Игнорируя законы жанра

Смех Коры скользит наждачкой по коже; вокруг всё странно убого, косой на один бок домик с трёмя кроватями и пострадавшей от чьих-то неумелых рук (кто и что так жарил, что вся плита в прожжённых дырах) мебелью. Кол морщит нос, недоуменно фыркает "какого хрена, Паркер", получая в ответ "не выражайся", Корин смех разрезает воздух, надоедливо щебечут какие-то птицы; атмосфера вокруг идеалистически романтическая, сюда бы Мартин или Арджент, Кора если честно, сюда ни хрена не вписывается. Они словно хреновая адаптация Чипа и Дейла; Чипа нет ни в одном, а у Гайки ломаный голос и сигареты в кармане брюк. Они этакий плод чьей-то извращённой фантазии, где и тому, и другому нужна Гаечка, а Гайке не нужен никто. Такие больше смахивают на фильм и рождаются от чьего-то типичного "добавить реальности"; их недомультфильм не пройдёт по рейтингам, получив заслуженное "R". Подросткам понравится, но лучше не выпускайте в прокат – не забивайте юные головы чернухой, пересматривайте затёртый диск и думайте о хорошем; без хорошего (хотя бы в голове) в этом дерьме не выжить. Ведьмак-социопат, тысячелетний вампир-маньяк и оборотень-любитель-надирать-задницы – весёлая компания, иначе не скажешь. У них не треугольник (и тем более – не любовный); у них две непараллельные прямые, пересекающиеся в единой точке – Кора. Кора – красива. Красотой, о которой молятся все активно худеющие; её красоты не хватит на причину. Всё дело в характере, в долбанутом слишком резком характере. Кора – свободолюбива; у Кола – тысяча лет за спиной, у Кая – комплекс подчинения. Дело не в красоте, а в желании владеть тем, чего нет ни у кого. Кора смеётся, сквозит взглядом по каждому и подбородок вздёргивает непозволительно высоко; тебя хотят сразу двое, способных положить на лопатки львиную долю миру – строй недоступную, глотай вино и помни: ничто не вечно. Они не дерутся, не соревнуются в извечном "кто лучше (сильнее/безумнее/богаче)?"; у них из споров The Beatles или The Rolling Stones, коньяк или виски, бита или свёрнутая шея. Споры, по сути, бессмысленные; в конце всё сводится к Pink Floyd, вину и когтям – приоритеты местной Гаечки, маячащей в тройке лидеров списков желаний. Кай и Кол не рыцари, больше палачи или местные маньяки, про которых тихо рассказывают детям, не отпуская на улицу после девяти, Кора не принцесса в беде, скорее здешний воришка или предводитель разбойников. Кора прячет когти, когда Кай разрывает глотку, Кора грозно рычит, когда Кол скользит битой по коленным чашечкам; Кора не герой, но уроки Бейкон-Хиллского кружка храбецов (суицидников) под предводительством МакКола не проходят даром. Они не приносят ей цветов и прочих подарков (оторванные головы убитых от Кая не в счёт), не стремятся обвешать ложью и лестью, вскружить голову обещаниями. Кору едва ли можно назвать типичной; Кора на подарки и обещания не ведётся, цветов не переносит, а лесть (как и ложь) чувствует за версту. Кора матерится два через два, мешая нецензурщину с цензурой, выкуривает две пачки за день и выигрывает в очередном "кто больше выпьет?". В Коре от Гаечки лишь существование среди двух парней и какая-никакая смекалка; её фото можно вывешивать на Таймс-Сквер с широкой надписью "курение/алкоголь/мат убивает". Кора не единственная; они все как-то мимо. Самая возможная романтика разве что рядом с жертвой, под едва светящейся лампочкой (чёртова магия Паркера) и кровавыми брызгами повсюду – сомнительно, конечно, но другого не предлагается. У них разные цели и парочка непоколебимых законов: о неприкасаемости к "своим" жертвам и равнодушию к чужой кровожадности. Коре плевать; у Коры сердце бьётся под шестьдесят, а в глазах ни капли беспокойства; Кора чтит законы их маленькой (временной) компании. Кол и Кай – похожи, если не разглядывать слишком близко; любовь к року, алкоголю и смертям – неплохой коктейль, разбавляемый её пофигизмом. Они оба слишком быстро и резко (в стиле Коры) заявляют о своих правах на неё; Кора тогда смеётся каждому в лицо и уходит привычно по-английски, своим молчанием посылая к чёрту. Они оба хотят её по одной элементарной причине – Кора никому не принадлежит, но в этом и вся их проблема; Кора – вольная птица, плюёт на привычный устрой "пришёл-получил", подкидывая проблем своим молчаливым "нет". Они оба – безумны, оба – садисты, оба обделены вниманием и всячески пытаются это исправить; Кора не занимается благотворительностью, Коре привычно плевать. Есть и мелочи, маленькие отличные друг от друга детали; Кол любит игрушки (с привычно коротким сроком годности), Кай – жертв (не проживающих больше недели, в лучшем случае), Кола обделили из-за большого количества эксцентричных родственников, Кая – из-за неправильной магии, у Кола садизм – реками крови, у Кая – медленным сумасшествием жертв из-за поджаренного мозга. Поломанные плохие мальчики и нехорошая раздолбанная девочка – трио мимо всех законов жанра. Заебавшаяся Гаечка тушит сигарету о футболку неправильного бессмертного Дейла, игнорируя руку не Чипа (которого ни в одном из них), скользящую по выступающим позвонкам; у них долбанная пародия на детский мультик, провалившаяся в прокате (а в детях то ещё осталось что-то святое), но конца пока не видно, а значит они будут существовать вне заданных рамок.