Rising Moon

Она смотрела на него иначе - с неким восхищением и заинтересованностью. Не так, как смотрят на друга детства, почти брата или подчинённого. Она видела в нём что-то, что заставляло неотрывно следить за каждым его движением, пускай тем самым и выдавая своё местоположение. - Я же знаю, что ты там. Выходи. Он запомнил её другой - совсем ещё юной, но уже полной ненависти к народу, что отрёкся от неё, прозвав "еретичкой". Одинокой, потерянной, но полной решимости докопаться до правды и донести её до всех. Только, к сожалению, он совсем не ожидал, что последствия будут весьма кровавыми и трагическими. - Зачем ты здесь? Серебряные волосы, обрамлённые металлическим обручем, волной спускались по плечам на лиловые одеяния, контрастом напоминания те светлые ночи, когда полная луна освещала землю, словно солнце. Её глаза всё так же были подведены углём, тем самым делая взгляд светлых глаз ещё коварнее и опаснее. Но он знал, что пришла она сюда не за этим, и отсутствие её серповидного клинка было тому доказательством. - Тебя пытались найти тогда, вернуть обратно в клан. - Чтобы казнить, не так ли? - Она ищет тебя. Далеко не удивление проскользнуло в её холодных глазах. Тёплое чувство, запертое за массивными дверьми одиночества и ответственности за людей, последовавших за ней, за её правдой. Она догадывалась о том, что её искала та, кто больше всех держал при себе. И услышать подобное от того, кто молча позволил ей уйти, после безнадёжно пытаясь заполнить пустоту в разбитом сердце, было весьма неожиданно. Это потешало гордость. - Я тоже искал тебя. - Только ради того, чтобы снова увидеть её улыбку? - Она забыла о том, что значит быть счастливой. - По отношению к тебе она никогда не проявляла этих чувств. Лицо исказили злость и зависть, некая ревность, пальцы сжали нагретый за весь день, проведённый под палящим солнцем, шлем. Что им двигало? Почему он вовсе начал этот разговор? Неужели за все эти годы он так и не изменился, в душе оставаясь всё тем же глупым мальчишкой, готовым бежать за безответными чувствами? Глупец. Диана отвернула голову, прикрыв глаза. Видимо, в этот раз она ошиблась, понадеявшись, что прославленный воин был бы ценным пополнением в её рядах. Как бы она смогла уговорить его присоединиться к ней? Истинной правдой или скверной ложью, если понадобится. Но он оказался не готов, снова и снова полагаясь на эмоции и чувства, что затуманивали его разум. Нет, не в нём ей стоит искать поддержки. Он привязан к той, кто так же отказался от её правды. - Ты любишь её? - Нет. Слова, произнесённые уверенно и резко, как острие разделочного ножа, режущее филе дикого кролика. Она давно уже решила для себя, что с прошлым покончено, к нему нельзя возвращаться, если от тебя отреклись, унизили и готовы были судить. Над тобой насмехались всю жизнь, издевались и прилюдно унижали, кричали в твой адрес обидные прозвища и грозились сжечь под лучами золотого солнца. Нет, она больше не любит её. Как только она отказалась идти вслед за ней, алая нить тёплых воспоминаний оборвалась, оставив за собой пустоту. - Я тоже. Светлые глаза распахнулись от удивления. На фоне угольной подводки при свете восходящего месяца они казались больше, пугая своими скрытыми эмоциями. Медленно обернувшись к мужчине, она вопросительным взглядом обвела его, после чего плавно, не торопясь, обошла его кругом, где-то в закромах души насмехаясь над тем, как он - приученный к неожиданным нападениям - следил за её передвижениями. Но она не собиралась атаковать - ей было это не к чему, она безоружна. Она всего лишь пыталась понять: в какой момент она оказалась невнимательна, упустив из виду его отречение от второстепенной жизненной цели - завоевания сердца Ослепительного рассвета. - Она узнала всю правду и рассказала мне. Нахмуренные брови послужили знаком очередного недоверия - нельзя так быстро доверять тому, кто сам хотел швырнуть копьё в твой череп. В защитном жесте скрестив руки на груди, позволяя тюлевым длинным рукавам спуститься вниз, она последовала по каменной тропе. Но это не означало, что разговор был закрыт, наоборот. И он правильно понял, последовав за ней. - И я пришёл к тебе за помощью. - Открыть глаза своему народу? О нет, я пыталась. Не многие последовали за мной. Но я рада, что хотя бы кто-то оказался не настолько слеп и глух, чтобы отказываться от предоставленных фактов. - Диана. Она мягко остановилась и вздохнула, напряжённо выпрямляя плечи. Она тоже устала. Давно устала от безумства упёртых глупцов. Однако, со временем она научилась жить с этим, следуя дальше за истиной. - Ты нужна им всем, нельзя позволять величайшему и древнейшему народу загнивать в собственной лжи. Она чувствовала его тяжёлое горячее дыхание на своей спине - он стоял близко, прямо за ней, ровным взглядом смотря ей в затылок. Всё же он оставался таким же упёртым, как и в детстве - истинный раккоранец, воплощение причины бессмысленных войн. - Ты собираешься уговаривать меня? Без толку. - Если понадобится, я закую тебя в цепи и поведу обратно в город. - При самой Луне ты не сможешь этого сделать. Помни, это моё время. Её и без того светлые глаза сверкнули серебряным светом - холодным и угрожающим. И он прекрасно понимал, что в данный момент он может оказаться в проигрыше, если пойдёт против неё, даже учитывая тот факт, что она является безоружной. Но что-то не позволяло просто взять и покинуть её, развернуться и уйти с гордо поднятой головой, как он неоднократно делал при вовсе спятивших мудрецах его клана. И это были далеко не скрытность или таинственность, манящие к себе, словно светлячки над чёрным болотом. Увидеть её иной - такой, какой она стала за то время, что они не виделись, - было для него потрясением. Полная противоположность людям, которых он видел каждый день. Полная противоположность той, что всю жизнь отворачивалась от его сильных чувств привязанности. Что-то новое и доселе неизведанное, будоражащее изнутри, пробуждающее зарытые чувства заинтересованности, кои вовсе нельзя было проявлять человеку, призванному быть земным воплощением Сущности Войны. Как же он раньше не замечал этого? Что-то сломалось в нём - явно надменность и гордость. Маленький мальчик, а в последовательности - молодой юноша, вечно сражающийся за свои амбиции, вечно пытающийся доказать себе и другим, что он чего-то стоит. Сильный мужчина, достигнувший своей главной цели, но всё так же несчастный и одинокий в душе. - Ты нужна мне. Молодая девушка, всю жизнь следовавшая за своими интересами и фантазиями, нашедшая доказательства их существования. Потерявшаяся в собственных слабостях и страхах, с внушённой с самого детства в её голову ложью, полностью разбившейся на осколки, из-за неожиданного поворота судьбы. Брошенная в одиночестве, нашедшая свой собственный путь. Абсолютно не та, кто силой и уважением к себе добился своего положения. После горячего Солнца прохлада Луны казалась ещё притягательнее. Грациозная, тонкая и изящная, без всех резных доспехов - она была идеальным воплощением Превосходства Луны. Гибкая и подстраивающаяся под все повороты судьбы - она вселяла восхищение и надёжность. Не удивительно, что за ней последовало больше десятка человек. Она научилась вселять надежду в людей. - Чушь. Её лицо исказилось злостью. Не за этим она следила за ним. Не за тем, чтобы он слепо боготворил её - ей не нужны глупцы, следующие за ней, из-за её харизмы. Ей нужны те, кто до последней капли крови будет биться за правду, скрытую веками. Не марионетки, ослеплённые её женственной красотой и уверенной решительностью. - Все эти годы, что ты была в изгнании... - Не начинай. - ...Я лишь думал о том, жива ли ты. Ведь не только Леона до твоего ухода была рядом. Вспомни, Диана. - Замолчи! Испуганный голос, эхом унесённый по каменной долине. Она и слова не хотела слышать о своём прошлом, оставленном в зале, где произошла кровавая бойня. Она и слова не хотела знать о том, что являлось скрытой правдой в тот момент, - о чувствах, эмоциях и глупой привязанности. Зубы злобно скрипнули. Они оба были упёртыми на своём - оба воины, но принадлежащие теперь разным кланам, следовавшие теперь разными принципами, пускай и за одной истиной. Реакция - быстрая и незамедлительная, чуть ли не змеиная, - но всё равно её было недостаточно, чтобы увернуться от крепких рук, схвативших за запястья. Удар позвоночником о каменную плиту был сильным, но не настолько, чтобы корчиться от боли, только прошипеть, - удары, нанесённые позолоченным клинками куда более смертоносные. Его доспехи успели немного остыть, но она всё равно ощущала лучи жгучего солнца на своей бледной коже, доставляющие нынче не самые приятные ощущения. Ладони - сухие, с натёртыми от копья мозолями. Действия - грубые и навязчивые. Она пыталась вырваться, увернуться, ударить каким-нибудь приёмом, чтобы выиграть для себя хотя бы несколько секунд форы, но всё было тщетно и бессмысленно - её удерживали крепко. - Отпусти меня. Рычание бешеного зверя, не испуганного, а до безумия озлобленного. Огоньки в глазах уже не мерцали небесными звёздами, они горели неутолимым пламенем. Ненависть, вызванная собственной заинтересованностью и выгодой в положительном ответе на предложение. Страсть. Желание прикоснуться к неизведанному, к запретному плоду, ощутить себя грешником, с головой окунуться в чувство отвращения к самому себе со стороны прекрасного создания. Почувствовать сильный удар кулаком по скуле, порезы от ногтей на предплечьях и скрежет о металлический нагрудник. Утолить свой животный голод, подчинив себе само воплощение Луны. Наслаждаться её криками и проклятиями в свой адрес - окунуться в ту желчь, в кою её окунули с самого рождения. Протянуть раскрытую ладонь с намерением вызволить из скрытых страхов. - Атреус... Никто больше не называл его по имени, словно бы забыв его, вычеркнув такого человека из истории, нигде не запечатлев истоки Пантеона. А она всё ещё помнила и не боялась произносить его вслух, тем самым возвращая его во времена слабого маленького мальчика. Словно бы кидала вызов после того, как он сам напомнил ей о прошлом. О страшном прошлом, оставшемся под грудой обезглавленных тел. Покрасневшие следы от сильных прикосновений, синяки от нежеланных ударов, лишь бы подчинить себе хотя бы сейчас, чтобы позже самому оказаться под её правлением, ещё немного и кровоточащие следы от укусов, измученные насильными поцелуями губы - он не думал, что их встреча закончится подобным образом. Искра, обернувшаяся пожаром, из-за потока слов и воспоминаний, сама склонила чашу весов к подобному деянию. Прижиматься к изогнутой тонкой спине, ладонью придерживая за подбородок, заставляя вздёрнуть голову - он выиграл в этом поединке, пускай и нечестным боем, застав своего противника врасплох, безоружным. Свою временную любовницу, предвкушая её грациозность на каменном троне. - Я последую за тобой на край свет. Только не исчезай. Она думала, что придётся уговаривать его присоединиться к себе, но он сам примкнул к ней. Пускай и под влиянием каких-то дурных, до неприличности привязчивых чувств, но она стерпит это. Потому что подобное подчинение и верность ей были необходимы для отстаивания своей правды. Только в редкие моменты - наедине - она сама будет подчиняться его звериной страсти и желанию овладеть ею. - Если я исчезну, то только с первыми лучами солнца, потому что оно ослепляет. Он промолчал, соглашаясь с уже очевидной правдой. Она никогда ему не врала, говоря только то, что он попросту не понимал. Но теперь, пройдя через многое и потеряв немалое, он мог не затевать спор, а попросту позволить ей положить ладонь на своё плечо и плавно уйти в кромешную тьму. Он и так знал, где её найти. И далеко не сердце могло привести его к этому проклятому народом солари месту. Восходящая Луна - вот, за чем он теперь следовал.