***
Это утро далось Луи так же трудно, как и вся его жизнь, и, если бы он мог, то положил бы стопку денег на то, что он уже опоздал на работу. Но, мать родила его в рубашке изначально, поэтому одев поло наизнанку, он ещё несколько раз споткается, но выбегает из квартиры, будто ошпаренный. Рабочий день проходит, мягко говоря, ужасно. Томлинсон не слышит людей и заказы, пишет совершенно другие имена на пластмассовых стаканчиках Starbucks'а, вместо карамели наливает малиновый сироп, и сугубо верит, что вина не его, но ведь это длится не первый день, не второй, а недели две, если не меньше, или когда заселился этот сосед, Луи правда теряет счёт. Парни на работе неподдельно волнуются за него, выискивая причину, но кто же мог знать, что его состояние кроется в бессонных ночах, которые он проводил с кружкой кофе или того хуже - книгой, засыпая в ванне, на столе или просто на холодном полу. Луи нужен отдых, и понимание, что у него самые лучшие друзья, которые оплатят его своим счетом, и кажется второе он уже давно понял.***
Постепенно жизнь Томлинсона приходит в норму, он спит днём, гуляет ночью, и, приходя пьяным с утра, кидается разными вещами в стенку рядом с кроватью: наушники, еда, телефон, все, что попадается ему на глаза. Так продолжается целую неделю, пока однажды утром, Луи не возвращается трезвым. Он лениво снимает одежду, каждый раз зевая все шире, как вдруг вздрагивает от сонного голоса за стеной - Ну, что на этот раз ты кинешь? - Томлинсон хмурится, но не до конца понимает что так тянет внизу, сквозняк или хриплый голос стены, которая точно находится около его кровати. - Что душе твоей угодно - парирует Луи, вешая одежду в шкаф. - Я бы хотел поспать, если ты понимаешь о чем я, просто сейчас пять чертовых утра. - Конечно, Га-а-а-арри - Луи тихо гогочет, ожидая реакции. За стеной что-то шуршит, а затем вновь наступает тишина - Спокойного утра. -Ты знаешь моё имя? -У меня просто есть слух и огромные синяки под глазами, потому что ты в прямом смысле меня заебал - Луи очевидно зол, потому что это были самые ужасные ночи его прожитой жизни. - Я просто слишком хорош в этом - усмехается он, на что Томлинсон озлобленно фыркает - извини за это - почти неслышно лепечет он. - Пошёл ты - Луи откидывает одеяло, устраиваясь поудобней - откуда же мне было знать, что мой сосед будет придурком - повторяет он тише - а ещё я буду с ним разговаривать через стену - Томлинсон делает вывод скорее для себя, но получает одобрение по ту сторону, медленно проваливаясь в сон.***
На следующий день его будит ни мать, целующая его в лоб, ни очередной партнёр Гарри, выстанывающий его имя, ни член в его заднице, а чертов будильник, который оповещает Луи об окончании отпуска, и он готов убиться об этот чертов телефон, разбив его и свою голову, которую он забыл вчера, в пять чертовых утра. Томлинсон заходит в забегаловку, которую люди привыкли называть Starbucks, ну а для некоторых это просто их ебучая "работа", утро не заедается с самого начала.***
День идёт под откос, за окном то и дело сверкают вспышки яркого света, а небо будто темное полотно. Луи то и дело зевает, нагоняя на помещение, в котором никого нету из-за дождя, ещё большую тоску. Шатен работает один в смену, и это просто полный пиздец. Если бы он знал, что эта неделя обойдётся ему так дорого, ни за что бы не решился на это. За отдых нужно платить, и не только материально. Луи сидит около кассы, забросив ноги на стойку, и уже, наверное, часа два играет в глупую игру на телефоне, пока его погружённость не прерывает громкий стук входных дверей, и довольно мокрый вид молодого человека, лет 18, если не меньше. Мокрые кудри прилипают к щекам, а сам парень заливисто смеется, обнажая белоснежные зубы, при виде своего внешнего вида в зеркале кафе. Томлинсон, мягко говоря, просто в шоке от него, потому что, ну, что за идиот над собой будет ржать, особенно если он до последней нитки мокрый? Парень наконец замечает Луи, заливаясь румянцем, и произносит что-то вроде "извините", но Томлинсон определённо пропускает это мимо ушей, всматриваясь в глаза кудрявого мальчишки, такие яркие, наполненные жизнью, прямо как в тех сопливых фильмах, от которых Луи блюет в туалет своей девушки, с которой они уже, кстати, расстались, и не только потому, что она заставляла смотреть эту ерунду вместе с ней, у них были свои причины. Одна из них была смешна до боли - Луи одним солнечным утром сказал ей, что он гей. - Заказ делать будешь? - парень едва заметно дёргается, переставая разглядывать Луи, и кивает головой. - Карамельно-банановый фраппучино, маленький - голос хриплый, подверженный простуде и, Луи мог поклясться, что слышал его где-то - и вот это печенье с кокосом - зеленоглазый показывает пальцем на продукт питания, и Томлинсон спрашивает на автомате: - Здесь, с собой? - этот идиот и вправду делает вид, что действительно рассматривает это предложение серьезно. - Думаю, здесь - и слышит в ответ "Да ладно блять", и его губы нагло расплываются в улыбке, произнося - что? - Говорю, зовут как? -щурится Луи. - Гарри - тянет он, не задумываясь, и Луи готов сквозь землю провалиться, не уж то. Кажется, проходит вечность, и Луи наконец находит силы ответить. -Так значит, Г-а-а-арри? - стонет Томлинсон, расписывая стаканчик именем, которое он произнес минутами раньше, улыбаясь до ушей, пока последний краснеет как рак, и понимает всю суть происходящего, которая крайне смущает. - Так говоришь, бананово-карамельный фраппучино? - Да - Гарри выглядит словно ребёнок, щеки алеют до цвета роз, которые растут у бабушки Луи в огороде, что хочется ущипнуть себя, только бы не сорвать манящий цветок. - Не хочешь? - Томлинсон тянется к салфетке, предлагая зеленоглазому, на что тот краснеет сильнее, и черт его знает, толи от злости, толи от смущения, вырывая её из рук Луи - Может представишься? - Луи - поливая карамелью взбитые сливки, он непроизвольно кидает взгляд на Гарри - Томлинсон. - Гарри - вытирая лицо от влажных капель, передразнивает, вот же засранец, он - Стайлс. Луи ставит на стол готовое фраппучино, и произносит голосом гида: - Фраппучино для Гарри — который безумно хорош в сексе по его рассказам — готов! - Ублюдок, завидуй молча - усмехается кудрявый, а затем с каменным выражением лица выбирает столик, куда минутами позже садится. - Кудряшка, не разбивай моё сердце - нежно улыбается Томлинсон, подсаживаясь к нему за стол, на что получает скомканную салфетку, которую он дал Стайсу минутами позже, прямо в лицо - эй, ты все ещё даже не расплатился, поосторожней - Гарри весело гогочет, неторопливо потягивая коктейль. - Разве эта встреча для нас последняя? - Даже если и нет, я за тебя платить не собираюсь. Но пока Луи пытался объяснить почему, зеленоглазый мальчик, чьё имя жужжит в ушах Томлинсона, выбежал из кафе, так и не заплатив, но запечатав смачный поцелуй на губах, и номер телефона на чеке. В этот момент Луи понял, что оплатит ему ещё 20 таких коктейлей.