Завтрак

Утро выдалось пасмурным, холодным и, в целом, каким-то неуютным. Вылезать из кровати упорно не хотелось, тем более, сегодня был выходной, поэтому парень счёл, что может позволить себе вздремнуть еще пару часов, пока крики Луффи, который бегал по квартире и горланил, что есть мочи, взывая к брату, не разуверили в этом Эйса, заставив его найти в себе силы на мучительный подъем. Парень уныло поплелся на кухню, чтобы накормить прожорливого младшего братишку, который был совершенно беспомощным без него, своего старшего брата. Это всегда льстило Эйсу. Несмотря на то, что Луффи было уже семнадцать, он решительно ничего не мог сделать сам. «Ну точно, как ребенок», - думал Портгас, нежно улыбаясь, наблюдая за младшим. Братья вообще-то не были кровными родственниками, их, скорее, объединяло родство духовное: оба были упрямыми, волевыми и не умели сдаваться. Однако Эйсу пришлось признать, что эти качества не всегда несут в себе положительный оттенок, так как, по правде говоря, они ему только мешали в сложившейся ситуации с Луффи. Дело в том, что он начал привлекать своего старшего брата совсем не как родственник или ребенок, о котором нужно заботиться, а как мужчина, которого он так страстно желал. Портгасу было мучительно каждое прикосновение объекта своих тайный фантазий и вожделений; каждый пойманный взгляд, такой светлый, лучистый, пронизывающий всё тело, заставляющий сердце биться в разы быстрее, пропуская удары; каждая улыбка, такая широкая, по-детски наивная – все буквально призывало парня к решительным действиям, не оставляя других вариантов, кроме как сгрести Луффи в охапку, прижимая к себе, и не отпускать ни за что, никогда. Но Эйс так не мог. Он знал, что братишка, скорее всего, возненавидит его за это, перестанет общаться, а это стало бы худшей пыткой для влюбленного парня. Чувства Портгаса путались, словно муха в паутине, он пытался отрезвить себя мыслями, что это всего лишь его младший брат, но легче не становилось. Остатки рассудка отчаянно цеплялись за этот факт, но он, подобно той самой мухе, лишь сильнее путался в паутине своих страстей. С каждым днем становилось всё труднее скрывать свои чувства, особенно в такие моменты, как сейчас, когда Луффи в одних пижамных штанах сидел за обеденным столом, открывая прекрасный вид на свое подтянутое тело с белой кожей, которую так хотелось пометить, оставив на ней пару засосов, кричащих о принадлежности этого парня лишь одному человеку – Портгасу Д. Эйсу. Брюнет сидел в весьма развратной, как показалось его брату, позе: будто оседлав стул, зажав его между ног, облокатившись на спинку руками, обворожительно улыбался и стучал вилкой по столу, грозясь сломать его, если Эйс еще хоть чуть-чуть помедлит с завтраком. Это было невыносимое зрелище. Оно завораживало и пугало из-за того, что новая палитра эмоций открылась Портгасу. Ему хотелось своего брата, как никогда. Но нужно держаться до последнего, иначе всё пропало. Парню ничего не оставалось, кроме как встать и начать готовить еду для этого троглодита. Процесс приготовления пищи так увлек Эйса, что тот и не заметил, когда Луффи встал со стула-коня и подошел к брату, обняв его за пояс. От удивления старший выругнулся, но такая близость любимого просто сводила с ума. Хитрый паренек с лучезарной улыбкой протянул: - Эйсу, пока готовится завтрак, я хотел бы перекусить, - парень хищно облизнулся, притягивая брата к себе и целуя того в губы. Сердце пропустило несколько ударов. Сейчас Эйсу вполне могла угрожать смерть от остановки сердца, но это, казалось, его совсем не волновало, так как дышать парень тоже перестал, боясь спугнуть братишку, тем самым безвозвратно упуская момент. Но Монки Д. Луффи, похоже, и не собирался останавливаться. Он облизал нижнюю губу брата, чуть прикусывая ее, затем посасывая, заставляя Эйса приоткрыть рот. Этого вполне хватило, чтобы он запустил свой язык на неизведанные ныне просторы. Поцелуй неумелый, но полный нежности и желания. От этого у Портгаса просто снесло крышу, он перехватил инициативу. Вот уже руки скользят по разгоряченным телам. Слышаться первые стоны, но нехватка воздуха дает о себе знать. Парни вынуждены оторваться друг от друга. Нехотя, будто в последний раз – боятся, что всё исчезнет, как сказочный сон. Но нет. Сбивчивое, тяжелое дыхание возвращает их в реальность, которая вдруг стала лучше, слаще любого сна. Ни у кого из ребят не было больше сил терпеть. Парни жаждут разрядки. Кое-как, впопыхах снятая одежда, небрежно летит в разные стороны. Вся ткань, что раньше скрывала их тела друг от друга, больше не нужна. Теперь они честны перед собой. - Луффи, это твой первый раз? – спрашивает Эйс, надеясь на утвердительный ответ, который незамедлительно последовал, - Я буду нежен, братишка, потерпи немного, сейчас будет не приятно, - продолжает парень, засовывая первый палец, смоченный слюной, в узкое отверстие. Младший морщится. Снова поцелуй. Такой чувственный, нежный, спасительный. Эйс добавляет второй палец, разрабатывая колечко мышц, которое постепенно раскрывается перед ним, затем третий. Это доставляет Луффи дискомфорт и саднящую боль, которую моментально затмевают нежные пальцы брата, обхватившие его возбужденную плоть. Эйс начинает медленно двигать рукой. Вверх-вниз. Младший стонет от наслаждения, извиваясь в умелых руках, дарящих незабываемые ласки. Одного лишь взгляда на Луффи хватает, чтобы Эйс, точно обезумев, повернул брата к себе спиной, нагнул и резко вошел в него. Непередаваемое ощущение, когда боль перерастает в удовольствие. Это их первый раз. Прямо на кухне. Немного дико, но им обоим плевать. В этот секс они вложили все свои пока еще не высказанные чувства. Пара резких толчков и Эйс кончает, изливаясь в брата, который кончает следом. - Я люблю тебя, Луффи. - Я люблю тебя, Эйс. Обещай, что ты всегда будешь со мной. - Обещаю. *** Мясо, которое готовил Эйс, всё-таки подгорело, но кого это теперь волновало? Теперь они сытые (во всех планах), довольные и умиротворенные лежали в одной кровати, грея друг друга в объятиях. - Я так боялся, что ты отвергнешь меня, - с трогательной грустью в голосе сказал Луффи, утыкаясь носом в плечо брата. - Глупый, я так сильно тебя люблю, так сильно. Ни за что не отпущу. Никому не отдам. Ты только мой, - шептал Портгас, сильнее прижимая к себе свое сокровище, - Спи уже, - улыбнулся он, чмокнув младшего в нос.