Разгадка

Шаг в сторону, лёгкое головокружение, рука, лежащая на талии. Сара никогда не представляла это себе таким образом. Она никогда не задумывалась о школьном бале вот так: с масками на лицах, медленной музыкой, вальсом и кем-то, кто мог бы её вести. Сара слишком упряма для этого. Сара привыкла ввязываться во что-то и решать это всё сама. Но мужчина напротив неё, с глазами, полными интереса и чего-то такого, что она не видела во взглядах мальчишек до этого никогда, не думает, что это правильно и так и должно быть. Джарет кружит её, пьянит, заставляет выкинуть все мысли из головы, сосредотачиваясь на его лице. Джарету нравится, что эта девочка — уже девушка, в пышном платье, обхватывающем грудь, стягивающем талию, с прорисованными чертами лица — пытается понять и разгадать его. Сара догадывается, на что она идёт. Сара знает опасность этой тайны. Её качает из стороны в сторону, относит от толпы дальше, и маски оборачиваются на них, сверля своими прорезанными глазами. За ними ничего не видно, сколько ни вглядывайся, силуэты размываются, сливаясь со стенами, удаляясь от них всё дальше и дальше, и мужская рука сжимает её расслабленную ладонь, уводя. Стук каблуков о мраморный пол замка звучит в ушах, и они танцуют. Счёт на три смешивается с музыкой, улыбка не сползает с его лица. Открывается дверь. Джарет обнимает её одной рукой, и Сара не может отвести взгляда. Его лицо не меняется, его мысли не меняются. Он так и задумывал, так и планировал. Сколько раз дёргал за ручку двери, прежде чем привести её сюда? Они вальсируют по комнате, и его руки сжимаются всё сильнее, притягивая очерченное тело ближе. Сара смотрит в его глаза, которые не скрыть маске, которым она даже не нужна — Джарета невозможно прочитать. Он убеждает в этом и её, и себя. Она падает на кровать, когда та упирается в ноги, и юбка с шелестом поднимается. Он говорит без слов, одними своими глазами, говорит то, чего сама Сара понять не в состоянии, то, что тоже неизменно. Оно всегда таким было. И он смотрит на неё с тайным вожделением. Джарет расстёгивает платье и медленно тянет его вниз по её плечам, заставляя Сару вздрогнуть. Ткань шипит и шуршит, сливаясь с мелодией вальса, долетающей до помутнённого сознания. Кожа покрывается мурашками от холода, и всё в груди сжимается, словно под натиском. Она душит эту мысль, отгоняет её от себя, словно вокруг возведён защитный барьер, который не даёт разуму взыграть. Голая кожа Сары ещё прекрасней без платья, думает Джарет и наклоняется, заставляя её вздрогнуть. Он может целовать её, пока она шумно дышит и пытается тихо возразить. Пока она думает, нужно ли его останавливать. Пока она решается на то, чтобы его разгадать. Он снимает платье с Сары, освобождая её молодое тело от белых юбок, стаскивая ткань с ног, прикасаясь своими сведёнными губами к её бёдрам и икрам. От этого ровного дыхания, касающегося кожи, собственное сбивается, и Сара покорно прикрывает глаза, жмурясь, словно бы сомневаясь, хотя всё давно уже предрешено. Когда ткани не остаётся совсем, Джарет наклоняется к ней ближе дозволенного и прикасается к груди языком, целуя в ложбинку и ощущая, как бьётся её загнанное в тупик девичье сердце. Сара — беззащитная жертва в его руках, поймала себя в капкан и смиренно ждёт, что же, всё-таки, дальше произойдёт. От её отчаянности и интереса собственные растут, затмевая ту часть сознания, которая говорит Джарету, что она ни за что отсюда не выйдет. Не покажется на его балу, не останется с ним и не вернётся в свою реальность. Всё, что остаётся им дальше — неизвестность. И лабиринт. Они путаются в эмоциях, словах и чувствах. Люди... Сара вздрагивает, когда его чуткие пальцы скользят по её туловищу к груди, накрывая её. Она боязливо тянет носом воздух, стоит королю отстраниться. Он беззастенчиво скользит взглядом по её хрупкому девичьему телу, стягивая перчатки. Джарету хочется касаться её по-настоящему, без этой материальной преграды. Джарету хочется чувствовать её целиком. Сара приподнимается на подушках, не до конца осознавая, куда исчезает её притворство, страх, искушение, уступая место неподдельному интересу. Мужчина внимательно наблюдает за ней, как взгляд скользит по его бледной коже, натянутой на плечах, всё более уверенно опускаясь ниже, стоит ему откинуть жабо и начать расстёгивать чёрный фрак. Когда король наконец избавляется от одежды, Сара, словно опомнившись, смотрит ему в глаза, показывая, что она не боится. Джарет молча улыбается, упираясь коленом в кровать, и нависает над ней, откидывая на напряжённое лицо тень. Ей не нужно бояться его. Тем более не сейчас. Сара, возможно, понятия не имеет, как близко он её к себе подпустил. Ещё ни одна женщина не удостаивалась чести иметь с ним такую прочную связь. Девчонка даже не догадывается об этом, что должно быть к лучшему, но его не устраивает такой расклад. Джарет не задумывается о том, что она может воспользоваться своей силой и навредить ему. Только он знает правила этой игры. Сара слишком юна для таких суждений. Слишком неопытна и милосердна. Его сухие губы распаляют нежную кожу, горячо касаясь плеч, покрывая их, и руки, и живот, и шею долгими поцелуями. Она испытывает тревогу и томление. Джарет просто не может с собой ничего поделать: он так долго шёл к этому и ждал. А теперь она здесь и каждый кусочек её тела принадлежит ему. Он слишком долго желал её. И она, разумеется, никогда не знала об этом. Когда Сара кладёт свои тёплые ладони ему на плечи, он понимает запутавшихся людей. Её руки берут над ним власть, заставляя оторваться от изучения особенностей её тела. Джарет отстраняется, вынуждая её задрать голову, чтоб на него смотреть. Её желание льстит ему, безусловно. И поэтому он перемещает руки к её ногам, заставляя раздвинуть колени и приподнимая бёдра, чтобы в следующий момент ощутить её трепет в своих объятьях, стоит двинуться чуть ближе, чем стоило бы. Её ресницы касаются щёк, между бровями залегает лёгкая морщинка, руки на его плечах сжимаются. Это выражение на её лице интригует. Дурманит его. Влюбляет. Джарет готов на многое, чтобы она сделала это снова. Сара через силу открывает глаза, чтобы посмотреть в его расслабленное лицо, и размыкает в удивлении губы. В его взгляде, скользящем по её чертам, столько любви, что ей становится не по себе от того, что она видит это совсем внезапно. Толчки отдаются гулом в голове, кожа горит от малейшего соприкосновения. Щёки пылают, пользуясь темнотой, но это не мешает Джарету улыбаться украдкой, наблюдая за неловкими движениями в ответ. Ей хотелось узнать, в чём дело. Ей хотелось стать ему ближе. И он позволил. Джарет льнёт к ней, целуя в шею и выпуская влажный язык из плена плотно сжатых губ. Ему больше не нужно заботиться о том, узнает ли она что-то. Сара знает достаточно. Сколько требуется для того, чтобы она, не помня себя, стала просить и звать его по имени. Её пальцы зарываются в волосы, несильно сжимая, умоляя склониться ближе. Мужчина доволен этим. Ему нравится знать, что Сара, наконец, всё-таки осознала: стоит только сказать, и он беспрекословно исполнит её желание. Их желания. Её покрытые блеском губы приковывают к себе внимание. Джарет джентльмен, чтобы это не заметить, и слишком несдержан, чтобы оставить сие как факт. Сара разлепляет опускающиеся и пленящие темнотой веки. Король по-прежнему смотрит ей в глаза, и она понимает, как похожи тени на его лице на перья. Весь его силуэт как порхающая птица. И это до пульсации в висках и остальном теле приятно. Он вновь оглаживает её тело, с ещё большим вожделением и учтивостью, прищипывая холодными пальцами в отдельных местах кожу. Сара не сдерживает лёгкого вскрика. Джарет замирает, смотря, как тяжело ей становится дышать, и повторяет снова. В какой-то момент всё: поцелуи, отметины, щипки, прохладные прикосновения — перестаёт быть чем-то обособленным и становится одним целым, заставляя девушку ощущать всё происходящее в разы чётче и задыхаться. Его довольное лицо и горящий взгляд окончательно её доводят. Сара не может нормально соображать, поражённая тем, что ей внезапно открылось. Сведённая с ума этими будоражащими кровь касаниями. Тем, как он галантен и близок. В ней сталкиваются противоречивые чувства, когда король целует её, и всё внутри сворачивается, чтобы в следующий момент заставить её жалостливо простонать сквозь поцелуй и впиться спиленными ногтями в плечи, лишь бы не потерять сознание. Сара не понимает, почему она так себя ведёт. Не понимает, почему он это делает. Не хочет принять как факт, убеждая себя в обратном. Но затем вспоминает, почему она здесь. И смиренно следует по лабиринту его разума, отвечая.