Romantic evening

Вся жизнь Ким Ханбина пошла по наклонной тогда, когда он согласился с друзьями после успешной сдачи сессии пойти в бар и там отметить. Парень представить себе не мог, что встретит того, кто перевернёт его жизнь с ног на голову. Парень останавливает машину, а затем выходит, захлопывая за собой громко дверь. Он встаёт напротив и требовательным громким голосом говорит: «Выходи». Ханбин отстёгивает ремень безопасности и покидает салон автомобиля. — Не могу понять, — Чживон смотрит недовольным взглядом на младшего, — тебе нравится, когда я злой? — Он подходит ближе и толкает Ханбина в грудь. — Нравится? — В ответ тишина. Ханбину действительно нравится, когда старший повышает на него голос, хмурит свои тёмные брови и смотрит так, словно готов задушить. Такой Чживон очень возбуждает его. — Нравится, — спокойно отвечает Ким и получает в ответ слегка ошарашенный взгляд старшего. Нет, Бобби знал, что его парень немного мазохист, но не думал, что настолько. — Нравится, — повторяет Ханбин, стараясь скрыть ухмылку. Чживону буквально сносит крышу, когда младший повторяет это снова и снова. Подходит ближе, хватает за тонкое запястье и резко разворачивает, нагибая и прижимая к капоту машины. Плевать, что они «припарковались» на песочном берегу возле воды. Плевать, что их может кто-то увидеть, да и кто будет в два часа ночи загорать? Парни совершали куда более глупые поступки, чем этот. Где только они не занимались сексом. Ханбин обожает, когда старшему срывает башню и он начинает делать всё, что хочет. Особенно младший любит, когда его имеют грубо и в разных позах, при этом называют какими-нибудь унижающими словами. Они всегда обходятся без всяких поцелуев, ласк или же взаимной дрочки. Для них это пустая трата времени, поэтому парни всегда начинают с самого главного. Чживон получает глубокий минет, а Ханбин боль, которая доставляет ему ещё больше кайфа. Бобби спускает джинсы и боксеры с младшего, достаёт из заднего кармана своих штанов серебряный квадратик и разрывает его зубами. В спешке стягивает с себя по колени штаны и нижнее бельё и раскатывает резинку по уже возбуждённому члену. Приподнимаясь на локтях, младший оглядывается и встречается с хищным взглядом, а затем издаёт шипение, чувствуя, как член разрывает стенки ануса. — Аккуратней, придурок, у меня жопа не резиновая! — Мы каждый день трахаемся, она уже давно должна быть как мешок. — Заткнись и начинай двигаться. Ответа не следует. Ханбин получает шлепок по заднице, а после прогибается в спине, когда старший начинает двигаться, до синяков сжимая худые бёдра. На глаза наворачиваются слёзы, но Ким старается этого не показывать. Как в тот самый день, когда Ханбин повстречал этого двинутого и шизанутого на всю голову парня. Он прекрасно запомнил тот танец, с которым выступал старший. Как он раздевался, швыряя свою одежду девушкам, которые лапали его за бёдра и рельефный живот. Ханбин тоже хотел тогда потрогать, но подумал, что будет слишком палевно. Зато потом он получил куда больше. После выступления они пересеклись в мужском туалете, друг друга окинув заинтересованными взглядами. Разговор их завязался за барной стойкой, когда Ханбин уже абсолютно не соображал, этим, собственно, Чживон и воспользовался. Бобби предложил еле стоящему на ногах Ханбину довести его до дома, тот не стал отказывать. В машине старшего Ханбин как раз потерял свою девственность и первый поцелуй. — Fuck… Ханбин царапает ногтями холодную поверхность машины, за что получает ещё один шлепок по и без того красной ягодице. Чживон хватает его за волосы, оттягивает голову назад и шипит в самое ухо: — Не царапай мою малышку, а то все пальцы переломаю. Внутри так горячо, туго, что просто сносит крышу. Бобби выходит и переворачивает младшего на спину, прижимая к капоту, закидывает ноги на свои широкие плечи и наклоняется, жадно целуя пухлые губы. Чживон трахает языком рот до тех пор, пока Ханбин не начинает задыхаться от недостатка воздуха и прижиматься задницей к чужому паху, прося ещё. — Попроси меня правильно, — рычит в самое ухо тёмноволосый и кусает мочку. Всё тело пронзают боль и холод, по спине пробегают мурашки, а в животе только сильнее начинает тянуть. — Трахни меня, папочка, — выдавливал из себя Ханбин. Ему не нравится так унижаться перед старшим, но выбирать не приходится. У Бобби будто тормоза срывает, и он рычит глухо, вжимая того спиной в капот, и резко входит. Ханбин краснеет и вскрикивает, прогибаясь в спине, прикусывает губу, чтобы сдерживать стоны. Сильные руки держат крепко, Ким подаётся навстречу. Парни сталкиваются взглядами и смотрят друг на друга беспрерывно. Почему именно сейчас Ханбину захотелось обвить руками чужую шею, притянуться и подарить старшему нежный поцелуй? Вцепившись в широкие плечи, царапая ногтями, Ханбин застонал в голос, когда головка коснулась простаты, а старший ускорился в темпе, рыча и кусая длинную шею, оставляя на ней отметины. Обхватив рукой возбуждённую плоть, Ханбин принялся водить по стволу в такт грубым толчкам Бобби. До боли прикусив губу, Ким кончил в кулак. По телу пробежала приятная дрожь. Почувствовав, что оргазм близок, Чживон задрал футболку любимого, вышел, стянув презерватив, и довёл себя до разрядки, кончив на плоский живот младшего. — Ублюдок, — шипел Ханбин, смотря на довольное лицо старшего. — Ага, — кивал устало Чживон, гладя подушечками пальцем внутреннюю сторону бёдер младшего. — Я хотел романтики, блин, а ты трахнул меня на пляже, мистер идиот. — Давай завтра приедем сюда и будем трахаться, пялясь на закат. — Идиот…