Жаркие весенние мотивы

Этап первый: 6 + 7 Крепко сжимая в горячей вспотевшей ладони не менее распалившееся запястье, Наруто бежал вперед, едва разбирая дорогу и судорожно соображая, что же делать. Он с такой силой тащил за собой спотыкающегося друга, что тот вполне мог бы не перебирать ногами по земле, его и так доволокли бы туда, куда бы ни волокли сейчас. Саске вообще едва соображал о том, что произошло и продолжает происходить. Все накатилось внезапно и с такой силой, что омега в одно мгновение растерял свое самообладание.  — Уже недалеко, Саске, давай же, — заметив, что брюнет начинает падать, задевая коленями камни, Наруто подхватил его под плечо, перекинув руку через свою шею. Учиха жалобно заскулил, краснея и кусая нижнюю губу. Силы в теле заменяло совсем другое чувство и присутствие еще не пробудившегося, но определенно обладающего своим запахом Альфы рядом совершенно не способствовало улучшению ситуации. Наруто, понимая, что до дома омегу не дотащить, растерянно огляделся, судорожно вспоминая, где же поблизости мог бы найти укромный уголок для… впрочем, думать о том, что будет дальше не хотелось по причине сильного смущения. Узумаки просто знал, что должен утащить Саске от посторонних голодных глаз и, в особенности, от альф, которых в этой деревне водилось в избытке, чего нельзя было сказать об омегах. Не говоря уже о породистых омегах, как последний молодой наследник Учиха.  — Учиха, что б тебя, хватит так сильно вонять! — почти в отчаянии зашипел Наруто, отталкивая брюнета к стене, стягивая с себя куртку и накрывая ею парня с головой. Затем снова подхватил под руки и утянул в узкий проулок, ведущий к заднему двору одного старого заброшенного и заросшего дома.  — Так отвали от меня, уссоротонкачи. Чего привязался? От тебя тоже несет, — еле ворочая все так же, как и раньше, острым языком, почти грозно промямлил Саске, сбиваясь с дыхания и жутко смущаясь того, что происходило с его телом в данный момент. Он не ожидал, что течка придет столь рано. Он вообще ее не ожидал, если говорить начистоту, но она случилась и не ясно, хорошо ли то, что они уже возвращались с миссии и рядом оказался Наруто, внезапно пришедший на помощь. Узумаки утащил Саске с главной улицы так быстро, словно это у него неприятность, а не у Учихи, пропахшего феромоном течной сучки и не знающего, как с этим быть не только сейчас, но и всю предстоящую неделю, если не больше.  — Позже я тебе обязательно врежу, — оскорблено прорычал Наруто, смутившись сильнее, когда заметил мокрые подтеки на светлых штанах Саске с внутренней стороны бедер. Он почти сразу жутко пожалел, что вообще взглянул вниз.  — Что же мешает тебе сделать это сейчас? — с томным придыханием из пересохшего горла просипел Саске, не замечая, как послушно опустился на колени под руководством блондина.  — Ты… — себе под нос пробурчал Наруто, не зная, что делать дальше, но чтобы не смущаться сильнее, больше натягивая свою куртку на Учиху, чтобы не видеть его. — Ты знаешь, что делать дальше? — голос предательски дрогнул от понимания того, насколько смущающие вещи сейчас происходят и должны произойти дальше.  — Что именно?.. — Саске определенно тупил, но глупость эта шла от подсознательного нежелания признать то, что нужно сделать.  — Мы не сможем дойти до твоего дома, если ты что-нибудь с… «этим» не сделаешь… — голос стал тише. Наруто мог поклясться, что нежный, мягкий и чарующий запах омеги начинал действовать даже на него, не пробудившегося. Он понимает, что сам созреет позже, чем омега, так со всеми происходит, но это не мешало сдаваться колдовству феромона. Дабы хоть как-то отгородиться от Саске, парень вцепился руками в свою куртку на его голове, чтобы та не сползла. Собственный запах немного сбивал аромат омеги. Саске сглотнул, взглянув на собственную ширинку и в мыслях не скрывая, как жарко и сильно зудит не только в паху, но и дальше, между мокрых ягодиц. Рукоблудие само собой приходило на ум. И хотя Саске никогда не позволял себе делать этого раньше, пусть и знал как, сейчас видел выход только в этом. Унижения он не чувствовал, только стыд и похоть, которой было невозможно сопротивляться. Расстегнуть штаны, даже дрожащими руками, было просто, а дальше еще проще.  — Не смотри, — простонал Саске, не в силах остановить свои руки, скользнувшие по члену. Каждое движение отзывалось мурашками по всему телу и томным удовольствием, которого хотелось больше, и руки не отказывали в этой прихоти хозяина.  — Надо оно мне! — сорвавшимся от смущения голосом вскрикнул Наруто, уткнувшись носом в свою куртку и даже не помышляя о том, чтобы взглянуть туда, вниз. А от того, как Саске дышал и тихо начинал постанывать, у него краснели уши и шея. Жар чужого тела пробирал до мурашек, а от того, как отдавались на Наруто движения Учихи, пока он себя ласкал, становилось совсем уж неловко. Саске еще склонился вперед, жадно хватая ртом прохладный воздух, а руками лаская себя настолько пошло и с хлюпаньем, что стыд превращался в удовольствие, от которого он кончил очень быстро, запачкав белесой жидкостью траву перед собой, руки и немного штаны Наруто. В голове стало пусто, и сразу напала новая волна усталости, вот только жар совсем не спал, чего очень хотелось бы. До своего дома Наруто тогда так и не добрался. Ему пришлось запереть разгоряченного омегу в доме Учиха и остаться рядом, чтобы кормить, поить, следить и сдерживать, а так же отчаянно напоминать себе, что они друзья, друзья и еще раз друзья. А друзья помогают друг другу, и только потому Наруто никому не говорит, прикрывает Учиху и, краснея перед Хокаге и медиками, взял справку об отпуске для Саске, а сам просто отказался от миссий на ближайшее время. На следующий раз его заверили, что Саске уже не потребуется помощь и чужое присутствие, а пока лишь поблагодарили и, посмеиваясь, пожелали удачи. Этап второй: 3 + 4 + 8 Протектор со звоном упал на пол, сначала ударившись уголком, затем отскочив и упав эмблемой вниз. Наруто сделал еще шаг назад и удивленно ухватился рукой за край стола, в который уткнулся копчиком. Пути к отступлению определенно перегорожены, надо думать о более глобальном плане побега, вот только смысла бежать не было. Дверь заперта, окон нет. Учиха определенно все продумал, и от этого становилось жутко.  — Саске, знаешь, ты определенно совершаешь ошибку. Подумай, это все гормоны, зачем тебе это? — голос задрожал, когда Наруто постарался сделать над собой усилие к сопротивлению и отговорить омегу от опрометчивых действий. Учиха усмехнулся, проводя языком по губам, а затем кусая нижнюю губу в предвкушении чего-то такого, о чем слышал, но никогда не пробовал. Его протектор так же небрежно слетел на пол, когда был развязан узелок на затылке. Руки скользнули вниз к краю футболки, и потребовалось всего пара секунд, чтобы ненужный атрибут одежды оказался на полу у стены. О, да, течка уже началась, Саске это чувствовал очень хорошо. И знал, что Наруто так же это чувствует. Сладкий терпкий запах уже добрался до нюха не так давно пробудившегося альфы, играя на его нервах и выдержке. В глазах Наруто омега преображался в сексуальный и желанный объект, к которому хочется прикоснуться каждой клеточкой собственного тела.  — Я не собираюсь искать себе кобеля, чтобы снять это напряжение. Здесь есть ты, Узумаки, — Саске усмехнулся, притесняя альфу к столу и смотря на него не то, чтобы со страстью или любовью, просто с желанием. Той самой похотью, которая требовала выхода из тела любого омеги вроде него самого. — Это чувство жутко отвлекает, я уже устал от него, — голос стал тяжелее, Наруто так четко для себя выловил нотки нарастающей страсти в нем, что колени задрожали. Он не был готов встретиться лицом к лицу с течной омегой. Для него самого это подобно первой омежной течке, только в его случае запах, окутывающий и дурманящий разум, превращал мысли в сплошную кашу из инстинктов и похоти.  — М-мы не сможем б-быть друзьями, е-если… — Наруто отчаянно пытался вразумить Учиху, снимающего ремень со своих штанов, однако совсем не пытаясь его остановить. Прикоснуться к Саске ему было страшно, словно одно неловкое движение точно снесет все тормоза. Комнатка определенно становилась меньше для Наруто, вдруг сбившегося с дыхания. Ему становилось жарко, и этот жар шел от омеги, которого внезапно стало невозможно не желать.  — Секс по дружбе — дружбе не помешает, — уверял его Учиха, прижимаясь горячими бедрами к дрожащим от желания бедрам альфы. — Давай, помоги мне, — горячие ладони скользнули по взмокшей шее, мастерски соблазняя неопытного Наруто. В этом плане они определенно отличались, ведь Узумаки не приходилось ублажать себя по неделе каждый месяц так, словно он шлюха под наркотиками и афродизиаком одновременно. Наруто не знал, как это мучительно — жаждать, чтобы тобой, твоим телом и разумом овладели. Он не знал, как это унизительно и одновременно пошло, а еще как развратно чувство осознания, что подойдет любой, но любого не надо, ведь нельзя забывать о гордости и чести. Так и получалось, что соблазнить друга-альфу, такого глупого идиота, как Наруто, самый оптимальный вариант.  — Друзья сексом не занимаются. Этим надо заниматься с тем…кто нравится… — Наруто смутился, произнося такие слова наивного мальчика, но он верил в них. Верил, что будет делать подобные вещи с тем человеком, с которым у него будет любовь. Однако сейчас все летело в бездну, в которой поджидали ловушки из разочарования, печали, боли и сожалений. А Саске было все равно. Он готов использовать его столько раз, сколько ему нужно, чтобы успокоиться, а потом забыть о проблеме до следующей течки. Зачем нужен какой-то альфа, желающий детишек, когда уже будет дружеский член и полная свобода воли? Наруто держался недолго. Он не был уверен в том, что делать, но инстинкты подсказывали, в то время как Учиха растерялся, вдруг осознав, что до этого ни с кем не вступал в такую близость. Он вдруг оказался прижатым к столу, с раздвинутыми ногами и непреодолимой жаждой быть подчиненным прямо, как сейчас. Наруто смотрел на него с сожалением и желанием, которое уже было не остановить. Сжав бледные запястья, альфа прижал Учиху сильнее и наклонился для поцелуя. Саске не планировал поцелуев, но раз так уже получилось… А горячий мягкий язык так терпко и приятно скользнул по полости рта, что в паху потянуло и анус потек смазкой. Омега замычал в поцелуй, закрывая глаза и ерзая. Прижатые бедра с легкостью подчинялись желанию приподняться и прижаться к паху альфы. Все оказалось куда головокружительнее, чем представлялось. В нос ударил дурман, и в голове оставалась лишь мысль о желании, о пошлости, о разврате и похоти. Наруто позволил себе делать то, что приходило в голову вместе с желанием. Облизать — он облизывал всюду, куда дотягивался, а Саске стонал и трепетал в его руках, словно слабая девушка, а вовсе не сильный и талантливый шиноби; укусить — он кусал и Саске вздрагивал и подкидывал бедра, изгибаясь подобно кошке жаждущей члена и спермы; ударить — он шлепал Учиху по бедрам и тот сходил с ума в стонах и слезах. Наруто мучил его с садистским, но мягким удовольствием. Не причинял ненужной боли, но та, что была, доставляла лишь удовольствие, усиливая запах по всей спине, шее и бедрам омеги. Саске потерялся в этой власти. Он думал, что был готов, но происходящее его смутило. Бедра горели, тело подчинялось воле и желаниям альфы, словно изначально принадлежало именно ему. Учиха даже испугаться не успел, когда понял, что в его анус вошло сразу два пальца. Это было даже не больно, просто внезапно и потому кольцо мышц жадно сжалось вокруг грубых пальцев. Наруто не пожалел силы, чтобы растянуть сомкнувшееся кольцо и смазка медленными прозрачными разводами скользнула по коже с внутренней стороны бедер, словно тонкие дорожки слез. Саске ткнулся лбом в стол, его руки были заломлены за спину сильной рукой Наруто. Ноги, скользящие по полу, сами упирались и поднимали таз вверх. Прошло всего пара минут, пока Наруто вылизывал и покусывал загривок Учихи и одновременно трахал его пальцами так, словно они делали это уже в сотый раз. Потом Саске определенно будет больно, но сейчас боль дразнила удовольствие не хуже нежных ласк. Пустота в голове и удовольствие в будущем аукнутся проблемами, но сейчас, облизываясь и хрипло дыша от возбуждения, Наруто уже менял место пальцев внутри омеги на свой член. Жажда оказаться внутри тесного горячего тела будоражила его и вот, когда он плавно и чуть резко после середины проник в него, когда омега застонал так, словно его уже во всю трахали, а он кончал раз за разом, Наруто тоже застонал и отпустил его руки, чтобы сжать в ладонях покрасневшие ягодицы. Смять их, потискать и начать вдалбливаться в тугой, мокрый и скользкий зад с хлюпаньем и шлепком бедер о ягодицы. Саске кричал, вцепившись руками в край стола. Он стонал и выгибался, прижимаясь плоским животом к столешнице. Он точно понял, что недостаточно все взвесил и обдумал, когда решился на такой шаг. Хотя нет, почему же, думал, конечно. Ведь он принимал противозачаточные задолго до этой встречи. Значит, все же был готов?.. Внутри все горело. Течка разошлась на полную катушку и вскоре боль в животе сменилась чувством наполненности и неописуемого влажного и тугого желания. Член скользил туда и обратно плавно, жестко, мокро, сильно, стыдно. Жар проникал в каждую клеточку потного разгоряченного тела, смущал и возбуждал. Наруто имел его, словно женщину. Брал, как хотел и не понятно кто именно из них позволил это, но стоны Саске определенно подталкивали действовать жестче и сильнее. Омега радовался удовольствию больше, чем осознавал это. Его тело, требовательное и гибкое, жадно и охотно преклонялось перед альфой. Все определенно пошло наперекосяк. Наруто с рычанием кончил внутрь Учихи, сделав еще несколько жестких толчков, прежде чем узел на члене окончательно распух и пара оказалась в связке. Тяжело дыша, Наруто навис над Учихой и огладил его бедро влажной ладонью. Омега слабо расцепил отекшие пальцы, которые побелели, а затем покраснели от того, с какой силой он сжимал края стола. Неровное шумное дыхание их обоих стало единственным звуком, который на тот момент заполнил пропахшую сексом глухую комнату. Саске тоже успел кончить, даже почти дважды. На оргазм внутри себя, там, где матка, ему не хватило совсем немного, и это чувство неполной удовлетворенности немного угнетало его. Он еще не понял, что Наруто, уже поднимающийся на руках, не был готов останавливаться. Запах, что одурманил его и подтолкнул заняться сексом, сейчас был в самом разгаре, и пробудившийся альфа будет истязать омегу до тех пор, пока не иссякнут силы. А силы и выносливости Наруто, как известно, не занимать. Они перебрались на узкую односпальную кровать у стены комнаты, когда узел на основании члена альфы немного спал и позволил им рассоединиться. Саске, конечно, слышал о том, что альфы становятся неуправляемыми, когда все доходит до дела, но даже представить не мог, что такой глупый мальчишка, как Наруто может превратиться в сущего зверя. И речь шла вовсе не о его запечатанном демоне и всем прочем. Узумаки сам по себе изменился. Его запах стал сильным и жестким, пугающим. Учиха попытался отвернуться и загородить нос ладонью, чтобы не подчиниться глупой омежьей сути, но его попытка привела к тому, что Наруто подхватил узкие бедра омеги сзади, ставя Саске на колени и снова, но в этот раз с размаху, вошел в него, головкой члена ударяя во что-то глубоко внутри тела. Во что-то, от чего у Саске слезы на глаза навернулись от боли, но после второго и третьего толчка тело решило, что ему так тоже нравится. Учиха схватился рукой за деревянную спинку старой скрипучей кровати, чтобы не долбиться в нее головой при каждом толчке. Второй рукой уперся в матрас кровати, как и лбом. Стоны и вскрики сами посыпались с губ неудержимым потоком, а в голове снова оставались мысли лишь о том, что вот еще, чуть-чуть, сейчас. Он почти готов кончить где-то там, внутри себя, куда сам никогда не мог добраться. Ради этого чувства из головы вылетели все мысли о приличии, и Саске застонал эти слова в голос, требуя еще и еще, лишь бы получить то, чего хочет тело. Наруто с рычанием схватил его за волосы, заставляя запрокинуть голову, и стоны стали более хриплыми от неудобной позиции горла. По подбородку и шее потекла слюна, а по щекам слезы, возникшие из-за перевозбуждения. Саске едва мог дышать, ведь нос забился, а горло хрипело непрекращающимися стонами. Ощущения граничились на пике и их не хотелось терять настолько, что о кислороде можно было и забыть ненадолго. Наруто склонился, вжимая брюнета грудью в кровать. Его горячее мокрое тело терлось о влажную спину Саске, словно нарочно лаская кожу фрикцией при каждом толчке, то ритмичном, то рваном. Учиха заскулил, дрожа и не замечая, как закатываются и закрываются глаза от чувства вот-вот наступающего оргазма. Он даже не думал, что в первый же раз все будет так феерично, восхитительно и мощно. Он ждал обычной разрядки и того, что обещали — спокойствия телу. Но ничего этого не было. Тело не успокаивалось, хотя, безусловно, боль от неудовлетворенности прошла. Этот неугомонный зуд сменила похоть, которую давал и отнимал у него Наруто, рычащий, потный и тискающий его бока с такой силой, что останутся синяки и царапины. Он кусал плечи Саске раз за разом, добираясь иногда до затылка, чтобы оставить метку, но по непонятой причине в последний момент ускользая от этого опрометчивого действия. Они очень долго и грязно занимались сексом, словно сумасшедшие кролики, стремящиеся только к размножению. Саске в беспамятстве подчинялся любому желанию альфы, но Наруто так его и не пометил.  — Вот, что значит секс по дружбе, — усмехнулся Саске, оглядывая свою шею и покусанные в синяки плечи в отражении зеркала. — Трахайся, как хочешь, но если не пара, то и проблем нет, — этим он остался доволен по истечению времени, но, пожалуй, на этом этапе позитивные нотки заканчивались. Оба парня жутко устали, слишком многое друг другу показали и раскрыли новые стороны в самих себе, о которых не знали раннее. Смотреть в глаза могло стать постыдным действием, если бы только они уже не увидели друг в друге достаточное количество смущающих вещей, о которых и говорить не хотелось. Наруто, конечно, был подавлен куда больше Саске и не стеснялся этого показать, опустив голову и мрачно переваривая все случившееся в своем одиноком углу комнаты. Он впервые осознал насколько эта его «гордость родиться альфой» оказалась в действительности проблемой и проклятием. Ведь он четыре дня без всякого зазрения совести, с удовольствием и неприкрытым желанием во всех позах поимел своего единственного лучшего друга. И не только он это делал. Саске сам несколько раз скакал на его члене и бедрах в разных позах, словно самая заядлая шлюха, которой дай только член и большего для счастья уже не найти. Стоило только вспомнить его пошлое и довольное лицо в эти моменты и сразу становилось ясно, насколько омега доволен отдаваясь такому разврату. Саске окинул Наруто оценивающим взглядом, понимая терзания друга, но не собираясь как-то ему помочь в облегчении этого груза.  — Через три недели здесь же, — сухо произнес омега, поднимая свой протектор с пола. Повязав его на голову, Саске покинул комнату уверенным прихрамывающим шагом. Зад, безусловно, болел, а мышцы тянуло, но он все равно заставлял себя идти максимально обычным шагом. Наруто ничего не ответил, оставшись и дальше переваривать события последних дней. Взъерошенный, потный, поцарапанный, бледный, как стена напротив, он еще долго будет тупить и шугаться всего, что связано с омегами и в частности с Учихой. Этап третий: 25 Из них двоих самым несдержанным в сексе все равно остался Саске. Была ли причина в характере или в том, что он омега, никто из них не знал. Но, по мнению Наруто, стонал Учиха божественно. Закинув ногу на плечо альфы, а в руках сжимая пучки золотых волос, Саске даже не думал сопротивляться накатывающему удовольствию и отдавался всем телом возбуждению и желанному оргазму. Наруто, за годы их связи приучившийся ублажать омегу во многих смыслах этого слова, умело обласкал ртом и языком член омеги, пока его пальцы уверено стимулировали мокрый горячий анус. Он ни на секунду не отвлекался от своего занятия, словно это было самым простым, что только можно делать в жизни. Стоя на коленях и держа Саске свободной рукой за бедра, он жадно всасывал в рот его член, слизывая смазку и смешивая ее со своей слюной. Бархатистый язык шаловливо оглаживал и головку, и ствол, и добирался до яичек, мягко их окутывая мокрым теплом и давлением. Учиха наклонился вперед, жмурясь и не падая только благодаря рукам держащего его альфы. Тело ломила крупная дрожь удовольствия, Саске самозабвенно застонал, кончая сначала членом, а потом еще ярче ощущая накатывающий второй оргазм от пальцев внутри его тела. Наруто сглотнул сперму и еще немного обсосал член омеги, прежде чем выпустить его и поцеловать в живот и грудь пока пальцы более грубыми и резкими движениями доводили парня до исступления. Узумаки поймал его рукой и плечом, обнимая и не давая выйти из этого чувства эйфории. Саске никак не удавалось успокоить конвульсии пока три настойчивых пальца так властно и глубоко двигаются в нем даже после оргазма.  — П-постой. Наруто, стой. Я не… — язык не подчинялся, когда Саске пытался остановить своего альфу, поднимающегося на ноги и придерживающего его на ватных ногах. — Времени осталось немного… не стоит продолжать… — промямлил омега, затыкаемый поцелуем. Вопреки словам его ноги охотно сжались на бедрах альфы, позволяя толстому члену туго войти внутрь. Саске заскулил, сдерживая рвущийся вскрик и утыкаясь лицом в голое плечо Наруто. Узумаки сжал в ладонях его ягодицы, прижимая лопатками к стене и почти сразу начал двигаться, вынимая член до уздечки и резко вдалбливаясь им на всю длину внутрь, опуская Саске всем весом на себя и жарко пыхтя тому в висок и ухо. Они оба замирали и дрожали от удовольствия, когда так тесно и жарко сливались в объятиях и сексе. Поглощали друг друга и охотно принимали и забирали все друг у друга. Саске чувствовал каждое прикосновение к своему телу. Руки на ягодицах, бедра под бедрами, таз, туловище, грудь, плечи, губы. Член, то глубоко внутри себя, то на самой границе, где немного жжется вечно тугое кольцо мышц. От чувства близости и стонов на ухо становилось жарче и желаннее. Из ануса текла смазка, как и из члена. Саске уже был готов кончить еще раз, только не понимая каким из двух доступных ему оргазмов. Или даже трех. Они столько всего перепробовали, что и подумать было страшно какое из безумств безумнее. Наруто с большей силой стиснул его ягодицы и надавил ладонью на поясницу, внезапно сменив темп на очень резкий и самовольный, дабы быстрее достичь своего предела приятных ощущений. Саске всхлипнул, запрокинув голову и получая неимоверное удовольствие от такого использования своего тела, вечно жаждущего новых удовольствий. В этот раз он даже весь задрожал, когда ощутил глубоко внутри нежное и горячее тепло густой спермы после оргазма Узумаки.  — Потом они будут спрашивать, почему мы так часто бываем в ванной, — запахивая на себе халат, Саске провел рукой по влажным волосам и аккуратно заглянул в комнату, где в полумраке, в своих небольших кроватках мирно спали четырехгодовалые близнецы.  — Скажем, «потому что звукоизоляция там позволяет тебе тренироваться в использовании чидори», — подхватив Учиху за талию, Наруто поцеловал шрам на его затылке, когда-то оставленный собственными зубами. Качественная метка красовалась ярче любого обручального кольца, и Наруто был вполне удовлетворен этим фактом. — Мы все равно не можем заниматься этим в спальне. Там слишком шумно, а они уже не такие малыши, как раньше, — прошептал Наруто, утаскивая омегу в кровать и свои объятия.  — Да уж, раньше они просто орали, когда просыпались, а теперь задают вопросы, — проворчал Учиха, недовольный всеми этими тисканьями и телячьими нежностями, считая их излишними. Гордость не позволяла так часто баловать Наруто своей благосклонностью.  — И они все равно еще маленькие, — улыбаясь, подначивал Наруто, стаскивая с Саске халат и целуя его голые плечи. Учиха откинулся на простыни, устало отмечая, как затекли мышцы после ванной. — Вот вырастут, и тогда будешь ты там один…чидори тренировать, — улыбался блондин, натягивая на них одеяло и скользя ладонями по бокам омеги. Ненавязчиво, но уверенно альфа в очередной раз дразнил тело Саске ласками, балуя и одновременно зля его.  — У тебя завтра миссия, идиот, — Учиха отвернулся спиной к Наруто, но и тут альфа просто начал целовать его спину.  — Ага, — блондин зарылся носом в волосы на загривке омеги. Он обнял его и прижал к себе, с сожалением признавая, что поспать определенно надо, ведь завтра сложный день. Надо устроить сюрприз так, чтобы сам Учиха ничего не заподозрил, и тогда вечером они счастливо отметят их годовщину свадьбы, о которой Саске, как всегда забыл.