След поцелуя

Первый Поцелуй называют Белым. После него на безымянном пальце левой руки появляется тоненький белый след, словно ниточка — разумеется, если некие высшие силы, те самые, которые то ли Бог, то ли Всемирный Разум, то ли ещё что, считают, что у пары есть шанс быть вместе. Белый Поцелуй — это просто проявление обоюдной симпатии, умноженной на «быть может». Белые следы есть у всех, кое у кого даже по несколько сразу, с детства. Ведь в детстве всегда влюбляешься искренне и на всю жизнь… Джон Уотсон не помнит, когда на его пальце появился первый белый след. Гарри утверждает, что ему было года три и он поцеловал соседскую девочку. Джон на это только пожимает плечами — слишком давно это было, он даже не помнит этих соседей. В школьные годы палец Джона постоянно обвивали две-три белые ниточки — он всегда был влюбчивым и нравился многим. В университете белых следов становится столько, что они заползают даже на вторую фалангу, что стоит ему парочки отношений, которые он действительно хотел бы считать серьёзными. В армии следы постепенно исчезают — старые связи рвутся, люди забываются, симпатии исчезают или находят себе новых возлюбленных. Когда Джона комиссуют после ранения, на его пальце сиротливо белеет одинокая полосочка, но он знает, что и она скоро исчезнет — связь с вышестоящим офицером не имеет перспектив развития. Впрочем, Джон этим не заморачивается, у него слишком много других проблем: ПТСР, раздражающий психолог, отсутствие работы и нормального жилья, боль в раненом плече и здоровой будь-она-проклята ноге. Когда Джон знакомится с Шерлоком Холмсом, то не успевает заметить, есть ли у того след от Белого Поцелуя — он слишком потрясён его личностью. Но в одном Джон уверен — следов второго и третьего Поцелуев у Шерлока нет. Их слишком сложно не разглядеть. Лишь за ужином у Анджело Джон наконец видит, что у Шерлока на пальце нет ни одной белой ниточки. Это так его изумляет, что он ляпает нечто типа: «Мы оба одиноки» и даже вроде как заигрывает, пытаясь хоть что-то понять, но, нарвавшись на «Женат на работе», тут же отступает, решив, что ему всё ясно. На самом деле ему ни черта не ясно. Джон не в силах понять, почему такой привлекательный, потрясающий парень одинок и прикидывается социопатом (что диагноз ложный, Джону очевидно). Но он не собирается рисковать добрым отношением Холмса, выдавливая из него интимные подробности. В конце концов, Связь — это личное дело каждого. Хотя в то, что эти роскошные губы никогда не знали поцелуев, Джон не верит. *** Проснувшись, Шерлок первым делом анализирует своё состояние, успевает обрадоваться, что вколотое ему Доминанткой вещество не вызвало скверных последствий (надо было только выспаться) и открывает глаза. Не веря увиденному, закрывает. Вновь открывает и растерянно смотрит на свою ладонь. Безымянный палец обвивает тонкая белая ниточка. Ошеломлённый Шерлок несколько раз проводит по руке, пытаясь стереть белый след. После неудачных попыток с использованием мыла, спирта и средства для чистки труб палец становится ярко-розовым, кожа явственно шелушится и, честно говоря, чувствуется неприятное жжение. Шерлок вынужден признать, что след настоящий. Вернувшись в комнату, он садится на кровать и пытается вспомнить, что было прошлым вечером. Он знает, что Ирен Адлер была в его комнате. Возможно, она целовала его. Проблема, однако, в том, что он не чувствует к ней ни малейшей симпатии. Интерес — да, немного восхищения, немного раздражения, но ни капли влечения. Тогда откуда след? Никогда в жизни у Шерлока не появлялся след Белого Поцелуя. В детстве его целовали только родители — редко-редко, и он быстро это пресёк. Друзей и подружек у него не было. Слишком умный, слишком некрасивый — он вызывал злость, недоумение, желание насмехаться и издеваться над ним, но не целовать. Позже, когда «из гадкого утенка он превратился в прекрасного лебедя» — мамино сравнение, сам Шерлок считал это глупостью — на него многие стали обращать внимание. В университете он воспользовался этим, чтобы провести серию экспериментов с сексом и поцелуями, но тоненькая белая нить так и не возникла на его пальце. Однажды это по-настоящему огорчило Шерлока, и это огорчение привело его к другим экспериментам — с веществами, расширяющими сознание. Так он подсел на наркотики — уж они-то всегда оправдывали ожидания, особенно если производил их сам Шерлок. После передоза и клиники, в которую его засунул Майкрофт, Шерлок решил завязать — отнюдь не из-за угроз брата и врачей. Ему просто надоело. Тогда же взбешённый очередным проявлением дедукции психиатр поставил ему диагноз «социопатия». Шерлок внимательно изучил всё, что нашёл об этом термине, и решил, что ему это подходит. Высшие силы явно продемонстрировали, что Шерлок с их точки зрения какой-то бракованный — ну и ладно. Никаких отношений — это его устраивало. Пока он не встретил Джона. Временами Шерлок жалел, что отшил Джона тогда в кафе. Но кто же мог знать, что они так совпадут?! Что Джон сможет уживаться с Шерлоком, что не пройдёт это нетипичное восхищение его умом, что не приестся беспокойная жизнь с резкими поворотами… Что Шерлок потихоньку начнёт испытывать к своему скромному соседу… чувства. Сам он от этого не в восторге, но не может отрицать — что-то есть, что-то отвратительно сентиментальное, непривычно сжимающее сердце и временами мешающее думать. Шерлок давит в себе эти ненужные, бессмысленные сантименты, но они прорастают сквозь безупречную логику его разума, словно трава сквозь асфальт. И сейчас, глядя на тонкую белую полоску на пальце, Шерлок на секунду позволяет себе предположить, что вчера его поцеловал Джон. Эта мысль вызывает такую тёплую волну внутри, что Шерлок пугается. На тихий стук в дверь и осторожное «Шерлок?» он реагирует соответственно. — Что? — У тебя всё в порядке? Можно? — Джон приоткрывает дверь, заглядывая в комнату. Шерлок сцепляет пальцы в замок, пряча след, и награждает Джона ледяным взглядом. — Я слышал, что ты встал, — сбивчиво объясняет Джон. — Я только хотел узнать, как ты. Эта… — он явно глотает ругательство, — женщина вчера тебе вколола что-то… Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно, — холодно отвечает Шерлок, мельком глядя на левую руку Джона. Там, как и вчера, одна белая полоска. У Джона в последнее время нет то ли времени, то ли желания встречаться с несколькими женщинами параллельно, несмотря на то, что сразу после переезда на Бейкер-стрит он иногда щеголял двумя-тремя следами. Настроение у Шерлока резко портится, хотя, казалось бы, куда ещё хуже. Он встаёт и закрывает дверь в свою комнату прямо у Джона перед носом. — М-да. Всё прекрасно, всё как всегда, — говорит Джон из коридора и уходит на кухню. Шерлок до боли стискивает зубы. Ему хочется что-нибудь разбить. *** Первое, что делает Шерлок, покинув наконец свою комнату — это натягивает перчатки и садится к микроскопу. Он изобретает устойчивую к внешним воздействиям крем-краску в тон своей коже. Химик он или нет? Тонкая белая полоска на пальце его злит, дезорганизует, мешает работать. Его бесит, что он не знает, из-за кого возник этот след. Позже он с мстительной радостью наблюдает, как дёргается Джон, когда по квартире разносится стон очередной смс-ки от Адлер. На Рождество Джона бросает очередная подружка, но тот не выглядит слишком расстроенным. След Белого Поцелуя по-прежнему чётко виден на смуглой коже сильной руки, несмотря на то, что Джон точно ни с кем не встречается. Когда Ирен вновь возникает в их жизни, Шерлок замечает, что её руки чисты, как у него раньше. Однако на пальце самого Шерлока след есть. Он продолжает наблюдать. Во время поцелуя у камина он не чувствует ничего кроме раздражения от того, что эта женщина слишком близко. Шерлок замечает, как, отстранившись, она бросает мимолётный взгляд на свою руку, и её лицо на кратчайший миг слегка искажается. Следа нет. Позже Шерлок воспользуется этой информацией, чтобы окончательно уничтожить Ирен. Однако вопрос о том, откуда возник след у него самого, останется без ответа ещё долго. Потому что Мориарти начнёт свою жестокую игру. *** Джон больше не ходит на кладбище — ему кажется, что это не имеет смысла. Тонкая белая полоса на пальце, возникшая после того, как он не удержался и поцеловал вырубленного Доминанткой Шерлока, не исчезает. Либо Шерлок жив, либо их связь так сильна, что её не в силах уничтожить даже смерть. Джон о подобном не слышал, но… Это же Шерлок. С ним возможно всё. Однако он не возвращается, а Джон не в силах больше мучиться неизвестностью. Жизнь продолжается, он знакомится с прелестной женщиной, и впервые за почти три года у него на пальце над неисчезающим следом Того Поцелуя появляется ещё один. Джон глубоко вздыхает, прощается с прежней жизнью окончательно и покупает кольцо. *** Первый Поцелуй называют Белым — он всего лишь свидетельствует о симпатии и возможности в будущем быть вместе. На самом деле почти половина населения земного шара так и живёт — с единственным белым следом на пальце. Половина оставшихся и этого не имеет — поженились и плывут себе по течению жизни, не имея никаких сильных чувств, пряча свою эмоциональную импотенцию под ободком обручального кольца. Как будто возможно спутать блеск холодного металла с мягким сиянием золотого следа Третьего Поцелуя… Третий Поцелуй — очевидно — называют Золотым. Это свидетельство полного слияния любящих душ. Пара со следом Золотого Поцелуя сразу признаётся официальными супругами; даже если у них имелись семьи до Третьего Поцелуя, спорить с волей Высших сил бессмысленно. И всё это кажется Шерлоку смертельно скучным: Третий Поцелуй с его точки зрения просто взятый рубеж, не более. То ли дело Второй Поцелуй — вот что действительно интересно! *** Вернувшись домой из ресторана, Шерлок смывает кровь с лица, на секунду замирает, глянув на свою руку, и подпрыгивает с радостным воплем. Когда Джон набросился на него с кулаками, их губы на секунду соприкоснулись. Шерлок всё-таки гений, потому он успел превратить это касание в неловкий мимолётный поцелуй. В конце концов, это даже честно: Шерлок не знал, что Джон его поцеловал, а теперь Джон не знает, что его поцеловал Шерлок. И тоненькая белая полоска превратилась в красную. *** Джон моет руки — один раз, второй, третий… Потом наконец подносит ладонь к глазам. Нет, это не кровь Шерлока. Безымянный палец украшают два следа: белый — Мэри — и кроваво-алый. Шерлок. Джон прикрывает глаза и с размаху лупит кулаком в зеркало. Мэри хлопочет над разбитой изрезанной рукой, ругает Джона за излишнюю эмоциональность, помогает с пластырем и бинтами… Мэри не знает, что Джон всего лишь спрятал улику. *** Когда по заминированному вагону разносится весёлый смех Шерлока, Джон понимает, почему след Второго Поцелуя у него такого оттенка. Всё, что он чувствует сейчас — это яркая, слепящая, обжигающая, сладкая ненависть. — Я тебя ненавижу, — говорит он. — Брось, — отзывается Шерлок, снимая перчатку и демонстрируя алый ободок на пальце. — Мы пережили Красный Поцелуй, ты меня любишь. — Ты долбанный придурок, — тихо говорит Джон. — Ты что, не знаешь, что значит оттенок свежей крови? Это ненависть, Шерлок. Улыбка сползает с лица Шерлока. Он знает, что Красный Поцелуй означает испытание для возможной пары. Злость, ревность, боль, разлука, нежелание одного или обоих партнёров… Но он понятия не имел, что следы Красного Поцелуя различаются оттенками чувств, хотя и замечал у разных людей разные оттенки красного на пальцах. — Но… Джон не слушает. Джон отворачивается и почти спокойно говорит: — Я женюсь. На Мэри. Джон выпрыгивает из вагона и уходит. Шерлок медленно опускается на сиденье. На этот раз он не играет, теперь ему действительно плохо. Он всё испортил. Зачем нужна была эта жестокая шутка? Почему он был так уверен в себе? Почему был уверен в их связи? И теперь эта связь вдруг вывернулась наизнанку, превратив любовь в ненависть. Всё, что Шерлоку остаётся — это попытаться спасти хотя бы дружбу. Ради этого он согласен на что угодно. Даже стать шафером на их свадьбе. Даже позволить в себя выстрелить. *** Джон, прокручивая на пальце обручальное кольцо, сидит у больничной кровати. Его регулярно сменяют Мэри и Майкрофт, хотя «сменяют» — явно не то слово. Заставляют, силой вытаскивают из палаты Шерлока и отправляют домой под конвоем то Лестрейда, то Антеи. Джон знает, что состояние Шерлока стабильно, что он уже дважды приходил в себя, но всё равно отчаянно не желает оставлять его одного. Слишком уж похоже это бледное лицо на то, что до сих пор является ему в кошмарах. Слишком страшно выйти из палаты и, вернувшись, обнаружить пустую кровать. Потому уходит Джон неохотно и ненадолго. Кольцо не выдерживает и падает. Джон мельком отмечает этот факт, продолжая тереть тонкую красную полосу на пальце. В палату входит уже знакомая в лицо медсестра, с жалостью смотрит на Джона. — Ему не так уж и больно сейчас. Не надо так убиваться. — Что? — не понимает Джон. — След, — смущённо кивает на его руку девушка. — Цвет свежей крови означает одну боль на двоих, верно? — А разве не… ненависть? — Джон не узнаёт собственный голос. — Нет, — растерянно говорит медсестричка. — Ненависть — это цвет запёкшейся крови. А у вас свежей… Джон прикусывает ладонь, безумными глазами глядя на алую нить, обвивающую палец Шерлока. — Господи, — шепчет он. — Господи! Ну ладно я идиот, но его-то за что?.. Далеко не все пары способны преодолеть испытание Красного Поцелуя, но без него невозможно благословение Золотого. Если кто-то — или оба — из возможной пары не может преодолеть себя, не может позволить любви победить, то красная нить на пальце выцветает, бледнеет и исчезает. И шанса стать парой эти люди больше не имеют. Ненависть к Шерлоку давным-давно исчезла — а след только становился ярче, и теперь Джон понимает, почему. Боль… Он чувствует боль Шерлока — не физическую, душевную. А Шерлок ощущает боль Джона. И оба не понимают этого, и души их танцуют друг с другом в раскалённых туфлях, умножая боль в десятки раз. Каждый мучается, не сознавая, что мучает другого, и каждый мстит за свои муки. — Идиоты. — Джон вцепляется себе в волосы. — Господи, что же делать? *** Через две недели Шерлок требует, чтобы Джон помог ему сбежать из больницы и устроить ловушку на того, кто в него стрелял. — Нет, — отвечает Джон. Шерлока это удивляет. С тех пор, как он очнулся, Джон носится с ним как с тухлым яйцом, исполняет все капризы и смотрит виноватыми глазами. Такого резкого отказа Шерлок не ожидает. — Почему?! — возмущённо спрашивает он. Джон устало трёт переносицу, и Шерлок вдруг замечает, что у Джона на пальце нет обручального кольца. — Шерлок, если ты попытаешься сбежать, я буду вынужден привязать тебя к кровати. — Да брось, тебе же интересно. — Ни один интерес в мире не стоит твоей жизни, — негромко говорит Джон. — Но… — Цыц, — Джон прижимает палец к губам Шерлока. Шерлок внезапно задыхается. Джон так близко, Джон прикасается к нему, Джон наклоняется, Джон вопросительно смотрит… — Нет! — кричит кто-то от двери, но Джон не слушает чужих, Джон целует Шерлока. Ничего не происходит, не считая невероятного, фантастического облегчения, снисходящего на две измученные души. Джон отстраняется и немного растерянно улыбается. Глаза Шерлока полны слёз, он говорит: — Я люблю тебя, — потому что не может этого не сказать. — Как жаль, что я промахнулась, — цедит сквозь зубы Мэри. Джон шокировано смотрит на бывшую жену. Возникший словно ниоткуда за её спиной Майкрофт вкрадчиво произносит: — Будьте добры, поподробнее. Женщина наносит ему молниеносный удар, но Джон уже рядом и хватает её, а через корчащегося на полу Холмса-старшего перепрыгивает его охрана. — Осторожно, она беременна, — машинально произносит Джон и с трудом успевает уклониться от удара головой в переносицу. Шерлок смеётся, в его смехе проскакивают истерические нотки, но слышит это только Джон. *** Через месяц Шерлок так достаёт весь больничный персонал, что его всё-таки выписывают под присмотр Джона. Шерлок сразу тащит Джона в свою спальню. — Тебе ещё нельзя, — с сомнением говорит Джон. — Лежать рядом? — деланно удивляется Шерлок. Джон смеётся, а Шерлок пожирает его глазами. Джон снова начал смеяться, Джон теперь не отходит ни на шаг, Джон просил прощения, Джон сказал, что любит. Шерлок прижимает Джона к стене и целует. Джон бережно подхватывает его под локти и, не разрывая поцелуя, доводит до кровати. Комнату мягко освещает золотое сияние двух душ, связанных друг с другом навек.