That's pretty a lot, Erik!

После рождения близнецов, Чарльз начал кормить их грудью. По мнению Эрика, это смотрелось дико возбуждающе, и альфа каждый раз пытался примоститься рядом, разглядывать опущенные подрагивающие ресницы мужа, уловить тихие вздохи, срывающиеся с ярких губ каждый раз, как только Пьетро или Ванда с тихим чмоком вбирали в ротики измученный, саднящий сосок. Разумеется, хотелось не только смотреть, но и чувствовать, и Магнето в красках представлял, как сожмет соски мужа в пальцах, мягко надавливая, избавляя от лишнего застоявшегося молока и неприятных ощущений. Чарльз, к слову, идей возлюбленного не разделял. - Эрик, нет! - возмущенно отпихнул Леншерра телепат, пряча грудь от посягательств под свитером. - Это ужасно, не смей трогать меня там! - Но тебе же нравится, - попытался предпринять еще одну попытку металлокинетик, но Ксавьер лишь закатил глаза и уткнулся в очередную книгу. - Нет, Эрик, мне НЕ нравится, и давай уже закроем эту тему. Это временное неудобство, до тех пор, пока близнецы не перейдут на другую пищу. Как только все нормализуется - тискай сколько угодно. «Но это и в половину не будет так приятно, как сейчас», - тоскливо подумал Эрик, опуская голову. Все игривое настроение улетучилось.

***

- Эрик, подай, пожалуйста, вон то блюдо. - Леншерр протянул тару омеге, с интересом наблюдая за его дальнейшими действиями с немым вопросом в глазах. Чарльз покраснел, отвел глаза и пробормотал что-то про застаивающееся в груди молоко и его сцеживание. - Могу я...? - Эрик, не заводи старую шарманку, - предупредил телепат, устраивая блюдце поудобнее на коленях. - Я справлюсь сам, а ты - выйди, пожалуйста. - Но Чарли, я просто... - Дверь там, - фыркнул Ксавьер, указывая на противоположную стену, и альфе ничего не оставалось кроме как подчиниться и выйти. - С каких пор ты стал такой занозой в заднице, - сквозь зубы прошипел Эрик, сползая на пол около закрытой двери в их спальню. Теперь желание потрогать, приласкать грудь мужа было просто невероятно сильным, оно било набатом в голове, и Эрик опасался, как бы супруг не прочитал его мысли и не устроил сцену. Однако Чарльзу, видимо, было не до мыслей других, краем уха Леншерр уловил тяжелый вздох, а затем и болезненный стон Ксавьера. Самообладание испарилось, будто его и не было, металлокинетик просто снес дверь и бросился к кровати, на которой сидел Чарльз. - Твою мать, Ксавьер, - прошипел он, сжимая наконец правый сосок пальцами, как давно желал, заставляя омегу морщиться и хватать ртом воздух. Грудь телепата была тугой, упругой, кожа блестела из-за отека, а около соска уже поблескивала молочная капелька. У Эрика пальцы на ногах поджимались от тактильных ощущений, он чуть надавил на грудь около соска, вынуждая Чарльза закусить палец, чтобы не выдать болезненный вскрик. Прошелся массирующими движениями по ареоле соска и был вознагражден тихим стоном со стороны Чарльза и каплями молока, заструившимися из соска. - Видишь, Чарли, - говорил Магнето, продолжая растирать уже обе ареолы. - Это не больно и вовсе не противно. Наоборот, - он наклонился и с видимым наслаждением слизал с пальцев белесые потеки. - Очень приятно и... вкусно. - Эрик, не... Ох. - Ксавьер замолчал, ощущая такую необходимую легкость. Впервые с рождения близнецов в груди не кололо и не тянуло, было очень хорошо. Леншерр, абсолютно не смущаясь, облизывал мокрые пальцы, а затем приподнялся и вытер омегу под грудью. - И чего только сопротивлялся, - делано удивился Магнето, запоминая такого расслабленного, довольного и сонного Чарльза. - Ведь и тебе хорошо, и мне. Стоит ли говорить, что с тех пор болей в груди Чарльз не испытывал?