***
С тех пор прошло немало времени. Не год и даже не пять. Архангелы, Ева, Левиафаны, Метка Каина и Абаддон, Тьма… Многое в жизни братьев Винчестеров изменилось до неузнаваемости, но их борьба с силами зла во всех его проявлениях осталась неизменной. Винчестеры редко вспоминали павших в бою товарищей, а впрочем, и не совсем товарищей тоже. И дело было вовсе не в неуважении к погибшим, а в том, что воспоминания препятствовали выполнению одного из самых важных правил охотника: «Делай дело с улыбкой или не делай вовсе». Даже самому закалённому в боях охотнику трудно долгое время удерживать улыбку, а делать это вопреки воспоминаниям о смерти, боли и страданиях близких — практически невозможно. Так были воспитаны Винчестеры. Они не рыдали часами над мёртвыми и не поднимали бокалы в их честь, зачитывая заранее приготовленный роскошный тост. И единственная видимая дань уважения, которую они оказывали — предание огню. И если что-то начинало напоминать Винчестерам о Бобби, Эллен или Чарли, то первым рефлексом было вставить какую-нибудь шуточку или начать упорно искать новое дело, неважно какое — главное найти и отвлечься. Забыть.***
Со стороны могло показаться, что о настырном, надоедливом трикстере Винчестеры и не помнят вовсе, настолько они были увлечены Апокалипсисом. Вот только через несколько часов после его смерти, ещё до встречи с Кроули, Дин подошел к брату и, неловко топчась и отводя взгляд, пробормотал насчёт того, что они не могут оставить труп в жутком, заброшенном отеле «Елисейские поля». И Сэм согласился. Всю дорогу до рокового места Винчестеры не произнесли ни слова и даже Дин, отчаянно попытавшийся разрядить обстановку с помощью радио, немедленно выключил музыку, стоило ему услышать припев об ангелах. И неизвестно кому виновато улыбнувшись, продолжил вести машину уже в полной тишине. Братьям не надо было говорить что-либо, решение организовать похороны с помощью сожжения пришло в обе головы одновременно и было исполнено в скором времени. Смотреть на навечно застывшее выражение разочарования на лице Габриэля было до невозможности больно. На плечи Сэма медленно и постепенно тяжким грузом ложились горечь и печаль, Дин же задыхался от ярости и худшего чувства на свете — вины. Слишком давно в последний раз он так сильно жалел о сказанных словах. «Ты просто боишься пойти против своей семьи!» А разве сам он, Дин, не боялся того же? Предложение Сэма сделать хоть какую-никакую, но могилу для праха, было принято только со второго раза. Ничего вычурного, крест из сбитых досок и неаккуратно выцарапанное на нём имя — Габриэль. Могилу поставили в лесу, незаметно, внимания не привлечет. Винчестеры не посещали могилы друзей. Правда, сам не зная зачем, но Сэм сохранил диск с обращением архангела на самом, самом дне чемодана даже много лет спустя. И Дин, после своих подозрений об использовании Рога Габриэля в деле с Веритас, долго напивался в баре, буравя взглядом весёлую барменшу с именем «Габриэль» на бейдже. И ни один из Винчестеров не признается, что сны о «Докторе Секси» или временной петле уже давно не относятся к кошмарам.Добро пожаловать, Великий Архангел, в Команду Свободной Воли! Посмертно.