Абулия

— Нам нужно поговорить, Аглаечка, — Кэсси настойчиво потрогал ее за руку, и Аглаечка, бросив взгляд на застывшего Яшу, побрела за ним. Слуги принесли креслица и дамы уселись вокруг ледяного дракона. Рядом с ними примостился несчастный Краут в пиджаке с полуоторванным во время схватки у ворот рукавом — негодяй собирался бежать. Кэссина мамочка по-свойски отвесила ему оплеуху и он позорно разрыдался, придерживая жалко свисающий рукав. — Что ты плачешь, дурачок, радоваться надо, — рассердилась она и подтолкнула его к будущей жене. Антония недовольно посмотрела на сестру, но та только фыркнула: «А что я? Я — ничего». — Никто тебя больше не обидит, — ласково обратилась она к будущему мужу. Рукав вернулся на место с помощью магии, и Краут с надеждой взглянул на нее. — Наказывать тебя — отныне моя обязанность, — закончила мысль Антония. «Осчастливленный» признанием Краут чуть не подавился вином, которое успел подать расторопные слуги — дом у Кэссиной мамочки велся отменно. Ему тоже предложили присесть и подали полотенечко утереться. — Как часто вы будете меня наказывать, моя госпожа? — спросил он осторожно, смахивая капли с пиджака и преданно поедая глазами будущую жену. Краут быстро просчитал все преимущества брака с главнокомандующей, в том числе — возможность вернуть позиции в обществе, утраченные после бегства двойр, и отомстить всем тем, кто с неосмотрительно унизил его в минуты слабости. Но лучше уточнить все нюансы наперед — Антония не выглядела покладистой, да что там: казалось ледяных статуй здесь две — северной воительницы и дракона. Антония выпучила глаза, потеряв на секунду свое нордическое спокойствие — мужей у нее раньше не было, откуда она могла знать, как часто их наказывать? Но и лгать не привыкла: — Когда будешь достоин наказания, — наконец сказала она. Краут прекрасно понял намек и улыбнулся в ответ, скромно опустив глаза: — Я постараюсь вести себя достойно, прекрасная Антония. Они замолчали, довольные собой и уверенные в недалекости друг друга. «Кто разберет это высшее общество? — дивилась про себя Кэссина матушка. — Что за дерзость: выпрашивать наказание, будто милость. Виноват — не виноват — получи свое и будь благодарен». Она в упор посмотрела на Краута: не cлишком ли поторопилась она подсунуть эту лживую дрянь сестрице, как бы потом с нее не спросили. Но тот сидел тихо как мышь, Антония глядела на него с интересом и предвкушением. Все-таки у двойр превосходный вкус — не часто встретишь мужчину столь совершенного по красоте и силе. — Ваши предложения по поводу дракона? — опомнилась она. Ледяная статуя последи ее любимого зала несколько нервировала хозяйку. — Влить в него сырой силы, — Антония смерила взглядом дракона. — Много понадобится… — Может, позвать девчонку? — предложила сестра. — Поджарит, — презрительно фыркнула Антония и приступила к процедуре. Для разговора Кэсси почему-то выбрал кладовку. Едва закрылась дверь, он обнял Аглаечку и поцеловал в губы (очень кстати пришлась садовая скамейка). Сухие пучки трав и старые корзины, инвентарь (в бок Аглаечке впились зубцы какой-то штуковины наподобие грабель, а Кэсси смахнул банки с закаткой), не отвлекли их от безумно интересного занятия: познавать друг друга со всей ранее сдерживаемой страстью. «Я, наверное, идиотка и самый бездарный маг, раз потратила столько времени на мечты, чтоб все было как в земных романах. А могла бы и не узнать, что такое любовь», — думала Аглаечка, отдаваясь и принимая. А Кэсси шептал, как он любит, и скучал, и боялся, что больше никогда ее не увидит. Счастливые и радостные они вывалились из своей волшебной кладовки и побрели, воркуя и держась за руки, пока не пришли в центральный зал и не увидели нечто ужасное. Сестры, выбившись из сил, на исходе своих возможностей удерживали потоки магии: широкий — Антонии, и узкий, но не менее яростный, — Кэссиной мамочки. Но самое страшное — Аглаечка увидела, как гаснет слабенький огонек Яшиного сознания, пробужденного, но постепенно исчезающего без должной подпитки. Краут стоял рядом со стаканчиком воды, не вмешиваясь, впрочем никто не ждал от него помощи. Кэссина мамочка кричала о плане Б: прикопать тушку Яшеньки в снегах, где его никто не найдет, а Антония страшным голосом отвечала: «Держи вектор, сестрица, сдвинешь хоть на градус, убью!». И решение пришло само из огромного чувства вины перед забытым в плотских наслаждениях и любовном угаре другом, который не раз ее выручал. Аглаечка направила всю свою силу вслед ускользающему комочку Яшиной души. Что-то кричала Антония, вытирая кровь, и вопила Кэссина мамочка (Аглаечка даже разобрала слово «дура»), но внезапно тело Яши дрогнуло и лед рассыпался. — Хозяйка, — раздался ломкий голосок, и присутствующие при втором рождении дракона потеряли дар речи — вместо огромной туши дракона перед ними оказался хрупкий паренек, с кудрявыми золотистыми волосиками, совершенно голый. — Яша? — переспросила Аглаечка, которая первая пришла в себя. — Это ты? — хотя очевидное было трудно отрицать. Все отмерли и засуетились: Краут донес таки воду Антонии, Кэссина мамочка стыдливо, но, не особо торопясь, подала новорожденному Яшеньке простынку прикрыться, а Аглаечка все стояла, не веря своим глазам, пока Яшка не подбежал и не обнял ее, странно поглядывая на Кэсси, который также наивно полез обниматься. — Теперь ты настоящий дракон, — восхитился он, — а обратно можешь? Яша удивленно прислушался к себе и растерянно помахал головой. — Ничего страшного, — утешила его Аглаечка, — к этому надо привыкнуть, — она чувствовала себя ослабевшей и оперлась на Яшу и Кэсси. — С тобой все в порядке? — испуганно спросил Кэсси, наблюдая, как Аглаечка бледнеет на глазах. — Что-то я устала, — вздохнула Аглаечка. — Мы все очень устали, — объявила Кэссина мамочка и распорядилась приготовить комнаты для гостей. Поскольку проблема с драконом была решена, настало время подумать о свадебных приготовлениях. Свадьбы решили сыграть в родовом гнезде, быстро и по-семейному, без посторонних, мало ли о чем могут проболтаться слуги. Аглаечку долгожданные хлопоты не радовали, она становилась все печальнее, и даже Кэсси с Яшенькой не могли развеять ее тоски. Дело в том, что она больше не ощущала своей магии. Это было катастрофой. Кэсси оставался в браслетах, которые его мамочка ввиду «зловредности» жениха пообещала снять только на церемонии, а Яшенька… Яшенька по умственному развитию напоминал ребенка лет трех-четырех. Он играл в салочки с многочисленными Кэсиными племянниками, вместе с ними таскал сладости с кухни и только взгляды, которые ловила на себе Аглаечка, нельзя было назвать детскими. Какой из него теперь защитник. В тяжелых думах Аглаечка шла по хитросплетениям коридоров или, вернее, тоннелей Кэссиного дома, как кто-то грубо схватил ее за руку. — Постой! Аглаечка с удивлением увидела Краута. Тот изменился: заметно посвежел, к нему вернулся прежний самодовольный вид, и, как оказалось, наглые повадки. — Что тебе, Краут? — спросила Аглаечка. Вместо ответа Краут прижал ее к себе и, не смотря на то, что он был крупнее Кэсси, но все же уступал статью Аглаечке, вырваться из его объятий оказалось не под силу. — Я так и знал, — самоуверенно заявил Краут. — Ты больше не маг! — Какое твое дело, — возмутилась Аглаечка. Никто не смел вести себя с ней подобным образом, никогда! — И долго ты собиралась всех обманывать, дорогуша? — ехидно спросил Краут, прижимая Аглаечку еще крепче к себе. — Я никого не обманывала, — рассердилась та. Она заплатила Кэссинной маме выкуп, возместила ущерб, нанесенный ее магическими опытами. Что от нее еще надо? — Обманщица… — с этими словами Краут наклонил ее голову и поцеловал, — Аглаечка возмущенно замычала. — Ты такая страшная, что даже красивая… как Мелани, — прошептал Краут. — Пусть меня называют извращенцем, но никто так не привлекает меня как ты, Аглая. Твое тело, оно действительно прекрасно своей силой, которой нет ни у кого в этом мире, пусть и без магии. Аглаечка боролась молча, но жадные руки Краута успели пощупать все, до чего достали, когда его отшвырнули в сторону. — Ты ничего не хочешь мне объяснить, Краут? — тонкие губы Антонии сжались в одну нитку. Краут валялся у ее ног, и Аглаечка, наконец, смогла перевести дух. — Вижу, ты не зря узнавал о наказаниях, теперь у тебя будет возможность познакомиться с ними поближе. — Спасибо, — поблагодарила Аглаечка свою невольную спасительницу. — Не спеши благодарить, — зло усмехнулась Антония, направив на нее руку. Аглаечка ощутила сильный толчок в грудь, и сознание покинуло ее.