Пустой

      Солнце нещадно бьет в окно, проходя барьер из тонкой ткани служащий шторкой. Распространяя яркие блики по маленькой комнатке. Светлые стены и контрастно темный пол приобретают насыщенные цвета, дают очертания для малого количества мебели находящейся в помещении.       Большой старый шкаф, рабочий стол на котором лежат многочисленные исследования за долгие, запоминающиеся года. Выглядят так как-будто простояли на этих местах как минимум век, впрочем может это так и есть. Две койки, одна из них не используется, даже не заправленная постельным бельём. Вторая же имеет хозяина.       Эдвард так зовут этого жильца. Не высокий паренек с волосами цвета пшеницы, с худощавым телосложением и железной автоброней в место левой ноги. Его брат Альфонс Элрик уехал пару месяцев назад в другую страну к своей подружке изучать медицинскую алхимию, но обещал обязательно встретиться в назначенный день на вокзале Централа.       Молодой человек неподвижно лежавший на постели, вздрогнув, резко сел. От такого действия закружилась голова и потемнело в глазах. Сон, даже не сон, а воспоминания. Прошло уже два года после борьбы с «отцом». Но Эд до сих пор видит пустые доспехи к которым была прикреплена душа брата, слепого полковника, раненого Шрама и лужи крови. Столько страха он не испытывал никогда, потеря брата, самого дорогого для него человека. В те минуты, мозг так и кипел пытаясь придумать выход из ситуации. Готовый отдать все, пошел на крайний случай, лишил себя способности к алхимии. Это непросто способности, столь дорогая часть жизни, без нее алхимик уже вовсе не стальной. Вкус жизни после этого погас, но он не показывал это окружающим, старается как можно больше улыбаться и уйти в другое русло, построить семью. Семья… Странно это, Уинри она любит его, а он просто не сопротивляется. Хотя чувствует к ней совсем другие противоречивые чувства, она ему как сестра и эти отношения ему не нужны. Каждый раз как хочет произнести это в слух. Видит такую яркую, всепоглощающую любовь в ее глазах. Молчать, остается только молчать.       Убрав руки от лица, отбрасывает с себя одеяло. Спускает ноги на пол, холодный пол, но чувствуется это лишь правой ногой. Встает, потягивается направляется в сторону уборной. Быстро приведя себя в порядок, расчесал свои золотые локоны и собрал их в высокий хвост. А раньше ведь он носил небрежную косичку, но это все в прошлом.       Вернувшись обратно в комнату, вспоминая где же он бросил вчера вещи. Заглянув под постель, там нашлись его брюки и любимая черная футболку с коротким рукавом. Выглядели они не первой свежести, а в прочем как говорится, сойдет для сельской местности.        Осторожно ступая по лестнице, что бы сильно не греметь протезом. Эдвард спустился на кухню, где уже сидела Уинри. -Доброе утро, Эд! Улыбнулась Уинри. -Доброе, Уинри, как спалось? -Ох, превосходно. Наша вечерняя гулянка благоприятно подействовала на мой сон. Как пришла так и уснула, без задних мыслей. -Это хорошо, ты давно не спала. Тебе на пользу. А где Бабушка Пинако? -Она уехала в город, сказала, что к вечеру будет. Хочет устроить тебе пышные проводы. -Хм, я этого не стою. -Эд, не говори глупостей. — Произнеся это, с размаху стукнула рукой по столу. На кухне повисло напряженное молчание. Эд осторожно взяв кружку, заварил чай. Уинри вновь заговорила. -Во сколько у тебя поезд? -Завтра утром, в Централе буду днем следующего дня, там мы и встретимся с Алом. — Отрезал Эд. -Как думаешь, почему Ал не заедет в Ризенбург. Как раз и тебе не придется уезжать от нас. -Закатив глаза она произнесла это. -У него там дела. Да и я не прочь наведаться в Централ. Хочу увидеться со старыми сослуживцами, слышал полковнику восстановили зрение с помощью философского камня доктора Марко, хм он уже и не полковник вовсе. Бригадный генерал, аж гордость за него берет, совсем скоро и Фюрером станет. -Я смотрю ты в не настроении, тогда поговорим вечером, а сейчас у меня клиент. — Грозно сузив глаза девушка встала из-за стола. И на последок перед тем как хлопнуть дверью в гостиную, сказала. — Приятного аппетит, милый.        От такого обращения Эд скривился. Аппетит окончательно покинул его. Решив, что ловить здесь больше нечего, помыл за собой посуду. Поднимаясь обратно наверх, спокойно шагал по ступенькам не боясь, что они будут скрипеть, ведь теперь он знает, что дома уже давно все проснулись. Зайдя в комнату, сел за рабочий стол и начал внонь изучать старые, множество раз перечитанные сведения об алхимии. Ведь в душе, он надеялся, что сможет вернуть себе силы алхимии. В таком положении не обращая внимания ни на что, Эд просидел до самого вечера, не слышал как вернулась Бабушка и старалась приготовить как можно более изысканную еду, ведь хотела чтобы этот вечер отпечатался в памяти мальчика, что бы он знал, что здесь и есть его дом, где его всегда будут ждать.       На улице стемнело. Лунный свет не мог осветить документы изучаемые молодым человеком. Именно это сподвигнуло ученого, да именно ученого, ведь сейчас не назовешь его алхимиком, закончить свои исследования и спуститься вниз.        Бесшумно сев за стол, Эд лишь мотнул головой в знак приветствия. Ужин прошел тихо, тишину перебивали только звуки столовых приборов. Быстро доев свою порцию, он поблагодарил всех за их труд и направился спать, ведь ему нужны силы на дорогу. Раздевшись, парень не мог заснуть еще долгое время. Он вспоминал свою прошлую жизнь. -Как же сильно все поменялось, былых времен не вернуть. — проговорил в темноту. Спустя пару минут он спал беспокойным сном. Он проснулся из-за слез и сбившегося ритма дыхания. За окном уже рассвело. Быстро приведя себя в порядок, взял чемодан с вещами и спустился вниз. -Привет -Привет, Эд. — Девушка всегда просыпалась раньше и уже ждала его. -Ты хочешь меня проводить? -Да, но сначала позавтракаем, а потом уже в путь. — Грустно произнесла механик. Наскоро поев, вдвоем они направились на станцию. Ни у кого из них не было слов, что бы начать разговор. Дождавшись поезда Уинри все же промямлила пару слов. -Возвращайся, Эд. -Чуть ли не плача произнесла она. — Уинри, я хотел кое-что сказать. — И что же это? — Ее глаза блестят, она влюблена в него. — Я отдам тебе половину своей жизни, в замен на половину твоей. Равноценный обмен.- Нет, это не то, что хотел произнести, но она так смотрит. — Вы алхимики странные люди и правило ваше дурацкое. Я готова отдать тебе всю жизнь. — Ты наплевала на главный закон алхимии, ты чудо. — Эд обнял её на прощание. Как только двери вагона закрылись, парень осел на пол и произнес: — Прости это ради тебя, надеюсь ты поняла, что это было прощание. Пройдя дальше он занял свое место, в скорее провалившись в дремоту. Ему всегда снилось одно и тоже. Он говорил во сне, можно было разобрать несколько слов. — Полковник…простите, это я виноват, пожалуйста простите меня.

Вина перед Роем Мустангом оставила клеймо на его сердце.