Перевернутая реальность. Комната сновидений.

Реджина проснулась рано утром с жуткой головной болью. Неуверенно протянула руку к тумбочке, на которой стоял стакан с водой, сделав пару глотков, она медленно встала с кровати, стиснув зубы, накинула на себя шелковый халат и шаркая ногами по мягкому ковру, направилась в ванную комнату. Подойдя к двери, она оперлась о стену и зажмурила глаза. Головная боль была настолько сильной, что она едва не потеряла сознание. Открыв дверь, Реджина, шаг за шагом, натыкаясь на разные предметы, которые попадались ей под руку, шла к ванной, которая была расположена в дальнем углу комнаты. Не понимая всего происходящего, девушка включила сильный напор воды и отрегулировала температуру. Решив не ждать, пока ванна наберется полностью, она развязала халат, который тут же скатился с ее плеч к локтям, после, легко огибая ее талию, слетел на пол. Ей так хотелось скорей, чтоб вода овладела ее телом, и она не стала тянуть дальше, залезла в ванну, не снимая алой ночной рубашки. Устроившись по удобней, особа начала расслабляться. Она прекрасно знала, что теплая вода и эфирные масла быстро приведут ее в порядок. Лежа в ванной неподвижно, брюнетка слушала напор воды и вдыхала аромат масел, и это то, что нужно было ей, это было просто необходимо. Дав своему телу расслабиться, девушка почувствовала облегчение, и с легкой улыбкой на лице вздохнула. Этот день должен был принести ей радость, ведь она была желанной женой и любимой мамой. Приняв ванную, Реджина укутала себя в мягкое белое полотенце, подошла к умывальнику, на котором были приклеены семейные фото. С умилением осмотрев каждый снимок, она, с широкой улыбкой на лице, умыла себя холодной водой. Взяв с полки свою любимую пенку для умывания, Реджина, массирующими движениями спрятала оливковый цвет своей кожи под воздушной белой пеной. Корча рожицы она пыталась разглядеть себя сквозь запотевшее зеркало. Проведя мокрой рукой по стеклу, она стерла «туман», который мешал ей любоваться собой. Улыбнувшись шире своему отражению, она принялась расчесывать свои густые каштановые волосы. Расческа быстро скользила по ее волосам. Девушка умело зачесала волосы назад и подобрала их с помощью заколки, которую подарила ей бабушка незадолго до своей смерти. Реджина оделась в домашнюю одежду. Ее предпочтением были легкие штаны и приятная к телу майку, на ноги она надевала махровые белые носки, и, виляя ягодицами, шла в спальню, чтоб заправить небрежно смятую постель, после бурной ночи с Робином. Затем тихо пробиралась в комнату детей и расставляла игрушки по местам. После она спускалась на кухню и не спеша готовила завтрак для детей. Сама она не завтракала, считая, что завтрак — бесполезен для нее, а если честно, она просто всегда не успевала завтракать. Ей нравилось по утрам нежиться в постели, и прятать лицо от солнечных лучей. И вот эта ее утренняя лень отучила девушку от завтрака. Этим утром она не спешила с завтраком, так как головная боль разбудила ее в 5 утра. Медленно сделала заготовки для любимого завтрака детей и принялась дописывать свой роман, который уже сегодня, в 11:00 АМ, должна была отнести напечатанный своему боссу. Все же, Милсс была рада, что головная боль, пусть и не такая приятная, разбудила ее в такую рань, потому что, зная себя, сегодня бы точно не дописала свою книгу. Ей бы пришлось звонить и переносить встречу. И так, собравшись с мыслью, девушка застучала своими тонкими пальчиками по клавиатуре ноутбука, набирая такой недостающий текст в ее творении. Накормив детей сытным завтраком, она отвезла их к своей маме, любительнице выпивки и азартных игр. Детей попросила слушаться бабушку, а сама отправилась на встречу с босом. В субботний день Нью-Йорк кишит машинами даже на объездных дорогах. Время бежало так быстро, что любой бы начал нервничать и ловить себя на мысли, что он не успеет. Но, спустя каких-то два часа, она добралась до офиса и ей еще пришлось ждать. Играясь с пуговицами на манжете рубашки, расстегивая и застегивая их, она продолжала заметно нервничать, прокручивая в голове заранее заготовленный текст для своего начальника, ведь она взялась за написание книги совершенно другого жанра, и за это ей может хорошенько влететь. Но ее взгляд и поток мыслей отвлекла на себя девочка. Девочка испуганно сидела в дальнем углу и смотрела в глаза Реджине и та неуверенно отвела взгляд от нее в окно. Задумавшись о своем, брюнетка хотела что-то сказать, но с мысли ее сбила секретарша, которая оказалась в поле зрения и начала говорить: — Пора. Пойдемте, Реджина, Вас ждут. Девушка быстро вскочила с кресла, захватила свою сумку и на ходу достала завершенную книгу, которую она обещала принести еще три месяца назад. Поправив рубашку и вздохнув, Реджина постучала в дверь и медленно зашла. — Робер? — еле слышно произнесла девушка. — Реджина! Рад тебя видеть, присаживайся. — он жестом показал на удобное черное кресло. Девушка, кивнув, уселась в кресло, на которое указал мужчина и, положив руки на колени, приготовилась слушать похвалу по поводу новой книги, хот пару минут назад она была неуверенна в себе. — Реджина — произнес Робер — почему тебе непременно нужно что-то выдумывать? Девушка непонимающе посмотрела на мужчину. — Не понравилось? — спокойно произнесла Реджина. — Нет. — Робер покачал головой — Прости за прямоту, но правда все-таки лучше. У тебя не получается. Не веря своим ушам, девушка пытается понять сказанное и дать четкий ответ. — Я очень хотела это написать. — Немного растерянно произносит Реджина. — Понимаю, но это не твое. Ты не умеешь писать романы. Биографии у тебя потрясающие и исторические исследования блестящие, справочники у тебя и те увлекательнее. Настроение было в миг испорчено и Реджине ничего не оставалось, кроме как слушать Робера, опустив голову и уткнувшись взглядом в свои ноги. Все его слова ранили ее, и ей так хотелось закричать: « Да что ты вообще в этом понимаешь?», но сдержав всю ярость в себе, она спокойно ответила на его слова, глядя ему прямо в глаза: — Но, это не художественная литература, это публицистика — с ухмылкой она посмотрела на Робера. Округлив глаза, мужчина произнес: — Да, ну и что? — А я хочу написать о своем детстве. — Я тебя понимаю. — С грустью в глазах, мужчина посмотрела в глаза девушки напротив, и все так же упорно настаивал на своем. — Но, эта тема у тебя не идет. — Что? — шепотом произнесла брюнетка в ответ на слова Робера. Он сделал вид, что не услышал ее и продолжил: — Вот что особенного было у тебя в детстве? Реджина ждала этого вопроса и была готова на него ответить: — Меня это вдохновляет. — А меня это не вдохновляет — грубо ответил мужчина, слегка приподняв правую бровь.- Не хочу сказать, что в нем нет мысли, но идея нечеткая. Героиня всего лишь наблюдатель. Бесплотный, бесчувственный. (Девушка задумалась, уводя взгляд в сторону) — Ты перенасытилась деталями и история толком непродуманная. (Она быстро перевела взгляд на него, пытаясь ответить, но он ее перебил) — История нераскрыта. И наконец, она могла дать отпор и ответила: — Подробности очень важны. Мне хочется добиться абсолютной точности. — Да, Реджина, но без эмоций детали пусты. Ты это извлекаешь из своих воспоминаний. — По-другому никак. Мне необходимо снова пережить свое детство, чтоб вернуть его. — Допустим, но все это бессмысленно — грубо произнес Робер — Тебе не стоит браться за то, что ты не умеешь делать …. После этого он стал приводить уйму жизненных примеров, только вот Миллс перестала его слушать. Она начала быстро собираться и прятать от него глаза. Выбежав из его кабинета, она чуть не сбила то, что было у нее на пути, и резко остановилась от того, что у нее закружилась голова, и это чуть не закончилось обмороком. С минуту постояв у закрытой двери, девушка перевела дыхание и направилась прочь из офиса. В расстроенных чувствах Реджина с трудом добралась до дома своей матери. Не спеша вышла из машины и еще медленней направилась к лифту. За пару минут лифт поднял ее на 70-й этаж. Входная дверь оказалась открытой. Реджину это не насторожило, ведь она была погружена в свои мысли и все, что ей нужно было сделать, так это забрать детей, отвезти их домой, накормить и уложить спать. Войдя в комнату, она замечает, что дети тихо сидят рисуют, а ее мать сидит со своими дружками и балуется в покер, запивая азартную игру крепким виски. На повышенном тоне Миллс просит детей собрать фломастеры и идти к лифту, не выслушивая объяснения матери о происходящем, она ступает вслед за детьми и громко хлопает дверью.