Возвращение в семью

- Некуда бежать, любимая, - зловеще хохотнул Торнтон. – Пришел твой смертный час! Сквайр ощерил зубы в жуткой садистской усмешке и жадно протянул руки к ее горлу. - Пожалуйста, - Изабелла съежилась и задрожала, словно в ознобе. – Пожалуйста… Я буду хорошей женой. Я сделаю все, что ты захочешь! Только пощади… Она жалобно и проникновенно заглянула в его безумные глаза. - Да нуу? – скептически протянул сквайр. Несколько секунд он молча рассматривал ее сгорбленную фигуру, а потом весело рассмеялся. – Проклятие, Изабо! Не будь мы женаты столько лет, я уже валялся бы у твоих ног, слезно вымаливая прощения за издевательство над прекрасным. Жена выпрямилась, моментально стерев с лица униженно-покорное выражение. - А не помешало бы, - сказала она, улыбаясь. – Где тебя носило так долго? Только не говори, что затеял по пути очередные раскопки! - Просто дал тебе время разведать обстановку, - ответил сквайр почти равнодушно. И тут же сгреб Изабеллу в охапку. – Но зверски скучал! - Роджер! За дверью послышались приглушенные вскрики, звуки короткой борьбы и металлический лязг. Вслед за этим в шерифские покои ввалились двое: хмурый бородач с луком наперевес и встрепанная худосочная блондинка, сжимающая в руках кинжал. Узрев обнимающуюся парочку, они остолбенели, вытаращив глаза, и синхронно выругались. - Я говорила, Робин! – крикнула блондинка, пришедшая в себя первой. – Я предупреждала: ей нельзя верить! - Что за типы? – осведомился Торнтон, обернувшись. – Судя по всему, только что из лесу. Господа, хоть бы ноги вытерли. Вы не в хлев, а к моей жене ворвались. И куда, кстати, стража у входа смотрит? - На клетчатую доску, по своему обыкновению, - меланхолично сказала Изабелла. – Мы уже привыкли. - Никуда она уже не смотрит, - сообщила блондинка злорадно. – Вмазали по шлемам – пускай отдохнут чуток. - Так кто же вы такие? – снова спросил сквайр. – Я начинаю терять терпение, ребята. - Мне как представляться: кратко или по всей форме? – в тон ему ответил бородач. - Если официально, то я – народная Легенда, бессменный борец со злом и несправедливостью, защитник униженных, оскорбленных, голодных. А также национальных, сексуальных и прочих меньшинств от злобной шерифской тирании. Если же говорить кратко, то я Робин Гуд, это моя боевая подруга Кейт, а ты, по всей видимости – жестокий муж Изабеллы, которую гнобил и тиранил целых семнадцать лет? - Она неплохо сохранилась, не правда ли? Открою секрет: это все резиновая дубинка (изобретение древней цивилизации Инь-Ян). И красоту не портит, и порядок в доме. От души рекомендую. Сквайр весело подмигнул Кейт. Та вспыхнула до ушей от возмущения и, открыв рот, собиралась возразить на подобное нахальство, но Изабелла ее опередила. - Ну а что я должна была сказать, Робин? Мой муж – чокнутый археолог, который бредит курганами и черепами имбецилопитеков. Помоги нам в поисках древних реликвий из любви к искусству. Так, что ли? - Ты никогда не жаловалась, - хмыкнул Торнтон. - А кто жалуется? - улыбнулась Изабелла и нежно его поцеловала. – Я тебя просто обожаю. - Косточка моя… Мамонтовая. - Какая именно, не скажешь? А то у меня слишком бурное воображение. - Потом скажу. В маленькой темной комнатке и без свидетелей. - Беее, - боевая подруга народной Легенды скривилась от отвращения. - Не обращай внимания, Кейти, - расхохотался Робин, успокоительно похлопывая ее по плечу. – Это называется «маньячная романтика»: любовь, морковь и черепа. Вы друг другу идеально подходите, поздравляю! - Вы тоже, - ухмыльнулся сквайр. – Овечка и пастух… Бееее, - тоненько проблеял он. - Предупреждаю, Торнтон, - Робин тут же нахмурился и внушительно потряс луком. – Если я вежливо с тобой беседую, то исключительно из уважения к семейным ценностям, в какой бы извращенной форме они порой не проявлялись. Не вынуждай меня сделать эту не слишком порядочную, но несомненно прекрасную даму вдовой. Изабелла закатила глаза. - Если человек интересуется черепами, это еще не означает, что он не умеет держать в руках меч. И уверяю тебя, не только держать. Что касается моей прекрасной Изабо, семнадцать лет практики фехтования и восточной борьбы тоже не прошли даром. - Не испугаешь! – воинственно заявила Кейт. – Я тоже не лыком шита. Брат Тук нас всех капоэйре выучил. Щас как заеду пяткой по башке – сам экспонатом станешь! Музейным. - Стражааааа!!! – оглушительно заорала леди Торнтон (Робин и сквайр едва успели заткнуть уши). За дверью кто-то заохал и завозился. А в отдалении послышался топот ног и бряцание оружия. - Мертвого поднимет, - с гордостью заметил счастливый супруг. - Понял, - кивнул Робин. – Не будем портить первый семейный вечер. Он сделал насмешливый пируэт и, схватив за руку все еще дезориентированную мощной звуковой волной Кейт, выскочил за дверь. Из коридора опять донесся металлический лязг, стон и глухое падение тела. - До крайности обнаглевший субъект, - проворчал Торнтон. – Что у тебя с ним, Изабо? Только не делай невинное лицо, я тебя знаю! Мы так не договаривались. Ты отправилась в Ноттингем окучивать братца Гая и разведывать местность, а не крутить шашни с первым попавшимся бездельником! - Да клянусь, не было ничего… серьезного. - Изабелла! - Роджер, не сердись, мне ведь надо было Шервуд потихоньку изучить. А кто у нас главный лесник и знаток секретных троп? Робин Гуд, конечно! - Все ясно. В последний раз я отпустил тебя на подобную «разведку». Увижу этого мерзавца – убью! - Пойди, догони. Он как раз отправился грабить сокровищницу, в которую я поместила артефакты, добытые из гробницы. - Что?! - Шучу. Здесь они. Изабелла шагнула к кровати и приподняла край покрывала, свисающего до пола. - Сундуки сокровищ под собственным ложем? – рассмеялся сквайр. – Я так и думал. Жена скрестила руки на груди: - Ну давай. Можешь наорать на меня еще и за то, что не дождалась тебя и не позволила разбойникам добраться до реликвий первыми. Что глазела каждый день, как дура, в окно на Шрусберийскую дорогу, а ты все не ехал. А эти уроды ходили вокруг меня и таращились своими маслянистыми глазенками. Да Робин в сравнении с ними просто ангел небесный. И такой же лопух… Сквайр вздохнул и обнял ее. - Прости, дорогая, теперь сам вижу, что наш план оказался вовсе не таким блестящим, как мне казалось вначале. Я больше никогда не брошу тебя одну, обещаю. - Надеюсь, - она улыбнулась сквозь слезы. – Кстати, план сработал. Ты ведь гений. А пара особо наглых субъектов после встречи со мной в темном коридоре еще долго будут ходить в гипсовых подштанниках. Они уселись рядышком и несколько минут молчали. - Ну рассказывай, как поживает мой любимый шурин? – спросил сквайр. – Надеюсь, отлично? - Еще бы. Несколько раз пытался меня убить. - Потрясающе! - Я его тоже. - Еще лучше!.. Как приятно, что в этой жизни есть нечто постоянное и неизменное. Семейка Гисборнов, например. - Да ладно, у него всего лишь очередной приступ нестабильности. Сидит в камере, отдыхает. Думаю, через пару дней будет вполне пригоден для общения. В нормальном состоянии Гай замечательный, вот увидишь. А особенно – когда чувствует себя виноватым. Ну кто еще, кроме него, поверит в сказочку о муже-изверге, который столько лет продержал меня под замком? Защищать согласился… Правда, ненадолго, но я сама виновата – не предполагала, что у них с Робином непримиримая вражда. Вообще, я Гая искренне люблю, честное слово. И как его угораздило связаться с шерифом этим Ноттингемским... Черепа, правда, первоклассные – сам увидишь! Коллекция Вейзи, в смысле. Не зря мы старались… Да, я вот что подумала. Возьмем брата в Африку? Пусть сменит обстановку. И копать поможет. - Конечно, возьмем. Если бы не он, возможно, мы бы с тобой никогда не встретились… Слушай, тащи Гиза сюда, выпьем за встречу! Ну ее к дьяволу, стабильность. Проспится потом – будет как новенький. - Завтра. Он дико непопулярен в Ноттингеме. Чем дольше посидит – тем больше сострадания пробудит в народных массах. Я вообще думала показательную казнь забабахать. Ну, приговорить его, а потом… - Не хочу тебя пугать, но задержался я в пути не просто так. Два дня прорывался через толпу обезумевших девиц, потрясающих плакатами: «Свобода Гаю Гисборну!» Потом плюнул и отправился в объезд. Они пешие, но даю голову на отсечение – совсем скоро эта армия жаждущих восстановления справедливости будет здесь. Возможно, даже завтра. - Значит, времени еще навалом, - откликнулась Изабо, усмехаясь. - Ты права, - согласился Торнтон, снова обнимая жену. - Роджер… - Что? - Задвинь засов, пожалуйста. А то в Ноттингеме нравы свободные, никакого уважения к личной жизни. Сквайр кивнул, подошел к двери и выглянул в коридор. Один из троих охранников, отчасти придя в себя, топтался неподалеку и нечленораздельно мычал. - Спокойной ночи! - весело сказал ему археолог, двинул стражника по шлему и с треском захлопнул дверь.