113 измерений

Маки помнит каждый сон с участием Руру – сто тринадцать снов – и смысл каждого сна помнит тоже; Маки заваривает зелёный чай – не вытаскивает пакетик, чем крепче, тем лучше – и происходящее кажется ненастоящим. Всё это – фальшивка, бессмысленность, вшитая в её кожу (чёрно-белыми узорами с пометкой «чёрный – любимый цвет Руру, белый – ненавистный цвет Маки»). Маки почему-то думает, что живой – по-настоящему живой, господи – она осталась в этих ста тринадцати снах, а здесь она пустая оболочка, сосуд для боли и отчуждения, для ненависти к самой себе. Маки обжигает горло горячим чаем. Маки выдыхает. Маки закрывает глаза. Привет, говорит Руру. Ты такая красивая, склоняет голову на бок. Я люблю тебя, знаешь, улыбается. Чай горчит – отвратительный вкус, если честно. Тошнит от такого вкуса. Руру почему-то его любила. Маки почему-то любила Руру. Любит? Где ты, спрашивает Маки, где я? Где мы обе? Пространство отвечает тишиной и мягким смехом. Пространство отвечает: ты спятила. И смеётся. Смеётся голосом Руру – и замолкает. Маки допивает чай и открывает глаза, мир по-прежнему безликий и чужой, переполненный темнотой – двадцать четыре минуты третьего, ночь в самом её разгаре, – забавно как-то даже. Как можно быть полумёртвой в такие ночи, когда всё живое дрожит от накатывающего дикими волнами страха; как можно не быть, когда мир сходит с ума от отсутствия яркости и тепла. Маки качает головой – она знает. Она существует в ста тринадцати измерениях (в каждом из них есть своя полноценная и живая Маки), но не в этой жизни. В этой жизни она – копна непослушных волос и тёплые руки. В этой жизни она – лимит боли и существования. Можно сказать, черта. Руру говорила, что любая боль обрекает на страдания, Руру говорила, что любовь лечит. Руру ошибалась в корне – вот она, Маки, любящая и сломанная, вот она – тень той, что была раньше. Не она. Сломай меня. Сожги мой мир дотла. Каждое касание – как укол иголкой: страшно и пробирает до самого нутра. Каждое воспоминание – как ненавистные аттракционы: тошнит и хочется бежать, чем дальше – тем лучше. Маки знает, что ей приснится. Маки даже знает, каким будет это сто четырнадцатое измерение. Она достаёт таблетку снотворного и шепчет: Видишь, Руру, я сломана. (Сломай меня) Руру обнимает её за плечи.