Вишня бывает кислой.

— Почему же ты так поступил? У тебя, что, были проблемы? А может дело вовсе и не в тебе? Может, это я что-то натворил или сделал не так? Пожалуйста, проснись, давай поговорим, — слёзы не переставая катились по щекам парня, который смотрел на лежащего рядом и держал того за холодную и побледневшую руку, сжимая её. — ТэТэ, открой глаза и начни хохотать, уже в какой раз пытаясь выговорить "Гукки, ты снова повёлся на этот глупый розыгрыш". Прошу, ТэТэ... — он захлёбывался слезами. Юноша положил голову на торс мёртвого парня, весь дрожа. — Что... скажи мне... что я буду делать без тебя? Ты был для целым миром... ты говорил, что вишня на вкус сладкая... Вдруг, Чон услышал тихое, отдалённое хихиканье любимого, захотел поднять голову и приготовился увидеть улыбку на лице хёна, но вовремя остановился. Он понял, что всё это глупые шутки его воображения. Чонгук продолжил сжимать руку Тэхёна, которая ещё вчера была тёплая и сжимала его в ответ. Теперь парень понял, какого это - чувствовать опустошение. Ему показалось, что его сердце сжали в кулаке, просто насмехаясь над его привязанностью. — Гукки, малыш, давай в следующий раз сходим посмотреть на рассвет? — спросил Ким, глядя на макнэ. — Что-то случилось, ТэТэ? — спросил Гук. — Глупый малыш, разве может что-то случиться? —он рассмеялся, потрепав Чонгуку причёску. - Я просто сегодня устал, а если мы пойдём, то, думаю, обратно тебе придётся тащить меня. Я могу не сдержаться и уснуть. — Тэ слегка улыбнулся и чмокнул младшего в губы. — Прости. Чон улыбнулся в ответ, так же слабо, кивнув. - Отдохни хорошенько, хён. Тогда он точно не смог выяснить, почему Тэхён опустил голову, закрывая ладошками лицо. Тогда он решил, что старшему что-то попало в глаз. И вот сейчас перед ним труп. Труп любимого Ким Тэхёна и картинка последнего поцелуя в голове. — Почему же... Тэхён-а! Почему?— Гуку вдруг захотелось рассмеяться. На всю квартиру, на весь дом... Слёзы продолжали скатываться по щекам, делая мокрыми руки и одежду любимого. Чонгук поднял голову и посмотрел на лицо Тэ. Всё та же прекрасная мордашка, с застывшими дорожками от слёз. В голове голос старшего... такой манящий... дурманящий... — Гукки... У младшего сердце трепетало каждый раз, когда Тэхён звал его так. И он знал это, поэтому иногда использовал и издевался над макнэ. А тому ничего не оставалось, он просто таял от этого. — ТэТэ, прекрати меня так называть! — возмущался Чон, хотя так кайфовал от этого. — Ну, Гукки, я же знаю, что тебе нравится... — Ким жалобно смотрел на Чонгука. — Хватит! — вдруг воскликнул Гук. — Ты же знал, что убивая себя, ты убьёшь и меня! — слёзы будто специально прекратили вытекать из глаз, будто выжидали такого момента, чтобы с новой силой заставить макнэ плакать... — Ким Тэхён, ты должен был сначала поговорить со мной! Он зашёл в спальню любимого и открыл комод. На самом верху лежало несколько лезвий. Малой издал смешок. — Я ведь видел твои шрамы, идиот... — пробормотал он и взял одно лезвие. Чонгук вернулся к Тэхёну и сел рядом, как прежде. Он поцеловал старшего в губы и, уже наплевав на всё, лёг около него. Раз порез - "новая волна" слёз и множество чудных воспоминай. Он не настолько глубокий, но кровь начинает быстро вытекать. Два порез - истерический смех и всё те же воспоминая. — Эй, Чон? Гук отрывается от танца и смотрит на старшего. — Чон, а давай через годик другой возьмём ребёночка из детдома? — Ким широко улыбается, его глаза горят огнём. — Тэ... ты что... это же большая ответственность... да и... ты настолько любишь меня, что готов... воспитать ребёнка со мной? — макнэ округляет глаза. Старший несколько раз кивает, продолжая довольно улыбаться. Он подходит к любимому и целует в губы. Третий порез уже глубже предыдущих, рука начинает болеть. Чон смеётся и плачет. Всё. Он уже на грани. Ещё немного и просто утонет в воспоминаниях, сойдя с ума. Четыре, пять, шесть... кровь стекает вниз, капая и на Чонгука, и на Тэхёна. Семь, восемь, девять... с каждым разом парень надавливает всё сильнее, боль раздирает руку, но душевная боль затмевает всё. Воспоминания душат. Он ощущает слабость. Десять... капли крови и на полу, и на одежде Гука... всё в округе в капельках алой жидкости. Малой хохочет, захлёбываясь слезами. Он смотрит на любимого. Чонгук находит в себе силы и, приподнимаясь на локтях, снова целует старшего в губы. — Я знаю, что ты не хотел бы такого конца для меня... — прошептал Чон. Он кое-как обнимает Тэ, положив свою голову на его грудную клетку. —... но я без тебя не смогу. А кровь всё течёт, приятные моменты с любимым прокручиваются в голове, боль поглощает паренька. — Вези меня, олень, в свою страну оленью! — запрыгнув на спину Гука, пропел Ким и рассмеялся. — Сам ты олень! — Чон ухмыльнулся и скинул старшего на диван, а сам навис над ним. — Знаешь, я всегда думал, что ты старше меня, — он усмехнулся и поцеловал Тэхёна в губы. В голове младшего звучит голос любимого: — Я жду тебя, Гукки~ — Ещё немного, ТэТэ... — шепчет Чонгук, закрывая глаза.