Нет ничего невозможного

Новый день встретил меня абсолютно так же, как и все его предыдущие собратья. Но я чувствовал перемены, прямо физически ощущал приближение чего-то феерически нового на свою задницу. И нет, не в прямом смысле. О подобном я старался даже не думать. Криш звонил мне с утра, но трубку я почему-то так и не решился взять, чем это было обосновано, тоже не знаю. Так же звонил Нейтан, предложив отправиться этим пятничным вечером в одно неплохое местечко. Под тем самым местечком естественно подразумевалась какая-то звездная "вписка". Отрываться на подобных мероприятиях, среди вытянутых по струнке дам и напыщенных, застегнутых на все пуговицы кавалеров, я никогда не любил, и потому, сказав, что ничего не могу обещать, поскорее смылся. По дороге на тренировку, я в очередной раз за этот день имел возможность слышать рингтон собственного телефона. Это был Барнетт, оповестивший меня, что нужно, встретиться, дабы рассмотреть и обсудить будущие контракты. Подобные встречи проводились у нас примерно раз в несколько месяцев. Джонатан просто предоставлял мне список работ, кратко их описывал, что-то рекомендовал, что-то откровенно хаял. Разбирал со мной крупные соглашения с вылетами в другие города или страны и делал наброски приблизительно удобного для меня времени. После чего забирал все бумаги, занимался их сортировкой и позже скидывал мне планы на каждую неделю. Все остальные предложения, поступающие в течение времени, он либо раскидывал сам, здесь я ему полностью доверял, либо откладывал, ну или, на крайний случай, звонил, уточнял. Договорившись встретиться в ближайшее свободное время, я отключился и следом решительно вырубил все звуки в телефоне. В коридоре здания меня встретил от чего-то очень веселый Бензема, пожал руку, давясь от хохота, и пошел к выходу. Понимая, что парни опять что-то натворили, я поспешил в раздевалку, откуда уже доносились какие-то нечленораздельные звуки. С ног до головы мокрый Рамос, сидящий на полу, ржущий во весь голос Пепе и вторящие им остальные, ясно дали понять, что я не ошибся. Как выяснилось, мадридские футболисты, а именно - Рамос и Пепе, решили поугорать, набрав воды и приготовившись охрененно пошутить. Но удача была не на их стороне, и вся вода, предназначавшаяся остальным игрокам, оказалась на них, на полу, на чужих вещах и так далее. Пока Модрич с широкой улыбкой выкладывал мне все эти подробности, я спиной, головой, руками, ногами, да и всеми остальными частями тела чувствовал на себе чужой пристальный взгляд. Мельком обернувшись, я столкнулся с внимательными карими глазами, кажется, пытавшимися прожечь во мне дыру. Однако, просто отвернувшись, я с какой-то совсем нездоровой ухмылкой начал медленно переодеваться. И в этот момент я, по меньшей мере, ощущал себя какой-нибудь коварной куртизанкой, соблазняющей мужчину. Не знаю, что на меня нашло, и благо уже через пару минут мне сделалось тошно от самого себя, а в голове крутились всевозможные мысли, начиная от "до чего же я докатился" и "а ведь он смотрит". В итоге Криш лишь терпеливо дождался, когда я закончу свои "переодевания" и пошел вместе со мной на выход. - Это еще что за выкрутасы? - идет рядом. - То есть? - не поворачиваю голову. - Трубку не берешь, смс игнорируешь, вдобавок еще и какой-то цирк там сейчас устроил. - Я просто переодевался, Криш, - отмахиваюсь, - У тебя паранойя. Коротко хмыкнув, идет дальше. Через пару секунд чувствую, как чужая ладонь крепко сжимается на моем плече. - Гарет Бэйл решил показать характер? - шепчет, наклонившись к моему уху, и тут же отстраняется. Ничего ему не отвечаю, выходя на поле. Трудно сказать почему, но мое настроение сейчас словно жило отдельной жизнью. Хотелось быть каким-то противно-заносчивым, я будто чувствовал некую власть над Роналду. Это слишком игривое настроение отчасти даже пугало, и я надеялся, что занятия освежат мою голову. Однако усиленные отработки никак не хотели оправдывать возложенные на них надежды, и вся тренировка проходила в том же ключе. Я буквально каждой клеткой своего тела ощущал пронзительный, отслеживающий каждый мой шаг, взгляд. Но в ответ лишь равнодушно поводил плечами, и иной раз особо сильно прогибался в каком-нибудь из упражнений. Под конец тренировки я, насколько это было возможно, спокойно попрощался с тренерами и отправился в раздевалку. Когда я зашел в помещение и открыл дверцу шкафчика, услышал за спиной хлопок входной двери. - Далеко собрался, - на ухо, чувствую руки медленно скользящие по бокам, оглаживающие ребра. - Домой, - улыбаюсь и отвечаю деланно равнодушно. - Я вынужден задержать вас, Гарет Неудержимый, - едва ощутимо прикусывает выступающие шейные позвонки, после чего разворачивает меня к себе, подталкивая назад к металлической поверхности, - За нарушение правил и не соблюдение футбольного кодекса. - Кажется, вы превышаете ваши должностные полномочия, - растягиваю губы в улыбке. - Имею право, - наклоняется ближе, в глазах так и пляшут чертята. Мы целовались, как ненормальные. Как два сошедших с ума подростка, толкаясь, кусаясь и всячески пытаясь перехватить инициативу. - Почему я так долго тянул и не делал этого раньше? - вжимает меня в стену, прикусывая мочку уха. - Ты думал, - изгибаю губы в усмешке, тяжело выдыхая. - От тебя заразился, - улыбается, тщательно выцеловывая мою шею. - А я от тебя, - резко отталкиваю его к стеллажам со шкафами и теперь прижимаю собой, настойчиво целуя. Чувствую, как сильные руки крепко сжимаются на моей талии, ведёт ладонями по спине. И в этот момент из коридора доносится шум, а затем хохот Карима. Чёрт, отстраняюсь, оглядываясь, и направляюсь в душевую. - Смываетесь с места преступления, господин Бэйл, - смеётся португалец. На что я лишь улыбаюсь, начиная раздеваться. Приятная, прохладная вода отрезвляет и успокаивает мой затуманенный разум. Анализируя произошедшее, прихожу к выводу, что все не так уж плохо, даже наоборот, чувствую какой-то прилив бодрости и заряд адреналина в крови. Не могу перестать улыбаться, подставляя лицо под освежающие холодные струйки. Когда же я мокрый и полностью здравомыслящий вышел из душевой, Криштиану уже не было среди остальных футболистов. Промелькнувшая тень легко разочарования была тут же пресечена на корню и уничтожена. Но на смену ей пришла новая тень, однако уже небольшого облегчения и самодовольства. И я, заносчиво улыбаясь, сел в машину Роналду, который терпеливо ожидал меня на парковке. Всю дорогу мы разговаривали, пререкаясь и перебрасываясь колкостями друг с другом. Но я видел эти темные глаза, продолжительный внимательный взгляд, словно ему действительно хотелось смотреть на меня как можно дольше. Слышал его вкрадчивый, заботливый голос. И за всеми этими шутками и дурными подколами, я понимал: его внимание сейчас приковано ко мне, он следит за моей реакций, все тщательно взвешивает. Создавалось впечатление, будто для него действительно было важно, что я говорю и улыбнусь ли я его очередной реплике. Во всем моем теле чувствовался какой-то внутренний подъем. Было неописуемо приятно осознавать, что ты причина всего, что в данный момент происходит, что в голове этого всемирно-известнейшего футболиста сейчас ты и думает он только о тебе. Из этих размышлений меня вырывают мягкие теплые губы, сминающие мои. Как оказалось, мы уже приехали, но я в очередной раз пребывал где-то в глубокой прострации и Криш нашел весьма действенный способ, чтобы вытащить меня оттуда. Он целовал медленно, неторопливо, перегнувшись через сиденье. Сжимаю в руках его футболку на груди и тяну на себя, еще ближе. Чувствую ладони скользящие по моим бокам, животу, ниже по ногам. Когда воздуха становится слишком мало, отстраняется, позволяя вдохнуть, переключаясь на шею, мягко покусывая кожу и следом проводя по ней языком. - Кто бы знал, что от тебя так сложно оторваться, - ведет губами по скуле, очерчивая контур, - Каждый раз я все больше завидую сам себе. В доме нас встретил Джуниор и с громким "Ура, наконец-то валлиец приехал" подлетел ко мне, обнимая за единственное, до чего он мог дотянуться, то есть за ноги. Он начал звонко тараторить, рассказывая об определённо увлекательных событиях из его жизни. Да и весь оставшийся вечер он буквально не отлипал от меня. То укладываясь рядом, то забираясь на колени, иногда притаскивая свои рисунки и периодически повторяя, что я должен приезжать чаще. На все это Криш только неопределенно бурчал, заняв диспозицию со стороны, а я лишь снисходительно посмеивался. - Все так же ревнуешь? - спросил я, поднимаясь с дивана, когда Роналду наконец унес своего сына наверх спать. - Возможно, - подходит ближе, не сводя с меня глаз, - Вот еще только не решил, кого именно. - Сообщи, когда разберешься, - улыбаюсь, потягиваясь и разминая затекшие суставы, - Спать хочется, пора бы ложиться. Киваю в сторону излюбленной коричневой спальни. - Я, конечно, ничего не имею против, - подходит совсем близко, легонько цепляя пальцами мой подбородок, - Но может ты уже начнешь спать в моей комнате? С нажимом проводит пальцем по моей нижней губе и не дает ответить. Мягко целует, тянет на себя, сжимает руки на бедрах. А я в который раз убеждаюсь, что целуется Криштиану просто крышесносно. Словно стирает память своими губами, заставляя забыть всё, что происходило минутой ранее. Сколько прошло времени, прежде чем он отстранился, я даже не возьмусь предположить, потому что каждый раз, будто выпадаю из реальности. - Идем, поищем тебе одежду. И мы пошли наверх, в его комнату, дабы найти для меня шмотки на сегодня. Но добраться без происшествий, однако, так и не удалось. Сначала мы целовались прямо на лестнице, в конце концов просто опустившись на ступеньки. Затем уже в комнате, когда Криш с силой вжимал меня в дверцу большого дубового шкафа и с остервенением терзал мои губы, параллельно стаскивая с меня футболку. К слову, он одновременно был и инициатором этих поцелуев, и тем, кто их заканчивал. Я же в свою очередь не имел не малейшего желания отрываться от данного занятия, но моё мнение, кажется, мало учитывалось. В очередной раз отстранившись, он не глядя бросил "я в душ" и ушёл. Мне больше ничего не оставалось, как спуститься во вторую ванную и, пробыв там минимальное количество времени, выйти. По возвращению в спальню, Роналду все еще не было. Появился он минут через 20, которые я просто провалялся в постели с телефоном в руках. Кровать была значительно больше той, что стояла внизу и от чего-то ощущалась не так уютно. Но положение вещей быстро улучшилось, стоило Криштиану улечься рядом и обхватить меня руками. И нужно ли говорить, что сейчас я чувствовал себя озабоченной, влюбленной девкой, потому что до жути хотелось возобновить все эти наши поцелуи. Тупо хотелось еще, мне было мало. Губы неприятно зудели в предвкушении продолжения сегодняшних развлечений. Но вопреки моим желаниям, Криш лишь умиротворенно лежал рядом, по всей видимости, планируя заснуть. Поразмыслив еще пару минут и вспомнив, что кажется, я тоже парень, а в список моих прозвищ пока не входят такие, как бревно или полено, я перевернулся, нависая сверху и припадая к его губам. Ответил он сразу же. Поцелуй выходил то тягучим, мучительно-медленным, то глубоким, сбивчивым и хаотичным. Мы торопливо перекатывались по кровати, целуясь и пытаясь перехватить инициативу. - Да ты ведь сам нарываешься, - нехотя отстраняется. - Нарываюсь на что? - хитро изгибаю одну бровь. - Гарет, - говорит португалец, навалившись сверху и прижавшись своим лбом к моему, - Просто посмотри на себя, - шумно дышит, пристально вглядываясь в моё лицо, - Как здесь вообще можно сдерживаться? - Криш, слушай... - совершенно сбитое дыхание не дает говорить, кажется, я понимаю, к чему он клонит, по спине словно пустили липкий холод, - Может стоит... - И это все принадлежит мне, - с каким-то диким восхищением в глазах смотрит на меня, наклоняясь к губам, - Ты весь мой, Гарет Бэйл. Это было сказано слишком низко, едва различимо, на грани шепота. И я в тысячный, нет, в милионный раз за последний месяц думаю, что моё мнение уже ничего не решает. Но так же я совру, если скажу, что в сложившейся ситуации меня это не радует. Пьянящие, душащие в своей несдержанности, поцелуи буквально заставляли меня забыть обо всем происходящем. Криш, наконец стянув с себя футболку, а затем избавив и меня от этой лишней тряпки, практически не отрывался от моих губ, изредка давая возможность вдохнуть. В ответ я лишь сильнее прижимался, ближе притягивая его за плечи. Глубокими, собственническими поцелуями выбивая из меня последние остатки здравого смысла, руками он ласкал и оглаживал все доступные участки тела. Отстраняясь, стянул с себя шорты, скидывая их на пол. Провел губами вниз по груди, обводя языком рельеф пресса, кожу чуть ниже пупка. Следом стащив и с меня последний предмет одежды, он потянулся к прикроватный тумбе, доставая оттуда тюбик со смазкой. Криш растягивал меня долго, тщательно, параллельно целуя и лаская моё тело. Ощущения были не то чтобы невыносимыми, но и не очень-то приятными. Я старался следовать хриплому голосу на ухо, постоянно просящему меня расслабиться. Шуршащий звук рвущейся упаковки от презерватива, так некстати отрезвлял в данный момент. - Сейчас будет немного больно, - слегка прикусывает мою нижнюю губу. Дернувшись, откидываю голову в сторону, сжимая зубы, в темноте различая стоящий на тумбе прозрачный тюбик. И я не знаю зачем, да я, мать вашу, вообще едва ли сейчас мог адекватно мыслить, но замечаю, что флакон почти наполовину пуст. Что-то неприятно-тоскливое промелькнуло в груди за секунду до того, как все моё тело буквально вывернуло наизнанку от внезапно режущей боли. - Прости, прости, твою мать, прости, - сбивчивый шепот в губы, - Давай, нужно расслабиться, Гарет. Я ненавижу его, я ненавижу этого португальского ублюдка, это до отвращения больно. Резкая, идущая прямо изнутри боль, как будто меня сейчас разорвет на куски. - Я кастрирую тебя, ей богу, клянусь, кастрирую.. Завтра же.. Прямо с утра.. Мы едем в клинику, уясни это, - зажмурившись, шиплю сквозь зубы. - Обожаю тебя, - коротко целует, - А теперь расслабься, Бэйл, ну же - настойчиво повторяет, и я чувствую губы на своих щеках и шее. С силой сжимаю зубы, насквозь прокусывая собственную губу и затихаю, старательно пытаясь заткнуть нарастающие хрипы. Ждет еще пару минут и делает несколько осторожных движений, постепенно набирая темп. Но эти "пару минут" - не менее сотни рваных вдохов и неисчислимое количество стонов, задушенных чужими губами. Просто губами, без языка, только горячие, подавляющие прикосновения. Кажется, чувствительность повысилась в разы, словно кто-то просто взял и выкрутил все мои осязательные ощущения на максимум. Цепляюсь за его волосы, зарываясь пальцами в пряди, стискиваю в кулаке, тяну на себя. Глубоко целует, прикусывая верхнюю губу. Влажно и жарко. Как же мне жарко. И ближе уже просто некуда. Это и больно, и хорошо одновременно. И едва ли это вообще можно сравнить с чем-то из моего предыдущего опыта. Получать удовольствие изнутри, когда от тебя практически ничего не зависит - бесподобно. Очередной мощный толчок, вынуждающий меня глухо простонать, а тело непроизвольно выгнуться. Криш сдавленно хрипит, его лицо на моем плече - не вижу глаз, только чувствую сомкнувшиеся на коже зубы. - К-кр.. - но тот прерывает меня, сжав волосы на моем затылке, заставляя запрокинуть голову назад, выходя и вновь втрахиваясь по самое основание. Нетерпеливо царапаю чужие смуглые плечи, впиваясь в них ногтями, сам подаюсь вперед и тут же дергаюсь назад, едва не перейдя на крик: словно приложили провод к клочку оголенных нервов - короткая вспышка какого-то оглушающе-искрящегося удовольствия. Криш двигается хаотично и рвано, безжалостно вдавливая меня в разворошенную постель. И эти сбитые, грубые в своей несдержанности толчки приносят невыносимо острое наслаждение, скручивающее все мои внутренности в тугой узел и растекающееся по ним наркотическим опьянением. Особо резко прихватывая ладонью за горло и заставляя меня вскинуть голову, Криштиану припадает к моим губам, проводя языком от одного уголка к другому и проскальзывая внутрь, выходя и вновь проникая до основания. Тело сотрясает болезненная, трещащая электричеством судорога, буквально взрываясь внутри, и я бурно кончаю, стискивая пальцами чужие предплечья. Криш кончает практически следом, но я едва ли могу сказать это с полной уверенностью, провалившись куда-то в глубину собственных эмоций, ощущая всепоглощающую эйфорию и чувство полной расслабленности во всем теле. Спустя какое-то время, чувствую, как Роналду дотрагивается кончиками пальцев до моего лица, лениво ведет по щеке, очерчивая скулы, проводит по подбородку, задевая контур губ. - И как тебе? - медленно убирает волосы с моего лба. Я все еще слишком расслаблен, чтобы открыть глаза, но по голосу слышу, что он улыбается. - Нуу, - задумчиво тяну, - Мне не с чем сравнивать. - Засранец, - тихо смеется, пихая меня в бок, - Но ведь понравилось? - Я могу сказать... Хм, что это определенно отличается от традиционного секса, - с трудом сдерживаю улыбку, - Совершенно не похоже на секс с женщинами, сложно сделать вывод... - Вот ты ж британский философский ублюдок, - наваливается сверху, - Так у нас вся ночь впереди, чтобы помочь тебе разобраться в своих мироощущениях. Кажется, что вес Криштиану сейчас достигает как минимум пару тонн. Я чувствую себя невероятно измотанным, во всех конечностях ощущается приятная тяжесть. Улыбаюсь ему, не открывая глаз. Разговаривать в данный момент - явно свыше моих сил, просто дайте мне раствориться или утонуть в этой постели. - Ладно, - медленно целует, скатываясь в сторону, - С такой блаженной улыбкой, как у тебя, люди либо нереально счастливы, либо состоят на учете в психиатрии, - акуратно сгребает меня в охапку, уткнувшись губами куда-то в висок, - Спокойной ночи. - Это было охрененно, - шепчу спустя какое-то время. Смазано целует меня в скулу вместо ответа, покрепче перехватывая рукой. На что я лишь сонно смаргиваю чрезмерно потяжелевшими веками и проваливаюсь в сон.