Пять дней, пять ночей

На похоронах была только команда внешнего советника, Тсуна, Реборн, Ямамото, Гокудера и Рёхей. И Колонелло, конечно. Блондин держался, как мог, но торчащая из под строго чёрного пиджака белая майка выдавало то, что он находится в такой прострации, что вообще мало осознаёт, что вокруг него происходит. "И слава Богу!" - думал Реборн, поглядывая на "друга детства" искоса. Не хватало только суровой мужской истерики. Истерики не случилось, даже тогда, когда гроб с Лар опустили и начали засыпать землёй, Колонелло стоял, как изваяние, и тупо пялился куда-то мимо надгробий, как один из тех памятников, которые стояли тут в изобилии. Лар очень хорошо "сделали", в гробу она выглядела совсем как живая, даже жуть брала. Реборн, который терпеть не мог похороны, старался больше смотреть на небо, деревья и людей, но только не на гроб и всё с ним связанное. В его жизни концентрация смерти была так высока, что добавлять ещё было просто опасно. Оба Савады стояли с каменными лицами, сейчас они были почти похожи, особенно глазами. Рёхей расположился за спиной у учителя, словно опасаясь, что тот упадёт, остальные подчинённые стояли вокруг своих боссов, подальше от гроба. Никто не плакал, кто-то не мог или не умел, кто-то просто стеснялся, а кто-то... Боссы не плачут. На поминки Реборн ехал в одной машине с Тсуной, Гокудерой и Ямамото. Рёхей, Ёмицу и Базиль взяли Колонелло на себя, позволяя боссу посовещаться с лучшим киллером. Первую половину дороги все напряжённо молчали. Гокудера, сидевший за рулём, делал вид, что его вообще тут нет, Такеши следовал совету не открывать рот совсем, а Десятый не мог решиться начать. - Позаботишься о нём? Нам с отцом нужно время, чтобы вычислить, кто это сделал. А он может натворить чего-нибудь... - Тсунаёши откинулся на спинку сидения. Ему явно было тяжело, но он держался, уважая горе аркобалено дождя. Реборн физически ощущал чувство вины молодого босса. - С каких это пор я стал нянькой? - спросил он спокойно. - С тех самых, как стал учить Дино, - киллер удовлетворённо улыбнулся. Кажется, его ученик действительно вырос и стал вести себя, как босс. - Хорошо, сколько тебе нужно? - Пять дней, не считая этого, - не задумываясь ответил Савада. Видимо, уже всё рассчитал. - Они твои, - спокойно сказал Репетитор. - Говори, что нужно, я отдам распоряжения. - Всё уже сделано, - Реборн надвинул шляпу на глаза. Тсуна хотел было сказать что-то, но передумал. Поры бы попривыкнуть к тому, что аркобалено всегда всё знает и остаётся на шаг впереди. - То, о чём ты просил, - Верде смотрел мимо, отблеск от его очков мешал заглянуть в глаза. - Спасибо. Сколько с меня? - Реборн взял в руки небольшую ампулу, взглянул на свет, словно что-то в этом понимал. - Ты меня с Вайпером перепутал? - попытался усмехнуться учёный. - Извиняй. Спасибо. Всю? - киллер зажал ампулу так, чтобы в руке она была незаметна. - Достаточно половины, но можно и всю, - спокойно сказал учёный, проходя мимо. Реборн огляделся, отыскивая взглядом светловолосую голову приятеля. Колонелло сидел за столиком и держал в руках стакан, глядя на этот сосуд так, как будто в нём сидело воплощение земной несправедливости. Солнце подошёл к нему сзади, кивком приветствуя сидящего напротив Ёмицу. - На сегодня хватит, - он легко выдернул из руки военного стакан, поднося его к своей груди, пальцы разломили ампулу. - Верни, - тихо попросил Колонелло. Голос у него был в меру пьяный и очень злой. Аккуратно удерживая отломанное горлышко, репетитор влил содержимое ампулы в стакан и влил в него содержимое ампулы. Ёмицу не подал вида, но на секунду в его глазах промелькнуло удивление, будь военный чуть трезвее, он бы что-нибудь понял, но увы. - Ладно, но эта порция - последняя, - объявил киллер, поставив стакан на стол, после чего кивнул внешнему советнику, мол всё нормально. Колонелло сделал большой глоток и резко вобрал в себя воздух. - Закусывать надо, - Савада пододвинул к нему тарелку, но дождь его не слышал. - Завтра... - Завтра, - согласно заметил Реборн, поглядывая на часы. Блондин хотел сказать ещё что-то, но передумал. Упершись взглядом в стол, он какое-то время сидел совершенно неподвижно, словно из него ушла вся жизнь, потом дёрнулся, стряхивая оцепенение, и снова выпил, на этот раз даже отправив в рот кусочек колбасы с тарелки. Киллер покосился на Верде, который коснулся двумя пальцами запястья, а потому показал пятерню. Вэтот момент Дождь попробовал встать но рухнул обратно. - Что такое? - спросил Ёмицу, обращаясь больше к Реборну, чем к военному. - Птичка. Перепел, - вздохнул солнце, останавливая заваливающегося со стула приятеля. - Маловато он выпил для такого состояния, - покачал головой внешний советник, строго глядя на репетитора. - Целую ампулу снотворного, в два раза больше, чем нужно, - спокойно заметил киллер, подхватывая приятеля под мыши и стаскивая со стула. - Ох, ну ты и отожрался, - заметил он нервно, подтаскивая блондина к выходу из помещения. Кажется, никто не удивился. Хотя... - Что с учителем? - Рёхей выскочил откуда-то со стороны коридора. Повезло, что хоть он ампулу не видел. - Стресс плюс алкоголь, бывает, - сквозь зубы заметил Реборн. - Отнеси его в нашу машину, - боксёр кивнул, принимая бессознательное тело учителя и вытаскивая его вон. - Лихо ты с ним, - заметил подошедший Ёмицу. Он сунул аркобалено повязку, которую сам стянул с Колонелло перед самыми похоронами. - Птичка такая. На иве живёт. Наивняк называется. - Слышь, орнитолог, куда ты его? - Савада нехорошо усмехнулся. - В поместье для уединения, куда же ещё.