пидорство.

Артем упорот. На концерте кругом облака дыма, уже не поймешь, то ли от блантов, то ли от дымовухи, ничего не видно, но единственное, на чем фокусируется его взгляд — так это на Глебе. Его едва ли заметно среди этой Хиросимы, но Депо видит, как он качается под эти громко стучащие биты собственной песни. Глеб обкурен, ему хорошо, он расслаблено улыбается и тянет пальцы с зажатым блантом к пухлым губам, которые Депо так много раз, объебавшись, мечтал выебать. Джимбо скачет на сцене, команда скачет у пульта, и он не знает, почему вместо развлекаловки стоит тут, залипая на собственного бро, так ещё и позволяя себе нелестные мысли. Глеб маленькая шлюха, ещё хуже своей девушки, он изворотлив в движениях больше, чем любая стриптизерша. Выдыхая облака дыма одно за другим, блондин смотрит на него своими зеленющими глазами, находя Артема среди толпы своей Крю буквально за считанные секунды. Время заканчивать концерт, тут уже никто не в силах адекватно воспринимать мир, все кругом накурено, даже те, кто не курил, опьянены сладким дымом. Фараон завывает «Беги от меня» и Артем снова залипает. — Пидорская песня, — смеётся он, снова затягиваясь фруктовым, — все девочки сегодня снова ему достанутся. — Не завидуй, Бульвар, у вас ещё будет время уединиться, — горячо шепчет Отис, потом смеясь в ответ, это все в шутку, Артём обожает эти шутки. — Ты же знаешь, из всех девочек я самая лучшая, он всегда ко мне вернётся. Они снова смеются, между тем, Фараон кричит в толпу прощания, изредка звучащие как посыл в ад, и вся Крю поднимается с мест, чтобы махнуть рукой и уйти уже в тесную гримерку, из которой пару человек уходят сразу же, лишь забрав рюкзаки. В конце концов, их ждёт автерпати, и единственные, кто остаётся в гримерке — они оба. Фараон ищет одежду, чтобы переодеться в чистое заместо пропитанного потом и куревом, а Депо просто сидит напротив и смотрит на влажное тело. Смириться, что ты педик, гораздо легче, когда понимаешь, что встаёт у тебя только на одного говнюка с блондинистыми патлами. Артем вечно упорот, ему есть когда подумать о собственной педерастии, но ему так похуй на собственные сожаления, что все, что он делает, это просто залипает на чужого парня. Он вечно залипает, когда Глеб рядом, это так просто, на самом деле. И то и дело, хочется сказануть чего-то странного, например, какие охуенно круглые у него соски. Или как он рад, когда видит сидящие уже ниже ягодиц штаны, которые хочется стянуть нахуй, а потом… Короче, Депо давно уяснил — разум твой самый главный враг, лучше не париться о глупостях, лучше залипать на Глеба, это проверено временем. Тем более, Фара не относится к гомофобам. Он улыбается, думает, если сейчас его тут трахнуть, он не обидится? — Знаешь, в жизни все нужно попробовать, — философски изрекает Артем, — от паленой водяры до гейского секса. — Так хочется в пердак получить? — спрашивает Глеб, усмехаясь, и кладя одежду в сумку. Когда он поворачивается к нему лицом, никакого зла и насмешки Бульвар не замечает. Голубин видит своего друга упоротым все время, пока они вместе. Не сказать, что это плохо, Глеб по этой части тоже не идеален. Но они оба довольно близки, чтобы осуждать друг друга и собственные вредные привычки. Ему похуй, он примет все, они же братаны. — Нет, просто хочу трахнуть тебя. — спокойно говорит Депо, Глебу все так же похуй, он чувствует только кайф от травки и наслаждение от общения с кем-то, кроме фанаток. — Ну, попробуй. — на расслабоне произносит он, облокачиваясь на стойку и прикрывая глаза, усмехаясь и не ожидая ничего такого. Бульвар и вправду встаёт со своего места и приближается к нему. Он знает, что Фара под кайфом в какой-то мере, и что он не испытывает опасности рядом с ним. Так что он просто подходит, хватая его за аккуратный подбородок и с громким чмоканьем касается его пухлых губ, пытаясь поцеловать. Это так нелепо со стороны, Депо думает, что все, пиздец настал, и когда открывает глаза, в зелёных глазах напротив видит немой вопрос «Чё нахуй?», но они оба нихуя не делают. Депо даже не может его засосать, точно так же, как Фараон не может его оттолкнуть. В конце концов, они стоят друг напротив друга с непонятными выражениями лиц, а потом Голубин выдаёт: — Фу, бля, даже засосать норм зассал, ну что за пидорство. А потом смеётся, и на самом деле, Артем чувствует просто счастье, смеясь в ответ. — Хочешь повторить, что ли? — смеётся он, смотря на Глеба, который уже выдыхает, успокаиваясь. — Ага, прям горю изнутри. Пошли уже, не хочу из-за тебя упустить шанс попробовать новую травку. — говорит он, улыбаясь, и в этот же момент залепляя подзатыльник другу. — Вот ты пидор. — беззлобно говорит он, и они покидают эту гримерку, забрав сумки. На выходе из дверей Артём смачно шлепает его по тощей жопе, никакого хейта не возникает, лишь любовь, и с каждым шагом на выход, с каждым касанием их плеч, он все больше уверен, что хоть Фара и маленькая шлюшка, но точно его. Вслух не произносит, но в мыслях Глеб держит почти ту же самую мысль.