Maybe you deserve it

Она попала сюда по ошибке. Да-да, так оно и было. Совершенно случайно, просто выиграла в лотерею свой «счастливый» билет. А ведь никогда даже не верила в совпадения. Но постепенно этот прекрасный особняк стал её тюрьмой, последним пристанищем для каждого, кто здесь обитал. И никому нельзя было верить, никого нельзя было слушать, не на что надеяться. Надежда — это первое, что покинуло то место. Весь светлый облик и уютный покой большого старинного дома посреди острова, оказался насквозь фальшивым, впрочем, под стать и им самим. Здесь каждому гостю выделялись свои покои: гипсовая лепнина по потолке, белоснежные обои с позолоченными вензелями и дорогой шелк простыней, посреди которых, в каждой из комнат их ожидал револьвер, заряженный единственной пулей и пожелтевший конверт со старой детской считалкой. Здесь слуги были молчаливы и безропотны, одинаково бесстрастно готовя обед и оттирая со старинных гравюр останки чьих-то внутренностей. И каждый день с заходом солнца, ровно в восемь пятнадцать, им представлялся шанс сыграть в одну увлекательную игру: «правда или ложь». Скрип старого граммофона выдавал тайны каждого, по одной на вечер. Тягучим женским голосом с пластинки, рушилась одна ложь за другой. И им давалось не более суток, чтобы найти виновного и вынести свой приговор. Полы с беленого дуба в гостиной на исходе третьего дня уже успели пропитаться сладким запахом крови и пороха — вчера не выдержал первый из гостей, застрелив себя прямо в упор, сидя в плетеном кресле у камина. И только один среди них оставался всегда невозмутим и не скрывал своей усмешки, когда остальные вздрагивали на бой курантов, уже по привычке, в ожидании новой «правды». Он не скрывал своей ненависти ко всему вокруг и к самому себе, и она поверила в это. Поверила, что с ним сможет выжить и разгадает, кто устроил все это. Ночами, только смятые шелковые простыни под их телами и громкие стоны в унисон сквозящим ветрам, придавали жизни этому проклятому месту и её душе. Здесь даже заниматься любовью выходило как-то чертовски драматично, вырисовывая заостренными коготками художественные разводы царапин на его спине. И каждую ночь, перед тем как уснуть у него на груди, под тоскливый горький запах сигар, она убеждала себя, что просто жертва, оказавшаяся здесь совершенно случайно и скоро её должны спасти. Но с каждым днем фигурок в столовой становилось все меньше: игра продолжалась. И с исчезающими бесследно гостями, исчезала и её вера в свою невиновность. На исходе недели, когда все роли были почти сыграны и их оставалось лишь двое, она первая решилась сделать ставку, поддаваясь первобытному страху и не дождавшись оглашения своего приговора. На самом берегу они нашли пещеру со всеми именами. Их именами. И все они были зачеркнуты. Все, кроме его. Им дали понять с самого начала, что выживет только один. Когда палец уже нажал на курок и его кровь окрасила песчаный морской берег — она поняла горькую истину. Все роли с самого начала они выбрали себе сами.