***
Тонкие шпильки звонко стучали по каменному полу, когда я шла через пустые залы первого этажа. Все гости уже собрались, жених ждал у алтаря, и я спешила к нему. Алексис что-то рассказывал, его помощники по пути расправляли фату, но я их практически не замечала. Еще чуть-чуть, несколько метров, и я увижу Максима. — Куколка, стой! — Алексис перегородил собой дверь, не давая мне войти в зал, — нужно расправить платье и фату. Я глубоко вдохнула и позволила стилисту выполнить свою работу. От волнения ладони вспотели, а букет вдруг показался таким тяжелым, да еще и неожиданно пришла тошнота. Обычное явление при беременности, которого пока удавалось избежать. Подавив в себе неприятный позыв, я снова глубоко вдохнула. Пора. В зале зазвучала музыка, и Алексис открыл мне дверь. Моя туфелька ступила на бледно-розовую дорожку почти бесшумно, но я расслышала даже звук трения ворсинок на ковре, или это только казалось… Я не знала, с чем связано это волнение, но оно было сильнее во сто крат всех прежних переживаний. Может быть, все дело было в том, что именно сейчас моя судьба окончательно решалась? Я принадлежала Максиму полностью и без остатка, но сейчас мы должны были стать единым целым в глазах других. Под звуки Мендельсона я не спеша подошла к алтарю, где ждал Максим в шикарном светло-сером костюме. Он был непривычно гладко выбрит, и, когда улыбался, ямочки на щеках делали его похожим на двадцатилетнего паренька. Макс взял меня за руку, и сердце забилось во сто крат быстрее. — Ты такая красивая, — прошептал он, но серьезный регистратор не дал мне ответить и начал церемонию. Нам рассказывали о таинстве брака, говорили об обязанностях супругов и чем-то еще, но я не слушала… Весь мой мир сосредоточился в одном-единственном мужчине, и я тонула в его глубоких темных глазах. — Да, — сказал он. — Да, — вторила я. Тонкое колечко из белого золота, совсем простое, но с нашими выгравированными инициалами, скользнуло на мой безымянный палец. Жена. Его жена.***
Я не видела малышку Софи до церемонии, хотя в глубине души ждала, что вот-вот дверь в комнату невесты откроется, и вбежит моя девочка, обнимет и скажет, как сильно меня любит. С самого утра она была с дедом и Василисой, а ко мне подошла только во время поздравлений после регистрации. — Принцесса, поздравишь папу? — Макс опустился перед дочерью и раскрыл объятья. Малышка крепко обняла его, но сама все время косилась на меня. — Молодец, Сонечка, а теперь Таню, — шепнула Василиса. Софи сделала полшажка в мою сторону и посмотрела затравленным зверьком. Я не могла продолжать этот спектакль, не могла заставлять девочку изображать радость. — Софи, если не хочешь, то не надо, — я погладила малышку по щеке, но она вдруг схватила мою руку, — Соня… Это были недолгие, но искренние объятья. И я, забыв про макияж, разрыдалась. Василиса увела малышку, а к нам уже подошли другие гости, кто-то из Максимовых сотрудников, но все поздравления тонули в одном-единственном брошенном вскользь «поздравляю». — Пойдем за столик, без нас не начнут, а все жутко голодные, — шепнул Максим и повел меня к уже накрытому специально для нас столу. По задумке организаторов, гостей рассадили за отдельные столики семьями, коллегами или знакомыми, но сами столики смешали между гостями со стороны Макса и моими друзьями и родственниками. Уже через пару часов все перезнакомились, и удивительным образом оказалось, что у полковника из Максовой организации много общего с моим двоюродным дядей Гришей; Василиса, моя мама и супруги оборонных промышленников вместе выпытывали у поваров секреты особо понравившихся блюд, а Софи веселилась с другими детишками. Уже после закусок и салатиков супруг пригласил меня на танец. Наш первый танец в качестве мужа и жены. Он закружил меня в вальсе, и невозможно было не улыбаться, когда перед глазами мелькали счастливые лица родных, друзей и знакомых. Вскоре рядом с нами стали появляться и другие пары, и к концу композиции танцевали почти все. — Идем со мной, — шепнул Макс и повел за руку прочь. Нам удалось прошмыгнуть почти незамеченными к лестнице, и я подумала, что муж хочет подняться наверх, но вместо этого он впихнул меня в небольшой чулан, где хранился разного рода инвентарь. — Что ты задумал? — хитро улыбнулась я, прекрасно понимая его намерения. Вместо ответа Максим подошел вплотную и жадно меня поцеловал. Этого хватило, чтобы окончательно потерять голову. Мои руки сами потянулись к ремню его брюк, который я со звоном расстегнула. Макс сам стянул с себя брюки и задрал подол моего платья. Я знала, что ему понравится мое белье, но вся конструкция, состоящая из чулок, трусиков, пояса и подвязок сейчас была так не к месту... правда, никакие сложности мужа не остановили. Он порвал трусики и резко, без подготовки вошел в меня. Я вскрикнула, но Максим закрыл рот поцелуем, продолжая быстрые движения. Нас в любой момент могли застукать, но это только придавало остроты ощущениям. С каждым движением я хотела больше. Оттолкнув от себя Максима и повернувшись к нему спиной, я уперлась руками в стену. Он снова не стал медлить, и я была готова взвыть от непередаваемых ощущений удовольствия и легкой боли. — Мы же еще можем так шалить, да? — он резко остановился и нахмурился. — Еще как… — усмехнулась я, насаживаясь на Макса, — хочу жестче… И я сполна получила того, что хотела. Мы вышли из чулана раскрасневшимися, слегка растрепанными, но до чертиков довольными. Но показываться гостям в таком виде было нельзя, и я повела Максима в комнату невесты, чтобы привести себя в порядок. Оказалось, наше отсутствие заметили сразу, и почти все догадались о наших проказах, но и мне, и Максиму это было совершенно безразлично. Мы были слишком счастливы, чтобы думать о чужом мнении. Еще год назад я бы сгорала со стыда, а сейчас… Мой мужчина был прав, назвав меня развратницей. Благодаря ему, и только с ним, эта сущность проявляла себя. Как и полагается, наша свадьба заканчивалась фейерверком. Но еще до этого была самая долгожданная часть для всех холостых и незамужних гостей. Сначала Максим должен был стянуть мою подвязку, и он решил сделать это эффектно, зубами. Усадив меня на стул и задрав подол платья до неприличия высоко, он прикусил край кружева и потянул вниз. — Папочка, Танина ножка невкусная, — подбежала к нам Софи, внимательно глядя в глаза смущенному отцу. — Солнышко, я не кусал Таню, — прошептал Макс, продолжая стягивать подвязку, но уже рукой, — просто эта штучка застряла у нее на ноге, и я ее ухватил зубами. — Нельзя в рот тянуть всякую гадость! — не унималась Софи под громкий хохот гостей. — Иди ко мне. Папа сейчас будет кидать эту кружевную штучку дядям, — я позвала Софи, и она послушно забралась ко мне на коленки. — А зачем он будет кидать ее дядям? Это же твоя? — Традиция такая. Кто ее поймает, тот следующим женится. Смотри. Моя подвязка взметнулась под потолок и попала прямо на поднос с шампанским. Но так как его держал молодой официант, все накинулись на парня с вопросами о его семейном положении. После подвязки пришел черед кидать букет. Я объяснила Соне и эту традицию, предложила встать с другими незамужними девушками, чтобы поймать цветы, но малышка отказалась. — Можно остаться с тобой? — тихо спросила она. — Конечно, милая! Я помогла Софи взобраться на стульчик и вынула из букета несколько цветков. Мы договорились, что она бросит свой букет маленьким подружкам, а я взрослым девушкам. Мы сделали это вместе, на счет «три».***
Когда часть гостей разъехалась, а другая продолжила праздновать в более узком кругу, мы с Максимом пошли провожать Игната Семеновича, Василису и Софи. Мы предложили им заночевать в особняке со всеми, но они отказались, сославшись на то, что в своей постели лучше спится. — А вы когда вернетесь? — потирая кулачками сонные глазки, спросила малышка. — Через два дня, а ты пока побудешь у деда и Василисы, — ответил Макс. — Почему мне нельзя остаться с вами? — Милая, у нас с твоим папой кое-какие дела, но мы их сейчас решим, а потом всегда будем вместе с тобой, — я присела на корточки перед Софи и заглянула в ее уставшее личико, — ты же мне веришь? Девочка внимательно посмотрела на меня, казалось, даже усталость пропала с ее личика. А я, затаив дыхание, ждала ответа, словно собственного приговора. — Да, — и Соня обняла меня так, как делала это раньше. — Я так люблю тебя, малыш! — И я тебя, Танечка! — пролепетала она. Вот теперь я точно могла назвать этот день самым счастливым в своей жизни… В задней части сада стоял небольшой коттедж для новобрачных, где нас с Максом ждала первая брачная ночь. В домике была всего одна комната с будуаром, барной стойкой и шикарной двухметровой кроватью, усыпанной лепестками роз. На небольшом столике стояла корзина с фруктами, а в ведерке охлаждалось шампанское. — Теперь мне снова стыдно, — опустившись на край кровати, сказала я. — Почему? — Максим нахмурился и присел на корточки рядом. — На нашу свадьбу ушел такой бюджет! Макс, эти деньги можно было бы потратить на что-то более стоящее. Ты по работе наверняка сталкиваешься с теми, кому эти средства важнее. — Всегда найдется тот, кому важнее то, что есть у нас, — серьезно заговорил Максим, — Тань, моя работа непростая, но и оплачивается она соответственно. За все это платил я. Это мои деньги, я и нисколько не жалею, что потратил их, чтобы сделать этот день особенным для той, кого люблю. — Я поняла. Продолжать разговор бессмысленно. — Именно так. И вообще, к чему разговоры? Сейчас я бы хотел заняться кое-чем другим, — он толкнул меня на кровать, а сам навалился сверху. — Ненасытный. Тебе не хватило того, что было в чулане? — с трудом проговорила я, откидывая голову на подушку, подставляя шею его горячим поцелуям. — Перепихон по-быстрому? — он поднял на меня игривый взгляд. — Пошляк! — Нет, не хватило. Я хочу любить тебя всю ночь. Нежно, страстно, жестко, снова нежно и так до бесконечности. Максим приподнялся и за руку потянул меня вверх. Он не спеша развязал корсет моего подвенечного платья, и оно плавно соскользнуло на пол. Окинув меня взглядом, Максим усмехнулся. Трусики, что на мне были, совсем не подходили к комплекту, но что поделать, если те он сам безжалостно разорвал. — Мне нравится. Это как свидетельство, что я там побывал, — он подошел и нагло засунул руку мне в трусики, начиная ласкать возбужденную плоть. — Свидетельство, что ты там побывал, сейчас находится во мне. Надеюсь, он крепко спит и не слышит, какой беспардонный нахал его папочка. Макс на мгновение замер, но я накрыла ладонью его руку и чуть надавила, заставляя продолжить. Я слышала, что у многих мужчин бывают с этим сложности, но не хотела, чтобы мужа смущало мое положение. — Милый, еще слишком маленький срок. Ничего страшного. Единственное, что малыш чувствует, это нашу любовь. Он, кажется, немного успокоился. Макс подхватил меня на руки и усадил на кровать, а сам стал медленно расстегивать рубашку, словно стриптизер, не сводя с меня взгляда. Уловив его игривое настроение, и я решила войти в роль: не разрывая зрительного контакта, заползла на середину кровати, встала на четвереньки и прогнулась соблазнительной кошечкой. Максим чертыхнулся, когда одна из пуговичек никак не могла проскользнуть в петличку, и порвал на себе рубашку, откинув ее в сторону. Я перевернулась на спину и подняла обе ноги вверх, широко развела их в стороны и, пробравшись рукой в трусики, стала медленно ласкать себя. — Я бы предпочел, чтобы ты их сняла и продолжила это, — прохрипел Максим, а я только улыбнулась. В голове промелькнула мысль, что можно было бы записаться на стриппластику, но дальше развивать ее не стала. Не сейчас. Я грациозно стянула с себя белье, оставшись только в поясе, чулках и туфельках на шпильках, Макс уже избавился от брюк и боксеров, но не спешил ко мне. Он ждал шоу, и я собиралась его дать. Мы были возбуждены до предела, я могла мечтать только о том, как Макс, наконец, возьмет меня. Только этот демон не спешил, продолжая наслаждаться зрелищем. Я была почти готова, еще мгновение, и разрядка пришла бы без него, но муж вовремя перехватил мою руку. — Пожалуй, дальше я сам… С ноги слетела туфелька, за ней вторая. Я потянула на себя Максима, и в этот момент завибрировал его телефон. Мы оба понимали, что не ответить он не может. Всем известно, что у нас брачная ночь, и если кто-то звонит, значит, что-то случилось. — Да! Я не слышала, что говорили Максиму, но видела, как его лицо бледнеет. Он сжимал телефон так сильно, что еще чуть-чуть, и он бы треснул. — Еду! — кинул Макс и разъединился. — Что случилось? — Я должен уехать. Будь здесь. Никуда не выходи, — он поднялся и стал быстро одеваться. — Максим, объясни, что случилось! Я должна знать! — Нет! — Я не отпущу тебя, пока не скажешь! Макс! Я же не успокоюсь! — я схватила его за руку и фактически на ней повисла, не давая мужу надеть брюки. Максим посмотрел на меня с такой жалостью в глазах, что по спине пробежал нехороший холодок, — я же изведусь… скажи… — Неизвестные обстреляли машину, где ехали отец, Василиса и принцесса.