Youʼre my angel, Come and make me allright
Лежа рядом на узком для двоих диванчике, я чувствую приливы нежности к тебе. Вы никогда не задумывались, насколько вы кого-то любите? Не доводилось ли вам, читатели, ощущать трепетное чувство к человеку, находившегося неважно на каком расстоянии физически, но всегда очень близко к сердцу? Осознание того, что вам есть о ком заботиться, кого лелеять как зеницу ока, заставляет ваше сердце трепетать в груди так, что создается ощущение, будто в желудке поселились все бабочки со всех концов света. Смотря на этого человека, вам хочется улыбаться и не исчезать, а закрыв глаза, вас настигает очередное цунами нежных чувств. Уверена, что то же происходило и с тобой. Мы лежим рядом, как я уже говорила, на узком для нас диване. Безмолвно, но никак не стесненно ни пространством, ни молчанием. Это чудно — иметь человека, с которым приятно поговорить и посмеяться, но еще чуднее — иметь такого человека, с которым молчание кажется волшебнее беседы, а беседу с ним не сравнишь с разговором ни с одной лучшей душой компании. В такие тихие моменты наступает ощущение уюта, что кажется, будто тело ваше заволокли в иную галактику. Обмениваемся короткими поцелуями в щеки, лоб или шеи, иногда сменяя их долгими и глубокими, можно сказать, возбуждающими поцелуями в губы. Я чувствую себя зачинщицей всего этого, и стоит мне приуменьшить пыл, как ты берешь ситуацию на себя. Мне кружит голову, когда ты целуешь меня настойчиво, захватывая в крепкие, судорожные объятия, хотя я и сама от какого-то фееричного восторга прижимаюсь к тебе. В эти моменты я, пожалуй, похожа на сплошной чувствительный ком, для которого любое прикосновение — сладкая пытка. Сама чувствую, как от прикосновений до моего тела проходит будто электрический заряд до лопаток, заставляющий мое тело гореть. В эти моменты мышцы окончательно расслабляются, что даже обнять тебя покрепче не хватает сил. Обычно я просто прижимаюсь к тебе, спрятав лицо в твое плечо, прикрываю глаза и заставляю бурю внутри меня поутихнуть. Ощущаю, как сильно колотится мое сердце, готовое выскочить из тела; слышу и твое несколько учащенное сердцебиение. Тогда во мне просыпается неумолимое желание заставить тебя так же сгорать от наслаждения.You're the reason I live, You're the reason I die, You're the reason I give When I break down and cry, Don't need no reason why
Я стараюсь привести ни к черту сбившееся дыхание в порядок, привстаю на локте, перекинув ногу через тебя, и начинаю целовать лицо. Плавно перевожу дорожку поцелуев ниже — с лица на шею и уши, потом на плечи. В то же время чувствую твои руки на своей спине, их прикосновения к разгоряченному телу и продолжаю сходить с ума от тебя. Внезапно чувствую очередной прилив, который заставляет меня впиться в твои губы. Повинуюсь ему и чувствую щекотку, проходящую через все тело и собирающуюся внизу живота во время поцелуя — то ли от того, что во мне уже и без того бушует адреналин, то ли от того, что я чувствую расслабление с твоей стороны, то ли от ощущения некой минутной власти над тобой, то ли по всем этим причинам. Когда твои пальцы касаются моих ног, меня расслабляет очередной импульс в животе. Заметив это, ты берешь ситуацию под свой контроль и углубляешь поцелуй. Чувствую, как подгибаются мои руки, когда дотрагиваешься до моих боков, и аккуратно ложусь обратно, рядом, не разрывая поцелуя. Теряя последние капли разума, уже не слежу за своими движениями и практически не замечаю, как моя рука тянется к пуговице на твоих джинсах. После пуговицы идет замочек, который я также расстегиваю, все еще продолжая поцелуй. Пробираюсь пальцами под джинсовую ткань и поглаживаю бедра, заставляя расслабиться. Знаю ведь, что бесполезно. Сдерживать тебя и себя — пожалуй, почти невозможно, да и не нужно. Провожу пальцами по ткани белья, стараясь расслабить поцелуй и тебя. Уже вожу языком по губам и поочередно посасываю их, свободной рукой поглаживая руки. Чувствую, что тебя разморило полностью, когда начала понемногу надавливать через ткань на заветную точку. Будто телепатией, а возможно, и просто методом догадок, ощущаю, что в тебе собирается то же чувство в животе — но черт возьми, чем дальше, тем хуже его ощущаю! Эта мысль окончательно срывает меня. Я разрываю поцелуй, собираю твои волосы в пучок и начинаю покрывать каждый участок кожи влажными поцелуями и укусами, особенно выделяя шею и точку меж ключицами. Я целую и облизываю каждый новый укус, продолжая мягко ласкать рукой меж ног. На этот раз, кажется, угадала. Через некоторое время я сама слышу учащенный ритм твоего сердца и сбившееся дыхание, обжигавшее мое ухо; короткие приглушенные вздохи, доказывающие удачу моей идеи; вижу быстро вздымающуюся от нехватки воздуха грудь, краем глаза — слегка разомкнутые покусанные губы; а главное — чувствую, как пальцам постепенно становится влажно. Ты заключаешь меня в объятия, пытаясь угомонить дыхание, и я, последний раз поцеловав плечо, убираю нагло залезшую руку из джинсов и аккуратно обнимаю тебя в ответ. Чувствую очередные приливы нежности и любви, поглядывая на тебя, и невольно улыбаюсь невинно прикрытым глазам, будто только что кое-кто не сводил меня с ума. Чертёнок. Никогда не связывайтесь со мной, когда понимаете, что я все равно сделаю все по-своему. А если не понимаете, то это предупреждение для вас — я все равно добьюсь того, что задумала. И ты запомни это тоже, дорогая, и почаще выбивай меня из себя.Come and safe me tonight. — Aerosmith «Angel»