Смерть приходит с улыбкой

— Сегодня я сделаю это. Бэтмен открыл глаза и почувствовал, как всё поплыло, в том момент, когда он поднял голову. Перед ним стоял обычный деревянный стол и серая стена. Оказалось он сидит на стуле, но пошевелиться не может. Приложив чуть больше усилий, Бэтмен понял — он привязан. Но привязаны только руки. Только спустя пять секунд до него дошел голос. Это был Джокер, его голос бы он узнал из миллиона. Этот смех, вечно вызывающий эмоции и скрежетающий тембр. Выходит Джокер его схватил. Осмотрев внимательней своё положение, Бэтмен увидел, что привязан веревками, но очень туго. Стул металлический, а сзади в него что-то упирается. Бэтмен повернул шею насколько мог. Джокер сидел на полу, облокотившись на трон Бэтмена. Когда преступник понял, что жертва очнулась, он высказал свои планы на вечер. Джокер, скользя вверх по стулу, поднялся, дотронулся ладонью до левой щеки Бэтмена, обошел стул и стал перед ним. Бэтмен был почти в полном своём костюме, маска на месте, одежда на месте, но нет никакого оружия и плаща. Он лежал черной горкой на столе. — Привет, Брюсииии.... — Джокер улыбался, стоя напротив врага, — Сразу скажу тебе одну вещь: ты не можешь вставать. Если ты думаешь, что это одна из моих... ШУТОК, то ты ошибаешься. Если ты встанешь, то наделаешь много шума, подорвешь тут всё. А я этого не хочу. Подрываю тут только я. Стул запрограммирован на то, чтобы взорваться, как только ты встанешь. Если попробуешь как-либо его отключить, перервать провода, остановить взрыв или еще что-нибудь, всё равно ВЗОРВЕШЬСЯ. Не смотри на меня так из-под этой маски, Брюси. Джокер медленно подходит к стулу, который пленит Бэтмена, и снимает с Темного рыцаря маску. — Так то лучше. У меня есть огонь. В дальнем левом углу комнаты, в темноте, стоит котел. Бэтмен наблюдает за тем, как Джокер поджигает в нём огонь и кидает туда маску. Бэтмена охватывает ярость. Джокер привязал его, сжег маску, называет его по имени. Но это еще не все, и пока что Темный рыцарь не может понять, что происходит. — Если тебе вдруг станет не жалко жертвовать собой, если вдруг захочешь убить меня, если решишь устроить салют, то тебя наверное остановит один факт. Мы находимся в заброшенном здании, а за этой стенкой находится другое здание. Сиротский приют. Ты ведь не хочешь много невинных жертв, смертей маленьких детишек? Тогда не вставай. Сумасшедший злодей ставит другой стул напротив Бэтмена и с кровожадной усмешкой осматривает связанные руки. — Как же мне нравится это. Ты с легкостью бы мог освободиться, но ты сидишь. Сидишь и не можешь развязать путы. Хорошо, хорошо, что я позаимствовал эту идею у умных особ. Но я вижу ты что-то не рад со мной поболтать? Бэтмен от злости дергается вперед и кричит на Джокера: — Чего ты хочешь? Отпусти меня! — Что бы ты снова начал махать кулаками, отделал меня и кинул в Аркхэм, как уже бывало? Нет. Давай я тебе лучше расскажу историю. Знаешь, откуда у меня эти шрамы? — Однажды мы с папой пошли в кинотеатр. Мы не часто проводили время вместе, но в тот вечер он не был пьян или груб, он был отличным, просто примерным отцом. Только вот не задача. Фильм оказался скучным. Это была безвкусная, скучнейшая комедия, юмор у них был нудный. А юмор не бывает нудным, иначе это уже не юмор, если ты не знаешь, Бэтси. Но папочке почему-то было смешно, ему было весело, он смеялся, веселился. Я только улыбался этому, улыбался тому, что мы вместе и нам хорошо. Вот мы пришли домой ночью, папа зашел на кухню и налил себе чего-то. Я сел рядом с ним и поблагодарил за вечер. Отец выпил стакан, потом еще один и еще. Он спросил, понравился ли мне фильм, я в ответ пожал плечами. И вдруг он выкинул одну из глупых шуток из этого фильма. Я никак не отреагировал. Папа прищурился и начал вглядываться мне в лицо. "Тебе не смешно?". Он спросил только это, а когда я покачал головой, он достал нож из кухонного ящика. — Что ты делаешь? — Ты должен хотя бы улыбнуться. Он сказал это и повалил меня на пол. Я начал кричать, пытаться отбиваться, а он сказал, что я должен слушать отца, напал на меня с ножом и начал резать щеки... Когда я лежал в луже своей крови и улыбался этой страшной улыбкой, которая осталась со мной навсегда, я понял шутку. А отец пошел спать. Джокер без умолку рассказывает, Бэтмен следит за каждым его движением, слушает, но ищет пути отступления. Когда Джокер заканчивает историю, он резко встает, подходит к Бэтмену почти вплотную и смотрит в глаза. — Почему в твоих глазах отражается моё безумие? Тебе идет! Интересно было бы примерять.... Смогу ли я свести тебя с ума? Джокер аккуратно, по частям, срывает части костюма Бэтмена, кидает их на пол и отходит на пару шагов назад. Бэтмен продолжает следить за человеком, пленившим его. Джокер подходит ко всё еще горящему котлу. В нём всё кипит, трещит, испускает искры, как и внутри Джокера. Злодей берет темную кочергу, которая лежит на полу и опускает её конец в огонь. Она накаляется. Джокер с безумным взглядом вытаскивает её и прижимает к своему плечу на пару секунд. Глаза блестят, кажется искрятся, взгляд бежит по стенам, но ничего не видит. В горле слышен скрип, но лицо Джокера передает скорей наслаждение, чем боль. Он подходит к стулу вместе со своей раскаленной кочергой и прижимает её к плечу Брюса. Он держит её до тех пор, пока черная ткань кофты, которая осталась на Бэтмене, не прожигается, пока кожа не краснеет, пока не начинает кипеть, и самое главное — пока Бэтмен не начинает сопеть от боли. Потом Джокер отдергивает кочергу, наблюдая за реакцией Темного рыцаря. Он не кричит и не плачет, но лицо искажается болью. Джокер снова раскаляет кочергу, и снова пробует её на себе, а потом вновь прикладывает её к Уэйну. Безумцу это нравится. Нравится разрушать себя, мучить, доводить до такой боли, чтобы челюсть хрустела, пока сжимаешь зубы. Мазохист. Не может быть чувства сильней, чем боль. Ничего не может быть лучше, чем собственный крик, кровь или потеря пульса. Доводить себя, бить, падать, ломаться, уничтожать. Но помимо этого Джокер садист. Ему нравится наблюдать за тем, как мучаются другие. Он был бы рад поменяться с Бэтменом местами. Пусть бы Брюс Уэйн причинял ему страшную боль. Но он такого никогда не сделает, поэтому игру ведет Джокер. Он следит за тем, как выступает пот на лице жертвы. Смотрит, как красивое лицо покрывается морщинками из-за чувств. Наблюдает, как волдыри выступают страшными пятнами на теле. Боль — его конек. — ЗАЧЕМ?! — Агрх... Я просто хочу сделать тебе больно, очень больно. Тебе снова не нравится? Почему ты не улыбаешься? Джокер подходит к столу и поднимает плащ летучей мыши. Там лежит нож с длинным красивым лезвием. Преступник легко проводит им по своему большому пальцу и сразу разрезает подушечку. Кровь летит вниз и яркой каплей разбивается по серому полу, звук удара звенит в ушах Брюса. Бэтмен терпит боль, сжимает зубы, пытается не приносить много радости Джокеру. Но сейчас он понимает, что попал в ту редкую ситуацию, где совершенно беззащитен. А Джокер подходит к нему с ножом и улыбается, всё продолжает улыбаться. — Улыбочку! Джокер хватает подбородок Бэтмена и принимает острие ножа к уголку рта. Он вдавливает его очень сильно, потом еще сильней, а потом начинает вести полосу по щеке. Бэтмен видит обезображенное шрамами и безумием лицо Джокера. Видит, как тот питается его страхом. Капли начинают стекать по его подбородку и Джокера начинает трясти. Ему нравится и он не останавливается. Руки дрожат, но он ведет острие, ужасно медленно, принося максимум боли Бэтмену и максимум удовольствия себе. Бэтмен начинает дергаться, двигать головой так, чтобы Джокер его не ранил сильней. Но Брюс был явно чем-то накачан, иначе как он сюда попал и почему так мало силы чувствует в себе? Джокеру не нравится то, как Бэтмен сопротивляется. Злодей резко отрывает лезвие от губ и вонзает его в кисть, вложив в удар весь гнев на Бэтмена, который долго копился. Тут Бэтмен не сдерживается и срывается на крик. Нож полностью прошел сквозь кисть и застрял в подлокотнике. Джокер теряет самообладание, отпускает нож и съезжает на пол. Он дико хохочет в потолок. Слушает завывания боли Бэтмена и наблюдает за ним снизу. — Ты такой красивый, когда измученный, — Джокер поднимается на ноги и резко достает нож из руки. Брюс откидывает назад голову и шипит сквозь зубы, — Прекрасно, просто прекрасно. Какова твоя кровь на вкус? Бэтмен сквозь пелену слез смотрит на безумца. Джокер нюхает окровавленный нож, а потом облизывает его кончиком языка, прям за лезвие. Облизав всё лезвие он сильно ранит себе часть языка, разрезая её на две части. — Смотри, Брюси, — теперь его речь очень непонятна, она булькает и шепелявит, но Бэтмен всё равно разбирает слова, — Наша кровь смешалась и запеклась... Потом Джокер садится на колени перед Бэтменом снова. Хватает его подбородок и продолжает вырисовывать узор. Он просто разрезает щеку, ярко-красная кровь бежит по лицу и капает на грудь Брюса, на Джокера, на стул, на пол. Всё в крови, слезы растекаются и смешиваются с ней, но Брюс больше не кричит. Он почти не сопротивляется, хватка Джокера становится сильней, он становится слабее. Одна рана готова, боль затемняет Бэтмену рассудок, Джокер с кровожадной улыбкой чешет свои шрамы и присматривается ко второй щеке. Лезвие режет и по ней. Снова тонкая струя, потом поток крови. От края губы выше, по диагонали, вверх. Уже горячее от крови лезвие режет глубоко, Джокер давит и давит, он много на ком тренировался. Его узор окончен. Психопат отходит на пару шагов, держит в руке нож, как кисть, оглядывает изуродованное лицо Брюса Уэйна. — Наконец ты улыбаешься, Брюси. Все раны Бэтмена горят, его ум мутнеет, он то теряет сознание, то включается. Джокер смотрит ему в глаза, когда Бэтмен не отвечает на его вопросы, Джокер бьет его в нос своим лбом. И снова. Потом кулаком в живот. И так много раз. Он дерется, наслаждается тем, что наконец словил мышку, наконец изувечил её, наконец причинил так много боли. Боль. Проходит около часа, пока Джокер просто сидит в ногах у Бэтмена. Один наслаждается болью. Второй терпит её из последних сил. Ничто не спасёт в этот день Бэтмена. Ничто не разочарует в этот день Джокера. — Ты думаешь, как далеко я зайду? Это конец, я привел тебя к концу. Бэтмен повержен Джокером! Джокер встает и смотрит в живые, но полные боли, страха, ненависти и отчаянья глаза Брюса. Он наклоняется к нему и шепчет на ухо своим раздвоенным языком: — Спокойной ночи, Темный рыцарь. Спасибо за то, что разрешил мне присмотреть за Готэмом. Джокер вонзает нож в сердце Брюса Уэйна. Злодей продолжает смотреть в мутные глаза жертвы. Проходит пару секунд, мозг осознаёт, какое серьезное нанесли ранение, дыхание прерывается, зрачки ускорено меняют свой размер. В один момент глаза становятся стеклянными, как у куклы. Такой куклой Джокер мог бы заманить Бэтмена в какое-нибудь место. Сказать, что кукла — человек. Джокер смотрит на свою работу вновь. Теперь она доделана. Брюс Уэйн мертв, у него на лице кровавая улыбка, а над его троном стоит Джокер, испачканный их кровью.