«Фестиваль трех солнц — поистине великое событие. Единственная планета со слишком длинным названием HD 131399Ab, в простонародье называемая Эллада, освещаемая ликами двух светил, раз в три стандартных года озаряется голубоватым сиянием третьей звезды. На подобное шоу слетаются жители окрестных галактик и работники кристаллодобывающих шахт.»
Примерно подобное гласили электронные билборды на побережье портового городка, когда Эллиот сошёл на берег. Всё в городе оставалось таким, каким он помнил полтора года назад, отчаливая на барже в океан: едкий запах рыбы и соли, впечатывающийся в кожу, словно клеймо (что было почти визитной карточкой жителей Харбора, даже если те уже несколько лет жили в другой провинции), крики чаек, завезенных бравыми землянами после Великой Революции, и небольшие округлые домики из белого камня. Одно было редкостью: едва выглядывающий из-за хребта горы голубой диск третьего солнца.
Эллиот не понимал всего кипиша, сделанного вокруг подобного события. Да, это было красиво. Но пролетать ради этого десятки парсеков? Ну уж нет, увольте. Парень бы предпочел вместо лицезрения Гекаты (так назвали Земляне их третье светило, несмотря на то, что одноименная богиня олицетворяла луну) зачерпнуть кружку-другую орионского эля, но судьба как всегда поворачивалась к нему мягким местом: все бары во время этого события были закрыты, а в дорогие рестораны парню путь был заказан.
И Эллиот бы уже пожаловался на свою судьбинушку, да отбыл бы обратно в океан в целях поимки этакого святого Грааля современности: двуглавого осьминогоподобного гуманоида, легенды о котором быстро распространились на всю планету, не будь одного но. И это Но скоро обещало прибыть с кристаллодобывающей шахты на планете, которая находилась за соседней звездой. Забавно отметить, что это Но звали Норманом.
Пробравшись через внушительную толпу, набравшуюся буквально за двадцать минут глупого разглядывания окрестностей Эллиотом, парень вышел к посадочному полю, огороженному сеткой Рабица. Захватившись за её края и подтянувшись выше, он одним слитным движением перепрыгнул через ограду. Несмотря на хваленую безопасность этого порта, никто парня не остановил. Преодолев пару метров, он остановился напротив оранжевого и чуть подкоптившегося шаттла, на поверхности которого серебристой краской было выведено "Cristallum Mine". В этот момент дверь входа отъехала в сторону, противно заскрежетав об обшивку, но Эллиоту было совершенно плевать: грузной, чуть раскачивающейся походкой, с выражением всемирной скорби на лице (что, безусловно, было обусловлено повышенной гравитацией планеты, а не нежеланием находиться здесь), держа на поводе собаку, вышел Норман.
— Я скучал, — подойдя к парню и слегка дотронувшись до его ладони, почти прошептал Эллиот.
— Всего три года прошло, — хмыкнул парень, подавшись чуть вперед и переплетая их пальцы, заставляя что-то в области сердца сладко сжаться, и, помедлив, всё же продолжил говорить, — Я тоже скучал по тебе. И Гектар скучал, отвечаю.
— Эта псина?! — притворно удивившись, еле сдерживая смех, воскликнул Эллиот, — Да он меня терпеть не может. Или ты хочешь сказать, что моё обмундирование он съел только из-за великой любви?
— Разумеется, — уже смеялся Норман, оперевшись о бортик лестницы, давая проход своим сослуживцам, — Просто не хотел отпускать. И я не хочу.
Вместо ответа, Эллиот притянул к себе парня и, уткнувшись тому куда-то в макушку, счастливо улыбнулся.
***
Визг толпы разом стих, ведущие на сцене вместе с другими затаили дыхание. Из-за хребта полностью вышло третье солнце. Геката, осветив всё побережье, окрасила даже самые темные уголки порта в нежно-голубой цвет. Отражаясь от массивных гогглов разных цветов, она обращалась в солнечных зайчиков нежных оттенков, которые терялись то там, то здесь.
Эллиот сильнее сжал в ладони ладонь Нормана, касаясь того плечом, и, подумав, уместил свою голову на его предплечье.
— Я уволился, — вдруг прошептал Норман: его голос в восхищенной тишине казался оглушающим, но, казалось, никто не заметил сказанных слов, все так были вовлечены в зрелище, — И сегодня же вечером, когда Геката закатится за горизонт, я перевезу к тебе свои вещи.
— Через восемь часов жду тебя у себя, код ты помнишь, — глянув на часы, так же тихо прошептал Эллиот, и, мазнув по колючей щеке Нормана губами, начал пробираться через толпу в сторону баров. Они уже должны были быть открыты. Эллиот определенно должен был отметить это событие.
Может, фестиваль трех солнц и не такое уж и плохое событие, как могло ему показаться.
Finis.
