по-другому он не умеет.

***

в этом мире много странностей. включая тот факт, что человек заметит что-либо только в том случае, если его это касается. если нет, то пусть катится всё к чёрту. это не его проблема. Чанеля это особо не колышет, если забыть про его исписанные листы в дневнике и невидимые шрамы в душе. листы хранят обрывки фраз, засохшие соленые капли, и что-то красное, о чем не следует говорить вслух. в дневнике есть страницы полностью покрытые чернилами, без белых пятен. Чанель интерпретирует свои чернильные заскоки как 'попытка выплеснуть негатив'. говорит себе это, успокаивая потертый разум и застывшее сердце. верный товарищ именуемый телефоном прячется в кармане джинсов, изредка заходит в глубину рюкзака. и черный плеер не пылится на полке, а работает без выходных, раз в день оповещая хозяина, что пора бы подзарядиться. красный сигнал и тихий писк, а после, батарея заряжена полностью. батарея заряжена, а Пак нет. бродит по своей комнате, напевая отрывок из недавно вышедшей песни. вертит в руке ручку и пытается понять что к чему. почему человек вынужден копаться в себе, чтобы настроить спокойствие и поставить мысли на режим 'off'? когда песня заканчивается, он нажимает на повтор. вслушивается в слова песни, и снова, пряча свои чувства в дальнем углу черного квадрата, примеряет маску исполнителя, что так жадно берет ноты. останавливает свою ходьбу, когда понимает, что горло просит воды, а голова тишины. выключает трек, что крутился ,наверно, второй час. ерошит волосы, попутно застегивая ветровку. по дороге к входной двери, ловит на себе взгляд матери и машет ей, давая понять, что это ненадолго. идет вдоль знакомой улицы, а в голове бардак. почему-то в эту минуту судьба человечества и развитие суицидальных мыслей у подростков - стали важной темой. и мозг Пака решил, что неплохо бы и поразмышлять о деградации и тупых детях, что здраво думать отказываются. вот женщина, что живет через два дома - улыбается и приветствует. а вот, ребенок увидев Пака - улыбается. Чанель улыбнулся. слегка приподняв уголки губ. а глаза пустые. по-другому он не умеет. ребенок возвращается к своему делу, а Пак идет дальше. небо чернеет, ветер усиливает свои нагоняи. а Пак идет. смотря под ноги и не думая. сейчас не думает. а под кроватью, в темной комнате, лежит его дневник. с дешевыми мыслями, что не стоят и пяти центов. и кажется, когда он решит вернуться домой - тетрадь, в сотый раз лишится нескольких девственных страниц. Пак извиняется, но ничего с этим поделать не может. отбирать чистоту страниц - это как вампиру испить свежую кровь. приятно, чувственно, и немного заебало. заебала и эта худоба, что поселилась в его теле и уходить не собирается. с каждым днем теряя свои драгоценные килограммы. еда — Пака не привлекает ни в каких смыслах, а четвертая банка газировки - то, что надо. то, что необходимо. то, что придает лживой энергии и не дает сдохнуть от истощения. когда мы дети, мы счастливы. и плевать на странных взрослых, что ведут себя как муравьи. которые плевать хотели на честность, доброту и счастье. мир так устроен. когда тебе пять - ты рад. когда тебе десять - ты жизнерадостен. когда тебе пятнадцать - ты познаёшь такое чувство, как 'заебался'. когда тебе двадцать пять - позитив оказывается в жопе, а негатив становится твоим родным братом. и, наконец, когда тебе сорок - ты становишься тем зомби, что крутят по телеку. он как бы счастлив и имеет офигенную такую семью, и дети вроде есть. а в душе пустота повесилась, забыв про мыло. и это как-то не красит твой настрой на будущее. все только усугубляется, давая простор такой распространенной фигне, как очередной моральный суицид. и Чанель не особо так рад всей той фигне, что его ждет. он не хочет работы, что не будет радовать его избитый мозг. не хочет семьи, в которой не будет честности. он вообще - не хочет быть стандартом этого дерьмового мира. он хочет быть собой. и строить свою жизнь основываясь на своих чувствах и желаниях. его отец твердит, что пора бы ему взяться за ум и улучшить оценки. Чанель учится на 5-4. ему этого достаточно. не хочется быть тем выскочкой, что живет в дверях школы и знаком с каждым волоском классного руководителя. он хочет читать книги, писать музыку, ходить в школу и пропускать пары по геометрии. математика - не его. вообще не его. когда зарождалась математика, Чанель будучи в укромном месте, где обитают еще не рожденные, бросал молнии в сторону зловещего недруга. сейчас. Пак забил на математику и на препода, что постоянно ест яблоки. Чанель как бы учится нормально. ему хватает. капля попадает на щеку Чанеля и он хмурится на мгновение. а затем, его лицо светлеет. черное небо, переевшее чернил Пака, и прозрачные капли так радуют парня, что он даже улыбается, подставляя ладонь, дабы поймать каплю-одиночку. ловит. ухмыляется. и идет дальше, включив плеер и поместив наушники в уши. фигура Пака сливается с темнотой, что его окружает. а дождь продолжает капать. и почему-то Чанель задумывается о бабочках. о их короткой жизни и красивом облике. такие хрупкие и тупые. а следом, он вспоминает о парне, что видел неделю назад. и о том, как хрупкие пальцы того, встречались с клавишами массивного пианино. Пака не волновали ни пианино, ни розовый цвет волос парня. в голове мелькал тот взгляд карих глаз, маленькие ладони и улыбка. улыбка чистой души. той самой души, которой не было у Чанеля.