***
В целом, Марко оказался прав, и Жан вскоре привык к будням вожатого и к обстановке, царившей в «Шине». Другие ребята вожатые тоже оказались нормальными и он с ними даже сдружился. К его большому удивлению, они все были друзьями и уже давно разбились на парочки. В этой большой и очень пёстрой компании оказалась парочка геев и лесбиянок. Сначала он этому удивлялся и даже не мог понять: прикалываются эти четверо или на полном серьёзе. Однако Марко ему потом по секрету сказал, что они на самом деле встречаются. Жан тогда только присвистнул, а на деле даже позавидовал ребятам. Они смогли выйти из «шкафа», а он… Он этого делать не собирался. Все считали его натуралом, пусть так оно будет и дальше. После университета он найдёт себе красавицу жену, они заведут детишек и золотистого ретривера, уедут куда-нибудь на морское побережье и будут жить припеваючи. И он думать забудет о том, что мужские задницы и члены привлекают его куда сильнее, чем упругие девичьи груди и киски. Да, он должен был признать, что ему тут даже нравилось. Если бы не одно «но». Это «но» было 5,7 футов росту, загорелое, зеленоглазое и жутко бесячее. И звали его — Эрен Йегер. Они невзлюбили друг друга с первого взгляда. И не проходило дня, чтобы они не поцапались. Причём виновником всего этого был не Жан, а именно Эрен. Возможно Кирштайн и не вёлся бы на его провокации, если бы не их первая встреча, которая запомнилась всем надолго. Случилось это на следующий день после его приезда. Он тогда немного проспал и ворвался в столовую, когда она уже была полная. Он кашлянул в кулак и направился к столам, где сидели вожатые. Марко приветливо помахал ему рукой и даже позвал его по имени. Стоило ему приблизиться к столу, как он тут же пересёкся взглядом с изумрудно-зелёными глазами. Нет, Жан не был любителем этого пафосного и романтичного дерьма, но глаза этого придурка действительно были такими. Несколько мгновений они таращились друг на друга, а потом парень выдал: «Ну вот и к нам хипстеры пожаловали». Жан даже воздухом поперхнулся от такой наглости и не сразу смог ответить. А как только ответил — началась их война. Но всё же, если забыть про сраного придурка Йегера, здесь было неплохо. Жану особенно нравились конюшни и то, что им позволялось ездить верхом сколько душе угодно. Это, к слову, тоже служило Эрену поводом для насмешек. Он даже придумал тупое погоняло для Жана — лошадиная морда. Жан от этого бесился, словно недалёкий первоклассник, но ничего не мог с собой поделать. Но всё же езда верхом его успокаивала, да и чёртов засранец не стремился проводить свой досуг в седле, поэтому эти короткие мгновения тишины и покоя Жан очень ценил. Вот и в этот раз, когда наступил тихий час, Жан решил потратить время с пользой. Многие вожатые решили вздремнуть, чтобы пережить жару. Снаружи домика вожатых действительно было ужасно жарко и душно. Солнце пекло так, что можно было прикуривать от воздуха. Но Жан жару любил, так что его это нисколько не парило. Достав из кармана сигаретную пачку, Кирштайн вытащил одну сигарету и прикурил её от зажигалки, тут же с наслаждением делая глубокую затяжку. В присутствии детей этого он делать не мог — на территории лагеря запрещалось курить — но он уже не мог терпеть. Он и так себя ограничивал в куреве, отчего становился только раздражительнее. Да и сейчас на улице было тихо и не было ни души. Жан докурил, щелчком отправил окурок в урну, и только после этого направился в сторону конюшен. Когда он выводил кобылу, которая ему приглянулась ещё с первой поездки, Жан нос к носу столкнулся с тем, кого предпочёл бы не видеть. Жан замер, сжав руку на поводе, а потом едко процедил: — Йегер. — Общаешься со своими сородичами, Кирштайн? Что ж, это даже полезно. Только смотри не увлекайся, а то ещё начнёшь овёс жрать и оставишь лошадей без пропитания, — глаза Эрена насмешливо блеснули и он гаденько ухмыльнулся. Жан хотел было послать его, но сдержался и просто прошёл мимо, проигнорировав наглую загорелую морду. Забравшись в седло, Жан направил Шарлотту в сторону лесопарка, чтобы спрятаться под кронами деревьев от беспощадных солнечных лучей. Но ему не удалось побыть в одиночестве, потому что вскоре за его спиной раздался стук копыт. Не трудно было догадаться кто именно решил его догнать. Жан страдальчески вздохнул и возвёл глаза к небу, которое виднелось между густо переплетёнными ветвями, словно вопрошая, за что ему всё это. Он стукнул Шарлотту пятками по бокам, и умная кобыла перешла с рыси на лёгкий галоп. Сзади раздалось смачное ругательство, заставившее Кирштайна усмехнуться. Ему было прекрасно известно, что Эрен плохо держится в седле. Но чего он не понимал, так этого того, какого чёрта этот идиот потащился за ним? — Чёрт, Кирштайн, да подождёшь ты меня или нет? Жан только глаза закатил и даже не подумал сбавлять темп. Он не собирался портить себе настроение. Оно и без этого было уже не на высоте. А всё потому, что он увидел рожу этого недоноска. Эрен снова выругался и, кажется, назвал Жана заносчивой сучкой, но Кирштайн не ручался за то, что правильно расслышал, да и останавливаться, чтобы уточнять, не собирался. Однако Эрен всё же смог его догнать, и при этом его лицо было… Жан даже не смог бы точно описать эмоции, застывшие на загорелом лице. Это было что-то среднее между ужасом, удивлением и злостью. Видимо, Йегеру было совсем тяжко. — И как ты только управляешься с ними? — пропыхтел Эрен, утирая тыльной стороной ладони пот со лба. — Просто у меня руки растут из нужного места, а не как у тебя — из задницы, — не смог удержаться Жан, тут же пожалев о своих словах. Эрен расплылся в самодовольной ухмылке и вообще стал похож на лабрадора — такой же тупой и радостный. — Тебе нравится моя задница, Кирштайн? Ты не только хипстер, но ещё и педик? Жан только фыркнул. Нет, у этого идиота точно были не все дома. — Я вот одного понять не могу, Йегер, — начал Жан, косясь на парня. — Ты действительно такой тупой или только прикидываешься? — Чего это я тупой? — тут же взвился Эрен, а улыбка сошла с его лица. — Я бы на твоём месте смотрел вперёд, — сказал Жан, чуть натягивая на себя поводья. — Ты тему-то не переводи! — рявкнул Эрен. — Я тебя спрашиваю, какого х… — в этот самый момент Эрен смачно ударился об ветку, возникшую на его пути. Не ожидавший сильного удара, он с визгом свалился с лошади и теперь лежал в высокой траве, осоловело моргая. Жан подъехал ближе и какое-то время смотрел на него, после чего изрёк: — А я ведь предупреждал, тупица. После этого он дёрнул поводья и Шарлотта бодро потрусила вперёд, а в спину Жану донеслось «да пошёл ты!», но ему было наплевать. Его настроение заметно подскочило и он ехал, довольно улыбаясь.***
— Оооо, ты откуда такой красивый, Эрен? — пробасил Райнер, широко улыбаясь. Они все сидели за столом, когда в столовую заявился Эрен. Он с ненавистью посмотрел на Жана и уселся на своё место рядом с Микасой, которая тут же попыталась убрать его чёлку с огромной шишки, но Йегер только оттолкнул её руку и что-то прошипел, а потом ответил приятелю, чтобы тот отъебался от него. — Какие мы грозные, — усмехнулся Райнер, после чего посмотрел на Жана. — Твоя работа? — Да в хер он мне не упёрся, — закатил глаза Кирштайн. — Этот идиот по своей же тупости и заработал эту шишку. — Ты кого идиотом назвал, лошадиная морда? — Тебя, тупица. Не я же упал с лошади после того, как врезался лбом в ветку, — съязвил в ответ Жан, тыкая в сторону неудачливого наездника вилкой. — Завали хлебало, козёл! — вспылил Эрен, хлопая ладонями по столешнице. В столовой повисла тишина. Жан кашлянул и довольно улыбнулся. Он впервые видел Йегера в таком состоянии и ему, чёрт возьми, это нравилось! Эрен чертыхнулся, сказал, что есть не будет и ушёл. Спустя какое-то время все снова принялись есть, а потом Имир будто невзначай сказала: — Знаешь, Жан, иногда мне кажется, что вы парочка женатиков. Вечно цапаетесь, словно сорок лет замужем. Жан поперхнулся фасолью и поднял на девушку взгляд. — Совсем долбанулась? Я не педик, — ответил Жан, а потом глянул на Райнера и Бертольда. — Без обид, парни. — Да какие тут могут быть обиды, — добродушно хмыкнул Райнер и посмотрел на своего бойфренда. — Правда, Берт? Но я, если честно, согласен с Имир. Вы явно неровно дышите друг к другу. Жан только глаза закатил и покачал головой. Да чтобы такой мудак, как Эрен нравился ему? Да ни в жизнь!***
Жану совершенно не нравился Эрен! Нет, нет, нет и ещё сто раз нет! Его абсолютно не привлекала загорелая кожа, которая стала почти шоколадной, и эти блядские зелёные глаза. Мало того, что он ему не нравился, Жан его просто ненавидел всеми фибрами своей души. И то, что произошло его нисколько не волновало. Это было просто… просто… Жан не мог подобрать нужное слово. Да и когда он вспоминал произошедший случай, его щёки начинали пылать, словно объятые огнём и он вновь прятал лицо в ладонях. То, что случилось, просто не поддавалось его пониманию. Да и не хотел Жан это понимать! Просто вот не хотел. И вообще этот придурка зеленоглазого он тоже видеть не хотел. Никогда больше. Кирштайн вжался лицом в ладони. Он не хотел вспоминать вчерашний вечер, но мысли и образы настойчиво лезли ему в голову и парень уже готов был выть от безысходности. — Чёртов Йегер! Вчерашний вечер был ничем не примечательным. Если не считать того, что последние несколько дней Жан всячески измывался над Эреном, а тот на удивление только отмалчивался и тяжело смотрел на него. Это подстёгивало Жана хохмить дальше. Ведь теперь они поменялись местами, и именно у него был повод доводить неприятеля до белого каления, чем он и занимался. Его это конкретно забавляло, как и молчаливый Йегер. Чем больше Эрен молчал, тем сильнее расходился Жан. И в один прекрасный момент, когда Жан в очередной раз выливал на него поток язвительный насмешек, Йегер вдруг взял и поцеловал его. Не дал по морде. Не двинул под дых. А просто взял и присосался к нему, словно клещ к собаке. Жан даже не успел ничего сделать или сказать. Да и как тут что-то скажешь, когда рот занят. А целовался Эрен ничего так. Жан даже не ожидал, что этот кретиноид будет так хорош в этом… Эрен отлип от него и молчаливо удалился, оставив Жана с краснеющими щеками в гордом одиночестве. Он даже не сразу смог отвиснуть, но когда наконец пришёл в себя, то запоздало назвал Эрена больным ублюдком, но тот был уже далеко и не услышал. А может и услышал, только виду не подал. А Жан так и стоял, пытаясь понять, что же это всё значило. Если Эрен таким образом его просто пытался заткнуть, то он явно перегрелся на солнце. Натуралы так не делают, а он почему-то был уверен, что Йегер натурал (ну, по крайней мере, был уверен до этого самого момента). — Больной ублюдок, — снова повторил Жан, падая лицом на кровать. Он уже давно измесил всё покрывало, превратив свою постель в воронье гнездо. В этот момент открылась дверь и в комнату вошло несколько человек. Жан тут же замер, притворяясь мебелью. После непродолжительного молчания раздался вкрадчивый голос Марко: — Жан, у тебя всё хорошо? — Да, Марко! Всё просто отлично! Всё просто замечательно, лучше и быть не может, — пробубнил Жан, не меняя своего положения. В комнате стало тихо. — Жан, ты точно уверен? — о, а это уже Армин. — Да, на все сто, ребята. А что вы хотели? Я тут, видите ли, немного занят… страдаю от безысходности. — Во имя всего святого, Жан! — воскликнул Марко, Кирштайн был уверен, что парень ещё и руками всплеснул. — Что произошло? Снова с Эреном поругались? — Ммм, в какой-то степени, — Жан нервно хихикнул, а потом пробормотал себе под нос, — Если это, конечно, можно назвать ссорой. — Что? — Ничего. Так чего вы пришли? — Да, в общем-то, мы пришли за тобой. Ребята собрались отпраздновать окончание этой смены, дети приедут только в воскресенье, так что можно сегодня немного погулять. — А выпивка будет? — Думаю, да. — Тогда я в деле! Выпивка — это то, что ему могло помочь. Он был уверен.***
Жан знатно нажрался. Теперь-то он был весел и беззаботен. Даже Эрен, сверливший его пристальным взглядом, не был ему помехой. Жан просто не замечал его, продолжая веселиться и общаться с новыми друзьями. Он постоянно вис на Марко, то и дело глупо улыбаясь и икая. Он смеялся каждой шутке и жизнь ему казалась прекрасной. А ещё он почти каждому признался в любви, кроме Йегера, естественно. Его для Жана словно и не существовало вовсе. К концу вечера, когда все вожатые уже были порядком пьяными, кто-то неожиданно предложил сыграть в бутылочку. Всем идея показалась замечательной. Даже Армин согласился, чего от него никто не ожидал. Ведь он был самым трезвым, потому что пил только минеральную воду и сок. Жан первым вызвался крутить бутылку из-под текилы и первым человеком на которого показало горлышко, оказалась Криста. Имир тут же напряглась и вперила в Жана взгляд. Жан нагло ухмыльнулся и поиграл бровями. — Если ты посмеешь её поцеловать, я… — Ой, ой, ой, Имир, — проговорил Жан, растягивая гласные, — боишься, что великий и прекрасный Жан уведёт твою милую Хисторию? — Было бы чего бояться, — фыркнула Имир, складывая руки на груди. — Мда? А зря, — хихикнул Жан и посмотрел на улыбающуюся Кристу. Поймав его взгляд, девушка слегка покраснела, встала на четвереньки и потянулась к Жану. Кирштайн повторил её движение. Сначала он делал вид, что собирается поцеловать блондинку в губы, но в последний момент подставил щёку. Хистория сначала удивилась, но потом подарила Жану благодарную улыбку и поцеловала Жана в щёку, оставив на коже след от блеска, пахнущий какими-то фруктами или ягодами. Жан вернулся на место, и бутылку взяла Хистория. Вскоре все втянулись в игру и в комнате раздавались то взрывы хохота, то улюлюканье. Жан уже успел перецеловаться со всеми, и порой это были не такие невинные поцелуйчики, который они показали с Хисторией. Два раза ему выпала Имир. Первый раз Жан сам клюнул её в щёку, при этом заметив, как скривилась девушка. Ей явно не было весело и приятно в этот момент. Ну что поделать, Жан тоже был не в восторге. Имир ему совсем не нравилась, вот правда. Однако, когда они выпали друг другу во второй раз, девушка неожиданно поцеловала его и не в щёку, а в губы. Причём довольно грубо. Райнер тут же заулюлюкал, за что потом получил сначала от Жана, а потом от Имир. Но самое интересное, они с Эреном друг другу ни разу так и не выпали. Но Жан не придавал этому значения, пока это не случилось. Когда он в очередной раз крутанул бутылку, та очень долго вертелась и никак не желала останавливаться, а когда остановилась, в комнате повисла тишина. Жану показалось, что он даже протрезвел. Он даже взгляда не поднимал, ему хватило и того, что он видел — горлышко указывало на драные прорехи на чёрных джинсах, сквозь которые виднелись загорелые коленки. Тишина уже начинала давить, как вдруг Райнер хлопнул в ладоши. К нему, словно очнувшись, стали по очереди присоединились остальные и вскоре послышались ободряющие крики. Жан покраснел и, прочистив горло, всё же поднял взгляд на Эрена. Тот смотрел на него совершенно трезвыми глазами, сжав губы в тонкую линию. Жан сглотнул и нервно усмехнулся. — Трусишь, Йегер? Вместо ответа Эрен схватил его за ворот футболки и притянул к себе, начиная грубо целовать. Вся честная компания тут же взорвалась аплодисментами. Но Жан практически ничего не слышал, потому что губы Эрена были неожиданно тёплыми и мягкими, как у какой-нибудь девчонки. Но при этом настойчивыми и умелыми. В прошлый раз всё произошло так быстро, что он не успел толком отреагировать. Но сейчас для него всё происходило, словно в замедленной съёмке. А потом он и сам стал отвечать, настырно подавшись вперёд и толкнувшись языком чужому языку навстречу. Кто-то засвистел, кажется, это была Имир. Но они не обращали внимания ни на смешки, ни даже на то, что кто-то начал считать. Когда они отстранились друг от друга — оба тяжело дышали и были красными. Кто-то хлопал их по спинам и тормошил волосы на затылках, кто-то поздравлял. Но они просто смотрели друг другу в глаза и не могли отдышаться. А потом Жан неожиданно вскочил на ноги и вымелся из комнаты, в которой происходило всё веселье. Он не видел куда несётся, потому что единственной его целью было удержать текилу, которая упорно просилась наружу. Кажется, он всё же перебрал. Выскочив на улицу, Жан склонился над первым попавшимся кустом и его стошнило. Через какое-то время он почувствовал, что его кто-то гладит по спине. Но ему было немного не до этого, потому что желудок норовил выскочить наружу. Когда всё закончилось, Жан распрямился и посмотрел на человека, который всё это время стоял рядом, и едва не застонал. — Надеюсь, ты воздержишься от едких комментариев, — вздохнул Жан, чувствуя кислый привкус рвоты во рту. Эрен только покачал головой и протянул ему бутылку с минералкой, при этом как-то печально улыбаясь. — Всё было так хреново? — Что? — Жан посмотрел на парня, не совсем понимая к чему тот клонит. Взяв бутылку, он открутил крышку и тут же принялся полоскать рот. Когда кислого послевкусия не осталось, он сделал несколько глотков и выдохнул с облегчением. — Тебя стошнило после поцелуя со мной. Я тебе реально так отвратителен? Когда до Жана дошла суть произнесённых Эреном слов, он снова покраснел, прикрывая рот тыльной стороной ладони и отводя взгляд. Он не знал, что ему ответить. Но Йегер ждал и явно не собирался никуда сваливать. Было ли Жану противно, когда они с ним целовались? Раньше бы он точно сказал — да. Но сейчас… Жан скосил глаза на угрюмого Эрена и чертыхнулся. — Я просто перебрал с выпивкой, идиот. Ты тут совсем не причём. Эрен какое-то время смотрел на него, а потом его лицо просветлело. Он сделал шаг ближе и потянулся, чтобы поцеловать Жана, но тот шарахнулся в сторону, закрывая рот ладонью. — Совсем больной? Меня только что вырвало! — Да мне похер, — отмахнулся Эрен и снова повторил попытку с поцелуем. — Ты больной ублюдок, Йегер! — Да-да, как скажешь.***
— Жан, Жан, а у тебя есть девушка? — старшеклассницы, приехавшие на новую смену, каждый день стайкой крутились вокруг Жана, выпрашивая номер телефона или хотя бы e-mail. Но он лишь улыбался и отмалчивался. Хотя стоило признаться, что ему льстило их внимание. И если раньше он обязательно замутил бы с одной из них, то сейчас… Его взгляд неожиданно наткнулся на Эрена, который стоял неподалёку рядом с Армином и смотрел на него. Когда их взгляды пересеклись, Йегер усмехнулся и послал ему воздушный поцелуй. Жан покраснел и поспешно отвёл взгляд. — А знаете, дамы, — неожиданно сказал он, глядя на своих подопечных, — скажу вам по секрету — я гей.