Сердце в твоей груди

С созданием альянса и приходом Трафальгара Ди Ватер Ло на Саузенд Санни, все будто пришло в беспорядок, хотя, казалось, куда уж сильнее. Словно этот самый Трафальгар Ди Ватер Ло устроил его с помощью своего дьявольского фрукта, разве что не меняя части тел команды местами, но этого будто никто и не замечал. Или не подавал виду, что это действительно тревожит, ведь пока у них альянс то все было в относительном порядке. В целом, все было не так уж и плохо: Ло быстро прижился в команде, - хотя по его лицу можно было понять, что эта новость ничуть не воодушевила парня, - едва меланхолично и апатично отвечая на все вопросы Луффи, смотрящего на него сверкающими интересом и радостью глазами. Даже боязливый Чоппер с любопытством подсаживался поближе к мрачному новому попутчику едва узнав, что тот тоже врач, как и сам олененок. Трафальгар вовсе не был против их компании, но все же тяготел более взрослым членам команды, которые воспринимали его куда более спокойно, нежели их капитан, будто они и не были всего несколько дней назад противниками. Быть под постоянным наблюдением Трафальгару не нравилось, но говорить что-то он был не в праве: у зеленоволосого мечника были все основания не доверять ему. Кажется, он был единственным, кто всегда был настороже, имея внешне невозмутимо спокойный вид. Ло почти всегда чувствовал тяжесть холодного взгляда на своем затылке или спине, желая передернуть плечами, но сдерживаясь изо всех сил: было ли логично с его стороны идти на одного из самых опасных людей мира, но бояться мечника, с которым у тебя перемирие? Потому он только изредка оборачивался, встречая твердый взгляд не менее твердым со своей стороны, будто пытаясь погасить чужое недоверие хоть немного. Хотя получалось не очень хорошо. Не у него. Со временем Ло заметил забавную закономерность: как только в после зрения Ророноа появлялся светловолосый кок, все внимание тот переключал на него независимо от того, как далеко Санджи проходил и где находился в этот момент сам Трафальгар. Невольно он начал радоваться тем моментам, когда кок команды Мугивар появлялся на палубе, и так же невольно начал испытывать к нему что-то отдаленно похожее на симпатию. Будто этот человек и впрямь освобождал его от чего-то невероятно тяжелого, снимая с плеч камень имени Недоверия Ророноа Зоро. В такие моменты он мог немного расслабиться и перестать обдумывать каждое свое действие на несколько шагов вперед, слыша позади громкую ругань, перерастающую в полномасштабное сражение. Решение пришло к Ло совершенно неожиданно, хотя он не был уверен в том, было это хорошей идеей или нет. Он склонялся ко второму варианту: чтобы сделать что-то такое надо быть либо идиотом, либо очень смелым и уверенным в себе человеком. Идиотом Трафальгар себя не считал, но все-таки решился. Поменять местами сердца мечника и кока команды Мугивар оказалось не так тяжело, как он думал. Намного тяжелее было разобраться с последствиями своих действий, но ему было не привыкать выпутываться из полного дерьма, да и вся эта ситуация не казалась такой уж серьезной. Пока сая Кикоку звонко не встретили лезвие одной из катан Зоро, в глазу которого не было ни намека на холод - лишь бешенство пылало где-то внутри, находя отражение в суженном от злости зрачке, да сжатых до побеления в одну линию губах. - Что ты сделал, ублюдок? И правда, как ему объяснить свои действия, чтобы выйти с наименьшими потерями? Луффи заинтересованно смотрел на них обоих, в мгновение оказавшись рядом, и непонимающе моргал, тоже ожидая ответа. Он был больше похож на ребенка, которому обещали леденец, но пока так и не купили. Капитан еще не совсем понимал, что происходит, но природное любопытство не давало ему пройти мимо чего-то шумного, особенно если "что-то шумное" происходило в его команде. - Траффи, а что ты сделал? Трафальгар почти скривился от этого ласкового сокращения, но удержался, мысленно поблагодарив капитана: в его присутствии искать себе оправдание было как-то легче. Мысли чуть успокоились, вновь вставая в единый ровный ряд, позволяя и самому Ло успокоиться, возвращая себе невозмутимый вид. Умиротворенное сознание молниеносно находило решения. - Вы двое совсем не понимаете друг друга, - сказал он, обращаясь взглядом сначала к Ророноа, а затем к Санджи, все это время молчавшему где-то позади мечника. - Я лишь решил помочь. В знак чистоты намерений. - Хреновые у тебя намерения, - лишь сильнее нахмурился Зоро, и Ло почувствовал, как дрогнула под зажатыми пальцами Кикоку, сдерживающая напор катаны. - Верни мое сердце на место. - Уо-о, ты поменял их сердца местами? - восторженно воскликнул Луффи, смотря то на одного, то на другого участника разговора. - Круто! А мое поменяешь с чьим-нибудь? - Луффи, это вовсе не... - начал было Санджи, хмурясь, но был прерван. - Как интересно, - с улыбкой произнесла Робин, бесшумно появившаяся сбоку от Ло, излучая спокойствие. - Ваш фрукт и впрямь невероятен, Трафальгар. Женщина повернулась к накама, все так же мягко улыбаясь. - Если бы он хотел убить вас, он бы уже давно сделал это. Не стоит так злиться. - Да, Зоро, - широко улыбнулся Луффи, придерживая шляпу рукой от внезапно подувшего ветра. - Все же хорошо. Мечник еще несколько мгновений хмуро смотрел на капитана. Ло почти физически ощутил напряжение и, наверное, впервые в жизни увидел, как люди говорят друг с другом одними взглядами. Ророноа тихо фыркнув, моргнул первым, пряча катану в сая и вновь смотря на него, тяжело, будто придавливая к палубе многотонным прессом. - Решишь в следующий раз так... "помочь" - капитан тебя не спасет, - сказал он, стремительно разворачиваясь и уходя тяжелой поступью прочь, подальше с палубы и подальше от него, Ло. Трафальгар мысленно облегченно вздохнул: открытый конфликт ему не нужен был. Особенно сейчас, когда он так близок к своей цели, все должно быть идеально и без ошибок. Незаметно для себя Трафальгар остался наедине с Робин: он не заметил ни когда ушел кок, ни когда пропал капитан, уносясь вперед с воодушевленным возгласом к рыбачащим Чопперу и Усоппу. - Благодарю Вас, - мягко произнесла Робин, заправляя растрепавшиеся на ветру волосы за ухо. - Помогая себе, Вы помогли и нам. Ло недоуменно посмотрел на женщину, что неспешной походкой удалялась куда-то, не совсем понимая ее слова. Впрочем, это и не было важно: своей цели он добился. Теперь наверняка хмурый мечник будет круглые сутки следить не за ним, а за коком, в чьей груди бьется сердце Ророноа.

***

Зоро недовольно смотрел на кока. Да, он не был виноват в том, что его сердце теперь билось в чужой груди, но... Черт, как же это бесило! Чертов Трафальгар со своим чертовым фруктом и чертовым альянсом. Скептичное отношение к новому человеку стало лишь сильнее, подогретое горькой досадой. Как можно было так легко попасться?.. Завихрень, казалось, совсем не переживал по этому поводу: он с неизменной улыбкой увивался за Нами и Робин, отчитывал Луффи за то, что тот вновь что-то стащил с кухни, спокойно говорил с Трафальгаром... Бесит. Когда он сталкивается с удивленным взглядом кока, то невольно вздрагивает: тот смотрит на него, замерев на месте, и это выглядит глупо, будто вся его поза говорит о том, в каком он недоумении. Трафальгар, мать его, Ди Ватер Ло тоже смотрит на него вопросительно выгнув бровь и абсолютно не понимая, что происходит. Будто он, Зоро, что-то знает! Ророноа фырчит, вновь переводя взгляд на кока. И наконец понимает, что произошло. Светлые пальцы едва касаются нагрудного кармана темного пиджака, ощупывают грудную клетку, растерянно, будто напугано. Сердце в груди Зоро едва сбивается с ритма, стуча чуть быстрее положенного, и мечник вдыхает глубже, по привычке, пытаясь успокоить его. Абсолютно забывая о том, что сердце - не его. Оно не успокаивается. Ророноа чертыхается, и переводит взгляд на Луффи, сжимая челюсти едва ли не до скрежета: нихрена не помогает. Чоппер, Луффи и Усопп играют во что-то почти у самой кормы, но их мельтешение не отвлекает. Зоро думает-думает-думает и никак не может перестать, чувствуя, как чужое сердце бьется все быстрее и быстрее. Наверное, вслед за его собственным. Оно стучит кровью в висках, горит краской на щеках, сжимает горло, мешая вдохнуть. Ророноа задыхается чужими эмоциями, говорит себе заткнись-заткнись-заткнись и боится посмотреть в сторону Завихрени. Натурально боится того, что увидит в его глазах. Но когда решается, то кока уже нет на палубе, а Ло о чем-то мирно говорит с Робин. Зоро глубоко вдыхает, только сейчас замечая, что пальцы свело от крепкой хватки, а темная ткань вся смялась на груди. Пальцы еле двигаются, вплетаясь в короткие волосы, и Ророноа закрывает глаза, подставляя лицо прохладному ветру. Сердце в его груди медленно успокаивается. Гребанный Трафальгар, это все из-за него. Он волнуется, как два года назад. Как гребанный подросток. Все было бы нормально, если бы не Трафальгар, мать его, Ди Ватер Ло, поменявший их с коком сердца местами. Слишком открыто, слишком искренне для них обоих. Невыносимо. Когда-то давно Зоро сказал себе, что никогда не влюбится, потому что влюбленные люди - идиоты. Он провалил эту задачу в тот день, когда впервые на палубу Мэри взошел парень с завитой бровью в идеально отглаженном костюме. Два года назад, очнувшись на острове Михоука, он сказал себе, что это не любовь и что вернется обратно он одиноким человеком с холодным сердцем. Он провалил все в тот момент, когда увидел кока на берегу Сабаоди. Пока Зоро молчал, все было хорошо, но теперь за него говорило его сердце, громко стучащее в груди кока. А оно молчать так и не научилось.

***

Он слушал мерное дыхание накама, перемежающиеся с чьими-то легкими посапываниями и похрапываниями. Сон к нему не шел, хотя солнце уже выплывало из-за горизонта огромным золотым диском. Ророноа слушал, как волны тихими всплесками разбиваются о корму, закрыв глаза и думая ни о чем и обо всем сразу. Мысли метались туда-сюда, короткие и оборванные, не давали зацепиться за них, ускользая в беспокойный водоворот растревоженного сознания мечника. А что, если... А вдруг? Может... Нет. Он не мог остановить поток бесконечных предположений, каждое из которых было болезненно желанным и таким же неосуществимым. Проклинать Трафальгара каждую секунду стало уже привычкой. Зоро перевернулся на другой бок, в рассеивающейся полутьме рассматривая Завихрень. Кок как кок, ничего особенного. Обычный парень, раздражает даже, и очень сильно, но Зоро смотрит, с трудом отрывает взгляд каждый раз от обыкновенно раздраженного лица, чтобы потом вновь посмотреть внимательно. Чтобы рассматривать будто в первый раз, будто незнакомы, будто нет за спиной многочисленных сражений, путешествий и драк. Бесит. Почему я не могу не думать о тебе, чертов кок? - Пожалуйста, перестань. Ророноа вздрагивает: холод пробегает вверх по позвоночнику, когда Завихрень смотрит на него уставшим взглядом. - Я хочу поспать хоть час. Уйми свое сердце. Зоро отворачивается и смотрит в потолок, глубоко вздыхая. Чертов Трафальгар, мать его, Ди Ватер Ло. Кок ложится на бок, поворачиваясь в нему спиной. Сердце в груди Зоро бьется тихо, но неспокойно. Он кладет руку поверх него, прикасаясь к собственной горячей коже, и закрывает глаза, успокаиваясь. Ровный стук быстро усыпляет его.

***

Ророноа действительно дико раздражает, когда кок увивается за женщинами. Его сердце в эти моменты бьется как-то... нежно? Он не уверен, но восхищенно точно. Зоро чувствует это слишком часто: когда засыпает на палубе, когда тренируется, когда чистит катаны, даже когда ест. Бесит. Он ритмично выдыхает, почти прижимаясь грудью к палубе, чтобы в следующий момент глубоко вдохнуть, выпрямив руку до упора. Сердце Завихрени бьется абсолютно не в такт, и это мешает ему тренироваться. Гребанный Трафальгар, мать его, Ди Ватер Ло. Из-за этого ублюдка Зоро даже это не может сделать нормально. Когда сердце в очередной раз екает и начинает бешено биться, он не выдерживает и рывком встает, выискивая злым взглядом светловолосую макушку. Как он и думал, Завихрень опять что-то приготовил для Нами и Робин, невероятно радуясь их благодарности. Идиот. Ророноа шумно спускается по ступеням, крайне раздраженный: ему действительно хочется высказаться, выпустить пар. Вся эта ситуация ужасно его бесит, бесит кок, который забывает о том, что Зоро знает, что он испытывает в какой-либо из моментов, чутко следя за изменением своего пульса, хотя на самом деле он украдкой, пока никто не видит, кладет ладонь поверх своей груди, чуть сильнее нажимая, чтобы почувствовать через мышцы ровные удары. Он никогда не признается, почему в этот момент ему становится теплее, а уголки губ так упорно стараются приподняться. Когда он подходит, внутри него кипит недовольство и раздражение. Когда он слышит голос кока, такой противно-сахарный, обращенный к женщинам, внутри рождается злость. Заткнись. - Эй, тупой кок. Сердце странно сбивается с ритма, бьется не нежно, но... по-другому. Иначе. Так, что Зоро забывает, что хотел сказать, ошеломленно смотря в глаза Завихрени, ожидающего от него продолжения фразы и выглядящего растерянно. Мечник моргает, собирается с мыслями, но каждый раз, когда он хочет начать фразу, его сбивает особенно громкий стук, и он вновь подбирает слова. Кок, какого черта так громко, почему когда я подошел? - Не мешай мне тренироваться! - выпаливает он наконец. Наверное, это было слишком резко, но Зоро должен был уже хоть что-то сказать, чтобы не выглядеть совсем глупо. Кок смотрит на него непонимающе, но Ророноа все равно: он смотрит на него в ответ, пытаясь выглядеть как можно более раздраженным, скрывая свою растерянность и замешательство, вызванное такой реакцией Завихрени на его приход. Перестань, тупой кок. Зоро не ждет, когда ему что-то ответят, и уходит, вновь поднимаясь наверх и скрываясь с глаз накама: чужое сердце в груди Зоро все еще взволнованно бьется, заставляя его волноваться вместе с ним. Он чувствует, как легкая дрожь проходит по всему телу, концентрируется в кончиках пальцах, вмиг похолодевших, но эта дрожь не раздражает, не пугает и не напрягает. Она похожа на ту дрожь, которая появляется после того, как тебя похвалил уважаемый тобой человек, когда едва вдыхаешь, хочешь безудержно смеяться и говорить всем, как у тебя все хорошо. Ророноа прислоняется к дощатой стене спиной, опирается на нее, смотря на собственную руку, вновь сжимающую зеленую ткань на груди. Совсем некрепко, будто вся сила из рук резко пропала, сломанная этой дрожью. Господи, как же это глупо. Он опять ведет себя, как подросток. Сходит с ума, рвано дышит и волнуется в ответ на волнение Завихрени. Чувствует то, что чувствует он, и давит улыбку, рвущуюся на лицо, которая так ему не свойственна. Зоро дышит глубоко, ровно, восстанавливает дыхание, чтобы встать ровно и вновь приступить к тренировке. Сердце в его груди медленно успокаивается, послушно давая мечнику делать привычные упражнения и не тревожит его колкой нежностью к женщинам.

***

Ророноа лениво приоткрывает глаз, пряча за ладонью широкий зевок. Солнце заставляет его щурится, и он почти не видит расстроенного чем-то капитана. Он не знает, что случилось, но Луффи лежит, раскинув руки в стороны, неподалеку от него и что-то бурчит. - Я голоден! - различает среди всего этого Зоро, промаргиваясь и разминая затекшие после сна мышцы. - Ну так пойди и возьми что-нибудь на кухне, - совершенно неожиданно отвечает ему рыжая ведьма, крайне раздраженно качая ногой и не смотря в сторону капитана. Видимо, это продолжается уже долгое время. - Не хочу. Скучно, - недовольно тянет Луффи, переворачиваясь на живот и надувая щеки. - Когда Санджи спит, не интересно брать. - Санджи спит? - меняет тон Нами, чуть спуская очки ближе у кончику носа и удивленно смотря на капитана. - Ага. На кухне. Зоро тоже удивлен, хотя внешне спокоен. Кок никогда не спит днем, постоянно кружится на кухне, весь в делах. Сон днем для него - это странно. Он не волнуется, просто... Просто. Трет шею и смотрит на почти спокойное море, думая о том, что это он не дал ему выспаться своими мыслями и волнениями. Ророноа вновь касается пальцами груди, - это уже вошло в привычку, - но почти ничего не чувствует, потому что чужое сердце бьется тихо и спокойно, совсем ровно. Наверное, так и у него самого бьется, когда он спит. - Во время сна частота пульса уменьшается, - спокойно произносит Ло, опираясь локтями на поручень позади себя и смотря на Зоро непроницаемым взглядом. - И что? - непонимающе тянет Луффи, подпирая голову обеими руками. - Он хочет сказать, что Санджи заснул из-за Зоро. Он заснул - заснул и Санджи, потому что у него его сердце, - надев очки, сказала Нами, вновь ложась на свое место. - Да? - вновь удивленно тянет капитан, поворачиваясь к мечнику. - Эй, Зоро, проснись! Я хочу есть! Ророноа недовольно рычит, но встает, опять зевая. - А я тут при чем? - отвечает он, подхватывая катаны и устраивая их на поясе. - Хочешь есть - иди поешь. - Санджи спит, - жалуется тот под бурчание своего желудка. - Разбуди его. - Почему я? - Он из-за тебя спит! - И что теперь?! - Или я припишу три нуля к твоему долгу, - вновь подала голос Нами, угрожающе смотря на мечника. Кажется, она действительно была раздражена всей этой ситуацией. Рыжая ведьма. Зоро раздраженно хмыкает, но все-таки направляется на камбуз. Сердце стучит уже не так тихо. Проснулся ли уже кок или нет? Неужели так теперь и будет? Его действия будут отображаться на Завихрени и наоборот? И сколько это продолжится? Столько вопросов и ни одного ответа. Гребанный Трафальгар, мать его, Ди Ватер Ло. Ророноа заходит без стука, впрочем, как и всегда. Мало ли, может, Завихрень спит, он ведь тоже спит так же чутко, как и сам мечник, особенно на кухне, ведь прожорливый капитан никогда не упустит возможность стащить что-то пораньше, чем позовут есть. Он ошибается: кок стоит у стола, оперевшись на него бедром, и задумчиво смотрит в окно. Сигарета давно истлела в пепельнице на столе. Зоро невольно замирает в дверях. Чертчертчерт. Сердце в его груди спокойно. Но, черт возьми, его собственное, наверное, сходит с ума, когда солнце перебирает светлые пряди. Ророноа чувствует бешенный стук внутри. Чужое сердце странно екает и ускоряется, бьет грудную клетку изнутри, едва ли не ломая ребра, будто пытается вернуться в хозяину. - Какого хрена твое сердце стучит так громко? - неожиданно вырывается у Зоро раздраженно. Он устал. Устал от этой недосказанности, от того, что все идет к черту, что он не может ничего контролировать. "Суровый мечник с большим, честным сердцем," - так сказала Робин, поймав один из его взглядов на кока, улыбаясь своей понимающей улыбкой. Ророноа злится, потому что не может спрятать свои эмоции как раньше, чтобы они были доступны только ему, и это действительно ужасно. Гребанный Трафальгар, мать его, Ди Ватер Ло. Завихрень поворачивается к нему лицом. У него немного помятый вид, но в глазах ни единого намека на сон. Он смотрит на Зоро прямо, тяжелым взглядом, в котором читается легкая злость и раздражение. - А твое? Твою мать. Ророноа думает, что он либо убьет кока сейчас, либо сдохнет сам на этом самом месте. Все невысказанное, все, что накопилось в нем, горит в груди, просится наружу в этот самый момент всего лишь от двух самых обычных слов, произнесенных Завихренью. Он ничего не может поделать с собой: на его слова он всегда реагирует так остро, они бьют по самому сердцу. Зоро думает, что сейчас кок это чувствует, потому что оно бьется в его груди, каждую секунду рассказывая о мечнике все. Это все из-за тебя, тупая Завихрень, но ты ведь слишком тупой, чтобы это понять. Это ты во всем виноват. Как же достало. Это похоже на наваждение, бред. Он не замечает, как в мгновения ока оказывается рядом с коком, вплетая свои пальцы в мягкие светлые волосы, чуть тянет и что-то говорит. Зоро не знает что именно, он не слышит себя, сбиваясь на шепот, и, наверное, это похоже на что-то вроде заткнисьзаткнисьзаткнись это все ты виноват, тупой придурок, почему ты, я тебя ненавижу, но он не уверен, потому что губы Завихрени совершенно не мягкие, и слова совсем не имеют значения. Сейчас ничего не имеет значения, и это так хорошо, что в горле клокочет восторг, а внутри все замирает, онемевает. Ророноа будто глохнет, находясь в вакууме своих эмоций, разом выплеснувшихся, перед этим долго томящихся внутри. То, что он так долго держал в себе, Зоро доносит до кока пальцами, мягко, но твердо притягивающими ближе к себе, сбитым дыханием и бешено стучащим сердцем, сходящим с ума, потому что губы шепчут совершенно другое. Он никогда не умел выражать свои мысли правильно, если они касались Завихрени. Легкое прикосновение к груди возвращает звуки на место. За окном все так же плещутся волны, кричат чайки, слышны вопли Луффи. Они все еще на Санни, хотя еще секунду назад Зоро казалось, что мир вокруг него рассыпался, оставляя их наедине друг с другом. Он не двигается с места, не хочет разрушать ту тишину, что накрыла восторженным пологом камбуз и их с коком, смотрит прямо, вновь замирает, чувствуя, как холод поднимается вверх от самых стоп. Он опять все провалил. Ророноа отстраняется дергано, резким рывком, совсем чуть-чуть, отрывает руки от Завихрени, - это слишком тяжело сделать, слишком не хочется, его пальцы будто и не его вовсе, слушаются лишь на половину или четверть, - чувствуя, как пряди проскальзывают по коже. Руки и губы покалывает. Твою мать. - Какой же ты придурок... Зоро опять кажется, что он глохнет. Он упирается руками в гладкую поверхность стола, чтобы не упасть и не повалить Завихрень за собой, когда тот сминает его губы сердитым поцелуем. Пальцы на его щеках чуть подрагивают, держат так, будто Ророноа сейчас испугается и убежит от него прочь. Кок отстраняется от него на пару мгновений и за них успевает сказать столько, что глаз Зоро широко раскрывается от удивления. - Идиотская водоросль, это все из-за тебя, как же я тебя ненавижу, просто сдохни, почему ты такой невыносимый? А сердце в груди Зоро беснуется, стучит о ребра, как сумасшедшее. Завихрень вновь целует его, задевает пальцами сережку в ухе, и от их перезвона дрожь пробегает по плечам Ророноа, собираясь где-то на затылке, куда ложится ладонь кока, чуть ероша короткие волосы. Он едва прихватывает его нижнюю губу зубами, и Зоро шумно выдыхает, кладя одну ладонь на его бок, на уровне ребер, чувствуя, как часто тот дышит, ведет дальше, к спине, притягивая ближе к себе под поясницу. Ему жарко, но это так, как надо, как правильно сейчас. Они неловко сталкиваются зубами, торопясь куда-то, и Ророноа абсолютно глупо ухмыляется, но ничего не может с собой поделать, чувствуя за это давление на стопе. Он тихо рычит, впиваясь в чужие губы и прижимая к себе так, что вдохнуть тяжело, пальцами второй руки впиваясь в стол так, что те болят и немеют, побелев от напряжения, но ему кажется, что если он сейчас отпустит, то они оба упадут. - Как же я тебя ненавижу, - шепчет кок ему в губы между поцелуями, и Зоро опять усмехается. - Я тебя тоже, тупой кок. Гребанный Трафальгар, мать твою, Ди Ватер Ло. Сердце в груди Ророноа стучит громко, часто, ошеломляюще радостно, в унисон его собственному, откликающемуся на каждое движение Завитушки.

***

На удивление, сегодняшний день был полностью ясным. Трафальгар думал, что это большая удача, потому что до Дресс Роуз было еще далеко, а от других островов они были далеко. Солнце медленно приближалось к горизонту, то и дело скрываясь за сизыми облаками. Ло уже долгое время стоял на палубе, наблюдая за волнами, на которых мерно покачивалась Санни. За спиной то и дело слышались громкие возгласы, стуки и прочие шумы, но за несколько дней путешествия он научился их игнорировать почти полностью. Странные люди, думал Трафальгар. Он думал, что Зоро ненавидит Санджи. По крайней мере, с первого взгляда он решил, что это так. Он думал, что это работает и в обратную сторону. Но как только он поменял их сердца местами, то начал замечать, что что-то не так, будто вот так, после обмена, все встало на свои места. Это было полным бредом, но действительной правдой. В тот момент Ло понял, о чем говорила ему Нико Робин: не имея совершенно никакой заинтересованности в решении проблем чужой команды, он все равно ее решил. Он видел каждый взгляд, адресованный этой парочкой друг другу, даже косые, брошенные исподтишка, слышал, как они говорят друг о друге, с другими членами команды, преувеличенно раздраженно фырча и ни разу не повторяясь в обидных прозвищах, что придумали друг другу. Они любили друг друга, но как глупые подростки не знали, как подступиться. Это было забавно. - Эй, Траффи, - послышалось сбоку. Трафальгар обернулся, уже готовый вновь сказать, что его зовут Трафальгар, а вовсе не Траффи, но так и не произнес ничего, резко замолкнув: Луффи смотрел туда же, куда смотрел сам Ло до этого, оперевшись руками на деревянный поручень. - Спасибо, - парень повернулся к нему, добродушно улыбаясь, а в больших карих глазах плескалось золотыми искрами закатное солнце напару с умиротворенной радостью. - Они больше не ругаются. Ло замер, не в силах что-либо ответить и даже кивнуть: удивление сковало его по рукам и ногам, когда он смотрел в серьезные глаза капитана команды Мугивар, вновь придерживающего свою соломенную шляпу от ветра. Трафальгар неожиданно подумал о том, что слишком часто ошибается, решая для себя что-то по поводу этой команды: почти каждое его решение было неверным. Сейчас Луффи выглядел невероятно взрослым. Капитаном. Настоящим, таким, который видит и знает обо всем, что происходит в его команде, который волнуется о глупых накама, которые никак не могут понять друг друга. Он был таким всего секунды, чтобы после вновь стать ребенком со сверкающими глазами, готовым сорваться в бездну, чтобы искать приключения, не думая об опасностях. - Уо-о, морской король! Чоппер, смотри, какой огромный! - громко позвал он олененка, будто впервые в жизни увидел это чудовище, в мгновение умчавшись куда-то прочь от Ло. Трафальгар вздохнул и обернулся: Луффи и Чоппер с восторгом смотрели на проплывающего вдали морского короля, гордо поднявшего голову высоко над водой, а за их спинами вновь о чем-то спорили на повышенных тонах мечник и кок, готовые в любой момент сорваться в драку, со сверкающими абсолютно неприкрытым счастьем глазами. Ло усмехнулся: теперь он видел то, о чем говорили ему Мугивары. Совершенно странные люди. Странные и искренние. Легкая улыбка не покидала его губы, когда он смотрел на эту маленькую команду из девяти невероятных людей, прикрывая глаза козырьком шляпы. Эй, Кора, я опять встретил странных и искренних людей. Думаю, они бы тебе понравились.