***
— Морковка, мне тут нравится! — проорал Ник, пытаясь заглушить своим голосом надрывающиеся динамики. Тело лиса двигалось в такт общему клубному ритму, послушное музыке. В клубе было темно, мрак разгоняли только часто вспыхивающие разными цветами прожектора. Их лучи больно резали глаза, заставляя щуриться, но Ник постепенно привыкал, всё сильней окунаясь в развязную атмосферу клуба, вливаясь в общую массу извивающихся в танце тел, становясь своим среди этого наполовину пьяного месива зверей. Джуди старалась не потерять его в разношёрстной толпе, но это было очень сложно. Пару раз она приняла за напарника незнакомых лис, как и он, одетых во всё чёрное, с ноткой готики, и поспешила удалиться, пока хищные взгляды и оскалы не переросли во что-то большее. Как оказалось, не он один решил оттенить свою яркую окраску более тёмной одеждой, так что теперь отыскать Ника оказалось задачей не просто затруднительной — невыполнимой. Оставалось надеяться, что тот не ввяжется ни во что опасное и самостоятельно додумается выйти к барной стойке, когда заметит, что Джуди нет рядом... Если заметит. Вот надо было ей превращать друга в подобие завсегдатая ночных клубов?.. ...— Ты понимаешь, что нам нужно выглядеть, как завсегдатаям ночных клубов? — Джуди хмурится, недовольно рассматривая своего друга, одетого в повседневное, разве что разбавленное отсутствием строгого галстука. Ник закатывает глаза, кажется, подруга уже поднадоела ему со своими придираниями. Но, тем не менее, зайка абсолютно уверена, что нужно одеть что-то соответствующее молодёжному стилю, иначе с ними просто никто не захочет общаться, и никакую информацию им не удастся выведать. — У меня нет ничего более подходящего, — разводит лапами рыжий. Ему кажется, что и так сойдёт. Вздох. Затем Морковка тянет его за собой куда-то в магазин, и уже спустя полчаса оттуда выходит совсем другой Ник. Расстёгнутый короткий плащ чёрного цвета открывает вид на оголённую грудь, на шее шипастый ошейник, как из какого-нибудь секс-шопа. Больше всего рыжему не нравятся узкие джинсы, стесняющие движения, но с напарницей не поспоришь. — Спишем на деловые расходы... Еще один маленький штришок. Наклонись, — обращается та к нему, роясь в своей сумочке, и лис послушно приседает перед подругой. Маленькая лапка быстро очерчивает подводкой глаза рыжего, как и у самой зайки. — Идеально. Ник ошарашенно моргает, удивлённо смотрится в стекло витрины. — Но я теперь похож на девчонку! — возмущается, порываясь стереть художество подруги. Морковка его одёргивает, грозит пальцем. — Не вздумай! Не на девчонку, а на молодого зверя из ночного клуба... ...С этими мыслями зайчиха проталкивалась среди разнокалиберного зверья по направлению к барной стойке. Там орудовал пирсингованый свин, с которым она собиралась потолковать насчёт знакомой компашки. На такой случай в её сумочке были припрятаны фотографии пропавших без вести. Хотя, она не совсем представляла, как будет вестись разговор, ведь музыка оглушала настолько, что Джуди не слышала даже своих выкриков. Понятно, что Ник её не услышал. Полицейская медленно продвигалась к длинному столу, а в голове всё крутились мысли о напарнике, поднималась неясная тревога за него, словно с тем что-то должно было случиться. Пришлось насильно отгонять от себя дурные мысли. Лучше всего этим можно было заняться, отвлекшись на разговор, ну или допрос бармена, в её случае. Как ни странно, возле стойки музыка казалась более тихой и не так оглушала. Подозвав к себе свина, зайчишка приготовилась к длительному разговору, во время которого, как она надеялась, ей удастся выведать много полезной их делу информации. Тела извивались, как языки пламени в такт разноцветным вспышкам и децибелам баса, сотрясающего здание клуба. Потрясный диджей создавал отменные миксы, от которых Нику кружило голову. А может, её кружило от выпитого им алкоголя, который ему успели подсунуть радивые собратья. Лис уже не помнил, как оказался в этой подозрительной компании, да и плевать было на это как-то, ему было хорошо, очень хорошо, и очень весело. Только где-то в глубине сознания стучала тревога и непонятная мысль: “Где Джуди?”, но он отгонял эту надоедливую мысль, весело скалясь сородичам и с удовольствием ловя на себе их заинтересованные взгляды. Чёрт возьми, а ведь он и не знал, что по клубам ходить так весело! Пару раз к нему подходили смазливые лисички, слащавым голосом предлагали пройти с ними, но он их культурно посылал. Взгляд его откровенно нагло скользил по телам парней, чуть ли не пожирал их собой, но парни были парнями и, сколько бы Ник не тёрся возле них, ему оставалось лишь облизываться и глотать невесть откуда появляющееся спиртное. Задание, ради которого полицейский сюда и пришёл, было давно забыто. — Эй, рыжий, не надоело юлить здесь одному? — хищная ухмылка вызвала дрожь по телу, но Ник ухмыльнулся в ответ не менее нахально, с любопытством рассматривая неожиданно появившегося перед ним мощного, кажется, лиса. Яркий свет мерцающих прожекторов мешал по-нормальному рассмотреть того, но одно Ник понял точно — сопротивляться бесполезно. Крепкие лапы сжали его, будто железными клещами, шею грело чьё-то жаркое дыхание и кто-то большой и сильный, ритмично покачиваясь, потащил его куда-то сквозь толпу. “Давай, возьми меня полностью”, — силы говорить куда-то исчезли, язык заплетался и выходило лишь странно мычать, но Ник надеялся, что его поняли. Если, конечно, услышали... ...— Я тебя не слышу! — незнакомый зебр со смехом пытается перекричать ревущие колонки. Ник тоже его не слышит, зато понимает совершенно ясно. Полосатого будто лихорадит, но на самом деле он просто таким образом танцует, уже позабыв про странного парня, спрашивающего о какой-то зайке. Приходится махнуть на него лапой и отправиться искать Морковку дальше. Прямо перед носом проскакивает кто-то серый и с длинными ушами. Лис хватает его за лапу, надеясь увидеть фиалковые глаза подруги, но встречает только недоумённый взгляд совершенно чужого зайца. Впрочем, это не мешает ему в очередной раз попытаться задать вопрос. — Извини, — орёт, не надеясь, что ушастый его услышит. — Ты не видел здесь мою подругу? Она тоже зайчиха!.. Кажется, тот его понимает. По крайней мере, активно кивает, хватая Ника за лапу, и с уверенностью тащит куда-то вглубь толпы. Однако, оказывается, что тот тянет его в компанию полупьяных лисиц. Ник сопротивляется, отчаянно мотает головой, пытаясь обьяснить, что он тут по делу, но в него буквально силой вливают содержимое бутылки. С каждым глотком ему становится всё лучше, веселей, полицейский понимает, что его работа — нудятина, а по хорошему оторваться никогда не помешает... ...Яркий свет, отражающийся от белых стен туалета, в который Ника затащил незнакомый лис, заставил рыжего зажмуриться и попытаться вывернуться из цепкой хватки, бормоча “Зачем мы сюда пришли? Пошли назад”. Хотелось побыстрей вернуться в полумрак клуба, под режущие слух вопли колонок. Здесь музыка слышалась лишь далёкими глухими ударами, словно сквозь воду, и лису это совсем не нравилось, как не нравилось и то, что его очень грубо кинули на пол. Немного полегче стало, когда яркий свет загородила нависшая над ним тёмная фигура. Ник даже попытался встать, но перед глазами всё плыло, а конечности совсем не хотели слушаться, так что оставалось смирно сидеть на полу, пытаясь разглядеть незнакомого лиса и вникнуть в смысл его слов. Смысл доходил до пьяного мозга медленно, обрывочно, но одно полицейский понял точно — его приняли за кого-то другого. За какого-то плохиша, который должен умереть мучительной смертью. Нику умирать не хотелось, совсем, тем более мучительной смертью. Желание всё обьяснить злому незнакомцу героически боролось с не желающим ворочаться языком, но в итоге выходило лишь сдавленное мычание. — Развёл тут театр! — неожиданно чётко прозвучал этот рык в мозгу. А следом за рыком стало очень больно. Оголённую грудь будто ошпарили кипятком. Кипяток, растёкшийся по всей грудной клетке, медленно стекал, испарялся, пока, наконец, не превратился в тонкую жгучую нить, перечеркнувшую светло-рыжую шерсть алой полоской. Это немного взбодрило Ника, он распахнул ярко-зелёные глаза, пытаясь отползти подальше от сидящего перед ним зверя. Тот, казавшийся рыжему поначалу мощным лисом, оказался некрупным волком. В его лапах блестел нож. Вот тут Нику стало по-настоящему жутко, он даже дерзнул сделать попытку побега, но, хотя в мозгу появилась удивительная ясность, конечности продолжали жить своей жизнью. Как, впрочем, и язык. Волка, видимо, начало раздражать невнятное бормотание, и он уже хотел снова врезать сжавшемуся в клубок лису, рыча что-то про “гнездо”, но его отвлёк глухой удар, раздавшийся со стороны входа. — Дин! — внутрь ворвался запыхавшийся некто. Яркие лампы мешали Нику разглядеть, что это за зверь, а поднимающийся в голове гул ещё больше ухудшал состояние. Все звуки заглушал неясный шум. Последнее, что услышал лис, было “Это не он!”, прозвучавшее со стороны двери, затем помутневший взгляд проводил сорвавшегося с места волка, и рыжий закрыл глаза. — Этот Ваш? Зайчиха с покрасневшими от слёз глазами часто дёргала носиком, пытаясь не разреветься снова. Сейчас она была больше похожа на зарёванного ребёнка, который отстал от родителей и заблудился в большом и страшном незнакомом городе, а не на храбрую полицейскую. Лапки нервно мяли кожаную сумочку, а взгляд то и дело скакал по мордам посетителей клуба, уже не чая увидеть родную насмешливую ухмылку. Джуди успела изучить всё здание вдоль и поперёк, но напарник как в воду канул. Зато всего остального зайка увидела вдоволь, хватило бы, чтоб прикрыть весь этот клуб, с её-то работой. Но как раз увиденное и пугало её больше всего, а в голове вырисовывались картины, одна ужасней другой, что могло произойти с Ником. Так что, внезапно вынырнувший из толпы свин, тот самый, с которым она не так давно вела милую беседу, на руках у которого в бессознательном состоянии покоился никто иной, как Ник, вызвал непередаваемую бурю эмоций в душе зайки. Она набросилась им обоим на шеи, шепча слова благодарности и ощупывая друга, желая убедиться, что это правда он, что он жив, что он настоящий, а не очередной мираж, кажущийся ей вследствие лишних часов бодрствования — всё-таки она не привыкла не спать по ночам. — Я нашёл его в мужском туалете, за последней кабинкой, — как бы между прочим заметил свин, выскальзывая из объятий зайчишки. — Он уже таким и был. Вначале Джуди решила, что он о бессознательном состоянии лиса, но позже её лапки нащупали твердую корку, запекшуюся на мягкой шерсти рыжего. В некоторых местах из-под корки еще сочилась тёплая жидкость. Джуди постаралась убедить себя, что напарник просто чем-то облился, но вышло плохо. Рассеянно согласившись на предложенную свином помощь, зайка дождалась приезда ночного такси. Она даже не заметила, как добралась до дома, как свин помог втащить тушку лиса в её квартиру, и, только закрыв за новым знакомым дверь, поняла, что даже не спросила его имени. А ведь он ей очень помог. Угрызения совести Морковка решила оставить на потом, занявшись обработкой раны. Медик из неё был, прямо скажем, так себе, но перебинтовать торс лиса она всё-таки сумела неплохо, хотя и засыпала на ходу. А ещё нужно было записать полученную от бармена информацию, иначе, если ляжет спать, то к утру уже всё забудет... ...— Таких забудешь, — похрюкивая, смеётся бармен. Джуди вопросительно смотрит на него, всё ещё держа перед собой две фотографии — с крысом, и с обнявшимися горностаями. Ждёт, пока свин протрёт стакан и начнёт уже выкладывать всё, что знает об этой компании. Тот не торопится, оценивающе поглядывая на зайку. Раздумывает: стоит ли говорить полицменше, что эти зверята — участники закрытого общества, куда допускают лишь избранных. Но Морковка ему явно нравится. Она не кажется такой, как все присутствующие, выглядит более доброй, светлой. И свин, скрепя сердце, выдаёт всё, что ему известно об этом обществе. А известно ему, как оказывается, многое: адрес, участники, цели, пароли... Джуди потихоньку догадывается, что он тоже один из них, но ничего не говорит. Свин рассказывает воодушевлённо, словно пытается заинтересовать идеей зайку. Та слушает его внимательно, кивает, в конце с улыбкой благодарит. А потом отходит от стойки. Теперь ей нужно найти Ника и можно отправляться по домам... ...Закончив писать, Джуди устало потёрла глаза и зевнула. Глянув на часы, ужаснулась: уже далеко за полночь. В квартире было не слишком жарко, правильней сказать — холодно. Погасив светильник, зайка сползла со стула. Её кровать занимал Ник, но ни стаскивать его на пол, ни ложиться туда сама она не хотела, так что, даже не раздевшись, Морковка притулилась у друга под боком, стараясь не потревожить его рану.***
Новый день встретил сонных жителей Зверополиса ярким солнцем и ясным небом. Вчерашняя жара ещё не успела навалиться на город тяжёлым одеялом, и можно было бы успеть насладиться прохладным ветерком до наступления полудня, но у Джуди и Ника было задание поважнее. Вчерашняя разведка была успешно выполнена, оставалось только отчитаться перед боссом, чем, конечно же, занялась зайка. Её напарник не помнил из вчерашнего вечера ровным счётом ничего, и не смог даже обьяснить подруге, откуда на его груди появилась столь глубокая рана. Морковка всеми силами убеждала себя, что тому просто очень крепко вломили по голове, вследствие чего потеря сознания, и — памяти. А запах перегара, который придётся выветривать из квартиры целый день, она обьясняла тем, что рыжий слишком долго тёрся возле пьяных обитателей клуба. Ник с ней не спорил, обратное доказывать было ни к чему, хотя самочувствие и намекало на то, что все убеждения зайки — фальшь. Тонко так намекало, прозрачно. По рассказу мелкой выходило, что они с Ником вдвоём допрашивали бармена, после чего напарник пошёл в туалет, где и получил травму. И ведь не придерёшься. — В общем, вот местонахождение их штаба, имена... Бого внимательно осмотрел предоставленные Хоппс бумаги, пробежался взглядом по ровным строкам отчёта, нахмурился, глянув на лиса. Тот выглядел как-то отстранённо, по-больному, хотя изо всех сил старался не морщиться слишком уж откровенно от боли в рёбрах и голове. В ответ на косой взгляд буйвола даже не улыбнулся своей привычной хитро-намекающей ухмылкой, что было просто из ряда вон выходящим событием. Обычно не упускал ведь возможности построить глазки начальнику полиции. Наверное, стоило дать ему небольшой отпуск, чтоб подлатал себя. — Капитан Буйволсон, сэр... — дверь в кабинет скрипнула, отходя от косяка и создавая небольшой проём, в который скользнуло что-то маленькое, в белом халате. При ближайшем рассмотрении оно оказалось подслеповатым кротом, который замер возле входа и, щурясь, неуверенно поглядывал из-за стёкол больших очков то на напарников, то на быка. — Говори. — Был найден один из пропавших зверей... Крот потоптался на месте, неуверенно теребя подол халата. Джуди уже хотела было обрадованно вскочить и отправиться беседовать с найдёнышем, но подавленный вид учёного подсказывал ей, что ничего хорошего в новости нет. И её опасения подтвердились. — Его тело сейчас находится в морге. Сэр Буйволсон, думаю, Вам стоит на это посмотреть... Зайка отправилась следом за начальником, и Ника утянула с собой, не взирая на его состояние. Лис тащился за подругой, то и дело запинаясь, но тем не менее небольшая прогулка немного взбодрила его. По крайней мере, не стонал и не морщился больше, во взгляде появилась заинтересованность в происходящем, и рыжий даже успел привычно пооблизываться на мощный корпус рогатого, чего, конечно же, не заметил сам Бого, и чему Джуди не придала никакого значения. Однако, впускать её внутрь крот наотрез отказался, что было очень обидно для храброй полицейской, повидавшей уже слишком многое, чтобы её можно было оберегать от шока. “Это может навредить хрупкой заячьей психике”, — виновато пробормотал он, закрывая дверь за скользнувшим в помещение рыжим хвостом. И Ник его решение одобрил. Он сам даже позабыл и об ноющей ране на груди, и об мускулистых лапах босса, когда учёный раскрыл чёрный пакет. Убитый был практически вывернут наизнанку через распоротое брюхо. Появилось желание прямо сейчас сбегать до туалета проблеваться. Туда, впрочем, рыжий и направился, услышав напоследок, что у трупа отсутствует сердце. Чёрт, вот надо было ему с утра набивать желудок чем попало!.. ...— Как ты ко мне в квартиру попала?! Зайка сонно хлопает глазами, сидя на полу, непонятливо смотрит на напарника. События вечера воскресают в голове неохотно, но вскоре память возвращается к серой. Чего не скажешь об Уайлде. — Вообще-то это ты у меня в квартире. Ник силится вспомнить хоть что-нибудь, подруга пытается ему помочь, но тщётно. Потом, осознав бесполезность попыток и сменив бинты на ране, они идут завтракать. Когда Морковка достаёт большой нож, чтоб нарезать себе овощную колбасу, рыжий ошарашенно замирает. — Знаешь, а там был волк... Больше никаких воспоминаний добиться от сознания лиса им не удаётся. Как и от холодильника Джуди — чего-то мясного. Так что по дороге на работу полицейские решают заглянуть в какую-нибудь дешёвую кафешку... ...В морг Ник не захотел возвращаться: недопереваренный фаст-фуд закончился и появлялась угроза выплюнуть вслед за ним кишки. Выслушав от Бого, что убитый был найден неподалёку от указанного барменом адреса и дело остается висеть на их шеях, ибо все остальные заняты, Джуди отвела лиса к приёмному посту. Точней, к Когтяузеру, который на этом посту догрызал очередной пончик. Гепард охотно поделился с друзьями своим сокровищем и с ужасом выслушал об их новом деле, от чего у бедного котика даже отбило аппетит. И не только аппетит — Бенни даже не обратил внимания, когда Ник ненавязчиво пристроился рядом с ним, чтобы ободряюще обнять его, а на деле — потискать мягкий животик. Как бы выразился сам лис: “Обнимашки никогда не помешают”. — Бедный... — шмыгнул носом пухля, в очередной раз вспомнив об убитом. — А как у него родственники горевать-то будут, наверное. Джуди кивнула, успокаивающе похлопав его по лапе. Она уже успела пожалеть, что вообще рассказала впечатлительному хищнику об этом событии, и хотела выпроводить как-то слишком подозрительно “подбадривающего” лиса на задание, но её отвлёк шум мотора. За стеклянными дверьми, у входа в полицейский отдел, остановился полированный чёрный автомобиль. Зайка сказала бы, что к ним решил заглянуть сам мэр города, если бы в следующее мгновение из дверей машины не выскользнули два волка в чёрных пиджаках. Ник тоже заинтересовался подходящими к посту зверьми. Настолько, что отлип от гепардовой подушки и нацепил фирменную ухмылочку. Взгляд оценивающе скользнул по незнакомцам, задержался на более мелком, смахивающим на шакала или лиса. Тот показался рыжему отдалённо знакомым, словно они когда-то давно мельком виделись. Не придав особого значения этому странному ощущению дежавю, полицейский с большим интересом устремил взор на крупного, слегка лохматого волка. Вот тот был настоящий зверь, не то, что мелочёвка всякая. Уверенная походка, обаятельная улыбка и, конечно не такие, как у Бого, но явно крепкие лапы. Клыки хищно скалятся за добродушной мордашкой, сразу видно — это вам не травоядный какой. Уши чуть большеватые, за такими можно чесать без устали, проводя пальцами по бурой шерсти, лохматя и без того растрёпанные локоны... Интересно, а в постели он тоже зверь? Пока Ник бессовестно пускал слюнки на ничего не подозревающего паренька, волки уже подошли к столу Когтяузера. Один из них слегка ошарашенно уставился на Уайлда, что совсем не понравилось ни Джуди, ни его напарнику. Последний ткнул собрата локтём под рёбра, доставая из пиджака значок ФБР. — Агенты Вульф и Фокстер, — представил он обоих, недоумённо косясь на более-менее очухавшегося второго. — Мы здесь по делу пропавших зверей. — Думаю, вам нужно пройти к начальнику отдела. Он нас не предупреждал о таких гостях, — сразу же засуетился Бенджамин. Гепард всегда относился к федералам почтительно, в отличие от большинства полицейских, и чем это поведение обьяснялось — неизвестно и ему самому. Бедняга, даже не успел доесть свой пончик, принялся обьяснять агентам, как пройти до кабинета Буйволсона. А Джуди с подозрением осматривала их. Чувство того, что эти двое — не те, за кого себя выдают, рождало в ней недоверчивость, а уж то, как волк поглядывал на её друга, и подавно настраивало отнюдь не в лояльную сторону. Даже если они и были взаправдашными агентами ФБР, с полицией у их организации всегда были натянутые отношения. Не то, чтобы соперничество, скорей взаимное презрение. Хотя, конкретно эти двое казались дружелюбными, по крайней мере один из них — точно. Но в том-то и дело, что только казались. Проводив удаляющихся и тихо переговаривающихся между собой волков долгим взглядом, Морковка скрестила лапы на груди и повернулась к друзьям. — Вам тоже показалось, что они какие-то подозрительные? Ответа не последовало. Бенни вернулся к поеданию любимого продукта питания, а Ник... — Хэй, Ник, с тобой всё хорошо? Напоследок облизнувшись, рыжий оторвался от созерцания уже опустевшего коридора, где минуту назад исчезли агенты. В его глазах горел какой-то слегка маньячный блеск, а изо рта чуть ли не текла слюна. — А? — вопросительно глянув то ли на напарницу, то ли куда-то сквозь неё, он самодовольно хмыкнул. — Да, не волнуйся, со мной всё прекрасно. Лучше и не придумать просто. Рана почти перестала болеть, да что там, Джуди её перемотала так, что болеть уже нечему, а по их отделению ходят неженатые волчата в стильных костюмах, приехавшие на блистающей тачке. Осталось только сманить того двухметрового красавчика к себе в кровать в качестве подушки для потискушек, и можно считать, что жизнь удалась. — Ну что, Джуд, едем уже?