Морфий в моих венах

Двое нукенинов пробирались через густой лес, поддерживая друг друга. Оба члена Акацуки были на последнем издыхании. Сейчас им важно было связаться с Лидером. Хидан беспокоился о Какузу. Слова того мальчишки из клана Нара никак не желали покидать его головы. Было до сих пор сложно поверить, что та кровь на его штыке была кровью его напарника. Тот мальчишка обманул его. Вместо крови своего противника Хидан слизал тогда кровь Какузу и, совершив ритуал, уничтожил одно из сердец напарника. Этот щенок из Конохи понял, как действует ритуал, и использовал его против врагов. В считанные минуты Шикамару выяснил все плюсы и минусы ритуала, все требования, необходимые для его совершения. Используя полученные знания, этот мальчишка загнал в ловушку члена Акацуки и взорвал его, разорвав тело на бесполезные куски мяса. Какузу был ближе к бессмертию, чем кто-либо еще. Он получал необходимое без всякого божественного вмешательства, в отличие от Хидана, который свое бессмертие получил в качестве благословления (а может и в качестве проклятья) от своего бога. Какузу же нашел способ продлевать свою жизнь без различных препаратов или божественных сил. Он своими руками сотворил бессмертие. Ему необходимы лишь сердца для продления своей вечной жизни. С его пятью сердцами, пятью жизнями, для Какузу практически ничто не несло какой-либо угрозы. Вот почему Хидан был так напряжен сейчас. Как он и его партнер могли так облажаться и почти умереть? Неужели шиноби Конохи были так сильны? Но ведь Какузу в одиночку может уничтожить целое войско, если захочет. Что же случилось? Хидан обязательно узнает об этом позже. А сейчас он хотел узнать кое-что другое. - Какузу? - Позвал Хидан, поморщившись от резкой боли в горле. - Да? - Тихо отозвался Какузу. Его голос звучал не лучше, чем у Хидана, а может даже и хуже. Хидан медленно моргнул пару раз, приводя мысли в порядок, и все же задал интересующий его вопрос. - Сколько сердец у тебя осталось? Взгляд зеленых глаз Какузу уткнулся в землю под ногами. Дождь лил как из ведра. Прозрачные капельки стекали с волос Какузу на его лицо. Какузу медленно слизал капли воды с губ, и только потом едва слышно пробормотал: - Одно. Какузу оглянулся на напарника. Парень не услышал его сквозь шум дождя, поэтому мужчина повторил уже громче: - У меня осталось одно сердце. Дождь для Хидана вдруг стал еще холоднее. Альбинос вмиг побледнел. "Одно? Какого черта? Как это могло случиться? Что там произошло, черт возьми?" Миллионы мыслей и эмоций бушевали внутри Хидана. Он не знал, что теперь делать. Какузу заметил, как кровь отхлынула от вмиг побледневшего лица напарника и его помутневшие глаза. Мужчина сжал плечо напарника. - Эй, я еще жив, не так ли? Мне просто нужно отдохнуть, а потом я найду больше сердец. Ничего страшного не случилось. Но Какузу не знал, что вина сейчас охватила Хидана удушливыми путами. Ведь это именно Хидан уничтожил одно сердце напарника, к тому же он наслаждался этим. Джашиниста охватил экстаз, когда его собственное тело пронзил острый штык, причиняя такую сладкую боль. Хидан тогда едва не упал на колени от наслаждения. Ну а теперь он едва стоял на ногах от отвращения к себе. Он не мог подавить чувство вины перед человеком, которого чуть не убил и которого уже давно любил. Как теперь сказать Какузу, что это по его вине тот потерял одно из сердец? Хидан хотел стать ближе к напарнику, но если он расскажет об этом ему, это может лишь отдалить их друг от друга. Хидан сглотнул тугой ком в горле и неуверенно задал следующий вопрос. - Как ты потерял остальные четыре сердца? - Ну, про первое ты и сам знаешь. Какаши со своим Райкири. Насчет второго я не уверен... Что-то неизвестное уничтожило второе сердце. Я просто вдруг почувствовал, как сердце в груди начало кровоточить. Не знаю, было ли это какое-то джутсу тех уродов из Конохи, но с моим телом точно было что-то не так. После этих слов Хидан крепче вцепился в тело напарника, пытаясь идти дальше и не упасть. В глаза его противно защипало. Какузу продолжил. - Последние два сердца были уничтожены одновременно техникой из концентрированной чакры с добавлением стихии ветра. Это сделал джинчуурики Девятихвостого. Кажется, эта техника называлась "Расен-сюрикен". Хидан поверить не мог, что всего одна техника уничтожила сразу два сердца Какузу. - Каким хреном ты выжил? - Прохрипел опешивший Хидан. - Усовершенствованная Пейном техника замены тела. - Ответил мужчина, в чьем голосе послышалось уважение к лидеру Акацки. - Но я все еще жив и дышу, вот, что главное. Хидан согласно кивнул, хотя все еще не мог перестать думать о возможной смерти напарника. Теперь он понял, как больно видеть, как снова и снова умирает важный для него человек. Даже если Какузу раз за разом выбирался живым из лап смерти, Хидану было тяжело видеть, как мужчина умирает, так и не узнав о чувствах Хидана. Что ему останется делать, если Какузу умрет, так и не узнав о его любви? Тяжело вздохнув, Хидан заставил себя говорить. Он всеми силами пытался заставить свой голос звучать как можно спокойнее. - Какузу, насчет второго сердца... Ну, это был мой промах. Какузу резко остановился, вынуждая и самого Хидана сделать то же самое. - О чем это ты? - медленно спросил мужчина, серьезно взглянув на напарника. Озноб пробежался по спине Хидана, но он все же сумел ответить и даже усмехнуться, что было больше похоже на него. - Это из-за меня ты потерял второе сердце. Ты отлично знаешь, как работают мои ритуалы, а тот мальчишка с тенями обманул меня. Он подсунул мне твою кровь, так что... Извини. Ни один мускул не дрогнул на лице Какузу. Ничего не ответив, мужчина молча пошел вперед, практически потащив за собой напарника. Спустя некоторое время Хидан начал нервничать. - Эй, я же сказал, что мне чертовски жаль. Я извинился. Чего ты еще хочешь? Какузу не сводил взгляда с дороги, когда ответил. - Довольно трудно простить того, кто чуть не убил меня. - Это получилось случайно! - Тут же огрызнулся Хидан, скрывая боль в голосе. Какузу покачал головой, от чего капли дождя брызнули с кончиков его волос. - Не важно. Теперь все кончено. Я найду новые сердца. Короткий и резкий ответ Какузу задел Хидана больше, чем тот мог себе представить. Воздух едва не трещал от напряжения вокруг них. Хидан открыл было рот, чтобы еще что-то сказать, как вдруг острая боль пронзила его ногу. Вскрикнув от неожиданности, альбинос невольно оступился и упал на колено, утянув за собой и напарника. Какузу упал лицом вниз, довольно сильно приложившись головой о камень. - Какузу, блять! - Зарычал Хидан, остервенело вытаскивая кунай из своей ноги. Вытащив кунай из раны, Хидан захромал к напарнику и осторожно перевернул того на спину. Мужчина был без сознания, а на его виске виднелась кровь. Хидан поморщился и обернулся на нападавших, которыми оказались двое неизвестных мужчин, стоящих в тени дерева. Один мужчина был высоким, долговязым, его длинные светлые волосы намокли и прилипли к высоким скулам. Второй мужчина тоже был худым, но его худоба была какой-то болезненной. Серая щетина была на его подбородке, а темные, испещренные сединой волосы были завязаны в небрежный хвост. - Ты уверен? - Спросил светловолосый мужчина. - Какие-то они потрепанные. - Уверен. Убьем их, получим кучу денег и заживем богато. - Выплюнул второй. Судя по словам этих незнакомцев, Хидан догадался, что они были как-то связаны с черным рынком. Какузу был связан с этой организаций черт знает сколько времени. Охота на шиноби была основным заработком для Акацки, и больше всех денег в организацию приносил именно Какузу. Но сейчас все это не имело значения. Хидан едва мог двигаться, а при любом неосторожном или резком движении мог в прямом смысле развалиться на части. Какузу был без сознания. Ситуация сложилась не из лучших. Сжав в руке кунай, покрытый его собственной кровью, Хидан бросился на врагов. Движения Хидана сейчас не были такими точными и уверенными, как всегда, поэтому он не успел увернуться, когда высокий мужчина двинул ему локтем по лицу. На губах альбиноса показалась кровь. Хидан, чудом увернувшись от следующего удара, все же сумел ранить одного противника в ногу. Кожа мужчины легко разошлась под давлением острого лезвия. Теплая кровь хлынула на холодную кожу Хидана, который уже замахнулся для очередного удара, чтобы пробить живот врага насквозь. Но сокрушительный удар коленом в груди отбросил альбиноса назад. Тяжело ударившись о землю, Хидан зажмурился на мгновение, а когда открыл глаза, то уже увидел нависшего над ним противника. Не успев опомниться, Хидан почувствовал, как его резко подняли с земли. Он не был уверен в том, кто именно из двух противников поднял его с земли, не понял, когда один из них обнажил катану. Острое лезвие сверкнуло перед глазами альбиноса, обещая скорую смерть. Когда лезвие приближалось к нему, Хидан умудрился как-то извернуться, но при этом несколько швов на его теле разошлись. Лезвие катаны проткнуло насквозь бок парня, но он покачнулся назад, вгоняя прошившее его насквозь лезвие в мужчину, который держал его сзади. Мужчина вскрикнул от боли и ослабил хватку, чем и воспользовался Хидан. Альбинос подался вперед, чувствуя, как рвется кожа и плоть врага позади него. Звон металла заставил Хидана отвлечься от первого противника. Парень обернулся на второго мужчину как раз в тот момент, когда тот заряжал оружие длинным сенбоном, кончик которого был смазан фиолетового цвета ядом. Мужчина целился в бессознательного Какузу. Хидан как можно быстрее рванул к напарнику и успел прикрыть его своим телом от иглы. Сенбон впился в грудь альбиноса, но все было безрезультатно. Сразу вслед за одной иглой вылетела и вторая, которая уже попала в цель, а именно в грудь Какузу, туда, где сердце. Яд мгновенно впитался в ранку, а затем и в само сердце. Тонкие темно-серые нити вырвались из шва на ключице в инстинктивной самообороне, но быстро извивающиеся усики не смогли избавиться от инородного предмета и вскоре вяло опустились на грудь Какузу. Зрелище напоминало тряпичную куклу, треснувшую по швам. - Какузу! - Бессмысленно позвал Хидан. Двое мужчин ухмыльнулись, предвкушая скорую победу. Забрызганный грязью и кровью, Хидан поднялся на ноги под действием внезапно окатившего его адреналина, заставляющего кровь кипеть. Непрошенная соленая влага собралась в уголках его потемневших глаз. Теперь ему было плевать, если швы разойдутся, а сам он развалится на куски. Хидану хватило бы и одной головы, лишь бы впиться зубами в глотки противников. Жаждя крови и мести за напарника, Хидан дал волю ярости и той первобытной дикости, которая таилась в подсознании каждого человека. Перед глазами заклубилось красное марево, тело начало двигаться само по себе, словно управляемое умелым кукловодом. Больше Хидан не помнил ничего, только лишь тот момент, когда он в одно мгновение очутился рядом с одним из мужчин и рукой пробил его грудь насквозь. Когда Хидан пришел в себя, он сам невольно ужаснулся делу рук своих. Голова темноволосого мужчины была нанизана на торчащую ветку дерева. Его мозг живописно свисал кусками с краев дыры в черепе. Тело валялось под тем же деревом и выглядело так, словно его сперва сложили пополам, а потом пропустили через мясорубку. Позвоночник торчал из спины, ноги были вывернуты под неестественным углом. Сквозь порванную в клочья кожу виднелись поломанные ребра. Второй мужчина обнаружился неподалеку от растерзанного трупа первого. На голове его не было волос, они были вырваны вместе с кожей. Левая щека была разорвана, а из образовавшейся дыры вывалился распухший язык. Почти все зубы были выбиты. Его шея была сломана, на лице навсегда застыло выражение чистого ужаса. По всему телу виднелись продольные раны, похожие на удары звериных когтей. Также не обошлось и без рваных ран, синяков и открытых переломов. Оглядев себя, Хидан обнаружил, что весь он с головы до ног забрызган свежей кровью, а под ногтями застряли фрагменты кожи и мяса противников. На лице он почувствовал ошметки мозга. Несколько швов разошлись и теперь сильно кровоточили, но ничего это сейчас не имело значения. Хидан холодно и удовлетворенно ухмыльнулся. Придя в себя, он обернулся и быстрым шагом направился к Какузу, возле которого затем упал на колени. Глаза снова защипали подступившие слезы, и на этот раз соленые капли все же скатились по его щекам. Несмотря на все те раны, что в изобилии виднелись на теле Какузу, он выглядел таким умиротворенным сейчас. Жрец Джашина вытащил сенбон из груди напарника и коснулся его кожи дрожащей рукой. Он был таким холодным... Хидан прижался лбом к груди Какузу. Это не может вот так просто закончиться. Только не сейчас. Хотя грудь Какузу была неподвижна, но все же слабый вздох сорвался с губ мужчины, окатив лицо Хидана едва чувствовавшимся теплом. Еще была надежда. Хидан сразу понял, что надо делать. Ладонь альбиноса застыла на шве на его груди. Жрец глубоко вздохнул, понимая, что сейчас важна каждая минута. - Око за око, да? - Сам себе пробормотал Хидан, а затем вдруг впился пальцами в шов и резко разорвал его. Альбинос проник пальцами внутрь образовавшейся раны, разрывая кожу и мышцы. Швы громко трещали под давлением пальцев, и воздух огласил громкий крик Хидана. Сжав дрожащие пальцы на ребрах, Хидан одним движением сломал их, чтобы было проще достать до сердца. В горло тут же ринулся поток горячей соленой крови, хриплый крик боли прерывался судорожным кашлем. Кости с треском ломались под пальцами жреца, и звук этот был громче грома. Когда крик Хидана стих до сдавленных всхлипов, парень, задыхаясь, протолкнул руку глубже. Вскоре он почувствовал бешеную пульсацию сердца в ладони. Пути назад уже не было. Какузу стоит всей этой боли. С этой мыслью в голове, Хидан вырвал собственное сердце из тела. Кровь толчками вырвалась из его рта и груди. Черные точки и белые вспышки замутняли его зрение. Он был на грани обморока. Быстро уцепившись пальцами свободной руки за швы на груди Какузу, он развел оттянул в сторону кусок кожи, тем самым раскрывая его грудь. Мышцы под его ладонью напряглись и сжались от боли. По крайней мере эта реакция говорила о том, что Какузу еще жив и не все потеряно. Надавливая на массу едва подергивающихся сероватых усиков, Хидан проталкивал в грудь умирающего напарника свое собственное сердце. Когда сердце оказалось в пустующей полости, некоторые усики начали опутывать его, присоединять к телу хозяина. Чему-то усмехнувшись, жрец разорвал артерии, тянущиеся к его сердцу из тела, и затолкал их в грудь Какузу. Горячая кровь хлынула из груди альбиноса еще сильнее, хотя, казалось, что сильнее уже невозможно. Затем Хидан вновь сдвинул кожу напарника так, чтобы закрыть образовавшуюся рану. Хидан выполнил то, что хотел, но у него больше не было времени, чтобы порадоваться этому. Колоссальная потеря крови и истощение вскоре погрузили его в такое же коматозное состояние, в котором сейчас пребывал Какузу, но все же одна последняя мысль успела проскочить в его голове. "Я люблю тебя, Какузу..." И затем Хидан скользнул в пугающую темноту. Лицо Какузу до последнего виднелось перед его мысленным взором.