***
— Ну так что, Нагиса-а-а? — Акабанэ смотрит на парня и щурит глаза, сидя на парте друга. — Ты ведь обещал мне, не помнишь? — Я не знаю, Карма-кун, — отвечает голубоглазый, не обращая внимания на цыкающего от недовольства одноклассника [«Нагиса, мы ведь договорились обращаться друг к другу без всяких формальностей, ну»], и смотрит в янтарные глаза напротив: — Всё зависит от ответа мамы. Тут не я, увы, решаю. Акабанэ тяжело вздыхает и скрещивает руки на груди. Эта мама рушит все его планы. Ну вот что за несправедливость, а. — Слу-у-шай, а давай я с ней поговорю, м? — Карма ухмыляется и бровь вверх вскидывает, мол, смотри, какой я молодец! Шиота поправляет резинку на волосах, делая ещё один оборот вокруг хвостика, и смотрит как-то недоверчиво на красноволосого. Почему это она ему, Нагисе, собственному сыну, не разрешит, а вот Карме, считай незнакомому человеку, согласие даст? Бред какой-то. Что он, собственно, и озвучивает: — А с чего ты взял, что после разговора с тобой она не будет против этой затеи? — У меня есть особый дар убеждения, Нагиса, забыл? — дьявольская улыбка не предвещает ничего хорошего. Кто-кто, а вот Нагиса точно это знает. — Хорошо, делай, что хочешь, — он откинулся на спинку стула и мельком глянул на Карму. Тот открывал пачку сока, готовясь его выпить; потянулся, и на его лице расцвела улыбка. — Если всё же удастся получить положительный ответ, я буду только рад. — Вот и славно.***
— И всё же я не понимаю, как у тебя получилось её уговорить, Карма-кун, — Нагиса смотрит на него с неприкрытым восхищением и удивляется. — Я же тебе говорил: особый дар убеждения, все дела, — Акабенэ привычно ухмыляется, подбрасывая в руках бейсбольный мячик, подаренный когда-то Сугино, и прячет его себе в рюкзак, когда видит приближающийся поезд. — О, идём, Нагиса, наш поезд. Нагиса тяжело вздыхает, бормочет себе под нос тихое «угу» и плетётся следом за парнем. Он, вообще-то, рассчитывал услышать немного больше о переговорах с его матерью, ведь голубоглазый на все сто уверен, что ему бы она не разрешила, спроси он об этом сам. Но парень быстро отмахивается от мимолётной обиды на своего друга и счастливо улыбается — он покинет свой дом на целых два дня, ну разве это не замечательно? Парни заходят в поезд и занимают свои места, предварительно закинув рюкзаки с вещами на полку для хранения. По словам Кармы, самый близкий и более или менее приемлемый рёкан находится в двух часах езды от их города. «Мы там были несколько раз всей семьёй, и мне очень понравилось: живописная природа, хорошие условия проживания, достоянная цена и онсэны там ну просто шикарные, поверь мне». — Ах да, Нагиса-а, — Акабанэ осторожно тормошит голубоглазого за плечо, пытаясь обратить на себя его внимание. — Забыл тебе сказать. — Что именно? — Шиота вопросительно смотрит на собеседника. — Произошли некоторые изменения, и в связи с этим нас теперь поселят не в обычный номер, а в люкс, — красноволосый мило улыбается, накручивая прядку из хвостика Нагисы себе на палец. — Но ты же ведь не против, правда? — Что? — парень широко распахивает глаза, удивляясь спокойному тону Акабанэ, а после зло хмурит брови. — Ты сейчас серьёзно? — Да всё нормально, я обо всём договорился, — у Кармы в глазах искорки пугающие, а Нагисе как-то не по себе становится от этого. — Цена остаётся прежней. — Карма-кун, что ты сделал с владельцем? — Поправочка, владелицей. И ничего я не делал, просто поговорил. — Знаю я твоё «просто поговорил». — Всё в порядке, Нагиса, — красноволосый зевает, устраивая свою голову на плече соседа, и прикрывает глаза, медленно погружаясь в сон. — Доверься мне…***
— Пожалуйста, располагайтесь. Пожилая женщина — владелица рёкана — осторожно раздвигает сёдзи, пропуская молодых людей внутрь, и кланяется. — Акабанэ-сама, рада, что Вы решили отдохнуть у нас снова. Это большая честь для меня, — она прикрывает ладошкой рот и слегка хихикает. — Надеюсь, я не разочаруюсь и в этот раз в Ваших услугах, Йошико-сан, — Карма садится на татами, скрещивая ноги, и смотрит с пренебрежением. Знает он, как они рады. — Ну что же, тогда отдыхайте, а я ближе к вечеру принесу вам ужин, — она ещё раз кланяется и уходит, аккуратно задвигая сёдзи. — Карма-кун, — голубоглазый с восторгом осматривает их номер, отличающийся не так и сильно от обычных, но всё же есть в нём одна особенность, — у нас есть личный онсэн?! — Ага, в этом вся особенность номера люкс, Нагиса-ку-у-н, — Акабанэ подходит к парню со спины, обвивает руками талию, притягивая к себе, и шепчет в самое ухо: — Здесь нам никто не помешает. — Карма… — парень смущается, чувствуя лёгкие поцелуи на шее, и прикрывает глаза. Укладывает голову на плечо красноголового и наслаждается лаской, слегка улыбаясь. — Давай не сейчас? Акабанэ недовольно хмыкает и кусается, оставляя на молочной коже отпечаток своих зубов — своего рода метка. Разворачивает Нагису к себе лицом и смотрит пристально, выжидая объяснений. — Ну, — Шиота неловко чешет затылок, — мы ведь только с дороги, и я был бы не против принять душ… — И в этом вся проблема? — Карма удивлённо смотрит на голубоглазого, а когда получает в ответ неуверенный кивок, издаёт смешок. — Нагиса-а, ты такой милый! Тот краснеет, сводит брови к переносице и выпячивает губу, говоря «я не милый!». Берёт юкату, предоставленную рёканом, мыльные средства и убегает в душ. Карма разваливается на татами в форме звезды и шепчет тихое «милашка».***
Нагиса обматывает вокруг бёдер белое полотенце и ступает на каменное покрытие, направляясь к онсэну. Вокруг огромные клубы пара, словно пушистые облака, поднимаются всё выше и выше от горячей воды; на фоне играет спокойная музыка, и слышится шум цикад. «Это так расслабляет», — думает Нагиса, погружаясь в воду. Кожу приятно покалывает от такой высокой температуры, и голубоглазый издаёт еле слышный стон наслаждения. Он распускает волосы, откладывая резинки в сторону, и кладёт себе на голову вымоченное в холодной воде полотенце — потерять сознание он не хочет. — Мог бы и без полотенца входить, чего я там у тебя не видел, а. Нагиса вздрагивает от неожиданности и всматривается вперёд — сквозь пар видно так же, как и через туман. На другом конце онсэна, гордо подняв голову, восседает Карма собственной персоной. Расположив свои руки на бортике из камней, он оценивающе разглядывает парня: влажные волосы волной опускаются на плечи, щёчки стремительно покрываются пунцовой краской, глаза-океаны опускаются от смущения вниз, ещё и губу соблазнительно закусывает — до чего же вкусно выглядит. Акабанэ сглатывает, пожирая взглядом Нагису, и сдерживается, чтобы не накинуться на парня прямо здесь и прямо сейчас. Он осторожно встаёт и плавной походкой приближается к Нагисе в чём мать родила. Шиота не осмеливается посмотреть на Карму, чувствуя его голодный взгляд на себе — немного страшно и неловко, а ещё дико возбуждающе — и терпеливо ждёт. Акабанэ садится рядом и сокращает считанные миллиметры между ними, усаживая Нагису к себе на колени. Он убирает мешающую прядку волос с лица парня и проводит ладонью по красной щёчке, задевая большим пальцем уголок губ. Шиота дёргается, но не отстраняется, наоборот, подставляет щеку для ласки и смотрит в янтарные глаза напротив. Карма нежно улыбается и целует чужие губы. Проходится языком по нижней губе, после всасывая её, и прикусывает верхнюю, слегка оттягивая. Нагиса шумно выдыхает и раскрывает рот пошире, чем, собственно, красноволосый и пользуется. Он углубляет поцелуй, страстно сплетая их языки, и гладит спину парня, считая пальчиками позвонки, постепенно опускаясь к ягодицам. Голубоглазый протяжно стонет, когда чувствует пальцы возле ануса, и двигает в нетерпении бёдрами, задевая возбуждённый член Кармы. Тот шипит и оттягивает Шиоту за волосы, шепча на ухо сиплое «я тебя сейчас здесь трахну, если ты не перестанешь». Нагиса будто и не слышит сказанного, лишь активнее делает поступательные движения, создавая трение между их членами. Обхватывает руками шею «друга» и тихо постанывает тому прямо в ухо, опаляя горячим дыханием. Акабанэ привычно ухмыляется, облизывает припухшие от поцелуев губы и рычит: — Сам напросился.