Абулия

Достаточно скоро выяснилось, что судьба не благоволит к влюбленным драконам. Яшеньке так и не суждено было объясниться с Аглаей. Все как-то закрутилось в небывалой суматохе. Антея командовала сборами. В княжеский замок надлежало отбыть немедля. Аглаечка принимала наставления от маменьки. Наставления дополнялись изрядным обозом. Антея была из тех, кто даже из бесплодной пустыни приходят с караваном, полным всякой-всячины. И для любимой дочери ничего не жалко, конечно. — Летающих циновок две, скатертей-самобранок три… нет, тоже две. Одну Андрюша на портянки пустил. Ноги у него в сапогах прели, — извинительным тоном сказала Антея. — Кстати, сапоги. Непромокаемые, быстроходные — одна пара, но зато твой размер — сорок шестой. Красненькие, с серебряными пряжками. А как пойдут под ту твою юбку с бахромой! Ты в ней такая красотуля, — Антея стеснительно, пока никто не видел, чмокнула Аглаечку в лобик. Артурчик навесил на дочь целый ворох амулетов, бочком подкрался к Кэсси и также украсил его магической защитой. — Папенька, — укоризненно сказала дочь, заметив его осторожные маневры. Какие глупости — боятся Кэсси, ведь он милашка. Но была ужасно тронута, хоть отец и не поехал с ними, как собирался. Антея смотрела на Артура с нежностью, Андрюша всячески пытался расшевелить, а только стоило им отойти, как он сразу приобретал потерянный вид, от которого у Аглаечки щемило сердце. — Мы справимся сами, вовсе нет нужды нас сопровождать, — категорически заявила она. — Вот еще, я уже взрослая, чтоб держаться за папенькины штаны. Артур обиженно надулся, но Аглая ласково его обняла: — Зорхас сейчас мне расскажет, что делать в случае чего. Но демиург, похоже, сам нуждался в поддержке, когда девушка забежала к нему перед дорогой. — Аглая, спасай. Забери их с собой! — вместо ценных указаний взвыл растерянный Зорхас и утащил ее в спасительные недра кухни. В кухне он чувствовал себя уверенней, чем где-либо. Оказывается, пользуясь случаем, Агнесс пригрела учеников Альбертуса из тех, кто по разным причинам не смог отправиться в крепость демона. — Посмотри, какие послушные мальчики, — напирала грудью Агнесс: — Ты же хотел завести младшего мужа, дорогой. Помню, мы обсуждали не раз. Просто кандидатуры подходящей не было. А тут благонравные и образованные юноши. — Я не готов! Я передумал, — метался возмущенный Зорхас. — Что я с ними буду делать? — Любить, — невозмутимо ответила Агнесс. — Правда, этот красавчик? Красавчик улыбнулся всей пастью и приосанился. Зорхас метнулся в сторону и спрятался за Агнесс. — Дорогая, я хотел тебе сказать (уже давно, но все не находил походящего повода)… Я люблю женщин. — Каких еще женщин, негодяй! — возмутилась Агнесс, пряча смех в глазах, терзания мужа не застали ее врасплох. — Тебя, тебя, свет моих очей, и никого больше, — тут же исправился он, пока Агнесс не подумала, что он мечтает о целом гареме из жен. — Это прекрасно, тем более, пять сильных и приличных юношей в хозяйстве не помешают. Будет кому позаботиться о тебе, когда я уйду в поход. Зорхас схватился за голову, узрев перспективы. Юноши зантересовано уставились на демиурга. — Приличных? Не забывай, я демиург и слышу все их развратные мыслишки! — В таком возрасте нормально все время думать о сексе, — невозмутимо ответила Агнесс, стараясь не заржать в такой драматический момент. — Да, но они думают обо мне плохое! — Что именно, милый? — сочувственно поинтересовалась Агнесс. — О моей заднице. Они считают мою задницу достаточно привлекательной! — Зорхас торжествующе ткнул пальцем в ближайшего красавца-мага. Вот какой он умелый разоблачитель. — Какой ужас! — возмутилась жена, утирая слезы занавеской и пряча туда же свою наглую усмешку. — Что значит «достаточно привлекательной»? Да у тебя шикарная попка! Взгляд Агнесс внезапно стал суров. Зорхас испугался не на шутку. Она отвела мужа в сторону и заявила: — Дорогой, как хочешь, но свои обещанья надо выполнять. Потом у одного из них маленький ребенок. Ты предлагаешь ему переться за старым пердуном к черту на кулички с малюткой-сыном? Не бывать этому. Я не позволю! Никогда еще демиург не был так близок к провалу. Поникший Зорхас сидел на своей кухне и жаловался Аглаечке: — Понимаешь, я люблю Агнесс и мне никто больше не нужен. А с мужиками… не по мужикам я! — А зачем ты создал наш мир таким, спрашивается? — безмерно удивилась девушка. — Я хотел, чтобы моя любимая была красивее и сильнее всех существ в нем, — путано пояснял Зорхас. — И создал свой идеал. Не мог же я позволить, чтоб какой-то брутальный мужик распоряжался жизнью моей драгоценной Агнесс? Поэтому женщины здесь красивы, сильны, а мужчины… Мужчины обыкновенные, да я их у соседа по парте списал. Он их еще как-то смешно называл… ельфи, что ли? — Похоже, розовые слоны в полоску не самая большая проблема для демиурга, — задумалась Аглаечка. — Не хочу лишать тебя благосклонности твоей госпожи (и самой жизнь дорога — Агнесс сурова в гневе). Так что, удачи тебе в компании ельфей. И не переживай за свой тыл, жена не даст тебя в обиду, — и подмигнув Зорхасу, отправилась к порталу, где ее поджидали Кэсси, Яша, Костя с Волькой и тяжело груженые ящеры. Дорога домой показалась всем куда короче, чем предыдущее путешествие. Но тревога за новый мир Аглаи сделала спутников молчаливыми и серьезными. С одной стороны сердце грело предвкушение новых приключений, с другой — накатывали поднакопившаяся усталость и ожидание подлянок от богов. — Вот знают, как насрать в компот, — бурчал Костик. — В кой-то веки, своя хата, банька и доступная в любой момент жопа, так нет… Где ж справедливость, если покой нам только сниться! — Кстати о справедливости и доступных жопах… — подначивал его Волька. Яша пристойно, трусцой бежал возле Аглаечки, заодно не выпуская из виду Кэсси. И было ему так здорово, что век бы бежать, только чтобы рядом. Но дорога рано или поздно заканчивается. Вскоре показались белоснежные шпили теперь уже Аглаиного замка. Выглядел тот прекрасно, особенно издали. Но чем ближе подъезжали путники, тем подозрительнее показалось им непривычное запустенье. Не бегали расторопные слуги, не порыкивали ящеры в загонах. Даже цветущие прежде клумбы были обожжены зноем. Зеленая изгородь топорщилась нестриженными ветками, по пыльному двору ветер гонял увядшие листья. Но более всего поразила табличка с корявой надписью на дверях. Аглая прочла и сорвала ее, бросив прямо на крыльцо. С рыком: «ну, тетушка», она ворвалась в дом. Как и следовало ожидать, в доме царило эхо — исчезли даже занавески. Посреди большого и пустынного холла, раньше уставленного красивой мебелью и безделушками, во вкусе Артура, четверо неизвестных мужиков играли в карты. — Вы кто такие? — сердито спросила Аглая, а Кэсси произвел магический сгусток огня. Мало ли еще какие сюрпризы приготовила Агатка для родни? — Госпожа, это же мы! — четверка предано уставилась на девушку и та с удивлением узнала своих бывших «игрушек». — Вот, остались служить тебе верой и правдой. А не то, что некоторые, — наябедничал самый молоденький, которого, вроде бы, как помнилось Аглаечке, звали Заей. Он томно потянулся, намекая, что готов к службе более других. «Словно сто лет прошло», — удивилась та. Настолько смутными стали воспоминания о прежней жизни. — Шпионить, ты хотел сказать, — недобро прищурился Костя. — А ну, быстро отвечать, зачем остались? Парни помялись, но деваться было некуда. Компания пришельцев выглядела грозно и не была расположена шутить. — Кот Агаткин потерялся, Красавчиком кличут. Не захотел, подлая скотинка, на новое место в город съезжать. А хозяйка в крик, сказал, чтоб без кота не возвращались… — Это мой кот! — взревел Костик. — Достаточно, — сказала Аглая. — Вашу службу я уже оценила. Отвечайте, негодяи, где еще навешено таблиц с тетушкиным воззванием. — У западных ворот, кажется… еще на перекресте, по дороге в город. — Пойти и снять, а потом вернетесь, если вправду служить хотите. Для вас работа найдется. — Двор мести, кусты стричь, — мстительно шепнул им вслед Костик. Те понуро поплелись исполнять приказ. — Маменька, как всегда права насчет тетушки, — вздохнула Аглаечка. Кэсси ободряюще обнял ее. Он-то хорошо понимал, как родственники могут себя вести хуже разбойников. И мстительно придумал пару сюрпризов для обидчицы. — Я все исправлю, — сказал он. — Маг я или не маг, в конце концов. Костя помаялся и, прихватив Вольку, отправился проверять работу «шпионов». — Это ж надо, сколько наглости иметь! Написать, мол, налоги платить Агатке, а за помощью и с жалобами — к Аглае. Сволочь, еще родня называется, — бурчал он. — Надо еще наш домик проверить, с этой змеи станется там камня на камне не оставить, — спохватился он. — Идите, — вздохнула Аглая, — а я пока сокровищницу маменькину посмотрю, может, там что осталось, кроме стен, конечно. Но сокровищницу Артур зачаровал на славу. Это, очевидно, стало для Агатки неприятным сюрпризом. Занести добро туда было можно, а вот взять — нет. В отместку она забрала с собой все, что можно было вынести из замка, а все что забрать нельзя, изгадила. Даже обои висели клочьями. Кэсси только хмыкнул и принялся восстанавливать былое великолепие. Только взялся за мебель, как на него свалился грязный и пыльный комок. — Красавчик, совсем отощал, бедняжка! Кот мстительно вцепился ему в руку, мол, не надо было оставлять на кого попало. — Вот, кто нас дождался, — рассмеялась Аглаечка. А шарик возле нее радостно запрыгал и засветился всеми цветами радуги, разделяя ее настроение. Красавчик увидел его и тихо упал в обморок, впрочем, не выпустив из зубов руку мага. Забежал Волька и объявил, что их с Костей хозяйство не порушено, только ложки пропали. А Костя топит баньку и ждет госпожу на ужин. — Шашлычок получиться — пальчики оближешь. А потом — банька! Просим очень, не откажите, — глаза Вольки блестели, бывшая пустошь, избавившись от демонов, порадовала знатной добычей. «Зайцы-то, зайцы, о шести ногах и вот такенные», — удивлялся и восхищался Волька, тыкая этим самым зайцем в нос Кэсси. Тот немного побледнел, но выдавил пару слов восхищения невиданной статью зверя-мутанта. Яша слушал в пол-уха похвальбу Охотника, грезил гигантскими зайцами, старательно мел двор хвостом, стриг кусты зубами, драконьи размеры ему это позволяли. Заодно и перекус. В это время к замку подошел неприметный путник. Что-то совсем неправильное и угрожающее было в его фигуре. Яша как раз перестал думать о еде и начал подбирать слова, чтоб поговорить с Аглаей за ужином о своих чувствах. Правда надо будет снова стать человеком, одеть неудобную одежду и даже почистить зубы. Но он готов на жертвы. От этих мыслей его отвлек неприятный зуд у основания правого рога. Он почесал его о кустик, но зуд не проходил. «И ванну принять», — подумал дракон, когда его окликнул незнакомый голос.