Петрович

— Петрович, мы вас приглашаем на нашу свадьбу! Оксана, миловидная девушка 23 лет, улыбаясь протягивала пригласительный. — Мы бы очень хотели, что Вы выступали тамадой и как бы мой названый отец у нас на свадьбе. Нет, заказанный тамада будет, но Вы потом, когда все свои останутся?! Петрович, медленно оторвался от кульмана и повернулся к Оксане. «Мдааа, — подумал он — вот уже и в отцы таким вот девчонкам назначают.» Петрович, среднего роста, средне спортивного вида мужчина с русой шевелюрой, имел от роду всего-то 30 лет. Звали его Владимиром. Владимиром Петровичем, с легкой руки ГИПа их отдела — Петровичем. Он был еще не женат, и в кругах проектного института слыл закоренелым холостяком. Почему это происходило, Петрович не задумывался очень. Хотя и догадывался. Проектные институты в своем роде рассадник баб, но в их «Военпроекте» их было паритетное количество, с не большим процентом превышения. Неженатому мужику было где развернуться, но Петрович придерживался правила: « В своем болоте не следить!». И поэтому со всеми особями женского пола, на ниве института, поддерживал ровные приятельские отношения. Как и с их мужьями и кавалерами. В отделе, в котором Петрович работал уже четвертый год, особей женского пола было большинство. И особенно молодые дамочки. Отдел сформировали под один большой госзаказ, и всех молодых специалистов, как инженеров, так и техников-чертежников определяли в их отдел. Заказ был большой и поэтому за каждым старым инженером, а Петрович слыл за «старого», закрепили молодого специалиста и по два-три техника-чертежника. Оксана была его молодым специалистом — инженером. Девчонка она была не совсем красивая, в глазах некоторых мужиков. Больше обаятельная, особенно когда улыбалась или делала грустно-задумчивое лицо. Не большая грудь, не широкая попа. Правда были стройные ножки, но не длинные. Не «от зубов». Она была среднего роста светловолосая, но не блондинка. И на свою беду, даже умная, что очень многим мужикам вообще не нравилось. За словом в карман не лезла и могла любого зарвавшегося нахала поставить на место. Она была из позапрошлогоднего выпуска политеха. На работе была всегда собрана и сосредоточена, толкала интересные идеи и имела зоркий глаз относительно мелких недочетов на чертежах. Всегда приходила вовремя и иногда засиживалась на работе, поэтому когда Петрович увидел однажды ее под руку с молодым парнем, то даже удивился. Он думал, что она из категории «синих чулков» или «зубрилок». И вот уже и замуж. — Спасибо, Ксюша. А за кого ж ты собралась? За Руслана? — Да, а за кого же еще?! Петровичу, вдруг стало грустно, и на ум пришла мысль, что на месте этого Руслана мог бы быть он. Нет, каких-то чувств к Оксане он не испытывал. Относился к ней ровно и по деловому. Галантен он был со всеми дамами отдела. И если честно, ему больше нравилась его чертежница, Сашка. Черноглазая и черноволосая егоза. И она это замечала и на всех местных сабантуях, специально оказывалась возле него и как бы обхаживала его, подкладывая и подливая вкусности. Но Петрович, памятуя свой девиз, старался дальше этих невинных знаков не идти. Но вот именно сейчас, ему стало как-то щемяще-грустно. Что-то защемило в груди под сердцем. Руслан ему не нравился. И Петрович не мог понять, что в нем нашла Оксана. Не видный, со взглядом бесцветных глаз, он походил на рыбу. Кроме того он был из какого-то глухого села. Говорил невнятно и путался в словах и был простым работягой на стройке. Сварщиком. Оксана рассказывала, что он вроде закончил или техникум или ПТУ, но Петрович редко прислушивался к трепотне своих баб, и поэтому точно не знал. Но Руслан ему не понравился сразу, как только он его увидел. Но Петрович памятуя свое правило, старался не показывать своих чувств и взглядов. — Я Вас очень прошу, Петрович! Его вдруг накрыло какое-то щемяще-грустное ощущение в груди. Но мотнув головой, он прогнал его. — Ну и где ж свадьбу будете играть и когда? — Через три месяца. Как раз на праздники. Там выходных много будет, да и потеплее. Мы в селе у Руслана играть будем. Там лес, речка, природа. Родня его все свое на стол ставит. Петрович, Вы обязательно будьте! Я Вас очень прошу. И Руслан тоже. Вы ему очень понравились. А тем более у меня отца на свадьбе нет, а кого-то чужого я не хочу. И Вы всегда душа компании. Девчонки из отдела в один голос требуют, чтоб я Вас обязательно уговорила! — Хорошо, Ксюша. Буду. Если в командировку не отправят. — А мы ж всегда вместе ездим, так что вместе и приедем! — Хорошо! Буду, обязательно буду. Три месяца пролетели совсем незаметно. Были несколько дней рождений, на которых Сашка, традиционно ухаживала за ним за столом, подсовывая и подливая вкусности. Была командировка, в которой он и Оксана четыре дня не вылезали с объекта, а когда добрались до гостиницы, то свалились в его номере на одну кровать, не раздеваясь и проспали двенадцать часов кряду. Был пуск первой очереди объекта, на котором Петрович просидел почти сутки, и ночью к нему на объект приехала Сашка с большим термосом кофе и его бритвенными принадлежностями и свежей рубашкой, что б он мог утром предстать перед правительственной комиссией в надлежащем виде. И был ее затяжной поцелуй в губы, скорее засос. Но все это пролетело и пробежало, как курьерский поезд. Дирекция института выделила автобус, на котором все кто ехал на свадьбу из института добрались до места назначения. Место действительно было красивое. Горы покрытые лесом, красивые деревянные дома, речка за селом. В центре села, во дворе дома тетки Руслана, накрыли огромные столы, над столами были натянуты полосатые шатры. Весь двор был обсыпан цветами. Так случилось, что после их командировки, Петрович Оксану не видел, и увидел лишь сегодня в белом свадебном платье. Молодые сидели на небольшом возвышении. На Оксане было пышное белое платье с огромной фатою и венком на голове. Жених был в темно-синем костюме, чем-то напоминающем смокинг, белой рубахе с огромной красной бабочкой вместо галстука. Однако Петровича поразили грустные глаза невесты. И его вдруг накрыло то самое чувство, которое накатило на него, когда он узнал о ее свадьбе. Но он прогнал его снова. Как названого отца, Петровича, посадили справа от невесты. Слева от жениха сидели его две тетки. Петрович только тут узнал, что он сирота и самый младший в семье. У него было четыре старших сестры и четыре тетки. И самое интересное, что почти все они были вдовы. Но бабы они были хозяйственные. Руслану построили новый дом, хозяйство справили хорошее, хотя и понимали, что он больше в городе жить будет. Свадьба гуляла два дня. Гости приходили, уходили, засыпали за столом, просыпались, кого-то уносили. Все слилось в один сплошной сон. Но к вечеру второго дня, Петрович был трезв как стеклышко и готов к новым свершениям. Он умудрился кимарнуть пару часов в доме одной из теток Руслана. Он вовремя успел сесть за стол, когда появились молодые. Они шли по улице, вокруг них играли «музыки», и плясала толпа. Процессия медленно двигалась ко двору. Когда молодые начали взбираться за стол, Петрович увидел, что жених не лыка не вяжет. Тетки еле удерживали его на ногах. — Володя, ты можешь помочь мне? — Оксана наклонившись над ухом Петровича, тихо спросила. — Конечно, я ж твой названый отец — усмехнувшись ответил Петрович. — Тогда отвезешь нас в дом? — Хорошо. — Не пей тогда, а то там дорога не очень. Петрович, удивленно посмотрел на Оксану.  — А что, надо далеко ехать? Что это не в этом селе? Или ты в город собралась? Но договорить он не успел, подошла одна из теток Руслана, и внимательно посмотрев на Петровича, сказала: — Отвезете молодых в их дом, Владимир Петрович? Вот с сыном моим на машине.  — Только ш Петрвичем! Петрвичем! — пьяно шепелявя, заплетающимся языком прокричал жених — только ш ним! Никого больше на х… не хочу! Тетки старались утихомирить вырывающегося жениха. Хотя бузил он не долго. Повиснув на шее Оксаны, он обмяк. Тетки подхватили его под руки и посадили за стол. Новый этап свадьбы начался. Когда стемнело и гульбан был в самом разгаре, тетки аккуратно вывели жениха из-за стола. Все встали и спели проводную для жениха и невесты. Подняли их на руки и понесли к машине. За молодыми одна из теток несла комплект постельного белья. Молодых посадили в машину, за руль сел мальчишка лет 16, сын одной из теток или сестер. Петровича посадили на переднее сидение, на руки ему положили комплект постельного белья, перевязанного ленточками, а в ноги поставили большую сумку с выпивкой.  — Только не давайте ему выпивку сейчас — сказала одна из сестер — и малому не наливайте! Машина тронулась. Ехали они переваливаясь и петляя около получаса. Темень была непроглядная. Фары машины выхватывали то стену леса, то каменные уступы. Наконец машина натужно ревя переехала какой-то горбок и покатилась под горку. Через несколько минут она остановилась во дворе дома. Это был одноэтажный деревянный дом с мансардой. За домом был сад, который плавно спускался к реке. На небе из-за туч выглянула Луна. Выбравшись из машины, Петрович, открыл заднюю дверцу и помог Оксане выбраться наружу. На удивление, Петровича, Руслан несколько бодренько выбрался из машины.  — Милости прошу в мой дом! — широко взмахнув рукой, провозгласил Руслан. И пошатываясь, но уверенно начал подниматься на веранду. Открыв двери и войдя в дом, он включил свет. Петрович обернулся к Оксане, она путаясь в платье и увязая каблуками туфель в траве и немного покачиваясь двинулась в дом. Парнишка обгоняя их потащил в дом две большие сумки со снедью. Выскочив снова им на встречу, он взял сумку со спиртным из рук Петровича затащил ее в дом. Петрович помогая Оксане подняться на веранду, взял ее за локоть и за талию, она была чуть впереди него на одну ступеньку. Оксана вдруг оступилась и прильнула к Петровичу. Петрович стараясь не упустить ее невольно скользнул ниже талии и прижал ее к себе. Он мгновенно ощутил жар разгоряченного тела. Волна того же чувства щемящее-грустного, захлестнула его. -Украду! Возьму и украду! Вон в машину затолкну и увезу! Куда-нибудь увезу! — вдруг промелькнуло в башке у Петровича. Но тут на веранду выскочил парнишка: — я еду уже! И остановился возле них.  — Оксана! Держи пельменя! — пьяно прокричал из дома Руслан.  — Постой! Куда уже?! Пошли в дом. — Оксана выпрямилась, взяла парнишку за руку и вошла с ним в дом. Петрович, остался на веранде. Прохладный ночной воздух щекотал ноздри.  — Зачем, я здесь? = подумал он.  — Петрович! — голос из дома вывел его из задумчивости — мы ждем! Войдя в дом, он увидел на столе открытые несколько закусок и разлитое в фужеры шампанское. — За мою жену! Новую женуууу…! — пролепетал Руслан — Все пьем до дна! Все чокнулись и стали пить. Фужеры казались бездонными. Первым осилил племянник. Обтерши губы рукой, он ухватил кусок жирной свинины и пулей выскочил во двор. — Мать заругает, если скоро не приеду! — прокричал он на ходу. На улице заурчал мотор и машина, рыкнув, умчалась. Наступила тишина, в которой слышно было только глотание Русланом шампанского. Допив свой бокал, Руслан икнул и, повернувшись, двинулся в другую комнату. Дойдя до дивана, он рухнул на него, зацепившись ногой за быльце дивана. Петрович и Оксана подскочили к нему, но он уже спал прихрапывая и причмокивая. Петрович стянул с него туфли и пиджак. Руслан был словно мешок. Накрыв его покрывалом, он огляделся. Оксаны в комнате не было. Петрович вошел в соседнюю. В комнате был полумрак, в углу комнаты на большой кровати сидела Оксана, устало опустив руки между колен. Фата и венок лежали рядом. Она протянула руку и взяла одну из подушек и протянула Петровичу.  — Возьми и положи ему под голову. Петрович вышел, положил подушку под голову Руслану и потом вышел на веранду. Он чувствовал, что в голове, будто что-то пульсировало и говорило ему — Да! Да! Через несколько минут на веранду вышла Оксана. Она была закутана в какое-то светлое покрывало с бахромой.  — Идем купаться на речку. — не то спросила, не то сказала она. Потом постояв некоторое время, она пошла к реке. Петрович пошел за ней. Выйдя на берег, она обернулась к Петровичу: — Володя, ты не стесняйся, я отвернусь. Потом сбросила покрывало и Петрович увидел, что на ней одеты лишь белые чулочки, тоненькие кружевные трусики и лифчик. В волосах была видна кружевная заколка виде розочки. Повернувшись к нему спиной, она ловко расстегнула лифчик, сбросила его на покрывало и вошла в воду. Петрович постояв в нерешительности минуту, быстро снял с себя одежду, подумав еще мгновение, снял и плавки и пошел в воду. Луна то появлялась, то снова пряталась за тучи. Было не холодно, а вода вообще была теплой.  — Что я как дурак малолетний — подумал Петрович и поискал глазами где Оксана. Белая заколка виднелась в нескольких метрах впереди него. Он быстрыми гребками подплыл к ней. Оксана была наполовину в воде на небольшой отмели, держась за какое-то дерево. Тут было быстрое течение. Петрович подплыв вплотную к ней, крепко обнял ее и повернул к себе. Оксана и не сопротивлялась. Повернув ее лицо к себе, Петрович припал к ее губам. Поцелуй был долгим. Петрович, чувствовал как ее язык мягко уступает его языку, как груди набухают, а все тело все больше прижимается к нему. Петрович скользнул рукой вниз и отодвинув полоску ткани проник к ее лону. Оксана издала тихий вздох-стон и обняла его за шею двумя руками. Петрович крепко обнимая одной рукой ее за талию, другой все активнее двигал внизу. Он чувствовал что и его боец стал набирать силу. В какой-то момент он чуть отодвинулся от нее и ухватив двумя руками за трусики рванул их. Тонкая ткань поддалась легко. Но тут Оксана отстранившись от него, спросила: — Ты очень хочешь меня? — Да! — Прямо тут? И сейчас? — Да! — Возьми меня сейчас только в попку. Я еще девственница! Петрович, ошалел. Но Оксана, развернулась к нему спиной, и ухватилась руками за дерево. — Бери меня, Володенька! — Тебе будет немного больно! — Пусть. Ты не будешь на меня обижаться если я немного закричу когда будет больно? Я еще не пробывала так. — Глупышка Петрович, приопустил вводу ее белый задок, раздвинул ягодицы и ввел в попку палец, потом два, потом три. Вода была мягкая и казалось даже несколько мыльная. Пальцы свободно ходили в ее попке. Оксана постанывала и временами по ее тела пробегала дрожь. Поработав в ее задке тремя пальцами, Петрович направил туда свой член. Член уткнулся в анус и сначала не хотел в него влезать. Оксана инстинктивно сжимала анус, и попытки были безрезультатны. Петрович понимал, что надо что-то делать. И вдруг в его руку попал прутик дерева за которое держалась Оксана и в его затуманенный мозг пришла дикая мысль. Отломав прутик, он хлестнул по попке Оксану и схватив ее за волосы сильно потянул на себя. — А ну с………ть! Впусти или я посажу тебя на деревянный кол! Оксана дернулась, всхлипнула и член как по маслу вошел в ее анус. Это было так неожиданно, что Петрович не останавливаясь продвигался все дальше и дальше в ее попке, на всю длину своего члена. Из горла Оксаны стали раздаваться воющее-рычащие звуки. Когда Петрович достиг всей длинны, то Оксана издала низкий гортанный: — Аааааа… Следующие 40 секунд, Петрович молча долбил ее задок. А Оксана только тихо мычала. Потом Петрович вынул свой член полностью и начал вставлять снова. — А ну пускай! — Бей меня, с…у! Бей и еби. Делай что хочешь! Бей! Я буду делать все, что скажешь! Петрович, двумя руками сильно развел ее половинки и с силой вогнал свой член. Попытка удалась, но Оксана издала сильный протяжный вой. — Ах ты волчья с…а! Волков призываешь?! — Ты мой волк! Еби меня сильно. Разрывай меня! Оплодотвори меня! Петрович активно двигался в ней, и хотя они были в воде, ему было жарко. Он трахал ее жестко и она отдавалась ему так же жестко. Дергаясь и подвывая. Эта пляска продолжалась уже минут 20, а оргазм к Петровичу не подступал. Член был словно деревянный. Оксана уже кончила раза два и совсем не стояла на ногах. Она легла животом на ствол. Очередной раз она кончала и конвульсии сотрясали ее тело, а Петровича член все не хотел изливаться. — Все надо заканчивать — подумал он — или я ее тут убью членом! И тут вдруг в очередной раз оргазм накатив на Оксану вызвал у нее рвоту. Ее начало выворачивать, благо они были в речке. Ее вырвало и на втором позыве Петрович перестал ее долбить и стал медленно вынимать член, но тут почувствовал, что на него накатывает. — А будь что будет! — и он с силой вогнал член вглубь по самые яйца. Из горла Оксаны фонтаном выскочила рвота, а Петрович почувствовал как запульсировала сперма изливаясь в анусе. Через минуту все закончилось. Выйдя и оторвавшись от Оксаны, Петрович присел окунувшись с головой под воду. Вынырнув через минуту, он увидел, что она лежит почти без движения на стволе дерева. Петрович, подплыл к ней. — Ксюша, нам надо на берег. Давай я тебя вынесу. — У меня все тело ноет и у меня нет сил, но мне так классно. — Идем на берег. Они выбрались на берег, и Петрович увидел, что на Оксане остались ее чулочки. Вновь вышла луна, и он увидел как блестят ее глаза. Этот темный силуэт с беленькими чулочками и блестящими глазами, вновь пробудил в нем желание. Оксана наклонившись, подняла покрывало и протянула Петровичу. А сама как была, пошла к дому. Петрович, быстро собрав одежду, поспешил за ней. Нагнал ее уже почти на веранде. — Куда ты в таком виде?! А если он проснется? — Он не проснется! Он полирнулся шампанским и будет дрыхнуть часов двенадцать. Пушками не разбудишь. — А соседи? — Тут глухомань, только его дом. Соседний за горбом. Хутор. Специально для новобрачных построенный. Я тут была уже с ним. — Была? И не трахнулась? — Да! Ему до свадьбы нельзя целку мою сбивать. Он уже был женат, жена не девственница оказалась, так его тетки и развели. Теперь вот я. Они вошли в дом. Новоиспеченный муж дрых пуская слюну. Ксюха прошла в спальню. Петрович, не спеша оделся и подошел к столу со жратвой. Он почувствовал дикий голод. Налив себе немного водки он накинулся на кусок запеченной свинины с хлебом. Ксюха подошла сзади тихо и обняла его. Он повернулся к ней и поцеловал. Она была в белой длинной тонкой сорочке с глубоким вырезом. Таким, что одна грудь почти выпадала. Петрович увидел, что у нее упругие и прекрасной формы груди с розовыми торчащими сосками. — Налей мне водки. Мне что-то зябко. Петрович взял стакан и налил немного на два пальца водки и поставил перед ней. Потом налил себе. Оксана посмотрела на стакан, взяла бутылку, долила больше половины стакана и жадно выпила. А потом ухватила Петровича за шею, поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы долгим поцелуем. — Вот теперь мы на брудершафт выпили и можем друг друга на ТЫ называть! Оксана взяла снова бутылку и налила себе почти полстакана, и выпила залпом. Помолчав минуту, она посмотрела Петровичу в глаза и спросила. — А ты хочешь увидеть какая я? Какое у меня тело? Красивое или нет? — Я ж видел тебя… — Там было темно. А сейчас при свете, хочешь? — Конечно хочу! — А трахнуть меня хочешь? — Да хочу! Но не трахнуть, а трахать! Петрович, выпил водку, поставил стакан и шагнул к Оксане. Она стояла опираясь двумя руками на высокий стол и смотрела Петровичу прямо в глаза. Петрович взял подол ее рубахи и стал поднимать его вверх. Оксана подняла руки и рубаха полетела на стул. Петровичу открылась божественная картина. Передним стояла нимфа. Красивый точеный стан, словно мраморные груди с торчащими сосками имели форму правильных полусфер, аккуратно выбритое лоно и красивые ровные ножки. На внутренней стороне бедра, ближе к лону была маленькая родинка в виде звездочки. Петрович, наклонился ближе и тут увидел, что лоно все влажное и по ноге уже течет сок ее лона. — Идем со мной — хрипло сказала она и взяв его за руку повела в спальню. Она легла посреди кровати и широко развела ноги. Его член просто рвался наружу. — Возьми меня и запачкай простынь. Возьми сначала не долго.- сказала она тихо ему на ухо. Петрович вошел сначала чуть-чуть, чувствуя нежную плоть головкой своего члена. Сок лона обильно исходил из нее и совсем не надо было смазки. Член скользил, углубляясь с каждой секундой. — Вот легкое сопротивление плоти. Нет не сейчас. Вот еще глубже и опять назад.- пролетало в его голове. Оксана дышала прерывисто и горячо. Ее тело подавалось на каждый удар члена. — Пробей ее! Пробей и запачкай эту чертову простынь. А потом дай мне насладиться тобой! Давай! Как-то хрипло проговорила Оксана в полголоса. Она подавалась вперед бедрами, однако Петрович отходил членом назад, не отдавая инициативу ей. Он ждал. Он ждал, когда ее желание достигнет пика. И вот когда он ощутил легкую дрожь ее тела, он крепко сжал ее и стал более активнее двигать членом. Ее дыхание стало переходить в тихий подвывающий звук и когда он услышал, что звук прекратился и дыхание как бы застыло, то плавным и глубоким ударом ворвался внутрь ее. Конвульсия оргазма выгнула ее тело дугой, а он продолжал выходить и врываться внутрь ее мощными глубокими ударами. Вынув член из ее лона, он увидел как под ней расплывается пятно крови на белоснежной простыне. Не давая ей опомниться, он снова вошел в нее и стал вгонять свой член по самый корень. Чувствуя головкой ее стенку матки. На каждый такой удар ее тело изгибалось, а из уст вырывался стон. Еще через минуту он увидел, что Оксану накрывает новая волна оргазма и почувствовал, что и он кончает. Через секунду мощная струя спермы ворвалась во влагалище. Петровича накрыло. Такого оргазма он не испытывал еще ни разу в своей жизни. Через минуту он откинулся на спину обессиленный и счастливый. Они пролежали так минут 10, нормализуя дыхание и приводя восприятие окружающего мира в удобоваримое состояние. Через минуту Оксана встала и сказала: — А теперь помоги мне. Идем и принесем сюда Руслана. Они встали и притащили Руслана на кровать. Раздели его догола. Он дрых как сурок, однако его член был несколько возбужден. О, что это был за член. Миниатюрная копия члена Петровича. — Да — подумал Петрович, — и будь я бабой, сбежал бы от такого члена. Оксана перевернув Руслана на спину, села сверху на него и взяла его член в руку и засунула себе во влагалище. Сделав несколько приседаний, она слезла с него. На его члене осталась кровь в смеси со спермой Петровича. Муженек спал словно младенец, причмокивая, и отрыгивая во сне. Петрович захотел выйти на свежий воздух. Проходя через большую комнату, он машинально взглянул на часы. Было всего половина 2 ночи. — Ого как мы много успели сделать — подумал он — Еще вся ночь впереди! И сразу почувствовал как его член вновь набирает силу. А желание начинает наполнять его всего. Он вышел на веранду, прихватив большую волохатую шкуру. Шкура была мягкая хорошей выделки, что за животное, Петрович завернулся в нее. Ему было мягко, тепло, и классно. Сев в кресло на веранде он увидел, что небо очистилось от туч. Светила Луна и мириады звезд. — Это сон! Прекрасный сон. Я проснусь и все пройдет. А я так не хочу окончания этого сна!.. — думал он. Появилась Оксана, завернутая в покрывало, с бутылкой чего-то темного и большим куском пирога. Она села ему на колени лицом к нему, и стала отламывая кусочки пирога кормить его. Они тихо смеялись, когда он балуясь промахивался и кусочек падал мимо. Съев пирог, он приложился к бутылке. Напиток был терпким и крепким. Но он почувствовал прилив сил. Запустив руки под ее покрывало, он добрался одной рукой до ее лона, а другой до ее груди. Нежно поглаживая ее сокровенный места, он довел ее до момента, когда она сказала что хочет что бы он ее взял. Взял так как в реке, жестко и сильно. — До реки далеко — со смехом ответил он. Она указала на слегка видный силуэт строения в метрах пятидесяти от дома. -Там сеновал. Идем туда. Она поднялась и пошла первая, не спеша и кутаясь в покрывало. Через минуту ее силуэт исчез в домике. Петрович, прихватив с собой бутылку, поспешил за ней. Открыв двери, он несколько опешил. В лицо ударил свет. Помещение было не большое, однако просторное. В углу были сложены аккуратно связанные брикеты сена. Они образовывали что-то вроде большой лежанки 4 на 4 метра. Мощная деревянная лестница вела под крышу, где так же лежало сено. Оксана стояла посреди сеновала и улыбалась. Петрович, закрыв за собой плотно на крюк двери, подошел к ней рывком сдернул покрывало. Оксана повернулась к нему лицом и развела в стороны руки. — Я твоя! Бери меня! Еби меня! Как хочешь и куда хочешь! Петрович, бросил покрывало и шкуру на сено, развернул ее к себе спиной и слегка подтолкнул вперед к сену. Член его уже стоял столбом и рвался в бой. На краю лежанки он резко нагнул ее, открывая доступ к ее прелестям сзади. Она уперлась руками в лежанку, а он с ходу вогнал член ей во влагалище. Удар был сильным и резким. Он почувствовал, как головка члена сильно ударилась в свод влагалища. Оксана выгнулась и закричала. На втором ударе, она инстинктивно подала руки назад упираясь в живот Петровичу. Но он перехватил их и крепко сжал. Она не удержала равновесия и упала животом на сено и снова закричала. Петрович продолжал жестко трахать ее. Она дергалась и выла, через минуты три ее стало накрывать волной оргазма. Петрович почувствовал это и вышел из нее. Он видел как по ее дрожащим ногам течет ее сок. Сев на шкуру, Петрович рывком притянул ее и посадил на корточки ее над своим членом. — Теперь по-приседай на моем члене, и по активнее! Оксана вставила член во влагалище и начала приседать. Член входил в нее лишь на половину. Когда она вошла в раж, Петрович резко подбил ее ноги и она всем весом рухнула на член. Член весь вошел в нее. Она закричала, не просто закричала, а просто заорала. Ее тело начала бить конвульсия и Петрович понял, что оргазм накатил опять. Оксана попыталась встать, но Петрович перехватил ее ноги под коленями и забросил себе на плечи. ЕЕ затрясло, а потом она завизжала. Она то тряслась, то кричала и извивалась на члене, то снова тряслась. Так это продолжалось пока член не опал. — Володя, мне ужасно больно, но и ужасно приятно. — простонала Оксана. — Ты словно протыкаешь меня, но моментально меня накрывает волной блаженства. Но у меня все болит там внутри, когда он касается там. Ты меня порвал. Выйдя из нее Петрович, увидел как сперма вытекает из ее влагалища. И оно напоминало какой-то цветок, розовый и вывернутый на изнанку Поставив ее на ноги, он увидел, что она не может стоять. — Что Ксюша, наеблась? Она замотала головой. — Нет! — Тогда продолжим? Она закивала и потянулась к нему. Однако он силой поставил ее на колени перед собой. — Ну тогда соси мой член. Соси, пока он не станет помещаться у тебя во рту. Она неуклюже уткнулась ему носом в лобок и засунула его опавший член себе в рот. Петрович откинулся назад и прикрыл глаза. Горячие губы и язык сделали свое дело. Волна кайфа накатила быстро. Член налился и стал снова как оглобля. Петрович, ухватил одной рукой ее за волосы, а другой пресек всякие попытки ее рук помешать ему трахать ее в рот. Когда он почувствовал, что член достаточно окреп, то вышел из ее рта и резко развернул к себе задом. — Ну теперь твоя попка поработает! Дашь в попку? — Да дам! Возьми меня! — Я хочу слышать как ты себя обзываешь! Начинай! Петрович, вошел в ее анус быстро и глубоко. В этот раз сопротивления не было, видать анус уже попривык да и тело было расслаблено. — Е…и меня как последнюю б…ть! Я с…а! Оттрахай меня в ж.у! Петрович, захватив ее руки натягивал ее сзади с устремленностью альпиниста рвущегося к вершине. Он попробовал считать фрикции, но на 240 сбился. Тело начинало сводить, а он все не мог кончить. Она уже кончила раз пять и почти безвольно подавалась на его член. Он уже не слышал ни ее криков, ни стонов, лишь свое сопение и ее нечленораздельные звуки. Он не мог кончить, и это становилось уже проблемой. Член начинал ныть. Петрович вышел из ее ануса и уставился на свой член. Он стоял торчком, весь в слизи. Петрович глянул на Оксану, она лежала на сене чуть шевелясь и что-то бормоча. Он был словно в тумане. Перед ним лежало женское тело почти без движения, вымазанное спермой, кровью и фекалиями, а он все хотел его трахать. Он наклонился к ее лицу. — Ну что, еще хочешь? — Хочу. — просипела она не открывая глаз — кончи еще раз в меня! Петрович, оглянулся, увидел бутылку. Взял ее и вылил содержимое на член, что бы обмыть его. Спирт ожег и вывел его из туманного состояния. Перевернув Оксану на спину и разведя ей ноги, он медленно вошел в нее и стал плавно, но настойчиво продвигаться вглубь. Марафон начался. Сколько это продолжалось, он уже помнил плохо. Он считал лишь ее оргазмы и старался подогнать свой. Он уже давно вдалбливал свой член внутрь ее на всю длину, забыв что она просила не глубоко. Она уже практически не реагировала на эти удары, когда вдруг его накрыла волна оргазма и сперма так выплеснулась из него, что он увидел как она начала вылезать из влагалища даже при вставленном туда члене. Спустив в нее, он обессилено рухнул. Спина ныла, колени натерлись о сено, член просто горел огнем. Выйдя из нее он почти моментально заснул. Проснулся, он от желания отлить. Ксюха спала рядом, частично завернутая в покрывало. Петрович, слез с лежанки и вышел на улицу. Светало. Первые лучи солнца уже окрасили верхушки гор. — Блин, надо бы ее как-то передислоцировать в дом. — подумал он. — Ксюша, вставай! В дом пошли. Не дай бог муж проснется. Но она лишь, что промычала непонятное. Петрович вздохнул, сгреб ее в охапку и потащил на руках в дом. Ему еле хватило сил дотащить, не уронив, ее до спальни. Муженек, спал в той самой позе, в какой его оставили. Перед спальней, Оксана несколько пришла в себя, и Петровичу удалось ее с горем по полам, довести до кровати. Уложив ее рядом с мужем, он накинул на нее простынь, и вышел притворив за собой двери. После, прихватив кусок пирога и свои вещи, он направился на сеновал жуя пирог по дороге. Там рухнув на лежанку и завернувшись в покрывало и шкуру, заснул. Поздно вечером, его разбудила одна из сестер Руслана, со смехом рассказывая, что его искали полдня и все подумали, что он утонул, потому что нашли его пиджак на берегу. А он оказывается спит на сеновале совсем голый. Петрович спросонья не заметил, что покрывало слезло с него. А его член стоит словно не трудился всю ночь. Русланова сестра, вдруг подсела к нему, а потом навалилась с поцелуем. Петрович еще на свадьбе заметил, что она молода и красива, звали ее то ли Люда, то ли Люба. Опираться ее напору он не смог, а только помог ей снять через голову платье, потом стянул с нее кружевные трусики и без лишних слов поставив раком, вогнал член. Когда он уже готов был излить в нее сперму, она развернулась и приняла ее в свой мягкий рот. Все произошло стремительно и буднично. Петрович встал и стал одеваться, а сестра натянув на себя платье и поцеловав его в щеку, вышла помахивая на пальце своими трусиками. Выйдя на улицу, Петрович обнаружил, что в доме нет никого кроме этой самой Любы-Люды. Она прибиралась в доме. — Молодые уехали как Вас нашли. Будить вас не стали, больно хорошо спали. Я сейчас кончу и тоже поедем — улыбаясь, сказала она. — А ты, что не кончила еще? — спросил ехидно Петрович. — Не-а! — засмеялась она, — поди помоги мне. Петрович вошел в дом, Люба-Люда убирала со стола. — Поди ставни позакрывай, снаружи и изнутри. Петрович обошел дом запер ставни, а потом и в доме позапирал ставни и окна. Войдя в спальню, увидел, что Люда-Люба перестилая постель наклонилась так, что он увидел все ее прелести. Он опять захотел. Вынув член, подошел к стоящей раком сестре и вставил ей член во влагалище. Она не сопротивлялась. Потрахав ее во влагалище, он пригнув чуть ее зад, также мягко вошел ей в анус. Она только чуть вскрикнула. Кончили они вместе плотно прижимаясь друг к другу. Петрович, так же молча вышел и пошел обмывать член. — Ты чего трусы не одеваешь? — спросил он. — Так видишь, пригодилось, а то б пришлось снимать. — Ты я вижу бойкая, прям развратница! — А ты тоже не промах. Можешь девке удовольствие доставить. И просить долго не надо, и дело справно делаешь. Не то что некоторые. Ладно, надо ехать. Там Вас автобус дожидается. — А чего ты мне Выкаешь? После ЭТОГО можно и на ТЫ. — Так Вы уедете, и забудется все. А так разговоры могут…. На работу Оксана вышла через месяц, как раз к сдаче второй очереди объекта. В командировку они снова поехали втроем. Петрович, Оксана и Сашка. Все шесть дней перед пуском первой очереди, он и Оксана провели прямо на строй-площадке, ночуя в вагончике. По очереди приезжая в гостиницу, где Сашка им готовила ванну, делала постирушки и подготавливала нужные документы. В вагончике, Петрович трахал Оксану нежно и аккуратно, не привлекая внимания окружающих.       А после сабантуя в честь пуска, уже в номере Петровича, Сашка напившись и набравшись храбрости отдалась ему. И пока Оксана дрыхла одна в номере, он в другом тихонько трахал Сашку. Через семь месяцев Оксана ушла в декрет и через положенное время родила мальчика с русыми волосами, а Сашка через год пошла учиться в институт и уехала в другой город. Иногда она приезжает на праздники или каникулы. Останавливается на квартире у Петровича. Но тогда Петрович берет отгулы. А так он до сих пор не женился.