Дыхание

– Прошу вас, – медик откинул простыню, и Веска, уже готовый к самому худшему, удивлённо замер. Он ожидал увидеть что угодно – обугленный труп, кровавые ошмётки, но не это. Тело Ди было совершенно не тронуто ни пожаром, ни взрывом. Казалось, будто граф просто спит. Хотя, такой как Ди вряд ли будет спать на жёстком металлическом операционном столе, прикрытый только лишь тонкой белой простынёй. Сам же Веска изрядно пострадал при взрыве: у него были сломаны предплечье, ключица и несколько рёбер. Мелочи вроде ушибов, синяков и лёгкого сотрясения мозгов можно было даже не считать. – Оставьте меня, – бросил Хоуэлл врачу, и тот вышел. Оставшись один, Веска сдёрнул простыню с тела Ди полностью и стал тщательно осматривать его на предмет повреждений. Ничего. Труп Ди даже ещё не вскрывали, ждали его и какого-то крутого судмедэксперта, который должен был приехать только завтра из Вашингтона. Тело графа было холодным, но не настолько, чтобы наступило трупное окоченение. Странно, ведь смерть наступила более двух суток назад, он должен был уже застыть. А нет. Веска окинул его цепким взглядом, задержался на лице. Сейчас на нём не было ни грамма косметики, но губы всё ещё были яркими, будто накрашенные, как обычно. Несколько дней не чесанные волосы не запутались, Веска пропустил их сквозь пальцы, не удержался и понюхал. Терпкий, но приятный аромат пощекотал ноздри. Раньше, когда они с Ди учились вместе, Веска думал, что граф пользуется духами, теперь же он понял, что этот цветочный аромат – естественный аромат тела Ди. Как он называл себя? Ками… ну пусть будет ками… Веска оттянул веки графа и посветил в глаза трупу. Зрачки, как и ожидалось, не отреагировали на свет. Но радужка не помутнела, а была такой же яркой, такого же необычного фиалкового цвета, как и при жизни. Как у куклы. – Что же ты такое? – пробормотал Хоуэлл и пальцем открыл Ди рот, принюхался. Запах был приятным, мята и ваниль. Будто граф только-только почистил зубы и сразу же после этого съел пирожное. – Ты не человек, – прошептал он, склонившись к самому уху трупа, будто тот мог его слышать. – И никогда им не был. Веске показалось, что уголки губ графа дрогнули, и только самообладание помогло ему не отскочить как ошпаренному от операционного стола, а лишь вздрогнуть. – Даже после смерти шутишь со мной, – дрожащими пальцами он провёл по губам мертвеца. Они были мягкими, и здесь можно было добавить "как при жизни", но Хоуэлл никогда раньше не касался их, хотя очень хотел этого, особенно когда Ди уехал. Будто повинуясь старому, давно похороненному в глубине сердца желанию, Веска наклонился и осторожно коснулся своими губами холодных губ графа. Мертвец на поцелуй не ответил... это было бы странно. Пальцы будто сами собой пробежались по холодной коже, скользнули по животу... ниже. Плоть Ди не реагировала на прикосновения. Возможно, он не реагировал бы на них даже будучи живым. – Знаешь, – продолжал шептать Веска, ему казалось, что Ди его слышит, – мне так иногда хотелось схватить тебя за волосы, нагнуть раком и оттрахать как следует, чтобы ты перестал быть таким высокомерным ублюдком... Но я упустил эту возможность. Он тяжело вздохнул. Неожиданное и неуместное возбуждение охватывало его. И вот рука уже сжимала собственный член, он водил по своей возбуждённой плоти, тихо стонал в так собственным движениям. И всё это происходило в морге. А рядом лежал труп того, кого он желал всю жизнь. Недосягаемый. Даже сейчас, когда он не мог сопротивляться, когда ему было уже всё равно, Веска не мог отыметь его, утолить свою похоть. Ведь завтра приедет этот чёртов судмедэксперт, выпотрошит это совершенно тело, взвесит каждый орган, выскоблит из черепной коробки мозг, а то, во что превратится труп, потом сожгут. А Веске останутся только скудные воспоминания о мимолётных ядовитых улыбках. Не сдержавшись, он снова впился в губы Ди, яростно целуя, и затуманенному от возбуждения сознанию казалось, что граф отвечает ему. Со стоном Веска опустился на колени, хватаясь одной рукой за стол, во второй, перепачканной спермой, он всё ещё сжимал свой член. – Чёртов ублюдок,– прохрипел он чуть не плача. – Чёртов китайский ублюдок.... *** – Знаете, что странно, доктор Хомвэль? – Нет, не знаю, мистер Шардон. – Этот Ди... До вчерашнего дня его тело не подвергалось никаким процессам разложения. Даже не холодело, всё время поддерживая температуру около 30 градусов. Ну, будто он только что умер. А после посещения этого, как его, ФБРовца, процессы мало того, что начались, так пошли в несколько раз быстрее. И сейчас труп выглядит как тело недельной давности! А вчера был свеженьким! – Похоже на то, будто он ждал этого агента. Хотел напоследок показаться ему во всей красе, а теперь, когда это случилось, он расслабился и решил отдаться на милость матушки-природы. – Чушь какая-то... – Вся наша жизнь - чушь, мой мальчик. Вся наша жизнь...