RE: А поутру они проснулись

У Ллейна с самого утра чесался нос, но, несмотря на это и увещевания Командующего, он все же был строго намерен отправиться с дружественным визитом в «гостеприимный Каражан». Да-да, именно так король и выразился. Я не шучу. Дело близилось к полудню. Нос Его Высочества продолжал настойчиво предупреждать о грядущей попойке или благоприятной для монаршей физиономии возможности вступить в незащищенный контакт с чьим-нибудь кулаком. Дабы не случилось последнего, Лотар счел необходимым лететь в башню лучшего из друзей вместе с Его Величеством. Тот, признаться, был ничуть не против. - Вот и славненько, - говорил он, привычно начищая корону до зеркального блеска, - увидимся с Медивом, посидим втроем, как встарь. Мороуз приготовит ребрышки на углях, Страж поделится каплей-другой вина из своих погребов, не пожалеет, поди, для старых друзей. - А уж Хранитель-то как обрадуется, - воин натянуто улыбался, машинально полируя меч и искоса поглядывая на Защитника Азерота, чьи мысли сейчас целиком и полностью поглощало упрямо не оттирающееся пятнышко на одном из сапфиров, украшающих венец. - Спасу от его радости не будет. - Что ты все ворчишь, - отмахнулся Ллейн, в очередной раз почесал нос и изрек монаршее повеление, - летим. Когда пики Каражана предстали пред взором всадников, оседлавших грифонов, Лотар уверился в том, что визит к магу — ошибка, исправлять которую было уже слишком поздно: на площадке условно званых (помнится, Медив как-то, не иначе как спьяну, обмолвился, дескать, заглядывайте как-нибудь на огонек, господа хорошие) гостей уже встречал неизменно приветливый Мороуз. Можно было пролететь мимо, сославшись на срочную депешу, внезапно отворившиеся Темные Врата или на роды королевы, но — увы! - Ллейн, почесав нос и поправив корону, уверенно направил грифона на снижение. Устремление короля нанести дружеский визит было почти пугающим. Тяжело вздохнув, Командующий последовал за Защитником. - Медив наверху, - голос Мороуза лился патокой, - уже ждет вас. Ох, он так рад вашему визиту, так рад! «Старая язва, - подумалось Лотару, - а вдруг...вдруг и правда рад?» - Умом, разумеется, воин понимал, что это едва ли возможно, но сердце не теряло веры в то, что однажды «молодой и подающий надежды» затворник-маг каким-то чудом превратится в открытого к общению и в рамках приличия увлеченного светской жизнью чародея. К семи часам вечера бараньи ребрышки были обглоданы до кости, вино — трижды разлито на ковер, Медив — благостен и мил, король — нетрезв. Обсуждение дел условно государственной важности плавно скатилось в воспоминания о старых знакомых, разговоры о качественном алкоголе, одно наложилось на другое, и тут бы кристально трезвому (аккурат как перед невинными поцелуями с Гарроной) Лотару прикусить говорливый свой язык, но нет: - А... - честь и опора армии Альянса уперся локтями в стол и попытался сфокусировать взгляд на упрямо раздваивающемся маге, - слыхал? Пандарен-то наш в Штормград вернулся, бают, не один, а с новыми сортами отменного сидра! Не то воспоминание о старом знакомце, не то алкоголь, не то дух Саргераса, не то перспектива отведать сидр ударили Медиву в голову, но... - Мороуз! - Рявкнул маг, встав и чуть пошатнувшись, - Атиеш и парадную мантию! Около часу ночи Медив, повиснув на крепких плечах пандарена и слегка неуверенно державшегося на ногах Лотара, утирал скупые слезы и бормотал что-то про «растрогал старика, дружочек»... «ну как не поделиться, мерзнет-то поди там у себя» и «и ленточку-то, затейник...ленточку». Бессвязная речь мага не давала возможности составить внятную картину произошедшего, однако воин смутно помнил, что сперва они встретились в таверне с пандареном, после зачем-то подсели за игорный стол, затем Медив воспылал отеческой (?!) страстью к какому-то щекастенькому незнакомцу, чьи черты лица расплывались, двоились и троились перед внутренним взором Штормградского Льва, выпил с ним кружечку-другую, поговорил за жизнь, уединился на час-другой в одной из приватных комнат, и, неведомо уж о чем там речь велась, но после, растроганный и воодушевленный, Страж, торжественно икнув, вручил новому знакомцу плащ с чародейского плеча, посох и обрывок бумаги с неровными, но вполне разборчивыми строками. - Вот помру я, - бормотал маг, - и потом...того... «Помрешь, - мысленно соглашался Лотар, - как пить дать — помрешь. Утром. От осознания». - Мысли были на удивление ясны и прозрачны, особенно та, что про «пить». - Мороуз! Горло бы чем промочить, - заплетающимся языком высказал общее желание воин. Добрый старик принес кислого вина, и все происходящее после Лотар помнил весьма смутно. Кроме, разумеется, ненужных, но благодушно подброшенных услужливой памятью подробностей о том, как хорош Его Величество в роскошной и поистине королевской кровати Хранителя. ** Утро близилось к концу. Голова болела нестерпимо, кажется, не у одного Командующего. Однако завтрак проходил в приятной и располагающей атмосфере ленивого благодушия. Медив рассказывал о своем вчерашнем визите в Штормград, и тут бы Лотару прикусить свой говорливый язык, но нет. Промочив горло отменным пандаренским пивом, поданным к трапезе, воин скосил взгляд на Стража и, дождавшись пока тот расскажет про злополучный плащ и посох, добавил: - Мороуз тебе еще худшего не сказал. Уж не знаю, что тебе там этот прохвост наплел, но ты ему дарственную написал. На Каражан.