Пойдёшь со мной?

Пойдешь со мной? — Ты знаешь Майки, по-моему, она эльф… или фея, или… грёбаный ангел, прекрасный грёбаный ангел, как у Данте… — А по-моему, ты просто ведёшься на блондинов… блондинок… Они сидели на траве парка колледжа, прислонившись к раскидистому каштану. Солнечные лучи пробивались сквозь едва тронутые осенним золотом листья, покрывая всё резной тенью. У Брайана была в руках бутылка пива, которое он изредка демонстративно посасывал, наслаждаясь ощущением вседозволенности. Он уже вторую неделю не жил с родителями. Майки держал в руках фисташковое мороженое; они решили за месяц перепробовать все мороженое, чтобы выбрать его любимое, но, кажется, эксперимент провалился в самом начале, Майки просто чувствовал это, потому что самое лучшее мороженое — это шоколадное мороженое у мамы в кафе. И он как-то не особо хотел это менять. — И вообще, Брай, — Майки стер с кончика носа нежно-зелёную каплю, — ты заболел? Она же девчонка! Брайан задумчиво прикрыл глаза и откинул голову, чувствуя затылком шершавую кору, и его губы почему-то сами расползлись в нежную улыбку. *** С Линдси Питерсон они пересекались на двух, а потом и на трёх предметах. Вокруг неё всегда было полно народа, все хотели её внимания. И, как ни странно, она успевала уделить его всем. Защитники животных, экологи, театральная студия, группа поиска потерянной истории Питтсбурга, хрен знает ещё какая фигня... Ей всё время говорили комплименты, она мягко улыбалась. Брайан ловил себя на том, что ему нравилось за ней наблюдать. Она красиво ела, красиво сидела и красиво покусывала кончик карандаша, красиво говорила, особенно когда отвечала на семинарах. Даже когда она говорила банальности, это выглядело мило. Сначала он думал, что это просто одна из богатеньких пай-девочек, за счастливую жизнь которых давно заплатили родители, но оказалось, что она живёт вместе со всеми в кампусе и подрабатывает на двух работах. Правда, богатенькие родители всё равно не исключались. Как-то он увидел её в парке, в кругу друзей; с гитарой, в потёртых джинсах, она заливисто смеялась и махала руками. Вся компания дружно что-то обсуждала, кто-то протягивал ей пиво. Потом какие-то девчонки утащили её с собой. Эта картинка долго не покидала голову Брайана, он каждый раз снова и снова прокручивал, как видеофильм, смеющуюся, болтающую, лениво покачивающую головой Линдси. Она была причастна, помимо учёбы, к какой-то ещё захватывающей жизни. Более того, являлась её центром. Несмотря на свою популярность, Брайан никогда не мог добиться именно этой всеобщей любви. На него смотрели как на идола или как на вожделенный кусок мяса. Но вот так, как люди смотрят на Линс, на него смотрел только Майки. А Майки – это Майки… *** Он остановился у её машины, прислонился к капоту и ждал, попивая пиво. Это должно было выглядеть романтично, хотя… чёрт, выглядело по-идиотски. Но девчонки же любят романтику. И вообще, он в любом случае шикарен. Он это знает. Да пока он тут стоял, его уже раз пять окликнули. Брайан поправил пятернёй чёлку. А вот и принцесса. Только… Она тащила в руках огромную коробку, закрывавшую ей весь обзор. Её майка слегка задралась, и был виден её живот, где в пупке поблёскивала серёжка. Брайан чуть не застонал, его же вело от пирсинга. Девушка, не обращая на него внимания, водрузила коробку на капот и, вздохнув, полезла в рюкзачок за ключом. — Привет, я — Брайан. Выражение её лица было таким, как будто она увидела марсианина. — Брайан… Ааа… — она кивнула и, дёрнув дверцу машины, скомандовала: – Залезай. — Так сразу? – Это было быстрее, чем он мог ожидать, тем более от такой принцессы. — Ну да, — пожала плечами блондинка. – Я Линс, Линдси. Чего ждать? Поехали. Брайан помог загрузить коробку с чем-то подозрительно тяжёлым в багажник и уселся на переднее сиденье. Она так рванула с места, что его дёрнуло ремнём безопасности. Брайан дал себе зарок пристёгиваться всегда, с любыми водителями. Он вообще не очень уютно себя чувствовал в машине, если не вел её сам. Когда они живо понеслись по аллее к центральному парку, он, осторожно оглядев форд кугар, спросил: — Так куда мы едем? — В центр детского творчества, конечно, — ответила Линс, пристально глядя на дорогу. — Кудааа?! — Брайану захотелось рвануть дверцу автомобиля прямо на ходу. — Да всё, мы уже приехали. Тебе разве не сказали, что практика с детскими группами обязательна? — Я на другом факультете, у нас, нет! — А зачем ты тогда меня ждал? — искренне удивилась она, осторожно паркуясь у разноцветного трехэтажного здания. — Пойдём, мы всё равно уже на месте. Брайану ничего не оставалась делать, как забрать коробку и проследовать за Линдси, а заодно подумать, что это первое и последнее его приключение с девушкой. Когда они вошли в комнату, их тут же окружили дети возраста примерно 9—11 лет. Для Брайана это было всё равно, что прыгнуть в пруд с пираньями. Они все кричали, смеялись, пытались обнять его и Линдси. Она сказала ему поставить коробку на пол, и дети всей гурьбой немедленно в неё полезли. Линдси села прямо на пол, принялась раздавать им какие-то свёртки и что-то радостно рассказывать. Она чувствовала себя уверенно, как рыба в воде. Комната слегка поплыла перед взором Брайана. И ему очень захотелось выскочить на воздух, особенно после того, как трое детей попытались одновременно задать ему три разных вопроса. Правда, надо сказать, маленькие чудовища быстро угомонились. Каким-то волшебным образом они оказались сидящими за столиками, а Линдси, у которой на руке была одета игрушка — фиолетовый жираф, голосом чревовещателя рассказывала, как рисовать африканских животных. Брайан стоял на крыльце и крутил сигарету в руках, едва не забыв, что курить перед детским учреждением нельзя. Кто только выдумал эти ублюдочные правила? Вдруг его кто-то осторожно тронул за руку; это было настолько неожиданно, что он вздрогнул. Сзади стоял аккуратно подстриженный белокурый мальчик в ярко-жёлтой футболке и оранжевых джинсах, в руке он держал огромную папку для эскизов. Мальчик невероятно солнечно улыбнулся и спросил: — Вы не видели мою маму? — Что? — переспросил Брайан, для которого ситуация была настолько дикой, как если бы заговорил волшебный эльф. — Моя мама, она должна была подойти, она сказала ждать на крыльце. Я вот жду… Ребенок смотрел на него так, словно именно Брайан был тем самым существом, от которого зависит появление мам вовремя, или вращение планет, или счастье всего человечества… Брайану очень не понравилось это ощущение. Он оглянулся. — Давай подождем вместе, — это единственное, что он смог передоложить, и, похоже, это было то единственное, что оказалось правильным. Маленький эльфийский принц с ямочками на щеках ещё раз солнечно улыбнулся и спокойно замер рядом с Брайаном, деля с ним свое ожидание. Аллилуйя, ждать пришлось недолго, послышалось шуршание колёс, и на парковку въехал семейный минивен, из которого выскользнула хрупкая и тоже какая-то солнечная женщина. И стоящий рядом ребёнок словно ожил, с коротким криком: «Мам!» бросился по дорожке. Они встретились, обнялись. Он что-то рассказывал, махал руками, в том числе в сторону Брайана, и потом эти двое помахали ему на прощание, отъезжая. Брайан понял, что не закурить он не сможет. — Не смей, – раздался сзади спокойный голос Линдси, – это детское учреждение! Линдси встала рядом, и они касались плечами. Было приятно и тепло. — Как можно любить родителей? Линдси помолчала. — А как можно не любить… Мы, знаешь ли, обречены любить их и нуждаться в их любви… — Что-то мне подсказывает, что у тебя богатый опыт… — Брайан искоса посмотрел на неё. — Как-нибудь поделюсь. Можно за ланчем. Кстати, он с меня. Ты составил мне компанию, я тебя кормлю. — Тогда я каждый день могу тебя сопровождать. Линдси рассмеялась. — Продаёшься за еду? — Не продаюсь, а заключаю сделку. Они уже подходили к её машине. И тут оба ощутили неловкость. — Слушай, а, действительно, зачем ты меня ждал? – чуть наклоня голову, спросила Линдси. Девчонки такие дуры, они всегда всё портят словами. — Хотел посмотреть изнутри твою машину и решить, стоит ли покупать такую же. — И как? – Линдси прищурилась — Машина гавно, у меня будет лучше! Брайан круто развернулся и пошел вдоль тротуара. Но не успел он сделать и десятка шагов, как услышал шорох а колёс. Линдси открыла окно и громко крикнула: — Садись, а то я тебя собью и сломаю тебе твои красивые длинные ноги, а потом все равно придётся вести тебя в госпиталь. Брайан остановился, посмотрел на её улыбку, открыл дверь, сел, нарочито медленно пристегнулся и сказал: — Ланч. *** Они действительно подружились. С Линдси было легко и весело. А это случается не так часто, когда и легко, и весело, и никогда не докапываются. Линдси как-то невероятно спокойно отнеслась к тому, что он гей, как будто он сообщил ей, какое пиво любит: светлое или тёмное. Она не полезла его расспрашивать, не стала заинтересованно рассматривать и, главное, не стала ставить диагнозов. Она забрала из его рук бутылку, отсалютовала, сделала большой глоток и очень смешно закашлялась. Виски она как-то не особо любила. Да вообще не любила, если честно. Лекция по искусству эпохи Ренессанса как всегда задерживалась, мистер Бигмаер не считал нужным приходить вовремя. Линдси нетерпеливо ёрзала на стуле, то и дело поправляя короткую клетчатую юбку. Брайан сидел рядом, сложив руки на груди и пристально глядя в одну точку. Он пожёвывал зубочистку, случайно вынесенную из кафетерия. — Ты точно отсчитал слайды? Брайан кивнул. — А он правильно установлен? Брайан кивнул. — А… да ты меня не слушаешь… — прошипела она. Брайан кивнул и почувствовал боль в боку, куда вонзился локоть Линдси. Но возмутиться он не успел, мистер Бигмаер зашёл в аудиторию. И лекция началась. Брайан даже не представлял, что лекции по искусству могут быть такими скучными; может, виной был размеренный голос лектора, но минут через двадцать аудитория мерно посапывала. — А теперь перейдем к работе Микеланджело, открывшей ему путь к Олимпу, где расположились титаны искусства эпохи Ренессанса. — Лектор сделал глубокую паузу. — Статуя Давида! Обратите внимание на напряжение, в котором пребывает фигура. Полюбуйтесь... Лектор, стоящий спиной к экрану, не сразу понял, почему, собственно, вся аудитория радостно оживилась именно на статуе Давида. Но, обернувшись, слегка покачнулся на трибуне, поправляя очки. Во весь экран растянулся прекрасный и, несомненно, созданный гениальным скульптором, каменный член Давида. Аудитория, ахнув, зашлась хохотом. Брайан смотрел на Линдси, она, раскрасневшись, хихикала, стараясь при этом сохранить вид прилежной девочки. Он наклонился и поцеловал её в уголок губ. — Спасибо, это была классная идея. — И твоё не менее классное исполнение! — Она пристально посмотрела ему в глаза, возможно, впервые оценив, насколько густые и длинные у него ресницы, и тихонько продолжила: – Знаешь, при любых обстоятельствах мы останемся друзьями. Он серьёзно кивнул, и его узкая ладонь скользнула ей под юбку. В аудитории включили свет, помощник заполошно пересматривал слайды. Но студентов Питерсон и Кинни там уже не было. Это было быстро и очень-очень жарко. Они начали целоваться, как только выскочили из аудитории. Линдси потянула его наверх, и, видя вопросительный взгляд, пояснила: — Архив над читальным залом. Он кивнул. Ей казалось, что они просто переместились на третий этаж в лабиринт пыльных стеллажей и забытых студенческих проектов, проскользнув мимо бдительной библиотекарши. А дальше был какой-то неимоверный круговорот ласк и невероятное желание прижаться друг к другу как можно сильнее. Она потащила рубашку с его плеча и он, перехватив инициативу, сам сдёрнул её через голову, не расстёгивая пуговиц. Тело его, тёплое, шелковистое, пахнущее чистым бельём и каким-то свежим дезодорантом, нависло над ней. Дыхание Линдси было горячим и глубоким. Она чувствовала бедром его твёрдый член, сквозь шершавую ткань джинс, и это невероятно возбуждало и немного пугало. На секунду она отстранилась от его нежных губ и, захлёбываясь воздухом, прошептала: — Я не думала, что у тебя встанет на девушку. — Будем считать это экспериментом… Линдси хихикнула, чувствуя, что голова становится лёгкой и перед глазами плывут книжные полки, а большие тёплые ладони Брайана касаются её сосков, и футболка уже не нужна. — Надеюсь… — начала она, понимая, что ещё пара минут — и самоконтроль кончится окончательно. Он тряхнул головой, поджимая губы, и между его красивых длинных пальцев сверкнул серебристый квадратик презерватива. — Сам справишься или помочь? — Давай, – шепнул он, — мне будет приятно. Линдси невероятно хотелось коснуться красивой упругой игрушки – члена Брайана. И всё же она неторопливо и аккуратно, ласкающим движением, надела резинку, без суетливости задержав ладонь и несколько раз проведя ей вверх-вниз. Девушка посмотрела на его полуоткрытый от наслаждения рот. — Давай, — поддразнила она, — я тоже хочу, чтобы мне было приятно. И ахнула, почувствовав, как его член, задев уже влажную промежность, скользнул внутрь неё. На секунду они оба замерли, переживая горячий спазм внизу живота, чтобы снова начать дышать; и Брайан начал двигаться. Волосы Линдси распались вокруг лица тонкими струйками и, когда она мотала головой, закусив костяшки пальцев, извивались в такт его толчкам. Она судорожно потянулась вперёд всем телом, опершись на вывернутые руки, и встретила его губы. Кажется, именно в это мгновение жаркая волна оргазма прошла сквозь неё, заставив вскрикнуть-выдохнуть что-то нечленораздельное. Некоторое время они блаженно молчали. — Это было ммм… неплохо. Брайан рассмеялся: — У меня нет комплексов относительно успехов в сексе… — Тогда эксперимент удался, и мы можем как-нибудь повторить… — Не вопрос. Он помог ей подняться, а она критично осмотрела их обоих. — Сначала выйду я, потом ты… Брайан вопросительно изогнул бровь: — Ты вот сейчас поняла, что чего-то стесняешься? — Дело не в нас, здесь библиотека. Надо соблюдать правила, это вежливо и прилично. — Нахуй приличия… Линдси прикрыла ему рот ладошкой и очень выразительно на него посмотрела. — Я первая, и жду тебя у входа. *** Они устраивали шалости, развешивая в столовой воззвания за права геев и бельков. Эпатировали публику на мероприятиях вызывающими надписями на майках. Устраивали какие-то невероятные сейшены, так, что однажды комендантша по общежитию вызвала полицию. Правда, закончилось всё немного не так, как она хотела. Брайану очень приглянулся парень, на котором особенно хорошо сидела фуражка, и, после короткого знакомства в соседней комнате, они обменялись номерами телефонов. Линдси хохотала в голос, валяясь на диване, когда Брайан рассказывал о своём экстремальном свидании и поездке по городу в служебной машине с включенной сиреной… *** Был теплый весенний день, суббота и полная свобода. Такое бывало редко, но вот сегодня, сдав очередной проект, Брайан решил устроить праздник, потому что, как говорит мама-Дебби, отмечать победы надо с друзьями. Он позвонил Майки, но тот оказался на смене в Би-Кью. Брайан не одобрял новую работу своего друга, считая, что она не даёт ему вылезти из скорлупы, надёжно запирая в мире скромной мечты о должности старшего менеджера. Но сказал ему об этом только однажды. Майки тогда сразу сник и ничего не ответил. Больше они эту тему не поднимали. Немного постояв посреди шумной аллеи университетского парка, Брайан отправился к единственному человеку, с кем сейчас хотел разделить радостное ощущение беззаботности. Линдси всегда открывала дверь очень быстро и нараспашку. Но в этот раз она спросила: «Кто?» — и долго ковырялась с замком. Когда дверь, в конце концов, приоткрылась, она вышла в полузастегнутой блузке, поправляя перекошенную клетчатую юбочку. — Извини, Брай, я занята, — волосы взлохмачены, взгляд, не останавливаясь, пробежал мимо его лица. То, что она с кем-то, горячей волной ударило в голову Брайана. Он сам не ожидал, что разозлится, представив себе член какого-то парня в Линдси. Единственная мысль, запульсировавшая в висках: «Моё! Убью, кто тронет!» — удивила его самого. Он, хищно улыбнувшись, отодвинул девушку. — В стакане воды ты же мне не откажешь? — И прошагал в комнату. — Браааай! – возмущённо и испуганно пискнула Линс, кинувшись за ним. Но в комнате он как будто налетел на прочное стекло, распластавшись азартной яростью по невидимой поверхности. У стола стояла Мелисса — капитан баскетбольной команды колледжа. И стояла она в одной белой майке, едва доходившей ей до бёдер. Затягивалась тонкой сигаретой, до ямочек на щеках, и стряхивала пепел в пивную банку. По смуглым плечам струились влажные чёрные пряди, а ровная челка аккуратно пересекала высокий лоб. Она резко обернулась, в упор глядя на Брайана, нисколько не боясь и не стесняясь, оценивающе пробежала по нему взглядом. — Кинни? Брайан чувствовал, что его брови дернулись вверх, а губы, не сдерживаясь, ползут в ехидную ухмылку. Он обернулся на вбежавшую Линдси. Глаза у той стали ещё больше. — Мелисса, — начала она тихим голосом, — Мелисса, это Брайан, Брай… Вы же знакомы. Мы друзья и… — Он заходит к тебе без стука, — закончила Мелисса. — А ещё, — Брайан без малейшего напряжения развалился на диване, окидывая взглядом двух очаровательных девушек, — я здесь сплю, ем и иногда живу. Мелисса не хуже, чем Брайан, умела изгибать брови, изображая деланное удивление. Не сводя глаз с парня, она обратилась к подруге: — Линс, ты говорила, что у тебя в вибраторе сели батарейки? Нежная Линдси облизнула губки и кивнула. — Не надо бежать в супермаркет. Обойдёмся. – Она вопросительно взглянула на парня. — Без проблем, — оскалился тот, переводя взгляд на Линдси. Та, азартно блеснув глазами, аккуратно сняла стринги, переступив длинными стройными ножками. Затем, подойдя к Брайану, наклонилась, коснулась его щеки, провела по ней ладонью и прижалась к губам, чуть касаясь, вопросительно. Не почувствовав неловкости или стеснения, прикусила его нижнюю губу и аккуратно всосала её своим мятным ртом. Брайан обхватил её за бедра, усаживая себе на колени, и через минуту они сладко целовались, вылизывая нёбо друг у друга. Мелисса, наблюдавшая за ними, не отводя глаз, затушила сигарету, наклонилась к Брайану и потянула Линдси к себе. — Ноо, не съедай её полностью, это и моя карамелька. Линдси откинула голову на плечо обнимающей её сзади Мелиссы и встретилась с её губами, мешая во рту вкус сигареты и Брайана, у неё закружилась голова. Через несколько минут они поняли, что дивана им явно не хватает, и сползли на мягкий ковёр. Линдси вылизывала его шею, помогая снимать футболку, в то время как Мелисса раздевала её, расстёгивая маленькие пуговички на блузке, а потом, бросив это занятие, тоже переключилась на Брайана, спустившись губами по блядской дорожке к его члену. Брайан выстонал что-то нечленораздельное, когда её тонкие губы полностью завладели его членом. Они потеряли все сдерживающие рамки, тёрлись друг о друга с единственной пульсирующей в голове мыслью: доставить себе и другому как можно больше удовольствия. Брайан подмял под себя Линдси, опрокинув её на ковёр, раскатал по члену презерватив и вошёл в неё сразу на всю длину. Она была влажная, мягкая, ему страшно не хватало жёстких толчков навстречу, и где-то на краю сознания, мешая, мельтешила мысль об осторожности. Сумасшедший ритм и совершенно потерянное чувство времени. Линдси вскрикнула под ним, забилась в судороге, замерла и, глубоко вздохнув, сразу расслабилась, глядя на него пьяными голубыми глазами. Брайан чувствовал, как всё его желание болезненно сосредоточилось в члене. Он перехватил опустившуюся рядом с ним Мелиссу за талию, развернул спиной и, на секунды задержался, меняя презерватив, почти не глядя, вошёл в неё, продолжив яростно двигать бёдрами. Линдси чувствовала головокружение от оргазма, но, поднявшись на колени, мокро сосалась с Брайаном, пока тот трахал Мелиссу, оперевшуюся о диван. Он подтащил Линдси поближе, ему в бок упёрлись её прохладные груди с жёсткими сосками. Было приятно и странно, больше странно… Взмокшие, вымотанные и невероятно спокойные Брайан и Линдси валялись на диване. В комнате царил разгром. Мелисса сбежала полчаса назад, на ходу застёгивая пряжки туфель и проклиная ежедневные тренировки. Брайан закурил тонкую сигарету, Линс перехвалила её, затянулась и прикрыла глаза. На ней осталась только расстёгнутая белая блузка. Девушка даже не пыталась её застегнуть, выставляя на показ свои острые груди. За последние пару часов они столько друг о друге узнали, поэтому остатки стеснения она убрала в шкаф, видимо, навсегда. Как-то легко было принять, что лежащий рядом парень близок настолько, что она впервые не задумывается, как выглядят её волосы, и что пора в душ. Линдси протянула ему назад сигарету и улыбнулась, встречая вопросительный изгиб бровей и усмешку в уголках губ. Брайан своими длинными пальцами зажал сигарету и спросил: — Почему ты не сказала мне, что спишь и с девочками? — Я вообще-то сплю только с девочками. — Ну, да, видимо я что-то не так понял… — Видимо раз в десять лет… — Ты не против крепкого члена… Брайан получил удар в плечо и скатился с дивана, девушка, перегнувшись, посмотрела вниз. — Не ушибся, — в голосе Линс, при достаточном воображении, можно было услышать раскаянье. *** Несмотря на то, что было начало мая, пахло летом, вокруг царил летний шум; машины, прохожие, ветер… Брайан с другом спешили перекусить в любимой закусочной, а заодно и получить порцию фирменных советов мамы Дебби. Майк шагал рядом, едва поспевая за длинноногим Брайаном. Его просто распирало от любопытства, он готов был подпрыгивать. — Ты был с двумя дайками, вместе?! Да ты крут!!! — Если ты крикнешь ещё громче, на тебя обернутся и на другой стороне улицы… Брайан поймал Майкла, чуть не врезавшегося в дородного прохожего, за рукав куртки. — Я чертовски голоден. — В кафе? — Ну конечно. — Расскажешь… — С какого времени ты заинтересовался пиздой? Майкл обиженно замолчал. Потом посмотрел на идущего рядом Брайана и, дернув плечом, спросил: — Ну, хоть покажешь... — Познакомлю, она классная. И ты ей понравишься. *** Линдси пила кофе в университетской столовой и читала Шпенглера, когда рядом приземлилась Кейти Хиггс, шлёпнула на столик свой поднос. — Привет. — Привет, — Линдс не оторвала взгляда от книги. — Готовишься? — Ну, да, философия… — Хотела тебя спросить… Это личное, ты не против? Кейти не особо нравилась Линдс, потому что занимала очень много времени, потому что её пустая болтовня занимала пространство, потому что каждый раз после общения с ней возникало зудящее чувство бестолково потраченного времени. К тому же она была страшной сплетницей. Но сказать — «против», было всё равно что подписаться на журнал «Неприятности месяца» с собой на обложке. — Я слушаю, говори, что хотела. — Кинни. Линдс подняла взгляд от текста и в упор, очень недобро посмотрела на Кейти. Та слегка стушевалась, но, мгновенно стряхнув с себя сомнения, продолжила. — Ты встречаешься с Кинни. Не отрицай, весь поток об этом гудит… да что там поток… — Кейти, ближе к делу — Ты даже не пытаешься отрицать! — Ты же сказала, чтобы я не отрицала. — Черт, ты меня запутала… — Кейт чуть наморщила низкий лоб. — Да ладно, в общем, Кинни же гей… — И? — Ну? — И? Линдс начал раздражать разговор настолько, что она продумала план к отступлению, где фигурировал перевёрнутый поднос. — Да все же хотят с ним встречаться, но боятся заразиться. — Чем? — Линси дёрнулась. — Ну, он же гей! — И? — СПИИИИД, — прошипела Кейт, сжав зубы и выкатив страшные глаза. Линдс поняла, что единственное, что она хочет — это заорать на всю столовую: «Дура!» Но… — Кейт, я сейчас отвечу тебе на всё сразу, даже на то, о чем ты не спросила. Линдси привстала, нависнув над надоедой. — Да, Брай — гей, и да, он мой друг, он совершенно потрясающ в постели, и можешь позавидовать всем, кто с ним был. И ты ничем никогда от него не заразишься, потому что сможешь о нем только мечтать. И да, он болен, у него диагноз — нарциссизм в последней стадии. Пока, пока… Линдси вскинула на плечо рюкзачок и, не оглядываясь, вышла из столовой. *** Свет потоками пробивался сквозь стрельчатые окна, заливал разноцветную плитку и деревянные скамейки вдоль узкого коридора. Где-то внизу под крытыми галереями церкви св. Екатерины слышался монотонный голос священника, где-то внизу сидело около трёхсот прихожан, внимая воскресной проповеди. Где-то там Джоан Кинни с чувством выполненного долга смотрела на мужа и дочь, заботливо и непреклонно усаженных на жёсткие скамейки нравственности и добропорядочности. К сожалению, её непутёвый сын опять опаздывал. А в золотистых лучах утреннего солнца Брайан, откинувшись затылком на белоснежную стену, старался сдержать стон. Потому что умение Линдси делать минеты за последние несколько месяцев невероятно продвинулось. Её мягкие розовые губы, плотно обхватив его член, двигались верх-вниз совершенно в невероятном ритме. Она так нежно и влажно скользила теплым язычком по горячей головке его члена, задевала подтекающую предэякулятом щель. А её глазки настолько блудливо и озорно следили за ним из-под длинной светлой чёлки, что было совершенно невозможно смотреть на это, не закричав. Вверх, вниз, влажное, тёплое, тянущее наслаждение. На одном из низких звуков органа Брайан кончил, всхлипнув… Они столкнулись нос к носу в церковном дворе после службы. — Добрый день, мам, пап, — Брайан нервно сжал ладонь Линдси. — Извини, мам, мы немного опоздали и сидели на последних рядах. Знакомьтесь, это Линдси Питерсон, моя знакомая по университету. Линси очаровательно улыбнулась, как это умеют делать только хорошо воспитанные девушки из добропорядочных семей. У Джоан был намётанный глаз. Она одобрительно качнула шляпкой. — Очень рада, Линси. Ваши родители…? — Методисты, — предвосхитила вопрос Линдс. Джоан качнула шляпкой гораздо менее одобрительно, чем в первый раз… Но её прервал отец Брайана: — Да ты милашка. Приличней всех, кого таскал этот оболтус, — пробормотал Джек. Он, видимо, двинулся обнять её, но Линси встретила его протянутой рукой. — Очень приятно. — Вы останетесь на обед? Линси кожей почувствовала напряжение, вспышкой обдавшее Брайана. — Извините, но я не смогу, я должна помочь маме с благотворительным аукционом… Может, в следующий раз. Повисло неловкое молчание. Джоан поджала губы, Линси вздрогнула, узнав этот жест. Он часто проскальзывал у Брайана, когда тот сомневался, торжествовал или не хотел проговориться, и делал его совершенно очаровательным, у его матери же он был карикатурно злым. — Ну, что ж, возможно, в следующий раз. — Джоан строго посмотрела на сына — Но к ужину изволь быть. Сегодня воскресенье, помнишь. Они так же неловко попрощались. Особенно неловко выглядел Брайан, он как будто ждал, что его сейчас ударят, стоял натянутый как струна. Линдси проводила взглядом чету Кинни и вовремя помахала подозрительно обернувшейся Клер. А когда все проблемы скрылись за углом, спросила: — Зачем ты врешь своим родителям? — Знаешь, если тебя вынуждают врать — это не враньё. И, кстати, ты тоже соврала… благотворительный аукцион… — Нет, я не соврала, я действительно должна была помочь маме сегодня с её благотворительным аукционом, но мы вчера поцапались. Потому что я сказала ей, что я лесби… Брайан смотрел не неё во все глаза. Вот так просто сказать родным о себе! — Мне кажется, она не очень поверила, мы немного поспорили… Так что сегодня я свободна, и завтра… но, может, я передумаю и всё же помогу ей с аукционом. Линдс повернулась к нему и улыбнулась, видя его замешательство. *** — Линдси!! — закричала Анни, выбегая из комнаты в одних пижамных шортах. — Линдси Питерсон! Линдси перехватила её за плечи. Анни была истерична, туповата, но, в общем-то, добродушна и честна, так что как соседка она её устраивала как никто другой. А повод выскочить в коридор в одних пижамных штанах у неё был только один. Линдси, сняв толстовку, накинула её на плечи Анни, передала ей корзину с бельём и сказала отправляться вниз, в прачечную. Анни попыталась сунуться в её отделение, но Линдси молча закрыла перед её носом дверь. — Ты каждый раз будешь влезать ко мне в окно, игнорируя нормальный способ попадать в комнату? — спросила она у Брайана, развалившегося в кресле, даже не сняв ботинки. Ей очень хотелось быть строгой и защищать своё пространство, но каждый раз, когда она видела Кинни, хотелось смеяться, а в груди становилось легко. — В пол-одиннадцатого… думаю, комендантша не особо обрадуется, она не из клуба моих поклонников… — Голодный? Брайан дернул плечом, и Линдси поняла, что да. Она освободила стол от книжек и принялась делать что-то похожее на очень поздние сэндвичи. Брайан спокойно следил за ней и дёрнулся к столу, только когда девушка повелительно махнула рукой. Он открыл обе баночки с пивом, передал одну свернувшейся на стуле Линдс. Она сидела, подтянув колени к подбородку, и не столько тянула пиво, сколько смотрела, как Брайан торопливо жуёт бутерброд. — Это очень напоминает поведение вечного подростка, такой комплекс Питера Пена… — наконец, задумчиво протянула она. Брайан поднял взгляд от тарелки. — Будешь Венди? Линдси встала, пересела к нему на колени, расставив свои длинные ноги по обе стороны, запустила тонкие пальцы в его челку, чуть запрокинула его голову и, глядя в глаза, шепнула: — У меня есть выбор? — Нет, — качнул головой Брайан и потянулся поцеловать её. А потом подхватил девушку под задницу и переместился на узкую студенческую кровать… Они долго тискались и щекотались, стаскивая друг с друга одежду. Это было приятно: касаться, гладить, сжимать другого, изучая чувственную анатомию кончиками пальцев. Они провалялись так больше часа, пока не оказались без одежды под тонким покрывалом. Было жарко, нежно, и обоих потряхивало в предвкушении происходящего. — Ты другой, — плотоядно улыбнулась Линдси, обхватывая мягкой ладонью член Брайана. — Эй, осторожнее, — с наигранным недовольством прикрикнул парень, — он не сделал тебе ничего плохого! — И ты к нему очень привязан, — с деланной серьезностью кивнула девушка, аккуратно водя рукой вверх-вниз и улыбаясь тому, как остро реагирует её друг. Ей нравились эти моменты, то, что именно она повелевает его удовольствием. — Даже не представляешь, как, — пробормотал Брайан, потом кошкой вывернулся из её рук, и вот она уже под ним, прижата к кровати, распластана, с закушенной губой и азартом в глазах. Его член, тяжелый, горячий коснулся её бедра. — Презерватив. — Угу, — Брайан, словно фокусник, вытащил откуда-то из-за её головы блестящий конвертик. — Какой вкус предпочитаешь? Линдси закатила глаза. Она тяжело дышала, её нежное лицо покрылось алыми пятнами, длинные пальцы нежно ласкали шею и плечи Брайана, она пыталась прижаться к нему как можно сильнее. Девушка дёрнулась навстречу первому толчку и сдавленно застонала под окатившей её волной жара. *** — Сегодня я завалила экономику, — глядя в потолок, задумчиво сказала Линдси. На самом деле она думала об этом весь вечер, пока не пришёл Брайан, и, снова вспомнив, с удивлением поняла, что расстройство исчезло, а пришла решимость действовать. — Чувствуешь себя паршиво,— скорее утвердительно сказал Брайан. — Как жалкая неудачница? — А я белая англосаксонская протестантка. И я не могу, не могу позволить себе быть неудачницей, — словно зазубренную молитву отчеканила Линдси. Брайан одобрительно хмыкнул, ему нравилась в ней именно эта черта. Она не переносила, когда её жалеют, ни капли слабости напоказ. Но ему очень хотелось поддержать её уверенность в своих силах. Он по себе знал, насколько это важно. — Я тут не знаю, ввязываться ли в авантюру с конкурсным заданием от Вангард… — задумчиво начал он. — Я не буду тебе ничего советовать, — отрезала Линдси. Брайан удивлённо на неё взглянул. — Почему? — Когда ты слушал хоть чьи-то советы? Я не знаю, хорошо это или плохо, но ты всегда рассчитывал только на себя, и я не хочу становиться твоим костылём. Иди и делай то, что считаешь нужным, просто… — Линдси помолчала, кусая нижнюю губу. — Просто знай, что я всегда на твоей стороне. Даже если кроме нас там никого не будет. Ну, постараюсь… быть. — Хотя бы честно… — невесело усмехнулся Брайан. — А если я буду победителем? Если я буду удачливым сукиным сыном, тогда где будешь ты? — Хочешь, открою секрет: мне кажется, я зависима… — она блаженно потянулась и перевернулась на бок, лицом к нему. На узкой кровати они чувствовали тёплое дыхание друг друга. — Я зависима от твоего счастья… Это как с ребёнком, твоё счастье зависит от того, что он должен быть счастлив. — Тебе-то откуда об этом знать? — Я — женщина. — А как же твои родители? — Они счастливы, потому что я не позволю им считать, что я несчастна… — она сказала это так спокойно, а у Брайана горячая волна прилила к голове. Он перевернулся, навис над ней, опираясь на руки. — Ты сама-то понимаешь, что говоришь? По твоим словам, ты будешь врать самым близким тебе людям о твоём счастье, чтобы сделать счастливыми их? Это же дерьмо! Это… Ты же себя предаешь! Или… Брайан наморщил лоб и сел рядом, Линдси поднялась, провела тонкими пальцами по его чёлке. — Это значит быть взрослой, Брай, — пропела она. Брайан перехватил её ладонь и снова уронил девушку на кровать, навис над её лицом. Он был зол, встрёпан, часто дышал. — Никогда, никогда не проделывай этой хуйни со мной, если ты хочешь, чтобы мы остались друзьями! Даже думать не хочу, что мой друг будет несчастлив за мой счёт… Это как есть его кровь. — Обещаю, — прошептала Линдси, ей было нелегко дышать, навалившийся на неё Брайан был достаточно тяжелым, и хотя это была приятная тяжесть, ей хотелось утечь из-под него, особенно от неотрывно смотрящих на неё тёмных глаз. *** Брайан полулежал в кресле на балконе и пытался наслаждаться… Осталось не так много времени до сдачи проекта. Неделю до этого он просто не вылезал из библиотеки, а теперь, наблюдая, как Линдси с интересом читает его последние выкладки, он жмурился от весеннего солнышка и пытался расслабиться. Но не получалось. — У меня голова болит, — замотал головой Брайан. — Прекрасно, — мстительно рыкнула Линдси, но протянула на ладони таблетку, а потом подала стакан воды. Брайан благодарно кивнул. — Был бы натурал, женился бы на тебе. — Хрен, я выйду замуж за Джинджер Мелстоун. — Потом не прибегай жаловаться, она отвратительна… — Ты думай не о моей семейной жизни, а своём проекте, тебе сдавать его послезавтра! Брайан посмотрел на неё уставшим мутным взглядом и пугающе бесцветным голосом сказал: — Я не успею, Линс. Это была дурацкая затея с самого начала. Не надо было вестись. Мой проект рекламы невероятно сырой… и от него воняет провинцией. В лучшем случае кто-то переработает мою идею. Он отвернулся к окну. — Закрой рот! — Голос девушки заставил его вздрогнуть. — Я, пожертвовав остатками свое репутации, разрешила тебе жить у меня в комнате, я готовлю тебе и слежу за тобой, таскаю тебе невероятное количество фотографий, а ты говоришь мне, что это все напрасно, и последняя неделя моей жизни коту под хвост?! Знаешь что, мистер, — Линдси, встав между его колен, взяла Брайана за подбородок и пристально посмотрела ему в глаза, её голос превратился в зловещее шипение: — Ты сделаешь это! Ты выиграешь этот конкурс для себя и для меня! Ты лучший в группе, я видела работы остальных. Вот и веди себя как лучший. Пусть «Вангард» полным составом бегает за тобой! Не желаю иметь ничего общего с неудачником! И запомни — да как будто ты это сам не знаешь! — твой успех будет больше, чем просто успех, остальные престанут смотреть на тебя, как на сексуальную куклу. А теперь садись за мой комп, пока я тебя не выгнала, и начинай доделывать макеты к билбордам. Всё! Не дожидаясь ответа, она подхватила стакан и, хлопнув дверью, вышла из комнаты. Брайан поджал губы, посидел, глядя одновременно куда-то в даль и в никуда. Потом пересел за рабочий стол и стал быстро открывать рабочие папки… *** Утро в кафе у Дебби особенно нравилось Брайану, потому что все спешили, и всем на всех было наплевать. Даже закончившим смену хастлерам, которые тоже спешили или старательно создавали вид деловой спешки... Линдси торопилась и была рассеяна. Она пролила сок, уронила вилку, высыпала содержимое сумочки на диван, чтобы найти телефон. Брайан наблюдал за всеми её метаниями и как бы между делом заметил: — Я опять вижу тебя с Эшли Фрост. Нахрен ты с ней общаешься? Она полна дерьма, как и вся их компания... — Ревнуешь? — как-то неуверенно попыталась пошутить Линдси, набирая смс, даже не подняв головы, чтобы взглянуть на него. — Кого? К кому? — фыркнул Брайан. — Собрание инвалидов-дегенератов… Ему на самом деле не нравилась новая компания Линдси. Рядом с ними пахло церковной гнилью. Он как никто научился улавливать этот запах, благодаря Джоан. Брайан перегнал зубочистку из одного уголка рта в другой и задумался, как ещё можно сказать Линдси о своих опасениях. Но девушка уже торопливо начала собираться. Перехватив его взгляд, она опередила его: — Потом поговорим, если хочешь, завтра, например. Завтра же вечеринка. Вот после неё… Если, конечно, у тебя не «случится кое-что важное»… Она проговорила это с особенным нажимом, подчёркивая ставшую популярной последнее время у Брайана отмазку. Он хмыкнул. Линдс клюнула его в щёку и побежала к дверям, едва не сбив на пути Дебби, наскоро с ней поздоровавшись. Та, покачав головой, повернулась и погрозила пальцем Брайану, очевидно, по привычке, считая его виновным в торопливости девушки. Брайан, тоже по привычке, вопросительно поднял бровь, искренне радуясь, что это утро, и у Дебби просто нет времени разговаривать с ним. Потому что она тоже спешит. *** Брайан вытащил лоснящийся от смазки член из смуглой задницы Смита Джонса — беттера бесбольной команды. Брезгливо стянул резинку и отбросил в урну. Потянулся с кошачьей грацией. Оставаться в постели не хотелось. Хотелось в душ и на улицу. Собственно, стоя уже на пороге ванной комнаты, он услышал: — Ты такой сильный, Брайан. Я просто не понимаю, как ты можешь так плевать им всем в лицо, говоря о своей ориентации… Брайан вздрогнул, ловя себя на том, что секунду назад просто забыл о парне в постели. Начиналось дерьмо, которое он ненавидел, оттраханный парень начинал думать, что они стали близки, и хотел излить душу; на хуй эти откровения, надо было съёбывать. — А ты попробуй сам, — крикнул он, заглушая шум воды. Наскоро вытерся и стал одеваться. — Может, понравится! — Ты куда? — Сегодня вечеринка в кампусе у третьего курса… — Брайан неопределённо махнул рукой. — Мы ещё увидимся? — здоровый, даже чуть долговязый Джонс попытался поймать его запястье. — В твоих снах, — бросил Кинни и исчез за дверью. *** Музыка, как удары большого сердца, посылала в кровь желание двигаться. Разноцветные блёстки метались в полутёмном зале. Молодые, спортивные фигуры дёргались в невообразимых позах, выплёскивая из себя яркую энергию. Вечеринка удалась. Эйфория захлёстывала весь зал, взлетала куда-то в летнее небо и вытекала на улицу парами и группами студентов, решившими продолжить приключения в парке и закусочных, окружавших студгородок. Брайан поцеловал взасос только что оттраханого им в туалете парня, отпустил его и оглядел мерцающий зал. Линдс нигде не было. Он какое-то время потолкался на танцполе, но что-то царапало его внутри. Линдс обычно не динамила и не опаздывала. Так что отстранив пару настойчивых поклонников, он отправился на ее поиски. Как во сне, разноцветные пятна скользили по лицам, выхватывая их из темноты. Говорить было невозможно, музыка заглушала любые звуки. На другом конце зала Эшли Фрост пыталась что-то говорить, агрессивно и эмоционально размахивая руками. — Кинни, присоединяйся! — кто-то дёрнул его за рукав, кто-то всунул ему в руку бутылку, он отпил, так же не сводя глаз с компании в углу. Что-то не нравилось ему в происходящем — злые, тревожные взгляды компании. Но главное — это странное беспокойство за Линдс. Брайан выбежал на улицу, огляделся, его разрывало желание бежать во все стороны сразу. Но, взяв себя в руки, он несколько минут судорожно соображал. Где могла оказаться Линдс? Мысли метались, ощущаясь почти физически. Невероятная злость от беспомощности, которую он ненавидел больше всего, накатила так сильно, что захотелось кричать. В какой-то момент его потянуло в сторону парка, к каштанам, под которыми они любили встречаться. Светлую фигурку девушки он увидел не сразу. Полосатые ночные тени скрывали её надёжней любой маскировки. Правда, походила она на какую-то сломанную куклу, прислонённую к стволу, чтобы не упала. Возможно, впервые в жизни Брайан не думал, что и как он будет говорить, что делать, просто бросился к человеку, боль которого ощущал сам. — Что она сказала? Что она тебе сказала, Линдси?! Линси трясло. Её лицо занавешивали волосы. — Она сказала, что я сгорю в аду. Брайан обхватил её так крепко, как только мог, потому что девушка, сотрясаясь от рыданий, стала опускаться вниз. Он чуть не сказал ей: «Я же говорил, не водись с этим дерьмом». Он был так рад в этот момент, что не сказал ей этого. О, как он был рад. Он закусил губу до металлического привкуса во рту. Но она чувствовала эти невысказанные слова и начала оправдывающимся тоном, от которого его выворачивало: — Тебе не понять. Я знала, что у нас ничего не будет, знала! Просто мне казалось, она понимала меня. Я хотела иметь друга, настоящего друга. — Я твой друг. Линси замотала головой, криво усмехнулась. — Это не то. Ты никогда не будешь принадлежать мне, ты всегда будешь чьим-то ещё. Ты слишком далек от моих маленьких девчоночьих проблем. Я не хочу быть твоей гирей. Мне нужен был кто-то, с кем я могу обсудить свои месячные, и какие трусики одеть на первое свидание… Она всхлипнула, как котёнок, и прижалась к его плечу. Линдси плакала, безутешно и горько. У неё лились слёзы, его руки уже были мокрыми от них. А он просто молча обнимал её трясущиеся плечи. Он не помнил, столько они просидели на земле, откинувшись на ствол столетнего вяза, пока сидящая у него на коленях Линдси не прекратила вздрагивать. Не поднимая головы от ставшего мокрым плеча, она тихонько прошептала: — Светает... — Давай отвезу тебя домой? — Нет, нельзя, чтобы домашние видели меня такой. Пойдём, мне надо пройтись… Просто пройдись со мной… — Хочешь, сходим в самый крутой ресторан? — Не хочу в ресторан. Пошли к Дебби. Она замечательная, и там обалденные пончики. — Ты растолстеешь, — сказал он, помогая ей встать, и получил тычок под рёбра. — Тебя-то это почему волнует? — Не люблю толстух, они унылы. Линдси улыбнулась. — Извини, кажется, из-за моей истерики ты пропустил вечеринку. — Забей, ни оправданий, ни извинений. Я был там, где хотел. — Я люблю тебя, Брайан. — Эээ… — В человеческом смысле… Ты просто замечательный человек. — Никому об этом не говори. — Хорошо. Это только наша с тобой тайна.