«Вы знали, что всякого короля можно свергнуть? Нужно лишь бросить ему вызов»
Мисоль шмыгнула носом и совсем не женственно плюнула на бетонную плитку в импровизированной курилке перед университетом. Она облизала обсохшие губы и сделала очередную затяжку. Горло после недельной болезни ещё першило от табачного дыма, но Квон решила перетерпеть неприятные ощущения, нежели бросить вредную привычку. Выдохнув дым, она выбросила в мусорку сигарету и ушла в направлении университета, кутаясь в чёрный кожаный кардиган, который по правде совсем не согревал, но весеннее солнце палило и липло на темную вещь Мисоль, благодаря чему девушка не чувствовала холода. Квон Мисоль, студентка Сеульского университета второго курса. Двадцать один год, по осени исполнится двадцать два, всеми студентами уважаемая, а преподами наоборот — неординарная на всю голову дама. В учебном учреждении славится своими плохими для девушки привычками, на что с гордо поднятой головой заявляет: «да срать, я и не рождалась леди»; и кучей татушек по телу. Такие представительницы слабого пола как Мисоль будоражат публику априори. Но если многие, услышав о ней, сразу начинают негативно плеваться с высокоморальными нравоучениями, мол, курить не хорошо, материться не красиво, а тату для мужчин, то после пятиминутного общения тянутся к ней и хвалят за такие независимые взгляды на всё. Абсолютно всё. Вплоть до выбора носков. Сама же Мисоль считает, что всё, куда проще, чем кажется. Ей просто нравятся тёмного оттенка помады, длинные волосы и то, как смотрятся рисунки на теле. Она просто любит материться, курить и кошек. У неё всегда всё просто. Единственное, что для неё не бывает просто так — это совместимость гороскопа. Заскочив в университет, Квон в очередной раз шмыгнула носом и заправила длинные распущенные волосы каштанового оттенка за уши. Многие из студентов бросали ей короткие приветствия, на что Мисоль либо взахивала рукой, либо отчуждённо кивала. У неё вообще-то зрение плохое, она даже не понимала, кто всё время с ней здоровался. Плетущимся шагом девушка подошла к расписанию и нашла свою группу. Убедившись, что ничего на сегодня не изменилось, со спокойной душой направилась к лестнице. Увидев чуть впереди от себя кучерявую чёрную голову, радостно вскрикнула и налетела на бедную девушку с победным криком «мой сладкий пирожочек», сжав ту в стальных объятиях. Эта самая кучерявая чуть не задохнулась, выпучив глаза из-за внезапного нападения сзади, и замахала руками, словно её топило цунами в океане. Пока Ынрё, а так звали жертву Мисоль, пыталась вдохнуть хоть капельку воздуха, Квон продолжала душить её в объятиях и расцеловывать лицо, оставляя на излишне бледной коже пятна бордовой помады. Кан Ынрё одногруппница и подруга Мисоль. Старше её на жалких несколько месяцев, но почему-то никто в это не верит. Вообще все считают, что Мисоль давно на четвертом курсе учится, а Ынрё только поступила. И это даже не из-за внешних данных, — да, Мисоль выглядит более броско из-за своего боевого макияжа и более взросло, а Ынрё даже волосы редко укладывает — всё время ходит со своими торчащими во все стороны кудрями, а из макияжа красит только ресницы и губы бальзамом, — а скорее дело в поведении. Ынрё вполне привлекательна и мила, но — как бы это помягче сказать — ничего особенного. У Кан есть своеобразное хобби, которое вряд ли кто-то без сомнения одобрит. Секс. То есть, да, её хобби — это секс и, нет, она не спит с каждым встречным. Она изучает теорию секса. Вплоть до того, что посещала курсы оргазма у сексолога. Наверное, из всех опытных женщин Сеула Ынрё будет единственной девственницей. — От тебя за версту воняет сигаретами, — фыркнула Ынрё, освободившись из цепких лап подруги. Мисоль закинула руку через плечо Кан и боднула её лбом в дружеском жесте. Старшая хохотнула, хлопая Мисоль по татуированному запястью. — И что? — облизала губы Квон, не заботясь о том, что тем самым слизывала помаду. — Пользуйся хотя бы духами, — предложила ей Ынрё. Хотя по правде ей было всё равно на запах сигарет. У них почти весь университет курит, на парах задохнулась бы уже давно, если уж так реагировала на запах табака. Просто она считала себя обязанной попрекнуть подругу в плохой привычке. — Это не перебьёт запаха, — ответила Мисоль и услышала доносящийся из аудитории вопль. — Что там за шумиха? Я что, пока была на больничном что-то пропустила? — уточнила она, подходя к кабинету. Ынрё вздохнула и как-то неопределенно пожала плечами, открывая дверь.На памяти Мисоль — она вообще не очень хорошо взаимодействовала с группой — однокурсники у неё очень даже милые и дружелюбные. А тут какие-то зверские оры раздавались, будто в кабинете не люди находились, а какое-нибудь сообщество по изгнанию Бугимена. — К нам новенькую перевели, и наши её не жалуют, — объяснила Ынрё, кивнув в сторону коротковолосой девушки, которая отряхивала коленки и строила гневную гримасу. А вот столпившиеся ребята с откровенной издевкой улыбались и перешептывались. — Почему? — недоуменно уточнила Мисоль. Они ведь в двадцать первом веке живут, разве сейчас люди до сих пор находят козла отпущения? — Она, мягко говоря, с паршивым характером, — шепнула подруга, наклонившись к Мисоль. Та недоверчиво вздёрнула бровь, переведя взгляд с Ынрё на новенькую. Девушка выглядела весьма безобидно, более того её опрятный вид говорил о том, что она очень даже милая. Это вон по Мисоль можно сказать, что у неё характер паршивый, а у новенькой такое личико ангельское, что тяжело в это поверить. Глазки, как у Бэмби, губки бантиком, а кожа молочная и бархатная. — Вместо того чтобы вытягивать свои грабли в надежде, что я споткнусь, расчеши свои пакли, косой, — неожиданно разнесся грубый голос новенькой, отчего Мисоль непроизвольно присвистнула. В сторону Квон повернулись все, включая и новенькую. Если последняя непонимающе нахмурилась, а потом, отмахнувшись, поплелась к своей парте, то остальные начали сыпать приветствия выздоровевшей. — А она ничего такая, — шепнула подруге Мисоль, игнорируя сокурсников, которых без очков она всё равно не могла разглядеть. — Ну, у тебя своеобразные вкусы, — добро хмыкнула Ынрё, направляясь к своей парте на первом ряду рядом с пухлым парнем. Квон же без лишних слов прошла мимо одногруппников и завалила коралловую сумку на стол, откидывая волосы за плечи. Новенькая, которая теперь делила с Мисоль парту, шарахнулась от неожиданности и изумленно уставилась своими глазищами на Квон. — Я болела, а так тут моё место, — объяснилась она и села. Новенькая чуть расслабилась, наверное, понимая, что к ней не на кулаках соревноваться пришли, а всего лишь сесть. А темноволосая с полуулыбкой стала разглядывать это подобие Бэмби, в мыслях дав ей прозвище горошинка, потому что у неё невероятно маленький носик. — Я Квон Мисоль, а ты? Новенькая снова недоверчиво покосилась в сторону странной особы: тёмная помада, кожаный кардиган из-под которого виднелась бледно-желтая майка с вызывающими американскими надписями и рваные до ужаса джинсы, оголяющие татуировки на ногах. К слову, татуировки так же были на руках и даже на шее. — Пак Суран, — колючим тоном отозвался этот с виду божий одуванчик. Мисоль вздохнула, отодвинув свою сумку к краю, и наклонилась к Суран. — На первой парте сидит Слизняк, — показала она на прыщавого очкарика с идеально ровными зубами. Пак вскинула бровь, взглянув на так называемого Слизняка, а потом на Мисоль. Та продолжила: — Рядом с ним Олух, — это уже был какой-то выкрашенный в рыжий. — А через три парты от них Хлюпик и мой дурной пирожок Кан Ынрё. Остальных не помню, — заключила Мисоль, ткнув пальцем в сторону пухлика и кучерявой брюнетки, с которой пришла. Суран удивлённо оглядела оставшуюся группу, которая к слову состояла из тридцати трёх студентов, а потом хмыкнула, вернув взор к Мисоль. За жалкие четыре дня пребывания, Пак успела запомнить имя каждого сокурсника, а эта девица не удосужилась их запомнить за полтора года обучения в университете. — И зачем ты мне это говоришь? — уточнила Суран. Мисоль неопределенно пожала плечами, раскинув руки на парте и уложив на них голову. — С тобой вряд ли кто-то будет общаться, а мне не в падлу, — объяснила девушка, широко зевнув, и закрыла глаза. — Это одолжение? — недовольно уточнила Пак, но Квон продолжала безмятежно зевать и крутить кончиком носа. — Если не нравится, можешь отвергнуть его, — буркнула Мисоль и прикрыла лицо волосами, тем самым заканчивая разговор. А Суран секунду-другую пристально смотрела на развалившееся на парте чудо и еле сдерживала рвущуюся на уста улыбку. Неужели, наконец-то, с ней хоть кто-то начнёт общаться?-.-.-
На обеденный перерыв в столовую к остальным подругам Мисоль привела и Суран, чтобы познакомить. Вообще, Квон особо не заморачивается и не протягивает всяким таким изгоям руку помощи, но Бэмби ей понравилась с первого взгляда. Потому что у неё огромные глаза и грубый голос. Противоречия всегда привлекают. Под щебетание Ынрё о мужских гениталиях и их особенностях, на что Суран тщательно старалась не обращать внимания, три девушки дошли до столика, за которым сидели ещё две студентки. Одна рыжеволосая девушка с безупречными чертами лица: лисьи глаза, курносый нос и пухлые губы в форме сердечка. И вторая блондинка с явно азиатскими чертами лица, но она вряд ли была кореянкой. — Знакомьтесь, это Пак Суран. Будет горошинкой, — представила новенькую Мисоль, падая за стол у стенки. Сидящая с краю студентка сразу же пододвинула к Квон поднос с кучей еды, на которую Суран смотрела с подозрением. Неужели в одного съест? Из-за этого она даже не обратила внимания, что ей присвоили довольно странное прозвище. — Я Ким Тэин, — тут же представилась обладательница густых рыжих волос, улыбаясь Суран своей квадратной и заразительной улыбкой. Тэин приходилась кузиной Ким Тэхёну, местному знаменитому шалопаю. Мало того что они внешне чертовски похожи, так ещё и характеры довольно своеобразные. Это у них, наверно, в крови какой-то вирус странности. С виду она такое прекрасное и красивое создание с изумительной улыбкой, а на деле диковатый Маугли. Ну, стоит начать с того, что зачастую у неё «перезагрузка», как в шутку окрестили её выпады из реальности подруги, в минуты которого она неподвижно сидела и смотрела в одну и ту же точку. Да и потом её совершенно не волновало, что она девушка, а значит маломальские меры приличия должны быть. Однажды был такой случай, когда в гостиной сидели все друзья Тэхёна, а Тэин вышла из спальни в коротенькой футболке и трусах, зная, как обнажёнка влияет на молодых и излишне горячих подростков, и начала собирать все чипсы и сладости, которые те принесли. А бестолковое мужичье ничего и не заметило, ибо пялилось с открытыми ртами на сие чудо. Вот так и живем. — Меня зовут Ради Хонгсаван, я из Таиланда. Очень приятно, — оживилась блондинка, когда увидела полуулыбку Суран, направленную Тэин. Ради, наверное, самая приземлённая и адекватная среди четверки, если не считать её нездоровую тягу к танцам. Даже Мисоль в шутку говорила, что в её генах должны быть заложены танцевальные навыки всяких там Зиты и Гиты, и её не особо беспокоило, что Индия и Таиланд не одно и то же. А ещё Хонгсаван не забывала всем напомнить, что её имя с тайского означает Удовольствие. Мисоль, правда, не знала, с какой целью она это всем говорила, но принимала сей факт спокойно. Ынрё подтолкнула переминающуюся с ноги на ногу у стола Суран и дружелюбно предложила часть своих булочек, ибо ни Ради, ни Тэин не знали, что с ними будет ещё и новенькая, потому и еды на неё не брали. Пак скромно приняла яства и присела между Ынрё и Мисоль. — Вот я жрать хочу, просто сдохнуть готова, — зарычала Квон, шумно хватая палочки, и начала уплетать рис. — Я взяла тебе много мяса, как ты и просила, — улыбнулась ей Тэин и наклонилась чуть вперед, потому что знала, что дальше последует. — Ох, плюшечка, ты у меня самое чудное чудо, — промурлыкала Мисоль, обхватив пальцами девичьи скулы и легонько их сжав. У Тэин от такого действа губы вытянулись бантиком и щеки стали напоминать хомячьи. Новенькая с умилением взглянула на эту милую сцену, но никак не прокомментировала. — Это такие комплименты? — тихо спросила Суран у Ради, которая сидела дальше всех от Мисоль. — Пятизвездочные, — вздёрнула вверх палец тайка и расплылась в счастливой улыбке. Суран ничего не ответила на это, распаковывая дыневую булочку. По правде говоря, она не очень жаловала сладкое. — О, глядите-ка, в столовку короли пожаловали. А я думала, что они снова будут на заднем дворе универа сверкать своими ослепляющими личностями, — саркастично фыркнула Ынрё, проделывая то же самое только с клубничной булкой. Суран поспешила повернуться в сторону семерых парней и трех девушек, которые «впорхнули», а точнее ввалились в столовку под сопровождение дикого и пронзительного хохота. Она успела наслышаться о них — о парнях, про девушек ничего не знала. Но видела Пак ребят впервые, потому что, как успела заметить Ынрё, до этого они обедали на заднем дворе учреждения. — Тэ-оппа сказал, что им уже и там покоя нет, — вздохнула Тэин, не обращая на компанию никакого внимания. Она сложила руки над йогуртом в молитвенном жесте и закрыла глаза, безмолвно шевеля губами, словно реально благодарила некое божество за вкусности. — Мне казалось ему нравится, — пожала плечами Мисоль, тоже не глядя в сторону местных королей, и с прежним энтузиазмом набивала желудок. Суран же усмехнулась, заметив частично стертую бардовую помаду на губах. От того яркого цвета осталась лишь смазанная обводка вокруг. Выглядело это, конечно, вульгарно, вырисовывая в голове новенькой не самые приличные мысли. Поэтому она предпочитала обычный прозрачный бальзам. — Посмотрите-ка, к королю-медузе пожаловала его прекрасная Жасмин, — не унималась Ынрё, стискивая свежую булочку зубами. У Пак бы сложилось впечатление, будто у кучерявой есть некое чувство ненависти в отношении парней, но её настолько привлекло иностранное имя, что она отложила эту мысль на потом. Пак взглядом отыскала пышногрудую брюнетку, которая буднично обнимала губастого блондина и целовала его в подбородок. — А почему Жасмин? Она же вроде кореянка, — озадачено поинтересовалась Суран, не найдя ничего во внешности девушки короля-медузы, что бы это прозвище не значило, европейского. — Просто что-то у её родителей пошло не так и вот, Жасмин, — безмятежно отозвалась Мисоль, некультурно вытирая ладонью мясной жир с губ. Пак хоть и заметила этот жест, но не посчитала его отвратительным — сама так дома частенько делала. А остальные три девушки, как китайские болванчики закивали, подтверждая слова Квон. — Это так странно, — буркнула себе под нос Суран, вновь поворачиваясь к Жасмин и разглядывая её. Довольно привлекательная особа. — Она как из Диснеевского мультика. Красотка и встречается с принцем, — откинула светлые волосы в сторону Ради и мечтательно вздохнула, не стесняясь открыто пялиться на компанию за длинным столом. — Правда, принц немного на пони смахивает, — беззлобно поправила новенькая, наконец, разглядев каждого из небезызвестных юношей в стенах университета. Не то, чтобы король-медуза был страшненьким, абсолютно нет, но его пухлые губы и широкие скулы просто навевали такую мысль. Суран могла лишь догадываться, кто из них кто, но по цвету волос и недавним сплетням смогла сопоставить, что король-медуза — это Ким Намджун. — Ты только при других так не говори, а то тебя сожрут заживо, — предупредила Ынрё, прежде чем расхохотаться в голос. Пак же вяло улыбнулась, не понимая, как её слова превратились в шутку, и случайно зацепилась взглядом за Тэин, которая замерла с ложкой в руках, уперев взгляд в поверхность стола. — А с ней что? — взглядом кивнув на Ким, уточнила она. Ради лишь коротко взглянула на соседку и неопределенно пожала плечами, кушая сандвич. Ынрё же вообще сделала вид, что не услышала вопроса, продолжая хихикать над "пони", а вот Мисоль перестала жевать, взглянула на кузину Тэхёна и вздохнула. — А, перезагрузка, пройдет, — отмахнулась Квон и присосалась к банановому молоку через трубочку. — Вы только гляньте на ту блонди, что последнее время за Жасмин таскается. Её юбка с каждым днём всё короче и короче, такое чувство, что скоро вообще без неё придёт! — снова завелась Ынрё. Судя по хладнокровным лицам всех остальных, это её нормальное состояние. — Они типа своеобразные короли? Не понимаю, что в них нашли девчонки, — неожиданно для себя и остальных начала Суран, так и не найдя среди семерых того самого, кто бы смог ей приглянуться. — В том универе, что я училась до этого, местные короли были в разы привлекательнее. И не на бандюг безмозглых были похожи, а на реальных принцев. Наверное, её претензия была выдвинута больше не по части их внешности, а по части самой подачи и поведения. Хотя и сложно сказать, что все они Аполлоны несусветной красоты. — Тебя именно из-за этого и невзлюбили, — шикнула на новую знакомую Ради. — Чего? — незамедлительно возмутилась Пак, вновь подключив к беседе этот грубый тон. Хонгсаван закатила глаза и демонстративно отвернулась к королям, жадно их разглядывая. — Прямолинейность. Даже в сексе нужно быть хитрой лисой, а на словах и подавно, — вздёрнула пальцем перед лицом новенькой Ынрё и заулыбалась так, словно была горда собой. Недоверчиво оглядев Кан, Суран перевела вопросительный взгляд на единственного человека, который ей хоть что-то объяснял. Мисоль, уловив немое обращение, прочистила горло и ответила: — Она ничего в сексе не смыслит. Ынрё сразу же оскорбилась и насупилась, зыркнув на подругу. — Вообще-то, в теории мне нет равных, — напыщенно воскликнула она, а остальное добавила уже тише, будто сдувающийся шарик: — В практике, правда, отстаю немного. Мисоль ласково улыбнулась, протянув руку к чужой голове, и пригладила торчащие кучерявые локоны, заставив тем самым Кан добротно надуть губы. — Если бы мы были королевами местного разлива, то не сидели и не смотрели на них с завистью, — неожиданно отмерла Тэин. И если все три девушки отреагировали на неё спокойно, то Суран дёрнулась, чуть не подавившись приторно сладкой булкой. — Да уж, — промямлила Ынрё, печально окинув взглядом столик, за которым оглушительно хохотали юноши и обменивались громкими шутками. Ох уж эти гормоны. — А ведь хотелось бы стать королевами, — шепнула Ради, привлекая к себе внимание Мисоль. — Ну, так давайте, — спокойно пожала плечами та, не увидев никакой сложности в том, чтобы стать ими. По правде, ей плевать на все эти университетские статусы, но раз подружкам хочется, можно и развлечься. Тем более за последнее время учеба становится всё скучнее и скучнее, а Мисоль ненавидит скуку. — Что? Каким же таким образом? — недоуменно потупила взгляд Ынрё. — Вспомните, как эта шайка вылезла на вершину. Тэхён вообще обросшим, как обезьяна и кривозубым был, а сейчас погляди, хоть и остался повернутым на все шурупы, но какой секси, — облизнулась Мисоль, кивнув на высокого юношу, стоявшего на стуле и изображавшего курицу под громогласный хохот друзей. Если все знали хорошо эту семерку, то Суран — нет, поэтому она осталась в недоумение, где в этой оттопыренной заднице и выпученных глазах была сексуальность. — Ты говоришь о вызове? — ахнула Ынрё, склонившись над столом и прикрыв рукой рот, будто если бы её услышал посторонний, то сдал властям за свершение ужаснейшего преступления. — О чём же ещё, — кивнула Мисоль. — Что за вызов? — спросила Суран — для неё в поведении и разговоре девушек всё было абсолютно новым и незнакомым. Она запомнила имена председателей студсовета, имена преподов, всех сокурсников, даже каждого из королей запомнила, но вот негласных правил она не могла узнать без чьей-то помощи. — Если вспомнить, то они вытворяли настоящие безумства, чтобы свергнуть прошлых королей, — спокойно заявила Тэин, подперев ладошкой подбородок, и лениво взглянула на кузена. — Ну, тебе-то чего беспокоиться, ты и без вызова творишь непонятно что, — покосилась на неё Ради и добро ухмыльнулась. — О нет-нет-нет, какая же это божественная идея! — вскинула над столом руки Ынрё, чуть не расплакавшись от счастья. — А что нужно делать? — поинтересовалась Суран. — Безумства. Если кто-то из них готов раздеться наголо и пробежать вокруг универа, то ты должна сделать что-то более безумное, — ответила ей Мисоль и откинулась на спинке стула, не стесняясь ковыряться пальцами в зубах. — Например, заняться на университетском дворе аэробикой в нижнем белье, — захихикала Тэин, явно что-то вспомнив. Пак недоверчиво на неё покосилась. С каждой минутой ей становилось всё страшнее узнать, что же это за вызов такой. — Неужели, они бегали голышом? — прошептала Суран, не веря, что такое вообще бывает в Корее. Они же не в Америке живут, где каждый новоприбывший студент должен как-нибудь тупо опозориться. Здесь, в их спокойной Южной Корее, людям лучше живется с чистой репутацией. — Чимину раз плюнуть раздеться, — разбила в хлам её предположение Ради. — Он у нас местный стриптизёр и король диких кошечек, — поддержала Мисоль, хрипло посмеявшись. — Ч-чего? — выпучила глаза Суран, пытаясь найти, если вспомнить все сплетни, рыжего пухлощекого парня. И если она точно поняла, то он сейчас с завязанной в хвостик челке отбивал для Тэхёна, который уже танцевал непонятные шаманские танцы, барабанную дробь. — Не ссы, красотуля, просто ему нравится, когда девочки текут по его голой заднице, — беззастенчиво хохотнула Ынрё и легонько шлепнула новенькую по плечу. — А вы? — она постаралась не выглядеть и не звучать шокирующе. — Тоже, естественно. Ты так скептически на нас смотришь лишь по той причине, что не видела его богической задницы, — заверила Мисоль и начала жмякать в воздухе импровизированную попу. Ради засмеялась и повторила за ней, но только ещё и дикое наслаждение изобразила на лице. — Нет-нет-нет, давай оставим задницу Чимина до следующей вечеринки, а пока обсудим план действий, — охладила подружек Ынрё, загоревшись идеей свергнуть нынешних королей. — Нам пока нечего обсуждать. На выходных в доме Хоупа состоится тематическое пати, нам нужно туда попасть и для начала узнать, что необходимо совершить в вызове! — озвучила мысли всех Ради. У Суран чуть сердце в пятки не ухнуло из-за сказанного — она и подумать не могла, что пункты вызова к тому же и засекречены. Одно дело просто выполнить условия вызова, а другое – раздобыть сначала эти условия. Здесь уж никак без взаимодействия с нынешними королями не обойтись. Это немного пугало Пак, потому что эти семеро показались ей совершенными дикарями. — Она права. Ты с нами? — кивнула Мисоль и обратилась к новенькой. Девушка нервно покосилась на юношей и потеребила края удлинённой рубашки. Ах, была ни была. — Н-ну, мне всё равно нечем заняться, да и кроме вас никто меня не жалует здесь, — старалась прозвучать равнодушной Суран. — Отлично, тогда нам нужно достать приглашения, — улыбнулась Ынрё, и все, как один, пристально уставились на их чудо чудное. — Что вы так на меня смотрите? — непонимающе спросила Тэин, вскинув брови.-.-.-
Тэин немного задержалась после учебы, забегая в старый парк, чтобы накормить бездомную живность. Поэтому домой, где Ким жила с кузеном, дядей и отцом, она вернулась после пяти часов вечера. О её вечных исчезновениях семья, в принципе, знала, отчего и не подавала младшего члена семьи в розыск. К слову, она была единственной розой, которая разбавляла мужской коллектив в чете Ким. Они жили в уютном двухэтажном доме на западный манер с маленьким двориком и тремя кошками, которых Тэин и Тэхён натаскали с улиц. Отцы Кимов близнецы, они воспитывали своих отпрысков одни, мать Тэин из-за плохого здоровья жила в Тегу с бабушкой, а мать Тэхёна всегда была женщиной жаждущей свободы, поэтому и путешествовала по миру десять месяцев в году и лишь на Рождественские каникулы возвращалась в семью. Дверь в небольшой дом Кимов открылась, впуская весенний воздух в длинный коридор и улыбающуюся Тэин, которая с ходу в разные стороны кинула свои босоножки и швырнула на пол кожаный клёпаный рюкзак. Она за собой заперлась и помчалась на поиски кузена. С общего зала доносились мальчишеский смех и громкие жужжащие звуки, напоминающие скрежет автомобильных колёс об асфальт и рёв мотора. — Эй, Тэ-оппа, ты дома? — заглядывая в зал, крикнула вопрос Тэин. На большом плазменном телевизоре в мультипликационном виде наперегонки неслись изрисованные машины: одна — жёлтая, вторая — синяя. Из громоздких колонок оглушающе издавались те самые звуки. Тэин увидела две макушки: чёрную и каштановую, выглядывающие из-за спинки кожаного дивана — они двигались влево-вправо точно как и машинки на экране. — Чего тебе? — отозвался Тэхён, высунув язык и прикусив кончик ровными зубами. Помимо скрипучего и неприятного для ушей Тэин звука, доносящегося из-за приставки из колонок, слышалось, как яростно парни стучали пальцами по джойстику. — Я слышала, что один ваш… ну этот… — начала девушка, подбегая к дивану, и запрыгнула на спинку, втискивая голову между парнями так, что непроизвольно обеими щеками стала дотрагиваться до их волос. На секунду задумавшись о том, насколько разные эти прикосновения: у кузена волосы мягкие и легкие, а у его друга густые и жестковатые; Тэин забыла, о чём хотела спросить. Плотно сжав губы, она уставилась в одну точку, яростно копошась в собственных мыслях. Чонгук, так звали друга кузена, на пол секунды отвлекся от игры, косо взглянув на родственницу Тэхёна, и изумлённо хмыкнул. — Поражаюсь вашей схожести. Ты уверен, что вы не близнецы? — хохотнул он, вернувшись к приставке, и тут же пожалел, что посмел обратить внимание на Тэин, так как продул. А победитель радостно расплылся в улыбке, бросив на подушку джойстик и уперев руки в коленки. — Она дочь моего дяди, поэтому уверен, — невозмутимо ответил Тэхён и ткнул сестру пальцем в щёку. — Так чего тебе? — Подскажи, как зовут парня, у которого в выходные вечеринка? — вспомнив, что должна спросить, но не нужное имя, уточнила Тэин информацию у гостя, вперив в него пристальный взгляд. Чонгук не очень любил, когда кузина друга так пялилась на него, потому что это выглядело беззастенчиво и становилось оттого не комфортно. Да и какому парню понравится, что девушка на него смотрит так, как обычно люди на непонятное пятно в стене вглядываются? — Хосок, — отодвинувшись, ответил Чон. — Я слышала, что Хосок устраивает вечеринку, — продолжила, сразу отвернувшись от Чонгука, благодаря чему тот смог с облегчением выдохнуть. Кузен же, не заметив возникшего напряжения со стороны друга, растянул пухлые губы в квадратную улыбку, идентичную Тэин. — Да ты молодец, малая, — саркастично хмыкнул и щелкнул сестру по носу Тэхён. Девушка с непроницаемым выражением лица закряхтела, перелезая через спинку на диван. Трение её одежды о материал создавал скрипящие звуки, отчего по телу Тэхёна пробежались противные мурашки, а на затылке волосы дыбом встали. Плюхнувшись головой о кожаную сидушку, Тэин сделала последний рывок, переместив всё тело на диван. Из-за того, что её задница была сверху по сравнению с головой, шифоновая юбка лазурного цвета легко скользнула по молочным бедрам, сверкнув перед лицами парней трусами с изображением пикачу. Тэхён, уже привыкший к подобным ситуациям, никак не отреагировал, молча наблюдая за копошением младшей Ким, а Чонгук тактично отвернулся. Родственница же друга как-никак. — Ты же говорил, что Мисоль крутая, помнишь? — непонятно для чего напомнила Тэин, усаживаясь между мальчишками и прикрывая бедра юбчонкой. Чонгук, взволнованный откровенностью девушки, совсем не расслышал, что она сказала и расслабился, выдохнув, когда она скрыла нижнее бельё. — И что? — Она хочет со своими пирожочками прийти на эту вечеринку. Нужно пять пригласительных, — без запинки ответила Тэин и выставила пятерню перед его лицом, чтобы брат точно ничего не упустил. Тот от резкости не успел сфокусировать взгляд и вытянулся, расширив глаза, и вгляделся в каждый палец. А Чонгук на слове «пирожочками» захохотал в голос, представляя, как Мисоль с суровым лицом говорит эти милые гадости. — Какими нахер пирожочками? — не понял Тэхён, отпихнув от своего лица руку кузины. — Подружками, — поправила себя Тэин, не обращая внимания на хихикающего сбоку Чонгука. — В прошлый раз, когда я её звал на вечеринку ко мне, она отказалась, — встрял Гук, пока Тэхён внимательно смотрел на лицо кузины и гадал — прикалывается она или нет. Мисоль он знал не очень хорошо, потому что эта девушка предпочитала общаться с ним короткими и саркастичными фразочками и то, только в те моменты, когда они сталкивались из-за сестры. Это бывало крайне редко. Но всё же он её знал. И первое, что он мог сказать о Квон — она нелюдимая. — Сейчас хочет, — заверила кузина, нажимом выделив последнее слово. Парни переглянулись, не зная, что ей ответить. Всё-таки вечеринка Хоупа, но с другой стороны — ему всегда всё равно, кто тусит в доме его дяди. Видимо, Чонгук думал о том же, поэтому пожал плечами, мол, а почему бы и нет? — А почему нет? Чем больше девочек, тем лучше, — озвучил Чон свои мысли, ответив вместо Тэхёна. Девушка без единой эмоции на лице благодарно потрепала Гука по его чёрным волосам, взлохматив их, а тот, не ожидавший этого, потупил взгляд и стал скорее причесывать пальцами свою шевелюру. — Ладно, я для вас достану приглашения, — согласился кузен, вернув в руки джойстик, чтобы продолжить игру с другом. Тэин встала, чтобы уйти к себе и оставить парней, но её отдернул Тэхён: — Только, сестрица... — Что? — Не гони там бесу, — попросил он, на что Ким часто закивала головой и, наконец, покинула общество парней. — Тебе можно, ей нельзя? — подколол младший, а Ким лишь весело боднул пяткой в голень друга.