бурлит.

— Никогда в жизни больше не пей вина. Извини. Ты знаешь, что красный чай кисловат? Нет, соль в нём не нарочно размешана. Хочешь сказать, что всё-таки специально? Ты просто опять что-то себе придумал. Перестань трахать мои мозги, чёрт тебя выдери. Я никогда такого не говорил. Тебе лишь бы повыёбываться и остаться правым, Да? Ничего, блядь, не изменилось. Почему ты никогда не можешь о других подумать, а? Удар. Осознание. Смех. Звон разбитого фарфорового сервиза и гулкое падение тела на дощатый пол, красные пятна, еле различимые в темноте. Кап. Тонкие пальцы испачканы кровью, осколки довольно остры, но выжить после такого двойного контрольного в голову — это чудо, но в реальной жизни с этим проблема. Мозги в кашу, и всё — до свидания. Как странно. Лунный свет, падающий из окна тусклым зайчиком прыгает на потолок, оттолкнувшись от лезвия канцелярского ножа — он первый попался под руку. Вскрыть. Взрезать. Утешится. От первой неаккуратной попытки металл задевает кость и разламывается по линии перегиба, оставаясь внутри надреза. Надоело. Надоелонадоело. С треском разлетаются искры пуговиц, когда тонкие пальцы разрывают ткань дорогой рубашки. Они скользят по коже, слегка надавливают на солнечное сплетение, суетятся, царапают кожу до крови. Смешно и ненавистно. Острые белоснежные зубы с яростью нападают на беззащитную грудь, прокусывая почти насквозь, остервенело тянут упругие, ещё теплые мышцы на себя, пытаясь разорвать, но ничего не получается. Раз за разом, укус за укусом, попытка за попыткой. Слишком много следов, это перестает быть красивым. Необходимо обнажить рёбра. Нож-то, как оказалось, упал недалеко. Резкое движение. Он снова прибор в окровавленных руках. Теперь кожа и мышцы не являются таким уж и препятствием. Уверенные взмахи и движения. Куски плоти, срезаемые один за одним. Цель не так уж и достижима. Скрежет. Наконец и ребра показались наружу, не такие уж и белые, как хотелось бы думать. Режущий предмет был бережно положен на видное место на полу, получил недолгий отдых до следующего применения. Пальцы обхватили ребра, погладив их видимую часть. Резкое желание раздвинуть, сломать, испортить. Аккуратным движением ладонь погрузилась между рёбер и лёгких, дотрагиваясь до сердца. Резкое сжатие. Нервная дрожь. Было бы скучно, если бы просто так можно было вынуть то, что давало отдельному организму жизнь и надежду. Обидно. Главная мышца проглядывает между резко сжавшимися пальцами, на живом запястье несколько мелких царапин. Под натиском проб, ошибок и довольно острого предмета канцелярии сердце было вынуждено сдаться. Было извлечено. Аккуратно обнято ладонями и приложено к лицу. Короткий поцелуй. Резкий рывок — сердце насажено на рёбра.

***

Яростное ковыряние вен тупой стороной ножа. Мама говорила, что резать надо вдоль. Да ладно, и так сойдет. <center>***<center> — Вызывайте машину, у нас здесь два трупа. У одного сердце пришито к лёгким чёрными нитками.