Когда сон становится явью.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Широко распахнутые глаза цвета аквамарина в хаотичном порядке выискивают на забитой разным хламом полке, припрятанную от всего мира бутылочку с прозрачным содержимым. Миг — и книга по выращиванию баклажанов летит в сторону. — Как книга миссис Хадсон оказалась здесь? Ницше, По, Паланик, Лорка, Камю, — все книги летят в угол комнаты из-за тщательных поисков детектива. Пустое сердце бьется ровно. Мимолетная улыбка украшает изрядно уставшее лицо, когда в поле зрения попадается нужный объект. И вот, вкушая момент, длинные пальцы отодвигают пыльную книгу Кафки, и тянутся к заранее приготовленной дозе. — Как же низко ты пал, — насмешливо проговаривает знакомый голос в голове, заставляя дернуться руку. Пуговица с манжета рубашки ударяется глухим звуком об пол и летит в дальний угол комнаты. Как ни крути, но Шерлок просто не может ее спокойно расстегнуть. — Заткнись, Джим, — шипит в ответ детектив, открывая зубами пробку с банки и постепенно наполняя шприц до нужной отметки. Движения Холмса резки и хаотичны. — Дождь здесь ни к чему, — звук бьющихся об стекло капель заставляет подойти к широко распахнутому окну и вглядываясь в размазанные по стеклу капли, резко зашторить его, создавая в комнате непринуждённый полумрак. — Какое гадство. — Скучно, Шерлок? — именно сейчас ирландский акцент сильно выделялся в голосе Джеймса. — Тогда я спою тебе чтобы скрасить твою скуку. Уверен, ты не будешь против, ведь тебе так нравится эта песня, — Холмс мог поспорить, что в этот момент лицо Мориарти украшает улыбка. Itʼs raining, itʼs pouring. Sherlock is boring. Iʼm laughing. Iʼm crying. Sherlock is dying. Опять эта песня. От нее у детектива снова начинают дрожать руки, и невольно подкашиваются ноги. — Прекрати, — орет от отчаяния Холмс, падая на колени, и ухватив дрожащими руками голову, все сильнее клонится к коленям. Наполненный шприц закатывается куда-то под стол. Голос злодея пробирает до дрожи в мышцах, заставляя нервные окончания сокращаться. Напряжение начинает растекаться по всему телу, и концентрируясь в висках, начинает неистово пульсировать. В этот момент Шерлоку кажется, что смерть — это действительно неплохой выход из сложившейся ситуации. Голос стихает настолько быстро, что Шерлок первое время просто боится пошевелиться. Он даже не чувствует, как потекшая из носа струйка алой крови находит свое пристанище на рубашке. Вдох — выдох. Притаившись, словно боясь, что голос Джеймса опять вернётся, детектив бросается вслед за шприцем. Ощутив прикосновение холодного стекла с не менее холодными пальцами, Шерлок достает находку и усевшись прямо на полу, находит нужную вену. Иголка протыкает мраморную кожу и прозрачный раствор попадает в кровь. — Ради чего это все? — тяжело выдыхая, глухим эхом отдается голос Джеймса. Детектив закрывает глаза в блаженстве, и чует запах уже давно забытого одеколона. Мориарти собственной персоной восстает перед сидящим на полу Холмсом. — Вот для чего, — с улыбкой произносит Шерлок, потирая глаза, глубже втягивая в лёгкие аромат парфюма. Джеймс одет в черный приталенный костюм с черной рубашкой. Ему определенно идет этот цвет, и Холмс это знает. — Дьявол носит Прада, — осматривая рукава пиджака, говорит злодей-консультант на выдохе. — У меня есть для тебя небольшой подарок. — Новая песня? — ехидничает Шерлок, не забывая следить за каждым движением Джима. Смех Джеймса заполняет комнату, в то время как рука ловко пролезает в карман пиджака извлекая синюю бархатную коробочку перевязанную белой лентой. Секунда, и коробочка летит в сторону Холмса. — Если ты собираешься делать мне предложение, то будь добр стать на одно колено и произнести пламенную речь, а не глупо разбрасываться кольцами, — несмотря на вызванную наркотиком заторможенность реакции, детектив ловко ловит презент одной рукой, не решаясь открыть. — Если я захочу сделать тебе предложение, мой сладкий, это не ограничится одним кольцом, — злодей мечтательно закатил глаза. — Это переполошит всю Англию как минимум, и Майкрофта как максимум. Шерлок с осторожностью снимает атласную ленту и открывает коробку. Но несмотря на его догадки, внутри оказалось отнюдь не кольцо. — Что это? — немного зачарованно произносит он, доставая небольшого размера голубовато-серебристый минерал. — Лунный камень, — практически мурчит Джим, видя, что подарок пришелся детективу по вкусу. — Я когда увидел его, сразу подумал о том, что это твой камень. Продолжая сидеть на полу, Шерлок поджимает под себя ноги, и вытягивая руку старается посмотреть сквозь камень. — Адуляр, — синева внутри матово-белого камня поглощала не хуже черной дыры. — Изумительное сияние. — Он мне напоминает тебя, Шерлок, — Мориарти облизнул губы и размял шею. — такой же редкий и, не смотря на свое величие, такой же хрупкий. Король камней, что уж взять. Детектив ухмыляется и, откладывая в сторону подарок, хватает Джима за ногу, заставляя того присоединиться к нему на пол. К счастью, Мориарти дважды уговаривать не приходится. Он присаживается на колени напротив Холмса и, вглядываясь в глаза напротив, спрашивает со всей серьезностью: — Почему ты хочешь меня видеть только тогда, когда тебе плохо? Улыбка — как ответ. — Мне плохо всегда, — резкий выдох. — Вот почему. Шерлок не выдерживает первым и накрывает губы Джеймса своими. Впрочем, Мориарти не особо сопротивляется. Словно именинник сгорает от нетерпения при получении подарков, Холмс в порыве валит злодея спиной на пол, нависая сверху при этом не разрывая поцелуя. Руки плавно перемещаются на плечи, стискивая пиджак, и отправляя его в сторону кресла. Надо отдать должное детективу-консультанту — рубашка Джима целая и невредимая летит в сторону пиджака. В целом, Мориарти это не сильно интересует, и он поддавшись эмоциям, словно противореча Шерлоку, резким движением рвет бордовую рубашку, заставляя чёрные пуговицы россыпью украсить пол. — Не стоит медлить в таких случаях, — разрывая поцелуй говорит злодей, и быстрым движением освобождается от нависания детектива. Глаза блеснули недобрым блеском, а рука с силой ухватила Шерлока за кисть. — В спальне нам будет поудобней. Толкая Холмса на застеленную кровать, Джеймс про себя отмечает, что его партнер уже достаточно возбужден. Как и он сам, впрочем. Поддевая ремень и стягивая с детектива брюки вместе с нижним бельем, Мориарти страстно целует его по правую сторону шеи, оставляя краснеющий след. Они даже спальню превратили в место борьбы. — Мой милый Джим, — шепчет Шерлок обдавая ухо Мориарти горячим шепотом. Его руки ловко проскальзывают под нижнее бельё злодея, сжимая нежную кожу ягодиц. — Ты назвал меня милым? — Джим был удивлен настолько, что даже отстранился от такого желанного прикосновения губ. — Что-то ты слишком много разговариваешь, — говорит детектив, впиваясь руками в плечи Мориарти и сильнее надавливая на них, заставляет опуститься ниже. — Я найду лучшее применение твоему рту. Джеймс усмехается и понимая чего от него хочет Холмс, с легкостью дает ему это. Обхватив губами изнывающий от возбуждения член Шерлока, Джим проводит языком по пульсирующей головке, вырывая у партнера первый разгоряченный стон. Холмс уже даже не старается держать себя в руках, и хватает чёрные волосы пропуская их между пальцами. Ты — всё что мне нужно в этом проклятом мире. Видя, что до разрядки совсем не далеко, Джеймс отстраняется и поглаживая костяшки разгоряченной руки, произносит: — Пожалуй, только тебе позволены некоторые вещи по отношению ко мне. И подставляет к губам Шерлока два пальца. Тот на выдохе откидывает голову на постель, и принимает пальцы, ласково проводя языком по мягким и теплым подушечкам. Он знал, что это доводит Джеймса до точки невозврата. Когда, растягивая его, Джим попадает по простате, Холмс невольно выдает пошлый стон, и принимается сам насаживаться на пальцы. Мориарти, в мыслях которого витал слепой дурман желания и наслаждения уже не мог понять отдается ли Шерлок одним эмоциям, или всё же использует разум. Тебе ведь ни с кем не было так хорошо как со мной, верно? — Прости, я не могу больше, — проговаривает Мориарти и приставляя член к колечку мышц, резко входит в него. Где-то в глубине сердца злодей чувствует потребность быть осторожнее и не причинять боли любимому, но эта потребность тут же улетучивается, когда Шерлок начинает ерзать под ним требуя ускорения ритма. Мой милый. Они подстраиваются под один ритм, и их стоны сплетаются воедино. Закрыв глаза, искусывая губы в кровь, Шерлок чувствует тяжелое дыхание Джеймса и двигающуюся в такт толчкам его руку на своем члене. Движения становились все быстрее. Находящийся на пределе детектив в последний раз толкается в руку Мориарти и чувствуя как белая жидкость наполняет наполняет чужую ладонь, обессилено выдыхает. Простонав что-то несуразное, Джима так же накрывает волна оргазма, заставляя его рухнуться прямо на Холмса. Чувствуя в себе силы, Мориарти скатывается с детектива, и стараясь отдышаться, вглядывается в потолок. — Ради тебя стоит воскреснуть, — произносит он, и целует уснувшего Шерлока в полуоткрытые губы.

***

Проснулся детектив от неустанно вибрирующего телефона. Это всего лишь твой наркотический дурман, Шерлок. — Кого-кого, а тебя мне хочется слышать в последнюю очередь, — огорченно произносит младший Холмс, оглядываясь по сторонам. — Привет, Майкрофт. Как твоя диета? Его тут нет, Шерлок. Он давно мертв. Прими это как должное. — Не паясничай, братец, — злой голос брата заставил детектива немного отвлечься от мыслей о Джиме. — Он везде, и я почему-то уверен, что без тебя тут не обошлось. — О чем ты говоришь? — Включи телевизор, глупый мальчишка. Длинные гудки. Рука Шерлока тянется к кнопке включения, и сердце предательски сжимается когда он видит Джеймса Мориарти собственной персоной. — Ты выйдешь за меня? Пожалуй только тогда детектив замечает лежащую уже на столе бархатную коробочку с драгоценным минералом и написанную размашистым почерком записку. « Ты выйдешь за меня? »