Ультрафиолет

Все началось довольно неожиданно. Просто однажды Крис, не желая терять время, запрыгивает в закрывающиеся двери переполненного лифта. Он знает, что дом хотя и считается элитным, но все же слишком старый, и подъемное устройство рассчитано не более, чем на четырех человек, которые в любом случае чувствуют себя как кильки в бочке. Крис не любит давку, но ждать он не любит еще больше. Обаятельно улыбаясь соседке снизу и делая вид, что сожалеет о том, что толкнул ее, он протискивается к дальней стенке, чтобы освободить выход, потому что его этаж - последний. И сталкивается с НИМ – лицом к лицу. Катастрофически близко. И в этот момент время останавливается. Резкий толчок, и перегруженный лифт повисает между этажами. Крис едва успевает упереться руками по обе стороны плеч незнакомца, иначе он с размаху влетел бы в него и, скорее всего, со стороны это выглядело бы слишком интимно. И еще он успевает почувствовать запах темных волос, рассмотреть текстуру его кожи. На мгновенье раскосые глаза отрываются от изучения пола и скользят по лицу Криса. Но парень тут же снова опускает взгляд и легонько закусывает нижнюю губу, показывая белые ровные зубы и оставляя влажный блеск на упругой розовой поверхности. Крис чувствует легкое дыхание, отдающее ментолом. Он без зазрения совести продолжает рассматривать незнакомца. Красивый. Необычный, но красивый. Почти такого же роста, как и он сам. Лифт продолжает стоять без движения, домохозяйки позади явно нервничают. -Сейчас поедем, - говорит Крис, не отрываясь от созерцания своей находки. Он думает, было бы неплохо увидеть парня целиком, оценить телосложение, впрочем, он и так уверен, что с этим все в порядке. – Вы же знаете, дамы, так случается, и не стоит бояться. В конце концов, я с вами, хотя у меня и нет ни одного шанса облегчить вам пребывание в этой клетке. Надеюсь, вас не сильно смущает перспектива провести следующие несколько минут вашей жизни в моей компании? - Крис пытается шутить в привычной для него манере. Он знает, что нравится женщинам, и знает, что им приятно его внимание. Поэтому говорит набор ничего не значащих фраз, слегка флиртуя, лишь бы успокоить попутчиц, дабы те не отвлекали его от того, что сейчас действительно важно. И это отчасти разряжает обстановку, потому что за спиной слышатся кокетливые смешки и перешептывание. Парень тем временем поворачивает голову в сторону, открывая вид на длинную изящную шею. Крис знает, почему он делает это: чтобы не чувствовать чужого дыхания на своем лице. В ушах незнакомца несколько проколов, и он едва заметно усмехается и нервно теребит пальцами мочку уха, прокручивая серебряный «гвоздик» с небольшим светлым камнем. Крис ловит себя на мысли, что хочет прикоснуться губами к его шее, к приоткрытому рту, почувствовать тепло, вкус и запах. Влечение с первой секунды. Этот парень вызывает в нем желание так же неотвратимо, как происходит слюноотделение при виде разрезанного лимона. На таком же неконтролируемо рефлекторном уровне. Лифт несколько раз дергается и снова медленно ползет вверх. Домохозяйки пугливо взвизгивают от тряски, а затем облегченно вздыхают. Крис ослабляет упор и имитирует нечаянное падение на парня, вжимаясь в него всем телом, и чувствует, как тот вздрагивает, и еще - теплые мягкие губы на своей шее. -Прости, - тихо говорит Крис, отстраняясь от незнакомца. -Ничего, - шепотом отвечает тот, старательно избегая смотреть на попутчика. Он задумчиво касается пальцами рта, словно пытается определить наощупь, не произошло ли с ним каких-то необратимых изменений. Крис завороженно наблюдает. Этот невинный и скорее всего совершенный на неосознанном уровне жест гипнотизирует и вызывает еще большую волну возбуждения. Дамы поочередно покидают лифт, и теперь у Криса не остается оснований оставаться настолько близко к предмету своей неожиданной страсти. Он разочарованно делает шаг в сторону, стараясь стоять вполоборота, чтобы не выпускать парня из поля зрения. Предпоследний этаж. Остановка. -Крис, может, заглянешь, когда будешь свободен? – явно флиртуя, спрашивает миловидная женщина. – Муж в отъезде, а у меня, как назло, что-то с телевизором… Крис спинным мозгом чувствует, как парень позади беззвучно ухмыляется. Наверняка надумал лишнего. Впрочем, в чем-то он прав: назвать их отношения с соседкой снизу невинными можно лишь с очень большой натяжкой – во всяком случае, с ее стороны никакой целомудренностью там и не пахнет. -Хорошо, - холодно говорит он и нажимает кнопку следующего этажа. -Я буду ждать! – слышится мелодичный голос за захлопнувшимися дверями. -Она – жена моего босса, - зачем-то объясняет Крис, когда они с темноволосым незнакомцем остаются наедине. Он бы очень хотел сказать что-то вроде «Я гей», и это объяснило бы все сразу, опровергло бы любые подозрения в возможной интимной связи с женщиной, но вместо этого он нелепо оправдывается, выставляя себя полным идиотом, готовым на все ради карьеры. -Понятно, - бесцветно отвечает тот и первым выходит из лифта. Крис смотрит вслед удаляющейся фигуре. Идеально: длинные ноги, обтянутые черными джинсами, узкие бедра, упругая задница, широкие плечи. Отличное спортивное телосложение – как раз то, что нравится Крису. -Эй! – окрикивает он парня. Он на самом деле не представляет, зачем это сделал, но тот уже пристально смотрит ему в глаза. -Ты приехал в гости к пожилой леди? – находится Крис. -Она умерла полгода назад, - спокойно говорит брюнет, достает связку ключей из кармана куртки и исчезает за дверью квартиры, больше ни разу не оглянувшись. -Он не съел тебя? – игриво спрашивает Х. – Жутковатый тип, правда? Есть в нем что-то отталкивающее, хотя, кажется, он вполне безобиден. Но все равно у него какая-то черная аура… -О ком ты? – Крис отрывает непонимающий взгляд от настроек на экране плазменной панели. -Тао, парень в лифте. Он ведь живет на твоем этаже, – поясняет женщина. -Тао? Наверно переехал совсем недавно, - замечает Крис. – До сегодняшнего дня я ни разу не видел его. -Странно, - Х приближается и касается его плеча, стряхивая невидимую пылинку со свитера. – Он живет здесь с тех пор, как умерла пожилая леди, что-то около полугода. А до этого несколько месяцев приходил почти каждый день помогать ей. Неужели вы ни разу не пересеклись? -Нет, - отрезает Крис, пытаясь сохранять внешнее спокойствие, но внутри у него все переворачивается. Неужели он настолько в себе, что даже не заметил, как умерла его соседка? Да и как он мог за все это время ни разу не встретить Тао? -При твоей востребованности и занятости на работе это неудивительно, - льстиво произносит дамочка. – Ты уходишь слишком рано, а возвращаешься слишком поздно. Совсем не бережешь себя, - ее голос полон фальшивого сочувствия. - К тому же постоянные командировки. А мы, домохозяйки, видим все. -Чем он занимается? – все же решается спросить парень. -Не знаю, - Х присаживается на диван рядом неприлично близко к своему гостю. – Какая-то темная история. Пожилая леди оставила ему все свое имущество, включая эту квартиру, пакет акций нашей Компании и счета в банке, так что он вполне обеспечен, я бы даже сказала, богат, и вполне может позволить себе не делать ничего. Тем не менее, он почти каждый день куда-то ездит на автобусе. Иногда – на мотоцикле. И никогда не пользуется машиной. -Что же темного? – удивляется Крис. – Бабушка оставила внуку наследство. -В том-то и загвоздка, - усмехается дамочка. – Никакая она ему не бабушка. Пожилая леди была абсолютно одинокой – ни детей, ни внуков, ни даже дальних родственников. Никого, кто мог бы оспорить завещание. -Вот как… - задумчиво произносит парень. -Видишь ли, – издалека начинает Х. – Разные слухи ходят, о том, как именно Тао ухаживал за старушкой. Но никто не знает наверняка. Она при жизни не особенно распространялась, а он и вовсе не идет на контакт. -Не верь сплетням, - Крису вдруг становится противно думать о том, что у ЕГО незнакомца может быть настолько грязное прошлое. – Мне пора. С телевизором все в порядке, просто сбой в настройках. Он резко встает и направляется к выходу, но уже в дверях соседка останавливает его, перекрывая доступ к лестничной клетке. Она обвивается тонкими руками вокруг его шеи и привстает на цыпочки, едва уловимо касаясь губами губ Криса. -Может быть, останешься выпить по бокальчику вина? – с надеждой спрашивает она. -В другой раз, - отрезает он, аккуратно высвобождаясь из объятий. – У меня много работы. Ночью Крису снится таинственный сосед. С того самого момента, как они выходят из лифта на площадку этажа. Только во сне парень не исчезает за дверью, а, словно прочитав мысли Криса, приближается и пошло проводит языком по его губам, и без предупреждения накрывает пах теплой ладонью, с силой сжимая уже возбужденную плоть и вырывая сдавленный стон. По телу Криса проходит судорога, и он, не в силах сдерживаться, резким толчком вдавливает Тао в холодную каменную стену, подхватывая за упругие ягодицы, приподнимает его, держа почти на весу и не встречая при этом никакого сопротивления. Напротив, парень обвивается ногами вокруг его талии и, упираясь лопатками в шершавый камень, подается навстречу бедрами, развратно трется о его живот затвердевшим членом, позволяет касаться горячей гладкой кожи под растянутым черным свитером, отвечает на поцелуи, нежно сжимая в ладонях лицо Криса. Затем демонстративно тянется к ширинке, щелчок металлической пряжки, и вот он уже издевательски медленно тянет вниз собачку молнии. Крис застывает в ожидании. Но Тао вдруг останавливается на полпути и пристально смотрит в ему глаза, словно пытается о чем-то спросить. Крис все понимает без слов. Он опускает парня на бетонный пол и, схватив за руку, тащит в свою квартиру, с порога начиная хаотично избавлять их обоих от одежды. Словно в горячке его разум выдает немыслимо пошлые картины дальнейшего развития событий. Тао, изгибающийся в развратных позах, будто в бреду шепчущий грязные и такие возбуждающие слова, откровенно предлагающий себя, умоляющий взять его немедленно… Длинные ноги на плечах Криса, еще мгновенье, и он толкается в горячее тесное пространство. Тао вскрикивает от резкого проникновения, но тут же подается навстречу, позволяя войти глубже, на всю длину... Крис больше не может сдерживаться. Ему кажется в него вселился зверь, и пьянящее ощущение вседозволенности туманит разум. Он начинает остервенело вбиваться в тело, хотя чувствует, что парень под ним уже не испытывает удовольствия, что его действия все больше напоминают изнасилование, но он не может остановиться, продолжая причинять боль своей жертве. А когда Тао все же пытается вырваться, он наваливается на него всем весом, блокируя руки над головой, до синяков сжимая тонкие запястья, и затыкает рот грубым плотоядным поцелуем. Металлический привкус крови на языке пьянит как вино… Крис просыпается в третьем часу ночи от того, что не хватает воздуха. У него жар, но при этом он весь покрыт холодной испариной. Постельное белье мокрое – хоть выжимай. Колом стоящий член возбужденно ноет, требуя немедленной разрядки. Какое-то странное наваждение: Крис чувствует себя грязным, разуму противна сама мысль о мастурбации, но тело будто превратилось в один оголенный нерв. Сердце стучит в бешеном ритме, как если бы он только что пробежал дистанцию в несколько километров. Крис встает и идет в душ, но даже ледяные струи не спасают его от необходимости удовлетворить собственную похоть. Он обхватывает плоть ладонью, понимая, что иного выхода просто нет, и, уже не сдерживая рыданий, дрочит, пока, наконец, его не настигает болезненный оргазм… Опускается на холодный кафельный пол, закрывает лицо руками. «Что со мной? Почему так?..» Такое ощущение, что в городе начался сезон дождей. Крис не помнит, чтобы когда-то осень действовала на него настолько угнетающе. Говорят, человек впадает в депрессию от недостатка ультрафиолета. И сейчас, глядя в мутное влажное небо, Крис впервые в жизни чувствует свою зависимость от солнца. «…И разверзлись хляби небесные». Нескончаемый мутный поток затапливает землю, размывая даже новые мостовые и свежеположенный асфальт. Заливает подвалы и цокольные этажи. Еще немного, и крыша в доме Криса тоже не выдержит, даст течь под напором осточертевшей барабанной дроби, и грязная вода хлынет в его замкнутое пространство, прорвав последнюю ненадежную преграду в виде подвесного потолка. В остальном жизнь Криса идет как обычно: работа, дом, заигрывания соседки снизу, доверительное и в то же время излишне требовательное отношение со стороны руководства, явно о чем-то догадывающегося, редкие походы в бар с коллегами в конце трудового дня, завистливые и осуждающие взгляды. Никто не сочувствует ему, не пытается понять. Крису плевать. Ему хочется всех послать к черту, но он сдерживается из последних сил. Обычное балансирование на грани. Не сорваться в пропасть и не навлечь на себя лишних неприятностей собственной несговорчивостью. Он совершенно не представляет, сколько еще придется существовать в этом аду, и представится ли шанс изменить что-то в привычной рутине. За последние пару недель он ни разу не видел странного незнакомца из соседней квартиры и, по большому счету, почти перестал думать о нем. Во всяком случае, мысли утратили изначальную ошеломляющую конкретность, превратившись в неясные страхи и волнения – словно смутные воспоминания о совершенном когда-то, в другой жизни, преступлении. Крис даже рад, что они больше не встречались, потому что боится повторения своих видений. И потому что не хочет сомневаться в собственном душевном равновесии. Но все существо Криса вопиет о том, что в мозаике его бытия отсутствует нечто очень важное. И это новое, странное чувство потери вызывает неконтролируемые приступы удушья и необъяснимой паники. Крис всегда считал себя прагматиком и реалистом. И сейчас он тоже пытается придумать логичное объяснение, убеждая себя, что это просто недостаток ультрафиолета. Он не может позволить себе депрессий и срывов. Не тогда, когда перед ним открывается столько возможностей. Вторая встреча с Тао происходит при не менее странных обстоятельствах, чем первая. Постфактум, Крису остается только очередной раз удивиться нелепости ситуации, в которой он пересекается с не дающим ему покоя соседом. Непреодолимое влечение, пережитое им во время совместной поездки в лифте, последующие неуместные мысли, преследовавшие его потом несколько дней кряду, казалось бы, уже залегли куда-то на дно его сознания и потеряли актуальность. Но стоило ему взглянуть в черные глаза Тао, одержимость тут же встрепенулась, и, больно царапая внутренности когтистыми лапами, начала продираться наружу, словно стервятник, учуявший приторно-сладкий запах застоявшейся крови и разлагающейся плоти. Очередной утомительный день. Крис по обыкновению допоздна засиделся в офисе. Улица встретила его почти непроглядной темнотой, лишь кое-где разбавленной неясным светом фонарей, и стеной ледяного дождя. Единственное желание: оказаться дома и уснуть. И спать не меньше суток. Кажется, он все-таки заболевает, потому что чувствует, как горит все тело, голова раскалывается от боли, а к горлу подкатывают рвотные спазмы. Из последних сил он заводит машину и проезжает несколько кварталов, различая дорогу на интуитивном уровне и рискуя не доехать вовсе, потому что глаза слезятся, и он вот-вот потеряет сознание. Лифт. Он нажимает кнопку, отчаянно пытаясь перебороть внезапный приступ клаустрофобии. Наконец, автоматические двери распахиваются на последнем этаже, и яркий свет невыносимо больно обжигает воспаленные слизистые. Последнее, что запоминает Крис перед тем, как отключиться: распахнутые в страхе глаза Тао, и сильные руки, обнимающие его за плечи, удерживая от падения на холодный бетон.