Скворец и ворон

- Кларисс. - Джек Кроуфорд шел ей на встречу по холодному, белому коридору госпиталя. Темно-карие, проницательные глаза придавали живость и молодость его спокойному лицу, слишком редко озаряемому сдержанной улыбкой – возможно оттого, что мальчишески смущенное выражение не подобало шефу Отдела поведенческого анализа ФБР. Взгляд Кроуфорда оставался пронизывающим и оценивающим по-прежнему, но все же он улыбался. Агент Старлинг остановилась. Арделию Мэпп услали в Техас еще до ранения подруги. Кларисс никто не должен был встречать, но все же… *** Это было их первое совместное дело после раскрытия «Буффало Билла». Кроуфорд не раз подавал рапорт о переводе Старлинг в его Отдел, но получал неизменный отказ. Бюрократы объясняли это отсутствием у претендентки необходимых шести лет опыта работы в Бюро. На самом же деле женщина, вступившая в мужской мир на равных, чья карьера началась стремительно на зависть прочим, должна была прибавить к профессиональным навыкам умение противостоять чужой зависти и пробивать вездесущий шовинизм. Кроуфорд не терял Старлинг из вида, но смог взять под крыло снова, только когда потребовалось заменить погибшего агента в деле Похитителя. Новый монстр оставлял противоречивые улики, опережая ФБР каждый раз на шаг. Он охотился на молодых женщин от 25 до 30 лет. Белых, не высоких, миниатюрных брюнеток. Кларисс подходила идеально. Она не сделала вид, что работа подсадной утки её не пугает. Джек Кроуфорд не настаивал, понимая всю опасность предложения, но шанс вернуться в Отдел хотя бы на время и желание спасти чью-то жизнь вновь одержало верх, и Кларисс дала согласие. Дело шло трудно. Они будто бродили в темноте, натыкалось на препятствия, казалось бы, нарочно создаваемые извне. Не сдаваясь, Кларисс анализировала то немногое, что у них было, дополняя психологический портрет, ежедневно обсуждая выводы с шефом. Под прикрытием, в ожидании нападения ей удалось найти бесспорное подтверждение, что Похититель действует не в одиночку. Преступников было двое, и один из них пешка, в то время как другой и есть настоящий «сценарист» преступлений. Оставалось всего несколько шагов к раскрытию личностей убийц, когда выяснилось – нити ведут слишком высоко, чтобы все завершилось благополучно. - Похоже, каждое наше дело будет заканчиваться вашим и моим отстранением, Старлинг. - Кроуфорд пристально смотрел ей в глаза, откинувшись на спинку кресла за рабочим столом. В сумраке полуподвального кабинета тускло блеснули золотые запонки на манжетах его безупречно белой рубашки. Костюм-тройка, аккуратная стрижка на манер 50-х, он сохранял бодрость духа и привычно держал плечи расправленными, но взгляд выдавал усталость. Кларисс слегка улыбнулась, чутко уловив смену делового тона дружеским: - Но это еще не помешало нам закончить расследование успешно, сэр. После тяжелого разговора с директором Бюро шефу тоже нужна была поддержка. Кларисс не усомнилась в решении идти до конца ни на миг. Кроуфорд кивнул, одобряя её смелость. Несомненно, их действия уже привели к тому, что Похититель обратил на Старлинг пристальное внимание. Они зашли слишком далеко, чтобы отступить, но теперь противостоять могущественному противнику приходилось лишь вдвоем. В Бюро Джека Кроуфорда за глаза называли «людоедом». Как догадывалась Кларисс из-за тяжелых последствий расследований для некоторых его агентов. Многим казалась остроумной сомнительная шутка, про «людоеда», взявшего Ганнибала-каннибала. Судьба Уилла Грэма и её собственная, казалось бы, подтверждали это прозвище, но поверить ему мог лишь тот, кто знал Джека Кроуфорда слишком плохо. Агенты уважали его, разделяя умение думать прежде о жизни невинных «ягнят», а не о выгодах поимки очередного «волка». И, пожалуй, не многие умели представить служение порядку и справедливости настолько привлекательными и увлечь за собой как Джек. Кларисс знала это по себе. Будучи отстранен от дела, Кроуфорд взял на себя ответственность за её жизнь, став тенью, следующей рядом. Пока Старлинг пребывала в принудительном отпуске, шеф употребил свой, чтобы слиться с толпой прохожих, служащих, окружавших её повседневно. Кларисс могла заметить его лишь изредка, но чувствовала что Кроуфорд всегда поблизости. Вскоре, как и предполагалось, зная, что жертва осталась без защиты, Похититель напал, но совсем не так как ожидалось. Его могущественным и расчетливым покровителем оказался один из высших чинов министерства юстиции. Это объяснило загадку внезапных препятствий расследованию, исчезновения улик и отстранения от дела. В этот раз садист, обличенный властью, рассчитывал не только поразвлечься с беззащитной пленницей на территории загородного дома, но и показать умникам из ФБР их истинное место. Но Кларисс была не той, с кем он привык иметь дело. Агент Старлинг сопротивлялась яростно. Она убила пешку-сообщника, получив двадцать семь ран, по одной на год жизни, но сумела добраться до оружия, когда убийца нацелил ей в голову дуло Магнума. Успела бы она нажать на курок, Кларисс так и не узнала. Кроуфорд выстрелил раньше, а через несколько минут в дом ворвалась прибывшая следом полиция. Два месяца в госпитале оказались едва ли не более изматывающими, чем два часа в руках маньяков. ФБР бесновалось, требуя объяснений. Навязчивые репортеры осаждали палату, карауля Кларисс с фотоаппаратами у окон. Арделия звонила подруге из Техаса, ругая её безрассудство, и не скрывая гордости за успех. Кроуфорда к ней не пускали. О происходящем вне больничных стен Кларисс узнавала из газет, новостей и от медсестер. Смотреть ТВ не хватало сил, но репортеры шумели еще больше. «9 канал» рвал на части ФБР, министерство юстиции, Кроуфорда, а «Нэшенел Тэтлер» трепал её собственное имя как собачонка бульварную газету. На страницах прессы мелькали описания ужасов, творимые Похитителями, скупые отчеты Пола Крендлера о внутреннем расследовании в министерстве, биография обоих маньяков и история их ужасающего «сотрудничества», а так же пасквильная статья об отношениях начальника Отдела поведенческого анализа и агента Старлинг. Кларисс догадывалась, кто мог пустить этот грязный слух. Кроуфорд терпеть не мог Пола Крэндлера, не скрывая откровенного презрения к его трусости и карьеризму, и тот отплатил подлостью самого низкого пошиба. Кларисс плевала на то, что болтают о ней, гораздо больше её бесила мысль, что чернят Джека. Он отличался не только умом, но и редкой принципиальностью и честностью. В отличие от многих шеф и основатель одного из самых престижных отделов ФБР действительно ценил её как агента. При том он никогда не льстил сотрудникам, сочетая жесткость суждений и справедливость. Кроуфорд не присваивал чужих заслуг, но мог назвать идею своей в отчетах руководству, когда приходилось прикрывать кого-то из агентов авторитетной спиной в случае неудачи. Ведь всё в конечном итоге делалось только с его одобрения. Кроуфорд позволял обращаться к нему как к равному и прислушивался к чужому мнению. Доверие и попытки заполучить её в Отдел льстили Кларисс. Испытывая к шефу самую искреннюю симпатию, она замечала, что, оставаясь безупречно вежливым, он успешно сочетал внимание к ней как к женщине и уважение как к профессионалу. Подавая пальто, раскрывая над её головой зонт или открывая перед ней дверь машины, Кроуфорд делал это столь естественно и ненавязчиво, что все воспринималось само собой разумеющимся. Кларисс и не подозревала, насколько привыкла к этой манере. В госпитале ей не хватало их странных, откровенных бесед, длившихся вечерами, пока шло расследование и ожидание нападения на «подсадную утку». Возможно, тягу к этому пробудил в ней доктор Лектер, но Джек Кроуфорд умел проникать в тайники чужой души не хуже психиатра. У него Кларисс училась мыслить как собеседник, перенимая многое, надеясь применять это, окончательно утвердившись в Отделе поведенческого анализа. Кроуфорд пробился к ней лишь через две недели после драматического завершения их расследования. Старлинг заметила на одной его руке бинты и цветы, завернутые простой оберточной бумагой, в другой. - Я должен просить прощения, что втянул вас в это, - он передал медсестре букет, и та, не развернув сверток, воткнула его в вазу, где оставалось место среди других цветов. - Не стоит, сэр, – ответила Кларисс. - Вы спасли мне жизнь. От слабости едва получилось улыбнуться. Кроуфорд остался серьезным. Покачав головой, он вздохнул, видимо все еще чувствуя вину, но зная, насколько Старлинг схожа с ним самим. Они оба верили в идеалы и справедливость, которые защищали, и оба имели сходную слабость думать в первую очередь о «ягнятах». Так прошел его первый визит. Теперь же, когда все закончилось, Джек Кроуфорд встретил её в коридоре госпиталя. Безупречный костюм, галстук подобранный по цвету, аккуратная стрижка на манер 50-х. Темно-карие глаза смотрели тепло. Он улыбнулся снова, пожимая Кларисс руку, и мальчишески смущенное выражение мелькнуло на его лице как в день, когда он поздравил её с получением удостоверения агента ФБР. - Рада видеть вас, сэр, - ей действительно было приятно, что он пришел. - Это немногое, что мне позволено сделать для вас, Старлинг. Они вышли через черный ход, но несколько газетчиков поджидали и здесь. Склонив голову, Кларисс спрятала лицо от вспышек камер. Кроуфорд закрыл её от объективов, пока она как можно быстрее усаживалась в машину, но фотографы успели нащелкать несколько снимков. Завтра «Тэтлер» снова разразится версиями из каких соображений шеф Отдела поведенческого анализа продвигает смазливую сотрудницу и встречает её в госпитале. Это продается гораздо лучше, чем не предвзятое освещение скандального дела с признанием её ума и умения Кроуфорда ценить это качество. Они ехали. Джек рассказывал об их возвращении в Бюро, о снятии обвинений, о беснующихся адвокатах. Кларисс слушала его молча, изредка улыбаясь, кивая, замечая его усталость и отсутствие на левой руке тонкого золотого браслета, подаренного женой. Белла Кроуфорд умерла до завершения дела Буффало Билла. Возможно, Джек снял её подарок, потому что кисть, израненная доберманами Похитителя, еще не зажила и требовала перевязки. Шеф проводил Старлинг до двери квартиры, остановившись на пороге. - Я подал еще одно прошение о вашем переводе в мой Отдел. И снова получил отказ, - Он говорил ровно, ничем не выдавая чувств, но искреннее выражение сожаления в темно-карих глазах, невозможно было скрыть. - Рано или поздно я все равно добьюсь своего, сэр. - Встретившись с ним взглядом, Кларисс улыбнулась, - Я не отступлю, вы знаете. Внезапно шеф притянул её к себе, обняв, как у дома Джейма Гамба, и на сей раз чуть дольше. Прижавшись к нему, Кларисс почувствовала тонкий древесный запах одеколона. Возможно «Ветивера» от Герлен. Она подняла голову, взглянув на Джека вверх. Он смотрел ей прямо в глаза, оценивая, как при первой встрече. Кларисс робко потянулась к нему, но прежде чем передумала, испугавшись и поразившись собственному нахальству, Джек склонился ближе, встретив губами её губы.