Вместе на вершине нового мира

Кровать такая большая, даже в сравнении с его собственной из прошлой жизни – размеры просто зашкаливают, но даже так у Тони нет в ней личного пространства. Он всегда прижат к Стиву, в его руках засыпает и просыпается. Не один год минул, а ему все еще трудно с этим мириться, хотя он знает – с «господином нового мира» бесполезно бороться. Роджерсу не нужно противостояние или подчинение, все, что он хочет – Тони Старка подле себя, живого и здорового. Он так и сказал тогда в больнице, бережно удерживая руку, наконец, пойманного и почти погибшего при облаве Железного Человека: «единственный способ заботиться о тебе – это владеть». Медленно восстанавливающийся после нервного истощения, бессонных ночей и очередных несовместимых с нормальным функционированием ранений Тони просто послал Кэпа нахрен, причем на свой, и провалился в благословенный сон без сновидений. А проснулся уже не миллиардером, не Железным Человеком и даже не свободным гражданином своей страны, а призом для победителя, питомцем при хозяине, любимой игрушкой Капитана Америка. И каждый раз, открывая глаза, он надеется проснуться в прошлом или где-то еще без победившей Гидры и неправильного, незнакомого Стива. Но следующие друг за другом дни – лишь неоправданные надежды. И Тони все реже хочется просыпаться, а раньше его невозможно было уговорить заснуть. Теперь же каждая минута собственной жизни Тони больше не принадлежит. Старк открывает глаза, когда начинает задыхаться, Роджерс отстраняется, слизывая их общую слюну со своих губ, и довольно улыбается, поглядывая на покрасневший, припухший рот Тони. Его большие ладони путешествуют по голому расслабленному сном телу, с обязательной остановкой на ягодицах Старка. Тони из-под ресниц наблюдает за сокращениями скульптурных мышц на груди Кэпа – это действо захватывало дух всегда, - пока тот, перекатываясь на спину, устраивает его сверху, поддерживая за бока. Он научился не думать о том, как легко и с удовольствием его тело принимает ласки Стива и как идеально тот выучил все, что причиняет наслаждение Тони. Поначалу он сопротивлялся, отталкивал, отвергал все, что исходило со стороны бывшего друга, ярился малейшему прикосновению, провоцировал, изводил как умел, но Роджерс ни разу не повелся, не влез в драку, не наказал лично Старка. Он поступил куда умнее, отлавливая всех важных для Тони людей. Всех, кого Старку удавалось спасать от Гидры, пока он был на свободе. Новый Стив не злился, не настаивал, не смотрел осуждающе в отличие от старого – Тони проще разделять Стива, чем считать, что это один и тот же человек, друг и герой. За ошибки Тони, за гонор, за самоубийственные поступки расплачивались остальные. Чувство вины – самый верный рычаг, за него и взялся Роджерс, со всем усердием суперсолдата. Стив никогда не был дураком, и очень быстро умел приспосабливаться, находить решения, добиваться своего, а Тони из-за собственного тщеславия этого не замечал, пока не стало слишком поздно. Простой, упертый, непонимающий шуток Капитан Америка менялся, учился на Тони Старке как на пособии по новой жизни. Взгляд из непонимающего превратился в покровительственный, а Тони все это проморгал, в том числе – и собственную свободу, и свободу целого мира. Старк бездумно упирается взглядом в бетонный пресс Роджерса под собой, пока пальцы Стива забираются между ягодиц и сразу два указательных напористо проталкиваются внутрь. Бедра Тони мелко дрожат, непроизвольно тесней прижимаясь к чужим. Стива безумно заводит то, что Тони все еще смущается, ощущая его член своей задницей. «Твое тело честнее языка. Ему я могу доверять, - шептал Стив в послеоргазменной неге, заменяя пальцами член и не давая вытекать сперме. – Не думал, что буду первым. Не мог даже мечтать». У Роджерса расширившиеся черные провалы вместо зрачков с тонким кристально-голубым ободком радужки. Он выстанывает имя Старка, каждую букву с глубокой неподдельной мольбой. Новый Стив все еще умеет просить, но только в постели. Тони отвечает, склоняется к красивому, такому открытому сейчас лицу, мягко целует твердый росчерк идеального рта, беспомощно задыхаясь на первом толчке, ощущая губами чужую улыбку. - Мой самый большой грех – это ты, Тони, - жаркий полушепот ложится на алеющие скулы. Старк жмурится, покрывается мурашками. – Запретный плод, не проходящее искушение… То-ни… мой Тони… Стив как одержимый шарит по его телу горячими ладонями, лихорадочно, заполошно пытаясь выучить наизусть все о Тони Старке: о шрамах, которые всегда безошибочно находит кончиками натренированных пальцев, о немногочисленных родинках, затерявшихся на коже, о переломах, сросшихся недостаточно ровно, об особенных местечках, о которых не знал и сам Тони, пока их не обнаружил Стив. Он повторяет раз за разом пройденный материал, сверяется, проверяет заботливо и влюбленно, так как Старк и помыслить не мог. Десять медленных, глубоких проникновений, прежде чем взяться и оттрахать Тони всерьёз, хотя уже после первых двух мышцы с изголодавшейся готовностью принимают член Стива в себя. Роджерс ведет, напирает, но бережно, что не мешает Старку задирать голову к потолку и хватать ртом воздух. Не давая перевести дух, Стив фиксирует бедра Тони, запрещая сдвинуться хоть на дюйм, широко разводит вспотевшие ягодицы, чтобы отыметь того всласть до хрипов и всхлипов, да чтоб саднило и думалось целый день. Старк может бороться с чем и с кем угодно, но только не с самим собой, его накрывает незамедлительно быстро, ведет на ласку, на заботу, на те чувства, которыми щедро одаривает его Роджерс. «Я не хочу любить тебя, - думает Тони, вгрызаясь в собственную нижнюю губу. – И не могу не любить». Кэп принимает его вес на себя, гладит гибкую жилистую спину благодарными ладонями, пока Старка сотрясает дрожь удовольствия. Целует вспотевший висок, скулу и мочку уха, наговаривая своим невозможным уверенным тембром: - Я люблю тебя, Тони. Так люблю тебя. Тони поднимается на дрожащих локтях, ощущая, как холодит в местах, где они разъединяются, и заглядывает в лучащиеся счастьем невероятно яркие голубые глаза. Стив как обычно смотрит только на него, словно нет ничего важнее лица Тони, его эмоций, его самого. Так выглядит человек получивший желаемое и не разочаровавшийся в нем. Нестерпимое желание спрятаться, раствориться или прекратить мучиться и стать счастливым распирает грудь Старка. Он смотрит на голого, обманчиво невинного Стива, но никак не может перестать думать о том, что этот другой, влюбленный в него сверхчеловек почти убил Пеппер, изменил Роуди, Брюса и даже своего лучшего друга Барнса, проведя их через лаборатории Гидры, подарив им счастье обдолбанных наркоманов. С его разрешения обычные люди превращаются в послушных рабов, пока Старк ублажает лучшего агента Гидры в его постели. Тони сжимает кулаки и откатывается в сторону, пряча лицо и жгучий приступ ненависти к себе в подушку. Роджерс целует его в острое плечо и вытирает салфетками следы собственного внимания со старковской задницы. - Доброе утро, Тони, - весело говорит Капитан, бросая смятый ком в мусорное ведро и, конечно же, попадает. Старк не видит, но слышит идеальный звук приземления. Стив никогда не промахивается. – Отнести тебя в душ? – интересуется Роджерс, ероша ему взмокшие волосы. Тони отрицательно качает головой и мысленно посылает его к чертовой матери. Он с облегчением бы залез в глубокую ванну и утопился в ней, но от воспоминаний о последствиях после единственной попытки суицида его прошивает болезненной острой иглой вины. Его прекрасная, сияющая как калифорнийское солнце Пеппер больше не дышит самостоятельно. - Тогда подожди меня здесь, я хочу вместе позавтракать. Старк молчит и ждет, пока за Кэпом закроется дверь спальни. Они играют в эту игру миллион дней подряд, сохраняя статус кво. Выждав ровно сорок пять секунд, что нужны Стиву, чтобы дойти до ванной и включить воду, Тони торопливо слезает с кровати и голый в одних браслетах из вибраниума, бегом направляется в кабинет Роджерса, морщась при каждом резком движении. Не то чтобы Стив не знает, где будет Тони, не то чтобы Тони не знает, что Стив знает. Кэп позволяет, поскольку слишком уверен в себе, а Тони не собирается упускать представившийся шанс. Душем, в котором его ждет головокружительный минет от Капитана Америка можно и пожертвовать. Лучше всего Старк умеет создавать, взрывать и взламывать, но пока… пока ему нужно лишь дистанционно заминировать и стереть следы своей подрывной деятельности. Тони включает компьютер и, в который раз, принимается взламывать базу данных Гидры.