Friend or Foe. Part 1

Утро встретило Гарри паскудным самочувствием и меленькой гадостью самобичевания. Серьезно, правда нужно было так напиваться? Нет, понятно, он был расстроен своими неудачами, настроение было ни к черту, его не ценили, и все и правда было весьма отвратительно, но так напиться? Господи, что ж он за идиот такой-то? Он со вздохом перевернулся на бок и, не открывая глаз, попытался нашарить вторую подушку, чтобы обнять ее или накрыть ею голову, как вдруг не обнаружил ее. Вернее, она-то была, наверное, только сначала парень наткнулся на кого-то большого и теплого в своей кровати. Глаза резко распахнулись, он нахмурился, пытаясь на глаз, со спины, определить, кто же это такой валяется в его кровати в чертову субботу утром? Кстати, да, хорошо, что суббота – иначе ему пришлось бы сегодня идти на работу, видеть этого мерзкого Томлинсона и молча терпеть все подколы, что позволили бы себе коллеги по работе. Не то чтобы он так сильно на них реагировал, но предательство было слишком свежо, чтобы просто ими пренебречь, так что парень просто от души радовался, что сегодня и завтра на работе его не ждут, поэтому можно спокойно… А вот да, спокойно можно что, надо разобраться, кто тут лежит вообще? Аккуратно протянув руку, он попытался схватить незнакомца за бицепс и развернуть к себе, но это ему не удалось, так что пришлось приподняться самому, пытаясь, наконец, заглянуть парню в лицо, но он был слишком неудачно повернут, поэтому ничего не оставалось, как обернуть простынь вокруг бедер и, поднявшись, обойти кровать с другой стороны. По белоснежной подушке разметались короткие светлые волосы, скулы выступали, равно как довольно большой подбородок, свежая щетина укрывала щеки, губы были слегка приоткрыты, а руки крепко сжимали подушку. Из-под простыни были видны только плечи, довольно мускулистые руки и часть спины, тоже далеко не костлявой. Гарри взлохматил свои и без того не особо уложенные после сна волосы и нахмурился, пытаясь вспомнить, что он вообще делал вчера, и как этот парень оказался у него в постели. То есть, он понимал, конечно, что они переспали, видимо, вполне неплохо, раз он ощущал свой каждый шаг, но не мог вспомнить абсолютно ничего, что происходило где-то после того момента, как они с этим парнем поцеловались в первый раз. Смутная мысль о том, что кого-то он вчера заметил в клубе, не покидала его, но Гарри не мог и не хотел на ней сосредотачиваться – ну, подумаешь, еще одно знакомое лицо, какая разница, хотели бы пообщаться – подошли бы. Он боролся с мыслью разбудить парня и попросить его рассказать ему все, признаться, что ничего не помнит, но больше склонялся к мысли пойти сделать кофе и попытаться разобраться во всем самостоятельно. В общем-то, его волновал только один вопрос – как они ушли из клуба и что он говорил этому новому знакомому, если вообще говорил, конечно. Проблема в том, что в состоянии подпития Гарри Стайлс становился ужасным хранителем секретов – он мог растрепать что угодно и кому угодно, даже не задумываясь над тем, что делает, не пытаясь себя контролировать. И не то чтобы он хранил какие-то важные тайны, но некоторые вещи посторонним лучше бы не говорить, учитывая, что этого человека он видел первый и, как надеялся, последний раз в жизни. Учитывая, что он был крайне на взводе, из-за утреннего происшествия, парень и правда мог натрепать слишком много, особенно о своей работе. И это явно было бы нехорошо, очень нехорошо – никто не знает ведь, кто этот парень. Черт, кажется, он слишком увлекся самокопанием, а ведь это не приводит ни к чему хорошему. - Да что не так со мной, черт возьми! – воскликнул Гарри вслух, когда оказался за пределами спальни, направляясь на кухню. Вокруг было тихо и спокойно, никаких следов вчерашнего… чего бы то ни было, не было. Он заглянул в прихожую и, присвистнув, увидел почти все вещи сваленными на полу у двери. Его что, взяли прямо тут? Ого, какое нетерпение, неплохо. Губы непроизвольно растянулись в улыбке – приятно знать, что тебя все еще могут хотеть, и ты соблазнителен настолько, что тебя трахают, как только закрывается дверь в квартиру. Включив кофеварку, парень зевнул, прикрывая ладонью рот, и подумал, что неплохо бы пока принять душ. Пройдя на цыпочках мимо двери в спальню, чтобы не разбудить гостя – разговаривать с ним сейчас не хотелось вовсе – он стал под теплые и упругие струи душа, которые хлестали тело и заставляли понемногу просыпаться, возвращаться в действительность. Голова болела адски, и он подумал, что нужно выпить какую-то таблетку – иначе нормальной функциональности от организма не видать. После того, как Гарри тщательно отмыл себя, почистил зубы и расчесал пятерней влажные волосы, даже не пытаясь использовать расческу, его тело очутилось на стуле, на кухне, с чашкой кофе в одной руке и айпадом в другой. Листая новости, бегло просматривая заголовки, он делал маленькие глотки горячего напитка. Внезапно его привлекла одна статья, не в последнюю очередь – фотографией, которая была прикреплена к ней. На изображении был молодой человек лет двадцати семи, хотя тут он казался вовсе ребенком, а заголовок гласил: «Новый генеральный директор «Томлинсонс», Луи Томлинсон, вступает в свою должность. Как изменится политика компании?» - Черт бы побрал этого Томлинсона, того Томлинсона и новую политику. Какого хрена? Гарри чуть было не разбил айпад о стену, вовсе не находя такие заголовки утешительными или приятными. Неужели даже в субботу он не может попить кофе без этой сладкой морды? В голове, наконец, щелкнуло, и он понял, что видел именно это лицо, очки и челку вчера, в клубе. Он наблюдал за Гарри, вернее, за ними, с этим парнем, что сейчас лежит у него в спальне. Кстати, о парне. Пора бы уже сходить за ним. Мимолетно подумав о том, что новый гендиректор, возможно, гей, Стайлс поднялся со стула, влетая в чьи-то объятия. - Ты слишком стремительный, детка, - тот самый вчерашний бархатный голос произнес ему на ухо. - П-прости, я не ожидал тебя увидеть тут, я думал, ты вообще спишь, - скрыть свое смущение ему не удалось, даже напротив. Особенно – после его следующих слов: - А, ну тогда да, но я вообще не сплю еще с того момента, когда ты начал трогать меня, чтобы проверить сплю ли я. - Что? – моргнул Гарри. - Забей. Я не спал и видел все. И слышал. И вроде бы как даже сложил свое мнение о ситуации. Во всяком случае, фраза «чертов Томлинсон!» звучала достаточно часто этой ночью. Стайлс бы залился краской, если бы умел краснеть, но это было, увы, не о нем, так что его взгляд, уставший, был принят за выражение ревности. - Я что-то не то сказал? Сделал? – эти вопросы казались лишь формальностью, которую они оба должны были соблюдать. - Вот твой кофе, выпей, а потом мне нужно уходить, прости, - это был стандартный намек на то, что ночь закончилась, и обоим пора заниматься своими делами. Отпивая маленькими глотками, он довольно быстро прикончил напиток, застегнул верхнюю пуговку рубашки и встал из-за стола. - Было приятно… пообщаться, Гарри, - он протянул парню руку, и тот пожал ее. Когда Стайлс, наконец, остался один, в первую очередь он сменил постельное белье на чистое и с головой заполз под одеяло. Уже там он вспомнил, что так и не выпил таблетку от головной боли и похмельного синдрома, но ему было слишком хорошо, чтобы вставать с кровати. «Переживу», вздохнул он, сворачиваясь в клубочек. Что-то очень сильно мешало ему, впивалось в ухо, кричало и возмущалось. Пытаясь отбиться от этого самого чего-то, Гарри запутался в одеяле, подушках и собственных руках и ногах. Глаза все еще не слишком приятно чувствовали себя при взгляде на свет, так что, нашарив рукой мешавшую сну вещь, он сразу сжал ее в руке и наощупь провел по экрану. Из динамиков донесся громкий голос: - Гарри, твою мать, ты живой вообще? Тот улыбнулся, хотя знал, что парень на том конце линии не может это увидеть. Что за будущее у нас такое, если мы не можем летать, путешествовать во времени и знать, что нам точно делать в этом мире? - Живой и вполне себе здоровый, даже голова почти не болит. - Почти? А что, так сильно болела? Стайлс простонал: - У тебя бывает вообще похмелье? Было когда-то? - Сам не знаешь? Гарри снова вздохнул – после того, как Ли, а это был именно Лиам, попал в их школу, все научились от него многим вещам. В особенности – техникой правильного пития, как называл это он в шутку (хотя Гарри и правда нашел такую записку в доме его родителей). Просто в четырнадцать он напился до невероятного состояния, а потом начал изучать эту технику и, надо сказать, она работала. - Знаю. Что ты хотел вообще? - Ну ты и наглый! Мог бы и поблагодарить вообще за вчерашнее! Гарри облизнул губу и переложил телефон к другому уху: - О да, Ли, я безумно счастлив, что ты меня отвез в этот клуб и не контролировал каждый мой шаг. Тот засмеялся: - Мне что, больше нечем заняться? Ты смешной. - Так, спасибо я сказал, но ты ведь явно что-то хочешь. - Я? Что ты, - кажется, его кокетливое хлопанье ресницами можно было услышать и по телефону. - Ладно, что там? Он оживился: - Мне нужно, чтобы ты сам написал статью об этом клубе. Проведем эксперимент. - Окей, но ты мне должен будешь, - напомнил Гарри. - Без проблем, Хаз, без проблем. Увидимся! – повесил он трубку, а Стайлс лежал и думал - удивительно, но впервые за много лет, ему абсолютно не хотелось на работу. Вернее, и хотелось, и не хотелось.