Это стоит ожиданий

Слушать стоны за стеной не самое лучшее занятие для двадцатилетнего парня. Дрочить на них — ещё хуже. А представлять под собой парня своего брата — уже перебор. Ещё пару движений и Чонгук кончает, выдыхая тихое «Юнги». Чону было восемнадцать, когда он впервые встретил Юнги. Младший не особо обращал внимание на парней брата, хотя время от времени те шумели по ночам. В такие моменты Гук затыкал уши наушниками, и ложился пораньше. Младший не злился на Хосока, ведь он сам напросился жить с ним отдельно от родителей. В тот день Гук собирался в школу, уплетая за щеку вторую чашку своих любимых хлопьев. Перед ним появляется парень с лисьими глазами и кривой ухмылкой. — Ты же Гуки? Хоби много рассказывал о тебе, — увидев недоумение со стороны младшего, он дополнил протягивая руку вперёд, -… Я Мин Юнги, приятно, наконец, с тобой познакомиться. -...П-приятно, хён, - промямлил Гук, в ответ пожимая руку. — Ну что ты, не надо звать меня «хёном», «хён» у тебя Хосок, а ты зови меня Шугой, — улыбаясь, произнёс парень. — Шугой? — Ага, твой брат придумал, говорит, что я слишком бледный, и улыбка у меня сахарная. Вот же бред, только Хоби бы смог такое придумать. У тебя замечательный брат, — мечтательно произнёс парень, — Ладно, мне идти надо, пока, Гуки-и~ — Пока, хё. — Что? — Ш-Шуга. — Ахахаха, ты милый.Теперь будем часто видеться, привыкай. *** Видел он его и вправду часто. Можно даже сказать, что Юнги жил у них. Чонгук даже не заметил, как стал украдкой наблюдать за ним. Запоминать даже мелкие привычки, и улыбаться любой мысли, касаемой этого парня. «Я не должен. Он ведь парень моего брата», - часто проносилось у него в голове. Младший пытался остановится, но все попытки были тщетны: Юнги слишком притягателен. Мин был для него идеалом. Чонгук никогда не обижался на равнодушие со стороны старшего. Он был доволен находиться рядом со своим «предметом обожания». Хотя Юнги, как таковой, ему не принадлежал. Гук пытался встречаться с другими, но ничего путного не выходило. Самые долгие отношения были с одним милым парнем, по имени Пак Чимин. Тот долго держался, хотя всегда проигрывал в соперничестве с Юнги. Однажды, во время секса, Гук назвал его чужим именем, и Пак уже не выдержал. — Признайся ему, — с этими словами, совсем не обижаясь, Чимин ушёл из жизни Чона. Два года. Ровно столько понадобилось Чонгуку, чтобы понять, что уже пора перестать себя мучить. И сейчас, стирая остатки спермы с руки, Гук всё-таки решает переехать - с него достаточно. *** Отношения Юнги и Хосока можно назвать чем-то сверхъестественным. Слишком разные. Порой они и сами не понимали, как у них всё получилось. Хосок — шустрый, общительный парень, любящий шумные компании, всегда находящийся в центре внимания. Юнги же, напротив, чаще спокойный, погруженный в свои мысли, не выйдет лишний раз из дома, даже под страхом смерти. Но всё как-то сложилось, и оба были безмерно рады и влюблены. Мин никогда не переходил на серьёзные отношения, а тут почти стал жить в чужой квартире, ещё и с братом Хосока сдружился. В начале всё было лучше некуда. Но со временем пыл и страсть утихали, и желание быть вместе тоже. Чон старший пропадал в клубах, заводил новые знакомства, в то время как Мин грустил в одиночестве. Ну не совсем один, Чонгук всегда составлял ему компанию, пытался отвлечь, и у него это хорошо получалось. Нужно быть совсем слепым, чтобы не заметить «особенное» отношение Гука к Мину, и старший это понимал. «Переболеет.Это просто подростковая влюбленность, не больше...» — успокаивал себя Юнги. Два года отношений исчерпали своё. И если раньше, это можно было назвать любовью, сейчас же они встречались ради удобства. Хосок всё так же продолжал веселиться, пытался потащить за собой Шугу, но последний лишь вежливо отказывался, уверяя Чона, что доверяет ему. Хотя на самом деле сомнения всё-таки были. Оба уже давно не любили, но боялись обидеть друг друга, цепляясь за последние ниточки. *** В один вечер терпение Юнги лопнуло: он раз десять звонил Хосоку, но тот не удосужился поднять трубку. Через некоторое время пришло лишь короткое сообщение: «Сегодня останусь у друга» Это было последней каплей. Мин уже готовил себя к ближайшему серьезному разговору, чтобы расставить все точки над «и». Раньше под рукой был мелкий, который всегда находился где-то рядом, когда Юнги было грустно, но сейчас и его нет. Прошло уже два месяца, как Чонгук переехал, и старший почему-то сильно скучает. Так, в гордом одиночестве, Мин просидел до полуночи, но так и не смог сомкнуть глаз. Он набирает Гука, шепчет тихо-тихо «приезжай», и скидывает. Не проходит и десяти минут, как мелкий уже стоит у двери, и настойчиво стучится. Юнги открывает, но совсем не ожидает такой реакции. — Что-то случилось? — Гук врывается, почти кричит, хватает за плечи старшего, осматривая его с головы до ног, — Зачем ты звонил, что случилось? Юнги шокировано смотрит на младшего: весь запыхавшийся, потрёпанный, тяжёло дышит. Рубашка надета наспех, небрежно заправлена в штаны, видимо, сильно торопился. И этот взволнованный взгляд, всё тот же как и раньше. — Значит не прошло. — Что? О чем ты? — в ответ Юнги обвивает его шею руками, становится на носочки, дотягиваясь до губ, и целует нежно-нежно. Чонгук замирает, совсем не двигается, но старший не намерен останавливаться. Он спускается ниже, целуя родинку, с правой стороны шеи. Мокрой дорожкой поцелуев спускается к ключице, надкусывая нежную кожу. Медленно расстёгивает рубашку младшего, проводит пальцами по оголенному торсу, очерчивая слегка выпирающие кубики пресса, и спускается всё ниже к кромке штанов. Гук перехватывает руку впечатывая старшего к стене, жадно впиваясь в губы. Юнги сам снимает свою футболку, поспешно стягивая рубашку с Чона. Младший подхватывает Мина за бедра, заставляя последнего обхватить ногами свой торс. Неразборчиво целует каждую частичку тела, собственически оставляя багровые засосы на бледной коже. Опрокидывает хрупкое тело на кровать, нависая сверху. Старший пытается стянуть штаны с Чона, но Гук хватает его за запястья, одной рукой прижимая их к кровати над головой Мина, а второй расправляясь с застежкой своих брюк. Избавившись от лишней одежды, полностью нагие, они прижимаются друг к другу. Гук подносит два пальца к губам старшего, тот обсасывает их, пошло причмокивая. Чон же молится, чтоб не кончить на месте от этой картины. Надавливая на колечко мышц, проникает двумя пальцами. Юнги издаёт хриплый стон, тем самым снося младшему крышу. Поэтому долго не сдерживаясь, убедившись, что Мин достаточно растянут, Гук заменяет пальцы своим членом, сразу входит на всю длину. Старший слегка вскрикивает от неожиданности, а после того, как Чон задевает простату, протяжно стонет. Гук вдалбивается в податливое тело, наслаждаясь хриплыми стонами. Он много раз представлял этот момент , но не одна фантазия даже близко не сравнится с реальностью. Юнги кончает первым, даже не притронувшись к себе, при этом пачкая живот младшему. Чонгук делает ещё пару грубых толчков, и кончает следом за старшим. Чонгук перекатился на спину, пытаясь восстановить дыхание. Старший приобнял его, и через пару минут уже сладко сопел куда-то в шею. Чон залип, смотря в белый потолок. Он прокручивал в голове последующие события: как завтра Мин будет отводить глаза, просить прощения, говорить, что произошедшее было ошибкой. Но Гука передёргивает: зачем думать об этом сейчас? Когда Юнги такой тёплый и уютный, а главное рядом. Чонгук притягивает его ближе, ненадолго вглядываясь в любимые черты лица, и проваливаясь в сон. *** Утро встречает Гука пустой кроватью и ужасно затёкшей шеей. Он ожидает увидеть всё, но уж точно не стоящего за плитой Юнги в своей рубашке, которая, кстати, на несколько размеров ему велика. Нет растерянного взгляда, нелепых извинений, только две чашки в руках, милая улыбка, и произнесённое слегка севшим голосом «Доброе утро.» — А я нам кофе заварил, — всё также улыбаясь, произнёс старший, — С молоком, как ты любишь. Чонгук подходит ближе, притягивает Мина за талию, целует в плечо, которое открыто благодаря спадающей рубашке. А большего и не надо. Это стоит ожиданий.