Призрак

офф: мой маленький подарок Музе х) пора уже и рейтинг оправдывать, что ли... Маленькое отступление. Ужин, как ни странно, прошел весьма и весьма тепло. За столом присутствовали только Неугомонная четверка, Тикки и Роад. Как пояснила госпожа Микк, ее муж уехал по делам куда-то в соседнюю страну, так что сейчас она коротала свои одинокие дни в компании Мейлин и пары молодых служанок, помогавших ей с рукоделием. - Надеюсь, это будет не очередной свитер с оленями, - тихо проворчал Тикки, ковыряясь в тарелке и отпихивая с торону что-то зеленое и явно малость переваренное. - А разве тебе не понравился? Тебе так идет сочетание красного и коричневого, - тихо рассмеялась Камелот, слегка покосившись на сына. - Но не с оленями же! - ответно возмутился юноша, поджав губы и слегка походя на мальчишку, которому вместо обещанного игрушечного паровозика на Рождество подарили очередную футболку с глупой надписью и открытку с поющими елочками. За столом тихо пронеслись смешки, а воздух слегка потеплел от смеха Аллена, явно представившего бывшего хозяина в таком незамысловатом виде. В общем, атмосфера между предполагаемыми врагами была весьма и весьма дружественная, да и сам вкусный и сытный обед предполагал к задушевной беседе и хорошему настроению. - Хочу сказать вам кое-что напоследок, - лукаво улыбнулась Роад. - Если вам приснится что-то странное, то, возможно, вам стоит покопаться в себе. Когда в одном доме собираются Удовольствие и Мечта, ничего неприятного не случится, а вот душевное равновесие ваши скрытые желания весьма могут пошатнуть, - и отчего-то взгляд Роад был направлен именно на Канду, старавшегося не смотреть в лукавые сиреневые глаза женщины. Канда всегда считал, что шелк - это слишком холодный и скользкий материал для сна. Впрочем, этого никто и не отрицал, шелк как постельное белье использовали только в самых крайних случаях, в особенных, когда ночь обещала быть весьма жаркой. И даже тогда практичный японец возражал, мол, как на катке вместо нормального секса. Но сейчас у него не было никаких слов. Канда знал, что белый на черном смотрится весьма особенно. Словно неживой цвет. Особенно если это тело. С белыми волосами, в белой расстегнутой рубашке и белых штанах, тоже расстегнутых и вообще мало что скрывающих, кроме самого сокровенного. Расслабленная поза, чуть повернутая набок голова, на тонкую шею не падают белые волосы, на губах легкая улыбка. Лежит на спине, слегка раскинув руки и немного согнув ноги в коленях, размеренно и глубоко дыша. Не хватало только таблички "Приятного аппетита". Хотя Юу бы не удивился, если бы нашел ее. Полная луна еще сильнее осветляла и без того бледную кожу, и Уолкер казался красивой фарфоровой куклой. Мягкой и очень теплой. Юу медленно коснулся кончиками пальцев лодыжки, заставляя мальчишку слегка дернуться. Кожу слегка покалывало от легкого нервного возбуждения. На ощупь она была нежной и бархатной, очень теплой и приятной. Ткань штанов казалась даже грубой, а вот кожа - даже холодной. Канда слегка затаил дыхание, скользя выше, к колену, приподнимая ткань свободных штанов чуть выше. Юноша наклонился над спящим, осторожно касаясь губами шеи и скользя выше по щеке, чуть слышно мурлыча и улыбаясь. Это было восхитительно. Прикасаться не к стылому воздуху, а к живому человеку. Такому красивому молодому юноше. Даже несмотря на то, что сам Юу был стопроцентным натуралом. До встречи с этим мальчиком. Кожа на шее была бархатной и нежной, было так приятно скользить по ней языком и губами, оставляя чуть заметные укусы и засосы. Канда наслаждался своей безнаказанностью, упиваясь вкусом, отчего-то отдававшим молоком и немного нежным ванильным кремом. В любой другой ситуации японец начал бы отплевываться, но сейчас, несдержанно укусив парня за плечо, хотелось посильнее прижаться, зажмурившись. Канде чуть ли не поплохело от подкатившего возбуждения, когда он дернул рубашку и едва не разорвал ее, открывая чуть больше доступа. Потемневшие от светло-розового до темного оттенка соски так и манили, и Юу, урча как огромный кот, несильно укусил один из них, даже не заботясь о том, что мальчишка теоретически мог бы проснуться. Но он знал, что ребенок не проснется. Только громкий выдох-стон, слегка дрогнувшие ресницы и румянец на светлых щеках. Канда скользил кончиком языка по животу, слегка подрагивая и едва не сдергивая нервно штаны с мальчика, только приспуская. Парень медленно и плавно скользил пальцами по ягодицам своей жертвы, несильно сжимая и поскуливая от удовольствия. Мягкие белые волосы, как и на голове, только короткие, совсем пушок, внизу живота. Канда слегка потерся щекой, облизнувшись и ощущая себя одержимым этим мальчиком. Хотелось посильнее прижаться и взять мальчишку прямо вот так, без подготовки, но это было бы слишком жестоко, поэтому японец слегка втолкнул пальцы меж ягодиц юноши, услышал приглушенный стон боли. Лучше было бы переждать, но Канду словно охватило безумие, и парень резко и довольно глубоко втолкнул два пальца в парнишку, а затем резко и быстро начал ими двигать, подготавливая Уолкера, приглушенно скулившего и стонавшего, но все равно не просыпавшегося. Когда в мальчишку начал входить и третий палец, довольно свободно, а сам Уолкер заскулил громче, явно выгнувшись от экстаза, Канда резко вытащил пальцы, заменяя их своим членом, приподняв парнишку за бедра и резко вталкиваясь, затихая на мгновение, когда перед глазами заплясали яркие звездочки, а собственную плоть приятно сдавили мышцы, натянувшиеся от напряжения и слегка подрагивающие. Тонкие, горячие, бархатные мышцы. Неземное наслаждение. Первое движение словно горячим дождем прошлось по спине, и парень громко застонал, мелко-мелко подрагивая. Божественно. Невообразимо. Каждое движение давалось через силу - и одновременно становилось облегчением, пока Канда не начал наращивать темп - и не смог уже остановиться, почти ложась на пацана и закидывая его ноги на свои бедра. Резче, быстрее, чтобы крышу сносило от близости, чтобы в голове был туман, а жар находил хоть какой-то выход, растворяясь в этом сумасшествии. Мальчишка был невыносимо горячим и протяжно громко стонал в своем сне, от которого не мог проснуться, и это было к лучшему, вряд ли мелкий бы оценил, что его использовал тот, по чьей вине он вообще вернулся в этот мир. Раскрасневшаяся мягкая податливая кукла, выгибающаяся в руках брюнета, который никак не мог оторваться. Необходимая кукла. Кровать едва не ходила ходуном, шелк чудом не скользил, рефлекторно сжатый пальцами Аллена. А Юу с удовольствием ощущал, как возбуждение медленно подходило к своему пику, и это было безумно приятное чувство - чувство тесноты, узости молодого любовника, который так раскрылся перед ним, отдаваясь на все сто процентов. В ушах отдавался рваный стук сердца и тяжелого дыхания пополам с громкими стонами, своими или чужими - неважно. Еще несколько движений, и Аллен протяжно и громко что-то простонал, выгнувшись и мелко дрожа, сжимаясь почти до судороги и выгибаясь, вплотную прижимаясь к Канде, который в момент своего пика укусил судорожно дрожащего парня за плечо почти что до крови, рвано и быстро вталкиваясь и кончая в расслабившегося беловолосого мальчишку. Чувство удовольствия от оргазма, как цунами, окатило японца, едва не потерявшего сознание от такого экстаза. И Юу медленно сполз и устроился сверху, стараясь не придавить тяжело дышащего мальчишку, сейчас снова засыпавшего спокойным и беспечным сном юности. И брюнет даже не собирался покидать тело своей жертвы, слишком приятно... - Твою налево...! - выругался японец, подскочив и вытирая дрожащей рукой пот с лица, жмурясь и рвано дыша. Приснится же такое... Причем с мелким привидением. Однако Канда был достаточно умен, чтобы не отрицать, что раз ему это приснилось, то что-то в этом есть. - Что-то случилось? - в комнату заглянул и сам виновник прошедшего торжества фантазии, удивленно глядя на покрасневшего призвавшего, отрицательно замотавшего головой. - Ты где был, Мелочь? - наклонил набок Юу, слегка щурясь и чуть слышно хмыкнув, игнорируя очередное ворчание на тему "Я Аллен, зараза!". Призрак проплыл в комнату и улегся в ногах Канды, обдавая его легким теплом. - Я с Роад говорил, а что такое? Ты на новом месте спать не можешь? - невинно осведомился призрак, но Юу только хмыкнул и снова улегся на кровати, удобно устроившись и закрывая глаза. Так было даже немного удобнее, когда чувствовалось сквозь ткань одеяла мягкое тепло тоже задремавшего привидения. В последнее время он становился все более человечным... А вот собственный сон напугал юношу. Конечно, он не был гомофобом, хоть и до последнего оставался натуралом, да и с подобными снами ему приходилось сталкиваться лет с тринадцати. Но почему именно Уолкер? Именно сейчас? Именно так? Впрочем, тут ответ был весьма прост.