Герой

Дорадо никогда не славился спокойствием и мирной жизнью, но после закрытия Овервоча преступность начала достигать критической точки. Омники страдали больше других, подвергаясь постоянно атакам со стороны агрессивно-настроенных людей. Ведь люди из страха и ненависти ко всему иному видели выход только в агрессии. Но сегодня на улицах города было тихо. Летний ветерок в одиночестве гулял по маленьким, словно заброшенным улицам, перекатывая по асфальту обрывки газет и агитационных плакатов. Миннона подняла прибитый ветром к ноге листок. “Герои не умирают!” гласила надпись на нем. Сквозь почти стертую краску можно было различить образ солдата в синей униформе с желто-белым символом, который некогда зажег надежды в сердцах людей. Из груди девушки вырвался грустный вздох. Сколько она себя помнила, агенты Овервоча были для нее словно светоч, их существование давало надежду на светлое чистое будущее. Но, как и происходит по своему обыкновению, любые необычные проявления вызывают у большинства людей лишь негативную реакцию. Резкий звук из-за ближайшего угла прервал девушку от глубоких дум. Посмотрев в сторону источника звука, она увидела лишь пляшущие тени на стенах. Кто-то из очередной многочисленной шайки вышел на вечерний рейд. Решив, что на сегодня прогулок хватит, Миннона поспешила в сторону дома. Невысокие каблуки ее ботинок гулко звучали в пустом переулке. Поклявшись переходить на более тихую обувь, она обернулась в сторону, где видела тени, в страхе, что те могли ее слушать. Сердце внутри бешено колотилось, и девушка ускорила шаг, но ее шествие было прервано внезапно появившейся перед ней фигурой. Совершенно не ожидая подобной преграды на своем пути, Миннона упала на землю, врезавшись в оказавшегося перед ней человека. - Ой, - тихо вырвалось из ее рта. - Так-так, что это тут у нас, - хищный оскал обезобразил и без того не особо симпатичное и не вызывающее доверие лицо. Широкий владелец фигуры за счет своей прически и одежды не оставлял сомнений о роде его деятельности. Внутри Минноны все застыло в ужасе. Не просто так жители этого города, да и наверняка большинства других городов, предпочитают не выходить на улицы после наступления вечера. Приближающийся гиений смех дал понять ей, что находившаяся за поворотом братия таких же недружелюбно-настроенных жителей выдвинулась в их направлении. Надежда на побег стала угасать неумолимо. Было бы очень удачным стечением обстоятельств, если бы остановивший ее здоровяк и приближающаяся компания были из сопернических группировок, но удача никогда не была ее сильной стороной. И этот раз не был исключением. - Бог мой, Мико, кого это ты нашел, - сказал идущий впереди. Судя по напыщенности и важному виду он был у этой шайки если не главным, то хотя бы вторым после главного. Миннона продолжала сидеть, вжатая ужасом в асфальт. Казалось, что сердце остановилось, а воздух перестал проникать в ее легкие. Страх сковал ее настолько, что она не чувствовала боли в разорванных от падения ладонях и ушибленной пятой точке. Подошедший сзади человек поднял девушку и прислонил к стене. - И что же такая прекрасная леди делает в столь поздний час одна? - негодяй так близко приблизился лицом к ее лицу, что она чувствовала его запах: смесь пота, пыли и алкоголя. Такой же неприятный как и он сам. Миннона зажмурилась, тщетно надеясь, что может быть это сон, или вдруг они пропадут. Сквозь замкнутые ресницы по щеке скатилась слеза. Через неплотную ткань своего платья она почувствовала горячую руку прижавшего ее к стене. Лапища жадно схватила ее за бедро под дружный хохот стоявших за его спиной соратников. - Не стоит уходить из дома одной, когда на улице столько уродов, - широкая улыбка озарила его лицо. - Эй вы, - громкий голос прорвался сквозь тишину улицу, заставив Миннону вздрогнуть от неожиданности. Открыв глаза, она увидела перед собой недоумевающее лицо ублюдка. Новый пришелец на улице видимо оказался для него таким же неожиданным, как и для нее. Хотя ощущения у них были явно разные - в девушке теплилась надежда на спасение, а в нем ненависть за прерванные планы. Банда расступилась, открывая взору владельца крика. Державший Миннону нехотя оторвался от нее и обернулся к пришельцу. Она тоже посмотрела в его сторону, с трудом различая фигуру сквозь залитые слезами глаза. Владелец голоса был высоким мужчиной в темных одеждах. В одной его руке было зажато оружие, которое он прислонил к плечу, а лицо скрывала черная маска с красным светящимся визором. - А ты что еще за клоун? - с ярко выраженным недовольством сказал главарь банды, угрожающие постучав битой себе по руке. Миннона только сейчас заметила, что вся банда была вооружена кто чем: у кого-то были биты, у кого-то ножи, у кого-то самодельное ударное оружие в виде кусков труб или досок с гвоздями. - Маленьким деткам пора уже спать, - голос внезапно появившегося защитника был спокойным, громким и немного властным, а расслабленная фигура вселяла уверенность в том, что ему не составит большого труда сразится со всей бандой. - Шел бы ты домой, дедуля, - сострил главарь банды, делая намек на его седые волосы. Последующие события начали развиваться так быстро, что Миннона не сразу поняла, что произошло. С неожиданной прытью и скоростью этот человек вбежал в банду, ударив под живот главаря, тем самым откинув его к стене подле Минноны, и в развороте успев так же нанести удары еще нескольким членом банды, заставив тем самым их отступить на пару шагов. Оказавшись окруженным соперниками, он снова принял расслабленную позу, как будто он просто спокойно прошел сюда и произошедшего пару секунд назад не было вовсе. - Ну-ка прочь, пока кости целы, - сказал он, загородив собой девушку. Краем глаза Миннона увидела, как откинутый к стене главарь размахнулся для удара. - Осторожно! - непроизвольно выкрикнула она, и, испугавшись самой себя, зажала рот руками. Как раз вовремя, чтобы человек смог увернутся от удара. Это действо послужило сигналом для атаки и вся остальная банда приблизилась к врагу, чтоб расправится с ним. У них было слишком большое численное превосходство, что сеяло сомнение в ее уверенности, что он сможет разобраться со всей бандой. Но, судя по всему, годами отточенные навыки позволяли ему уворачиваться от большинства ударов и смягчать те, от которых увернутся не удалось, при этом нанося урон нападающим. В бой шло все оружие, что было в руках бандитов, но их враг ни разу не воспользовался своим прямо по назначению. До тех пор, пока внезапный удар исподтишка какого-то бандита не прервал его победный бой. Миннона заметила, как он на секунду остановился, и сквозь просвет между бандитами она увидела торчавший по самую рукоять из его спины нож. Эта временная заминка так же дала одному из банды шанс попасть битой по врагу. Удар пришел по голове, отчего человек присел на колено. Видимо, никто не ожидал такого поворота событий, что на мгновение все замерли. Упавший на землю встряхнул головой, и в этот момент бандиты навалились на него всем скопом. Началась не особо понятная потасовка из кучи тел, Миннона с ужасом и надеждой смотрела на происходящее, не зная чем помочь. Ситуация видимо стала настолько критической для ее защитника, что пришло время воспользоваться огнестрелом. На землю упала первая жертва, что в итоге разбудило в банде неконтролируемую ярость, и они начала драться еще ожесточеннее, если такое в принципе возможно. Но в этот раз удары чередовались с выстрелами, и после потери очередного соратника, главарь банды решил, что больше оставаться тут не следует и быстро ретировался в темные переулки. Остальные члены банды решили повторить за ним, так же бежав, оставив своих павших товарищей. Когда на улице не осталась никого, кроме Минноны и этого человека, он снова припал на одно колено, оперевшись на свое оружие. Его дыхание было прерывистым, а маска наполовину залита кровью из большой раны на лбу от встречи с битой. Он попытался рукой достать до торчащий из спины рукояти, но ту часть лица, что было видно над маской, исказило гримасой боли. С трудом оторвав себя от стены, все еще много сотрясаясь от страха и пережитого ужаса, Миннона приблизилась к нему. Хоть он ее и спас, но о доверия пока особо не вызывал. Никто не говорил, что он не убивает людей из собственных интересов и что он не может быть хуже бандитов. - Если вытащишь его сейчас, потеряешь много крови, - сказала она почти шепотом, опускаясь на колени около него. Человек посмотрел на нее так, будто не ожидал тут вообще кого-то увидеть. - Пойдем, я живу недалеко, и смогу немного тебя подлатать, - решив, что все-таки многим ему теперь обязана, предложила она. По удачному стечению обстоятельств, она была как раз знакома с лечебным делом и дома у нее была собственная небольшая операционная. Можно сказать, она подрабатывала частным доктором, помогая в любом виде лечения, на сколько ей хватало сил. Мужчина просто коротко кивнул. Сил на отрицание или лишние расспросы не было. Он перехватил оружие в левую руку и при помощи девушки встал. Часть тела, куда пришелся удар ножом, начинала потихоньку неметь, и идти самостоятельно не представлялось возможным. Минноне было немного тяжело тащить на себе такую тушу, но велика вероятность, что без ее помощи геройские подвиги его могли бы здесь и закончиться. Дом ее хоть и был недалеко, но в текущей ситуации путь казался ей вечностью. Она шла аккуратно, чтобы не принести случайно еще больше боли, хотя он выглядел как человек, который привык к ней. Все дорогу он старался дышать спокойно, хотя иногда все таки его дыхание становилось прерывистым. Оказавшись наконец дома, Миннона быстро его определила в собственноручно построенный приемный кабинет. Это была одна из комнат, оборудованная максимально удобно для лечения: посередине комнаты стояло кресло, легко превращающееся в лежанку, оборудованное различными инструментами. Вокруг стояли ящики со стеклянными дверьми, за которыми виднелись лекарства, пробирки, инструменты и прочее. Над головой висела яркая лампа. Миннона посадила своего внезапного пациента на кресло, быстро надела белый врачебный халат, обеззаразила руки и подошла к нему со стороны спины. Посмотрев через камеру-рентген, она оценила степень урона. - Органы не задеты, но нож был довольно большим. Рана глубокая, но если мы ее сейчас зашьем, опасности для жизни не будет. Отодвинув экран, Миннона наклонилась над рукоятью. - Сейчас будет больно, - предупредила она и вытащила быстро нож. Она услышала, как он перестал дышать на несколько секунд. И поразилась тому, что больше не издал никаких звуков, хотя вытащенный ею нож был длинной с ее ладонь. - Сейчас снимем верхнюю часть одежды. Он не стал сопротивляться ее действиям, да и поздно уже было, но помочь ей тоже не мог - любое лишнее движение могло послужить потерей крови. Быстро расправившись с курткой и футболкой, Миннона при помощи шприца-пистолета вколола обезболивающее вокруг раны и вооружилась лазером, чтоб залатать оставшуюся дыру от ножа. Воздух прорезал запах жареной плоти. Мужчина сидел, не двигаясь, позволяя девушке выполнять свою работу, скованный то ли болью, то ли просто смирившись с происходящим. Закончив с обработкой раны, она только сейчас заметила, что вся его спина усеяна шрамами разной степени зажитости. Видимо, причиной его спокойствия было то, что он просто привык к этому. Не особо контролируя свои действия, Миннона провела рукой по его спине, хмурясь. "Кто ты?" - подумала она про себя, рассматривая все его старые раны. Легкий поворот его головы заставил отдёрнуть руку, дав понять, что это было лишним. На щеках девушки появился легкий румянец от смущения собственной излишней раскрепощённости. Обойдя стол, она встала перед ним. С того самого момента, как они вошли в дом, она немного нервничала, а сейчас и вовсе с трудом дышала из-за ощущения, будто внутри раздулся шарик. - На лбу рану надо тоже обработать, но придется снять маску. Кровь попала под нее, и я не знаю, насколько глубоко она расползлась. - Сказала она тихо, глядя в визор, и гадая, что там, под маской. Мужчина послушно снял маску. Из-под нее на девушку посмотрели голубые глаза. В них не было ни жестокости, ни холода, которые она так боялась там увидеть. Взгляд его был добрым, но очень уставшим. На лице залегли глубокие морщины, а через переносицу и губы проходило два огромных шрама. Глядя на его лицо, можно было сразу сказать - он пережил столько, что представить сложно. И это лицо она знала… “Тебя же похоронили,” - подумала она, но на лице постаралась оставить беспристрастное выражение. - Ну? - коротко сказал он, не долго претерпевая ее пристальное рассматривание. - Ой. Извини… - смущенно сказала она, и отвернулась в поисках ваты и перекиси. Она и не заметила, как долго разглядывала его. И только сейчас поняла, что это было чуть больше положенного. Занятая поисками необходимого, она не заметила, как короткая улыбка дернула его губы. Когда вата и перекись были добыты, она стерла с его лба запекшуюся уже кровь, старясь не пересекаться с ним взглядами. Он же наоборот, пристально смотрел на ее лицо. - Ну, все не так страшно, - сказала она, закончив с раной. - Тут зашивать ничего не надо. Отойдя от Моррисона, а сомневаться в том, что это он, не приходилось, Миннона вытащила из ящиков белую чистую футболку. Таких у нее было в достатке на случай, если пациент пришел в одежде, не подлежащий восстановлению после полученного ранения. - Держи. Твоя уже вряд ли может использоваться дальше. Хотя куртку еще можно восстановить, - она протянула ему футболку. - Спасибо. - коротко ответил он, тут же натянув ее на себя. Рана больше не беспокоила его и не стесняла движений. - Можешь остаться тут, тебе нужно восстановить силы. В гостиной есть диван. - Скорее, намекнула на полезность этого, чем предложила Миннона. Больше не было необходимости его опасаться. Ведь это он, герой Овервотча. Ее герой. - Зачем ты это делаешь? - спросил он, с непониманием глядя на нее. - А зачем ты сделал то, что сделал, Джек? - Парировала она с улыбкой и направилась к выходу из комнаты. - Как тебя зовут? - Миннона. - ответила девушка, на секунду задержавшись в дверях и кинув последний взгляд на солдата. Оказавшись в своей комнате наедине с мыслями, Миннона никак не могла унять бурю чувств, взорвавшихся в ее груди. Прислонившись к закрытой двери, она посмотрела на расклеенные над столом постеры и фотографии. Члены Овервотча, вселяющие в нее всегда надежду, желание жить и помогать другим. Газетные вырезки со статьями об их подвигах и распаде. Люди, которые помогли ей поверить, что каждый может быть героем. Даже если ты просто врач-самоучка в прожженном преступностью городе. И теперь один из тех, кого она чуть ли не боготворила, сидит в ее квартире, залатанный ее силами. Тот, кого она считала умершим, и из-за чего долгое время не находила себе места. Подойдя к столу, она провела рукой по плакату с 76м и закусила губу. Чувства внутри смешались, не давая понять, что именно она сейчас чувствует: радость ли, просто нервное возбуждение, или ощущение невероятности происходящего, или все вместе сразу. С трудом оторвавшись от каких-то собственных мыслей, некоторые из которых проявляли на ее щеках румянец, Миннона поняла, что все еще в платье, которое уже безнадежно испачкано кровью. Быстро избавившись от него, она влезла в легкую ночнушку, хотя спать совсем не хотелось. Луна приветливо светила ей в открытое окно, и на улице было как-то непривычно тихо. Миннона присела на подоконник, решив не останавливать поток мыслей, роившихся в ее голове. Но они вновь были прерваны, в этот раз донесшимися за дверью звуками. Девушка вышла из комнаты, аккуратно озираясь по сторонам. Коридор был расположен таким образом, что дверь из ее комнаты открывала вид в гостиную. И в гостиной было пусто, а значит источник звука в другом месте. Пройдя на кухню, она обнаружила там Моррисона. Он с легким недоумением смотрел на шкафы. - Потерял что-то? - спросила она. Джек обернулся на девушку, явно не удивленный ее внезапному появлению за его спиной. Хотя, может, для него и не такого внезапного. По его довольно пристальному и залипшему взгляду, она вдруг поняла, что ее нынешний наряд не очень подходит для общения с людьми. Полупрозрачная ночнушка, подчеркивающая все ее достоинства фигуры, не очень была уместна для походов по квартире. Немного смутившись, она сложила руки на груди. - Да, попить хотел, - оторвавшись в итоге от такого пристального рассматривания, сказал он. Надеясь на то, что единственной причиной его подобной реакции может только, например, довольно длительное отдаление от общения с женщинами, Миннона постаралась не выказывать свое смущение. Подойдя к шкафчику, она открыла его и дотянулась до стакана. Вручив его Джеку, она развернулась и постаралась удалиться из кухни, надеясь, что он не заметит что она красная аж до кончиков волос. Его растерянный образ на ее кухне стоял перед глазами, столь яркий, будто она все еще смотрит на него. В одних штанах и немного тесной футболке он выглядел таким домашним, будто изображенный на плакатах человек был совсем не он. Мысли, сбивая одну другую, насильно влезали в ее голову, заставляя сердце еще больше биться. И все они так или иначе формировались в одну маленькую, но важную мысль: не боятся и сделать то, что хочется. На полпути по коридору Миннона остановилась и глубоко вздохнула. Решив, что такое бывает только раз, она развернулась, чтоб вернуться в кухню. Но ее планы были нарушены могучей грудью, внезапно представший перед взглядом. Она подняла глаза и встретилась со взглядом солдата. Его лицо было так близко, что она чувствовала его дыхание на своей коже, из-за чего вся покрылась мурашками. Джек аккуратно прикоснулся своей рукой ее щеки. Кожа его ладоней была теплой и сухой, немного шершавой, и Миннона хотела полностью вжаться щекой в эту руку. Убедившись, что противоречий со стороны девушки нет, он притянул ее к себе и поцеловал. Немного жадно, с трудом сдерживаясь, но нежно и мягко. Миннона полностью приблизилась к нему, обвив руками шею, и намекнув ответным поцелуям, что можно не сдерживаться. Подобный импульс подтолкнул его к более решительным действиям. Прихватив девушку за талию, он посадил ее на рядом стоявший комод, случайно сбив с нее какую-то вазу. Оторвавшись от губ девушки, он перешел к ее шее, руками нащупав подол платья. Миннона хищно улыбнулась, почувствовав его ладони на своих бедрах, и прижалась к нему сильнее. Она пустила пальцы в его серые волосы, обвив талию ногами. Сердце билось где-то в области шеи, и горячее дыхание прерывисто вырывалось из груди. Девушка провела рукой вдоль его тела, чувствую каждую мышцу и шрам под своими пальцами. Его кожа была такой горячей, что обжигала ее, а поцелуи местами переходили чуть ли не в укусы. Миннона помогла ему избавится от лишней одежды, хотя сама осталась в ночнушке. Правда, ее наличии не особо мешало. Джек снова жадно впился в ее губы, прижав к себе сильнее в области бедер. Миннона с трудом сдерживалась, чтобы не впиваться ногтями в его плечи от сжигаемой изнутри страсти. Моррисон все таки же старался быть сдержанным, потому что явно боялся навредить девушке, но иногда его настолько поглощала страсть, что он не мог противится. Миннона хотела, чтобы время остановилось, и все вокруг пропало кроме них двоих. Его жарких поцелуев, его крепких, но бережных объятий, его горячей кожи. Из полураскрытого рта девушки вырвался еле слышный стон, что заставило Джека сжать ее бедра до синяков. Страсть настолько поглотила его, что сдержаться не было возможности. Он впился губами в ее шею, переплетя свои пальцы рук с ее. Из его груди вырвался стон, больше похожий а рык. Миннона откинулась на стену сзади, немного ослабляя свои объятия. Джек опустил голову на ее грудь, прерывисто дыша. - Извини… - коротко произнес он. - Обычно, за такое не извиняются, - ответила она, поглаживая по голове. Приятно было ощущать его тяжелую голову на своей груди. - Обычно я так и не делаю, - он поднял голову и посмотрел в ее глаза. Ей хотелось утонуть в его голубом взгляде. Она провела рукой по его щеке и мягко поцеловала в губы. Моррисон мягко прижал ее к себе, нежно обняв и уткнувшись носом в шею. Некоторое время спустя он все таки отпустил ее, явно нехотя. Миннона, соскользнув с комода, взяла его за руку и потянула в сторону своей спальни. Ну, не на диване же ему спать после всего этого. Оказавшись в ее комнате, он взглядом задержался на обклеенной Овервочем стене, но не стал придавать этому особого значения. Девушка усадила его на кровать. Джек выглядел уставшим, но был явно не против продолжения. Миннона, развязав завязки на ночнушке, позволила ей полностью сползти на пол. Моррисон жадно смотрел на девушку. Она подошла к нему и села на колени лицом к лицу. Он откинулся на холодные простыни, увлекая ее за собой. Миннона, вытянув его и свои руки вперед, стала мягко покрывать поцелуями его щеки, шею, губы. Позволив себе немного насладиться ее поцелуями, Джек перехватил инициативу в свои руки и, обхватив ее вокруг талии, перевернул на кровать, оказавшись в итоге сверху. Миннона снова обвила его ногами и притянула к себе. Пусть это будет всего одна ночь, пусть завтра его уже не будет, и все это будет походить на сон. Но сейчас он с ней… Сквозь открытые окна в комнату ворвался мягкий ветер. Солнце стояло уже высоко, и с улица Дорадо доносились людские голоса. Миннона сладко потянулась и открыла глаза. Как она и предполагала, рядом никого не было. Было страшно вставать и убеждаться в том, что и в остальных частях квартиры будет пусто, но она ведь знала, что так и будет. Провалявшись в кровати еще некоторое время, она в итоге встала и вышла в коридор. В квартире совершенно точно не было не души. Но на комоде стояла новая ваза с бантиком. Улыбнувшись, Миннона покачала головой и смела рукой невольную слезу. Подойдя к комоду, она заметила маленькую записку. “Я буду всегда рядом,” - гласила надпись на ней.