if i wake up and you're gone

Баки натягивает рукава пиджака, удерживая край длинными пальцами. Лишь бы запястье не открылось, лишь бы не показались появившиеся там несколько дней назад буквы, еще красноватые, будто воспаленные. Стивен Г. Роджерс Никакого сомнения, даже если бы там было простое "Стив", Баки бы знал, о ком это. Игнорировать магнитную тягу и так было сложно, а теперь с доказательством... Он лишь надеется не испортить день рождения друга. Три коротких удара в дверь, и теперь совершеннолетний Стив выглядывает из-за двери, почему-то отворачивает глаза и запускает его внутрь. Но он не трус, он выдыхает дважды, бледнея, и лишь сует собственную левую руку под нос Баки. А Баки прижимается к двери от накативших эмоций, когда читает там собственное имя, ярко-красными, еще свежими завитками. Ясно и четко по белой коже. И Стив сначала смотрит на него так, будто его ударили в живот, хотя даже когда его действительно бьют, он не выглядит таким несчастным. Тогда Баки вновь начинает дышать и скидывает , подворачивая манжету рубашки, подносит свое запястье к запястью Стива, и тот реагирует с малейшей задержкой осознания, бросается на шею, пальцами в спину так впивается, будто никогда не хочет отпускать. (Не будто). * Стива предупреждают, что, возможно, исправляя физические недостатки, сыворотка сгладит и его шрамы, формирующие имя назначенного ему судьбой человека. Пегги смотрит на запястье и закусывает грустную улыбку. Стив обращает внимание на чистоту ее кожи - метка может появиться и в девять, и в двадцать девять лет. Может, она на что-то надеялась... Не судьба. А его человек сейчас где-то в грязных окопах, поглощенный разрывами снарядов и свистом пуль. Его человек может не вернуться оттуда. Стив может не успеть туда. Сыворотка не стирает эти шрамы. * Стив находит его, пристегнутого к столу, с трудом прислушиваясь к тяге в груди, и Баки чувствует, как, несмотря на его положение, постепенно становится легче, пока до затуманенного сознания не доносится "Баки!". Стив. Это Стив, его Стив... - Стив... - и на губах сворачивается теплым клубком улыбка, хотя и больно, хотя и слабость, хотя и хочется прострелить растрепанный мозг. * Когда Баки срывается, когда он летит эти мучительно бесконечные секунды, Стиву кажется, что его сердце вот-вот разорвется. Оно не разрывается, и натяжение не кончается. Стив слышал, что смерть соулмейта вызывает уничтожение невидимой нити, что внутри потом пустота и серость. Этого нет, но Стив лишь думает, что каждый воспринимает потерю по-своему, и заливает болезненное напряжение бессмысленным алкоголем. * Баки чувствует, что у него нет руки. Но почему-то кажется, что у него нет половины сердца. * Зимний Солдат игнорирует натяжение в груди. Оно не связано с заданием, не связано с приказами, ему сказали даже не думать об этом. Зимний Солдат методично убивает сжатием металлической руки на горле очередной жертвы и сухо сглатывает колючий ком от дрожащего в правом виске ощущения неправильности. * Зимний видит цель и слышит его голос, слышит чье-то имя, и его сердце пытается прорваться через решетку ребер. Он теряется, сбой в дыхании, системе, будто помехи в голове. Сбегает от этого человека, но не от дрожащего отголоска его "Баки?" в голове. Хочется что-то ответить - запоздало, бесполезно, но ответить, только Зимний не помнит что. Но помнит, что когда-то знал это. Знал его, этого человека. Пощечина. Обнуление. Но это знание - не память, но инстинктивное, въевшееся глубже, чем могут достать машины, знание никуда не девается. Лишь зарывается под мягкий снег, чтобы вырваться оттуда в нужный момент. * Нужный момент - это Капитан с его "Я с тобой до конца". Нужный момент - это секунды от того, чтобы добить до кровавого месива, но остановиться, за несколько мгновений пройти внутри от непонимания, страха до шока и частичного осознания всего. Нужный момент - это рвануть за упавшим в воду, полминуты поспорив с самим собой, зацепившись рукой за покореженный корпус, последовав скорее за резким ударом в солнечное сплетение невидимого кулака, нежели за логичным решением. * В музее он видит Джеймса и соотносит себя с ним. Видит "Соулмейт Стивена Роджерса, Капитана". Видит определение соулмейта для тех, кто еще слишком мал, чтобы сразу понять. Человек, предназначенный судьбой, идеально подходящий во всех планах, будто кусочек мозаики. Только у Джеймса есть левая рука и надпись на ней. У Зимнего, у нынешнего Баки ее нет. Он не знает, как еще доказать, что это правда он, поэтому скрывается, игнорируя ноющее сердце и острую леску, врезающуюся в легкие. * Стив находит его, прислушиваясь к ожившей и лишь усилившейся тяге, к шуму в ушах, к беспричинному светлому счастью внутри, чем ближе, тем больше светящийся белый шар в груди, хоть и знает, что будет сложно, и больно, и столько всего надо исправить. Баки спит. Спит, свернувшись на голом матрасе в небольшой квартирке, кофта на плечах, левая - металлическая - рука прижата к груди, будто младенец. Стиву стоит лишь переступить порог, как Баки во сне отпускает ее, позволяет упасть запястьем вверх. Там черным маркером - отчаянная попытка восстановить что-то - имя Стива. Буквы кривоватые, смазанные немного, но они там. Стивен Г. Роджерс И Стив чувствует, как напряжение рассеивается в закатных лучах, наполняющих комнату, как на время все проблемы отступают назад. Если Баки понял-вспомнил-принял это, они справятся с чем угодно.