Я эгоист, Елена..

Прошло почти пол века, и вот он вернулся в маленький и родной городок Мистик Фоллс. Эти окрестности напоминали ему о потерянных близких, и, конечно, о девушке.. Обладательница каштановых волос, мягких и манящих губ, полной очарования и скрытой страсти карих глаз. Его желанная мисс Елена Гилберт должна быть рядом. Точнее, он - должен быть с ней. Всего пару часов назад он прилетел из Лас-Вегаса. Она ведь сама хотела, чтобы он развлекался, а не ожидал ее пробуждения долгие годы или десятки лет. И он развлекался! Пил кровь жгучих брюнеток, иссушал прекрасных блондинок, опустошал бары... Лишь когда вампир приходил в себя, просыпаясь за барной стойкой и в луже крови, он вспоминал о ней. Более полу века судьба разделила его с самой желанной и необыкновенной девушкой. И под "судьбой", он подразумевал чокнутого из клана близнецов - Кая. Он убил его, как только узнал, что Паркер наложил сонное заклинание. - " Надо же, как в сказке!" - подумал вампир. Но, увы, его спящая красавица не просыпалась от поцелуя. Видит Бог, он пробовал! Целовал, окликал громче, срывая голос до хрипоты.. Но не мог. Не мог пробудить ее. Не только он терпел неудачи. Ведьма Бон-Бон, тоже изо всех сил старалась вернуть подругу. Беннет изучала гремуары своих предков, искала способ призвать духов, но все попытки были тчетны. Устав от глупых поражений, старший Сальваторе уехал. Уехал, чтобы не видеть городка и людей, которые так напоминают о ней.. И он оставался в Вегасе до тех пор, пока его единственный друг - Энзо не позвонил, чтобы Дэймон вернулся. Да, Энзо теперь был его единственным другом. Пути Сальваторе с учителем истории давно разошлись, и возможно это к лучшему. Дэймон не мог радоваться счастью других, зная, что у самого всё так хреново, и любовь всей его жизни спит магическим сном! - "Я эгоист, Елена!" - вампир вновь вспоминал свои слова, приближаясь все ближе к бункеру, где Энзо и Стефан хранили тело девушки. Он вернулся в этот забытый Богом городок, только чтобы увидеть ее. И пусть она не может услышать его или обнять прямо сейчас, но ведь она сможет, правда? По телефону, Энзо со скорбью сообщил, что Бонни совсем слаба. Ведьма, которая всегда приходила на помощь отказалась пить кровь вампира. - Она не хочет становиться такой, как Кэролайн, как ты, и, как Я... - процитировал слова своей девушки Энзо. И кто сказал, что телефон не передает эмоции? Передает, еще как! Дэймон слышал отчаянье в голосе друга. И он понимал, как трудно смириться с потерей любимого сердцу человека. Теряя - приобретаешь. Не так ли? Сальваторе вошел в малоосвещенное помещение. Здесь всё, как он помнит. Только вот с годами стены и полы стали еще более ветхими, а вот гроб, и его содержимое были самым ценным и самым необходимым, родным. - Я эгоист, Елена! - произнес Дэймон, открывая крышку гроба, и вставая на колени возле проклятого ящика, любуясь своей спящей красавицей. Она прежняя. Нежно-фиолетовое платье, что было надето во время не состоявщейся церемонии бракосочетария Рика и Джо. Аккуратные туфельки на стройных ножках. Пышные ресницы и увы закрытые глаза, родное лице. Она идеальна. Она желанна. Она любима. - Я совершал глупые поступки, я ошибался, я убивал, - говорит вампир, по-прежнему не сводя глаз с ее прекрасного, но не живого лица, - я готов был обрушить ад на каждого жителя в Мистик-Фоллс, лишь бы вновь увидеть твою улыбку, Елена. Она не слышит. И не должна. Ведь это слишком откровенно для него. Как же на многое он был готов, лишь бы она очнулась. Лишь бы Елена оказалась рядом и успокоила так, как удавалось только ей. Он поглаживал ее безупречную кожу, сжимая ладонь, словно если отпустит ее, то потеряет навсегда. - НЕТ, НЕТ! Так не должно быть! Мы все должны быть счастливы! Ты должна быть со своими подругами, и обсуждать такие-то нелепые вещи, осуждая меня за все плохое. Кэролайн - должна управлять и давать Вам с Бонни советы. А я - я должен вновь наслаждаться твоим голосом, твоей улыбкой! - Сальваторе говорил и говорил. Он просто не мог прекратить свой порыв. Возможно слишком долго он не изливал душу. - Я буду рядом, Елена. - Продолжал он, - хочу увидеть, как ты откроешь глаза. Возможно, это лишь обман зрения или какие-то вампирские галлюцинации, но он заметил мимолетное дрожание ресниц на обворожительном лице. Елена раскрыла глаза и удивленно посмотрела на него, изучая так, словно видит впервые. - Привет, надеюсь ты не разлюбила меня за чертовски долгие 65 лет? - Не смей даже думать об этом, Дэймон, - улыбаясь прошептала Елена, и коснулась его небритой щеки, мягкой прохладной ладонью. Да, он немного оброс пока она отдыхала. Вампир, чувствуя такое нежное прикосновение на своем лице улыбнулся в ответ. - Бонни мертва, да? - растерянно спросила она, хотя итак знала ответ. - Мне жаль, но она выбрала умереть человеком и присоединиться к духам. По щекам Елены потекли непрошенные слезы. Она даже не простилась с Бонни. А ведь она так много хотела сказать, и спросить, наверное.. - Елена, мы вернем ее, слышишь? Я обещаю. Встречаясь взглядом с его бездонными глазами, цвета океана она слегка кивнула и подаваясь немного вперед поцеловала его. - Я верю тебе, - произнесла она. Как же долго он не слышал ее голоса. Как же сложно устоять перед сладостью ее губ.. - "Я эгоист, Елена" - вновь вспомнил он, плотно засевшую в памяти фразу. Он сожалеет о смерти Бон-Бон, он понимает горе утраты своего друга, но сейчас Елена в порядке, и это самое важное в данный момент. - Ты даже не представляешь, как я скучал по тебе, - произнес вампир, помогая любимой покинуть наконец проклятый гроб, и вмиг избавил ее от чертового платья. - Я хочу тебя, Елена. Сальваторе прикусил губу, оглядывая сексуальную девушку прямо перед собой, и вновь убеждаясь, что она идеальна. На вампирской скорости он приблизился к ней и зажал между стеной и своим телом. - Я тоже скучала, Дэймон, - призналась она, помогая вампиру избавиться от его рубашки, разрывая ее прямо на нем, и пуговицы глухо посыпались на пол. - А сон тебе на пользу, любимая. Ты человек, но сильна... - заметил вампир. - Лучше заткнись и поцелуй меня! - "Для тебя, я сделаю всё, что угодно, Елена" - вновь вспомнил свои слова Сальваторе старший, целуя такую желанную, и такую родную женщину, которая была, есть и будет любовью всей его жизни.