***
Одиннадцатилетний Драко Малфой сидел в одном купе Хогвартс-экспресса с Грегори Гойлом и Винсентом Креббом и напряженно думал. Ну как же он мог ошибиться?! Как мог он не узнать тогда в Косом переулке этого мальчика, знаменитого Гарри Поттера?! И что возомнил о себе этот самый Гарри Поттер?! Как вдруг дверь купе отворилась и в нее вошла девочка с непослушной гривой каштановых волос. - Вы не видели жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу, а я помогаю ему ее искать, - прокурорским тоном сказала девочка. - Нет, не видели, - раздраженно буркнул Малфой, уставившись на простор за окном. - Что ж, - девочка поджала губы, - если увидите, непременно сообщите, идет? - Послушай, шла бы ты отсюда, а? – начиная выходить из себя, ответил Драко, переводя неприязненный взгляд на эту зазнайку. Девочка покраснела и, высоко подняв голову, вышла из купе. А Драко, еще более раздраженный, вернулся к своим мыслям. За окном сгущались тучи, первый день новой жизни как-то не задался.***
Давно уже Драко не был так доволен. Да что там доволен, это был настоящий триумф! Он – Драко Малфой, всего только второкурсник, подумать только, а его уже взяли в сборную факультета по квиддичу! И не просто кем-нибудь, а ловцом – самый важный игрок в команде. Слизеринец, казалось, сейчас лопнет от самодовольства. Драко представлял себе, как он в длинном зеленом плаще под оглушительный рев трибун выходит на поле для квиддича, сжимая в руках самую лучшую метлу; как он быстрее всех игроков взлетает ввысь, ветер ерошит его волосы, а солнечные блики играют на серебряной застежке мантии и золотых буквах на древке метлы, слагавшихся в надпись «Нимбус 2001» ; и, наконец, как он, проявляя чудеса ловкости, ловит непослушный снитч прямо перед носом взбешённого Поттера. Особенно приятно было представлять себе лица гриффиндорцев при виде этой картины. А Поттер обязан проиграть, в этом Малфой не сомневался. Он обязан заплатить за то, что он еще на первом курсе стал игроком сборной, за козни и насмешки его друзей, за то, что он не подал ему руки тогда, в их самый первый день в Хогвартсе. Малфой сидел в раздевалке и думал обо всем этом, пока Флинт объяснял им тактику игры, ехидно подшучивал над гриффиндорцами и расхваливал «Нимбусы», которые отец Драко подарил всем игрокам команды. В окно, рядом с которым сидел новоиспеченный ловец, был виден противоположный край стадиона. На верхней трибуне сидело три человека: какой-то гриффиндорский первокурсник, без памяти влюбленный в Поттера, без остановки щелкал камерой и немного в отдалении от него Рон Уизли и Гермиона Грэйнджер. Нищий и всезнайка. Драко ухмыльнулся. Ну и друзей же выбрал себе этот Мальчик-Который-Выжил, когда Драко – отпрыск знатнейшего и богатейшего чистокровного рода волшебников - сам предлагал ему свою дружбу. Ну ничего, он еще пожалеет об этом. Теперь Драко навеки презирал его самого и его друзей. Гриффиндорская сборная сонная и недовольная вышла на поле и взлетела в воздух. - Пора, - скомандовал Маркус, тоже наблюдавший эту сцену в окно. Игроки поднялись со своих мест, взяли метлы и пошли на поле. - Держись пока сзади, - шепнул Флинт. Вальяжно держа метлы на плечах, сборная Слизерина медленно и самодовольно вышла на поле. Улыбки не сходили с довольных лиц игроков, наблюдавших, как противники, заметив их, разозлились и, наконец, как Вуд резко начал снижаться по направлению к ним. - Флинт! – рявкнул Вуд, обращаясь к их капитану, - сейчас наше время, мы встали чуть свет! Убирайтесь отсюда! Маркус, двусмысленно улыбаясь, обвел свою команду взглядом и вяло проговорил: - Нам тут всем места хватит, Вуд, у меня письменное разрешение от профессора Снейпа, на, читай. Флинт, ухмыляясь, протянул Вуду бумагу. Тот взял ее и быстро пробежал глазами. По мере прочтения он все больше и больше хмурился. - У вас новый ловец? – спросил гриффиндорский капитан, - это новость. Откуда вы его взяли? Драко понял, что его час пробил. Странные чувства бушевали в нем: он был на вершине блаженства, лопался от гордости, буквально взлетал в воздух без метлы от свирепого чувства скорой мести, но вместе с тем чувствовал и приглушенный страх. Ведь ему сейчас предстояло выйти вперед, обратить на себя взгляды гриффиндорцев, услышать в свой адрес море «приятного». Он понимал, что, конечно, до физической расправы дело не дойдет – команда этого не позволит - но ядовитые шипы страха все же немного проткнули тот воздушный шар блаженства, в котором так сладко спрятался Драко. Малфой вышел из-за спин скрывавших его товарищей по команде и высоко поднял голову. На лице его играла самодовольная улыбка. - Ты случайно не сын Люциуса Малфоя? – неприязненно глядя на ловца соперников, спросил один из близнецов. В это время, поняв, что на поле творится что-то неладное, с трибун на помощь спешили Рон и Гермиона, но Драко не замечал их… Он упивался этой минутой. Налитые злобой глаза Малфоя превратились в щелки. - Я – новый ловец сборной Слизерина, Уизли, - медленно и ядовито, как будто сам наслаждаясь звучанием этих слов, проговорил Драко, - мы любуемся метлами, их купил мой отец для всей нашей команды. Хороши, а? – казалось, Малфой прямо на месте умрет от счастья. - Зато не один игрок нашей сборной не покупал себе места в команде, - сузив глаза, гордо сказала Грэйнджер, - все они попали туда благодаря таланту. Радость мгновенно исчезла, будто ее проткнули иголкой. Малфой перевел полный злобы взгляд на Гермиону. Она стояла, высоко подняв голову, сложив руки на груди, и с ненавистью и презрением глядела на Драко. Кровь застучала в его висках, глаза застила пелена, ненависть и ярость исказили лицо. Да как она смеет портить его триумф?! Кто она такая, чтобы сомневаться в его праве?! Всюду сует свой нос, эта… эта… - А твоего мнения, ГРЯЗНОКРОВКА, никто не спрашивает!!! Создалось впечатление, что окружающая температура упала градусов на десять. Установилась гробовая тишина. На секунду Драко и сам испугался от того, что сказал. Он слышал это слово от отца, но никогда еще сам не употреблял его. Возмущенные вопли гриффиндорцев и изменившееся лицо Грэйнджер вернули его к действительности. Флинт поспешил закрыть Драко собой, но Рон с криком «Ты заплатишь за это, Мафой!!!» уже выхватил палочку. - Ешь слизней!!! – заорал Уизли. Драко скрючился за спиной Флинта, приготовясь к самому страшному, но ничего не произошло. Из палочки Рона вырвался зеленый луч и поразил его самого. Уизли покатился по траве. Собравшиеся на поле, в том числе и слизеринцы, поспешили к нему, образовав вокруг лежащего на земле полукруг. - Рон, с тобой все хорошо? – бросилась к нему Гермиона. Новая волна ненависти накрыла Драко. Он только что оскорбил ее так, как только это вообще возможно, а она даже ничего ему не ответила. Все продолжает гордо задирать свой нос, будто ничего не случилось. Считает себя выше этого, высокомерие не позволяет, ну, ну… Тем временем, лежавший на земле Рон открыл рот, чтобы ответить своей подружке, но из его рта посыпались слизняки. Слизеринцам понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Затем все они, как по команде, улыбнулись и покатились от хохота. Свирепое счастье снова наполнило сердце Драко. Он повалился на четвереньки и колотил по траве кулаком, задыхаясь от смеха. Сквозь слезы он разглядел, как Гермиона и Гарри подхватили своего друга и потащили прочь с поля. Разочарованная и злая команда соперников тоже покидала поле. Напоследок каждый из них бросил на Драко полный отвращения и ненависти взгляд. Уже почти уйдя с поля, Грэйнджер обернулась и посмотрела в глаза Малфою. Взгляд ее был тверд, горд и презрителен. Высоко задрав голову, она вместе с Поттером уволокла с поля извергавшего слизней Уизли. День явно удался…***
Высоко подняв голову, Драко Малфой вошел в Большой зал Хогвартса, ведя под руку Пэнси Паркинсон в развевающейся розовой мантии. Не то чтобы Драко был в нее влюблен, но она была достаточно привлекательна для своих четырнадцати лет, не отличалась развитостью моральных принципов и к тому же была чистой крови. Малфой поймал на себе взгляд Поттера и Уизли, сидевших в окружении близняшек с очень кислыми лицами. Про себя Драко отметил, что рядом с ними нет Грэйнджер, и даже удивился. Разве она не встречается с кем-нибудь из них? А даже если и нет, кто, кроме них мог пригласить на бал эту задавалистую грязнокровку? Но тут начался бал. Его открывали четыре чемпиона со своими партнерами. Драко сразу узнал капитана команды Когтеврана по квиддичу Роджера Девиса, который без ума от счастья кружил в танце Флер Делакур; узнал Седрика Диггори, танцевавшего со своей когтевранской подружкой. Но с кем это танцует Крам? Драко, очень любивший квиддич, не мог не испытывать интереса к такому выдающемуся игроку, как Крам. Чемпион, ловец сборной страны, а ведь еще только школьник… Наладить общение со звездой такой величины было бы замечательно. К тому же это позволило бы продемонстрировать, что уж кто-кто, а Малфои всегда общаются только с лучшими людьми. Драко наблюдал за танцующими. Неудивительно, что Крам пришел на бал с какой-то незнакомой, но очень красивой девушкой. Но тут вальсирующие пары приблизились к месту, где сидели слизеринцы, и Малфой остолбенел. С прославленным спортсменом, выдающимся триумфатором чемпионата мира танцевала, весело болтая и улыбаясь, Гермиона Грэйнджер! Драко сидел, как громом поражённый. Этого не может быть! Как Виктор Крам мог связаться с гриффиндорцами?! Если он пригласил на бал лучшую подружку Поттера, значит он и сам стал другом Поттера. Поттера, а не Драко. Какой удар по честолюбию! Однако, взглянув на компанию Поттера, не лишенный наблюдательности слизеринец заметил, что Уизли смотрит на танцующих точно так же, как и он сам. Значит, для него это тоже шок. Значит, Крам не завел дружбу со своим конкурентом. Придя к этому выводу, Драко успокоился и стал холодно и оценивающе наблюдать за кружащимися в танце парами. Видимо, Краму просто нужна от нее помощь, она же ведь всезнайка. Пэнси подергала Драко за рукав мантии, как бы говоря, что тоже не прочь потанцевать, но Малфой лишь отмахнулся от нее. Он вдруг увидел с абсолютно неожиданной стороны: миловидная веселая девушка в легкой, воздушной небесно-голубой мантии изящно кружилась по залу. Она мило улыбалась и смеялась своему партнеру. Вдруг Драко обратил внимание, что зубы у Грэйнджер ровные и красивые, вместо прежних кроличьих резцов. Волосы ее не торчали в разные стороны, как обычно, а были уложены в красивую вечернюю прическу. Двигалась она легко-легко, будто парила. Наверное потому, что не было сумки с тяжелой кипой учебников. Малфой поймал себя на мысли, что несколько минут не сводит с нее глаз и пялится на развевающиеся полы ее мантии, летящие в танце. Он будто очнулся и в глубине души усмехнулся. Уж не сошел ли он с ума! Ведь еще минуту назад он хотел бы оказаться на месте Крама и ощутить на своем плече нежное прикосновение ее хрупкой руки. Малфой перевел взгляд на свою спутницу. Та с кислым видом смотрела на двери Большого зала. Драко проследил за ее взглядом и увидел, что она смотрит на Флер Делакур, которую в плотных объятиях уводил из зала Роджер. Во взгляде Пэнси читалась неприкрытая зависть. Ухмыльнувшись, Драко встал и театрально подал своей подружке руку. Она кокетливо посмотрела на него снизу вверх и медленно положила свою ладонь в ладонь Драко. Малфой опять ухмыльнулся и повел Пэнси в центр танцующей толпы. Танцуя, он специально подвел ее к выходу из зала и остановился. Поняв все верно, Паркинсон мягко высвободилась из объятий Драко и, покачивая бедрами, пошла вперед. Подойдя вплотную к выходу, она зазывно оглянулась и, улыбаясь, поманила Малфоя. Драко поспешил за ней. Нужно же было как-то отделаться от этого воздушного образа хрупкой девушки в небесно-голубом. А кто, как не Пэнси, знает, как можно его отвлечь?.. Но подумать только! Гермиона Грэйнджер, оказывается, может быть привлекательной! Отмахнувшись от этой мысли, как от назойливой мухи, Драко обнял Пэнси за талию и растворился в темноте.***
- В чем дело, Грэйнджер? – деловито спросил Драко, подходя к спорившим. - Не твое дело, Малфой, - резко ответила ему она. Драко подошел еще немного ближе и вскинул брови: - Полегче, иначе Гриффиндор может лишиться баллов. - Старосты не штрафуют друг друга, - указывая на значок старосты у себя на груди, гордо сказала Гермиона. - А кто сказал, что я оштрафую ТЕБЯ? – лениво растягивая слова, парировал Малфой. В глазах Гермионы сверкнула молния. Драко ухмыльнулся: очень любопытно было за ней наблюдать – все, о чем она думала, мгновенно отражалось у нее на лице. Солнце показалось из-за облака, и теплый сентябрьский луч попал на Грэйнджер. В солнечном свете ее карие глаза переливались всеми оттенками янтарного. Малфой удивился – насколько глубокие у нее глаза… Однако как бы мягко они не сверкали на свету, на дне их пылал праведный огонь ярости. - Но это нечестно! – воскликнула она совершенно наивно, - я задержала слизеринца за то, что он пытался взорвать в коридоре навозную бомбу! - И что, поведешь его к Филчу? – с издевкой спросил Драко, переводя взгляд с ее волос, в которых играли солнечные блики, на своего неудачливого сокурсника, пойманного Грэйнджер. - Нет, конечно. Я просто вычту у Слизерина… ммм… 20 баллов. И отберу это. Отдай, - сказала она, протянув руку за бомбой. - А я тогда вычту 30 баллов у Поттера за то, что он оставил тебя здесь одну без присмотра и допустил, что ты кидаешься здесь на людей. Да тебя на цепи держать нужно! – бросив очередной быстрый взгляд Гермионе в глаза, ядовито проговорил Малфой. Грэйнджер вскинула брови: - А при чем здесь Гарри, скажи мне, пожалуйста? - При том, - подражая ей голосом, ответил Драко, - что я не могу оштрафовать Уизли: он по какому-то нелепому стечению обстоятельств, увы, тоже староста! - Ну, а Рон здесь при чем? Пойманный с навозной бомбой слизеринец понял, что про него уже давно все забыли, и тихо покинул ссорящихся, чего они, конечно, не заметили. - Я не знаю, с кем из них ты встречаешься (мне это и не очень-то интересно), так что не знаю, кто из них должен за тобой присматривать. Ты уж прости, - скривившись, сказал Драко. Гермиона ошарашенно посмотрела на него. Их взгляды встретились. Глаза Малфоя налились злобой и сузились, тогда как её глаза, наоборот, широко открылись. В них больше не было прежнего гнева и неприязни – только удивление. - Но… я ни с кем из них… - Да мне плевать! Значит гриффиндорцы должны по очереди дежурить рядом с тобой, раз уж им так не повезло со старостами. Идущие по коридору студенты оглядывались на них и стремились обойти. Последний раз отметив про себя детскую наивность ее красивых теплых карих глаз, взбешенный Драко развернулся и, широко шагая, ушел, оставив Гермиону с недоумением смотреть ему вслед.***
Драко с приспешниками стоял в холле восьмого этажа, спрятавшись за доспехами, и радовался. В его серых глазах пылали искры приближающегося отмщения, которые не предвещали его врагам ничего хорошего. Сузив от удовольствия глаза, Малфой ухмыльнулся и перевел взгляд на стоящих рядом Крэбба, Гойла и Паркинсон. Они тоже обменивались взглядами друг с другом; на лице всех застыла одинаковая мерзкая улыбка. Все замерли в ожидании. Чуть поодаль от них в розовой пушистой кофточке стоял Генеральный Инспектор Хогвартса Долорес Амбридж, которая улыбалась своим прихвостням, как ей, похоже, казалось, ласковой материнской улыбкой. Однако что- то жуткое было в этом молчаливом веселье: губы всех собравшихся здесь были растянуты в недоброй улыбке, а из глаз сочились злоба и жажда мести. Глаза, отливавшие сталью, не видели здесь ничего веселого. В них, теперь уже навеки, поселились ненависть и жестокость. Все ждали мести. - Драко, начинайте, - властно произнесла Амбридж и кивнула Малфою. Тот, осклабившись, кошачьей походкой выбрался из укрытия и, дойдя до середины коридора, кивком головы позвал остальных. В этот момент непонятно откуда, казалось, прямо из стены, выскочила целая толпа ребят и сбила Драко и остальных с ног. Малфой упал на пол. В полной растерянности он видел, как в конце коридора мелькали чьи-то пятки. - Ну уж нет, он мой, - прорычал слизеринец, поднимаясь на ноги. - ЧЕГО ВЫ ЖДЕТЕ, ДОГОНИТЕ ИХ, СХВАТИТЕ!!! – подскакивая на месте от алчного нетерпения, вопила Амбридж. - Одну минуту, мэм, - оглядываясь на бегу, ответил Драко и повернулся к остальным членам Инспекционной дружины, - Пэнси – туалет для девочек, Крэбб – совятник, Гойл – мужской туалет, остальные в библиотеку и по коридорам. Быстро. Сам же Малфой отделился от основной толпы и побежал в коридор направо: ему показалось, что он видел, как туда последним из всех убегал Гарри. Как же он ждал этого момента! Как жаждал! Поттера приперли к стенке, Поттера исключат из школы! Он лично поймает его, будет награжден, а как разозлятся гриффиндорцы. И тут он представил себе толпу членов ОД, которая смотрит на него с ненавистью и презрением. Особенно четко вырисовывалось лицо Грэйнджер: ее губы скривлены так, как будто она увидела, как кого-то тошнит, карие, обычно теплые, глаза сужены и наполнены презрением, спина гордо и непоколебимо выпрямлена, голова поднята, взгляд прямой и бесстрашный, даже дерзкий. От этой картины Драко стало немножко не по себе: почему-то не хотелось, чтобы она смотрела на него так. Как на червя у своих ног. Да еще и с такой сильнейшей неприязнью. «Но я отвлекся. Поттер. Вот моя цель». В очередной раз повернув за угол, Малфой наконец нашел того, кого так мучительно искал. Опережая его на двадцать шагов, бежал Гарри. Драко, на ходу доставая палочку, выпустил заклятие и Поттер эффектно грохнулся на пол, проехав по нему футов шесть, прежде чем остановиться совсем. Теперь глава Инспекционной дружины снова чувствовал себя на коне. Он, переходя с бега на шаг, медленно и деловито подошел к лежащему Гарри и не смог удержаться от того, чтобы не захихикать. В голове почему-то снова пронеслись глаза Грэйнджер, но Драко отогнал от себя этот образ. - Заклятие-подножка, Поттер, - в свойственной только ему одному манере растягивать слова, злобно сказал он, - эй, профессор! ПРОФЕССОР! ОДИН ЕСТЬ! Из-за дальнего угла выскочила Амбридж, запыхавшаяся, но с победоносной улыбкой. - Это он! – радостно воскликнула она, - прекрасно, Драко, прекрасно! Просто великолепно. 50 очков Слизерину. Она одарила Малфоя жутковатой улыбкой, от которой у того съежились все внутренности. Драко сделал шаг вперед по направлению к Гарри, чтобы поднять его, но Генеральный Инспектор остановила его. - Я сама заберу его. Встать, Поттер! Гарри поднялся на ноги, исподлобья глядя на них обоих. Взгляд главы ОД и главы Инспекционной дружины встретились. Слизеринец посмотрел на своего врага прямым гордым победоносным взглядом. Он не боялся его. - Вы бегите и попробуйте изловить еще кого-нибудь, Драко, - просюсюкала Амбридж, перерывая зрительный контакт двух злейших врагов. Малфой был вынужден отправиться прочь на поиски остальных. Но он уже не бежал: тот, кого он жаждал поймать, уже был пойман. На секунду в голове мелькнула мысль попробовать изловить Грэйнджер. Он улыбнулся этой мысли. Сознание угодливо начало рисовать картину, как сильный и высокий Драко держит в своих руках проклинающую его гибкую и изворотливую гриффиндорку, выкрикивающую проклятья. Волосы ее разметались, в глазах горит огонь, она всеми силами пытается выбраться, но Малфою не представляет никакого труда удерживать ее в железных тисках своих цепких пальцев. Он ускорил шаг, заворачивая в очередной коридор.***
Драко сидел на подоконнике в пустом классе и смотрел на падающий снег. В голове его не было ни одной мысли. В последнее время на него часто накатывало уныние, и он подолгу сидел где-нибудь, пытался отвлечься. Так было и в этот раз: пойти в гостиную Слизерина он не мог, а от Выручай-комнаты его уже тошнило. Он не мог ЭТОГО сделать, не мог выполнить приказа, но ДОЛЖЕН. Он теперь взрослый, самостоятельный Пожиратель Смерти, он не мог прийти к Темному Лорду и сказать: «Я передумал, я больше не хочу и не могу». Это звучало бы по-детски, да и вряд ли Волан-де-Морт принимает заявления об отставке… Вдруг дверь класса отворилась, и в комнату вошла она. «Грэйнджер», - тупо пронеслось в мозге Драко. Увидев, на кого она наткнулась, гриффиндорка попыталась развернуться и уйти, но Малфой окликнул ее: - Я не кусаюсь, Грэйнджер. Если ты сюда шла, значит, у тебя было здесь дело, - холодно и отрывисто говорил он, - можешь войти. - Я не нуждаюсь в твоем позволении, - мгновенно ощетинилась Гермиона, - просто не хотела никому мешать. Драко удивился, что она, хрупкая девушка, да еще и одна, совершенно не боится его, вернее пытается скрыть свой страх, но отвечает дерзко и с вызовом. Мгновенно Малфой осознал, что впервые остался с ней наедине. - Ты мне не мешаешь, заходи. Было видно, что Гермиона колеблется, но отступать было не в правилах гриффиндорцев. Драко даже ухмыльнулся, когда она после минутного раздумья все же вошла в комнату, закрыв за собой дверь. - Что ты здесь делаешь, Малфой? – как всегда по-прокурорски спросила Грэйнджер. Драко улыбнулся – он вспомнил их с Гермионой первую встречу. «А характер все тот же», - подумал он с улыбкой. Хоть что-то в этом мире постоянно. - То же, что и ты, - глядя ей прямо в глаза ответил слизеринец, - пришел сюда посидеть, подумать… в тишине… Гермиона удивилась: за все это время Малфой ни разу пока не оскорбил ее, не ухмылялся, а улыбался, разговаривал нормальным тоном без привычного сарказма и самолюбования. - Ну, не буду тебе мешать, - промямлила Гермиона и развернулась к выходу. «Здесь наверняка какой-нибудь подвох». - Я же уже сказал, что ты мне не помешаешь, - с заметным раздражением в голосе отозвался Малфой, - ведь ты пришла сюда за тем же, - уже спокойнее продолжил он. - С чего ты… - А зачем тогда? – устало переводя взгляд на нее, спросил Драко. «Видимо Малфою действительно нужно подумать и отдохнуть. Он явно спятил». - Здесь есть великолепный подоконник для раздумий, Грэйнджер, - все так же нарочито холодно сказал Малфой, - вон там, - указывая на второе окно, продолжил он, - если не хочешь или боишься сидеть ко мне спиной, можем поменяться. Он снова поднял на нее свои усталые холодные, как две льдинки, глаза. - Спасибо… - ошарашенно ответила Гермиона и села на указанное Малфоем место. Драко действительно угадал, она тоже пришла сюда посидеть в тишине, подумать, возможно, поплакать… В последнее время она много плакала. «Совсем как Чжоу», - раздраженно подумала она. Рон встречался с Лавандой, и это чертовски ее задевало. Она любила его, и ей больно было смотреть на то, как они сидят в одном кресле, мило воркуют, целуются на глазах у всей гостиной. Слезы сами покатились из ее глаз, она начисто забыла, что в комнате вместе с ней находится один из ее злейших врагов, пусть и ведущий себя сегодня странно. «Должно быть, ему тоже плохо…», - подумала Гермиона. Драко услышал всхлипы. Конечно, он пришел сюда погрустить, подумать, предаться унынию. Ведь если он не выполнит приказ Темного Лорда, его убьют вместе со всей семьей. Но с тех пор, как в комнате их стало двое, он не мог больше думать о своем. - Почему ты плачешь, Грэйнджер? - Я… я не плачу, - сдавленным голосом отозвалась она. Малфой встал, подошел к ней и протянул свой платок. Она подняла на него свои опухшие красные заплаканные глаза, и Драко понял, что не сможет долго сдерживать себя. Она сидела, обняв колени, из глаз ее тихо струились слезы, а в темноте за окном мягко падал холодный снег… - Он не заколдован, - уже мягче проговорил Малфой в ответ на ее вопросительный взгляд. - Спасибо, - второй раз за вечер сказала Гермиона и взяла протянутый ей платок. Чтобы не смущать ее своим присутствием, Драко вернулся на свое место. Вопреки всему, в груди Гермионы затрепетало волнение. Её главный враг; по мнению многих девчонок, очень красивый парень (сама Грэйнджер никогда не думала о Малфое, как о парне, да и вообще никогда не думала о нём) сейчас вёл себя с ней очень галантно; они были наедине, и это не могло не волновать. Тем временем, Драко сидел, как мраморное изваяние, он боялся пошевелиться, боялся, что потеряет контроль над собой, боялся, что наделает глупостей в эту сказочную минуту. Однако он заметил, что, когда он думал о ней, боль понемногу отступала, страх перед гневом Темного Лорда отпускал. Она давала ему чувство спокойствия, умиротворения и какого-то уюта. Гермиона, всё ещё тяжело дыша, встала с подоконника и подошла к Малфою. - Экскуро, - проговорила она, направляя волшебную палочку на платок, - держи… спасибо… спасибо тебе… Драко… Малфой бросил на нее быстрый, как молния, взгляд. Гермиона потупилась и испугалась, что за такую фамильярность Драко немедленно заколдует ее. Ни слова больше не говоря, она буквально кинула Малфою его платок и выбежала прочь. Слизеринец ничего не успел сделать, только открыл рот, чтобы что-то сказать, и протянул руку ей вслед… За окном снег постепенно перешёл в мелкий редкий дождь, но капал он, казалось, не с неба, а с начавшей оттаивать души Драко.***
Драко занял свое место с левой стороны стола. Пожиратели Смерти тоже понемногу рассаживались. Вся семья Малфоев оказалась по левую руку от Волан-де-Морта, да еще и в дальнем конце стола, как будто это был не их дом. - Итак, друзья мои, - змеиным шёпотом начал свою речь Темный Лорд, - война приближается к заключительной стадии. Министерство пало еще летом, Дамблдор мертв, Хогвартс тоже в нашей власти. Однако, нерешенным остается самое главное. Итак, где Гарри Поттер?! Почему он все еще жив?.. Почему же ты, Люциус, после того, как я столько простил тебе, из чувства благодарности до сих пор не выследил мальчишку и не доставил его мне? - М… Мой Лорд… Поттер нигде не показывается открыто. Он где-то скрывается со своими друзьями. Н… нет даже никакой уверенности, что он до сих пор жив… - Никто из Пожирателей Смерти не убил бы его, Люциус, и ты это прекрасно знаешь. Все знают, что это должен быть и буду я! Смерть Поттера от моей руки – это решенное дело. Всего лишь вопрос времени, поэтому поговорим о другом. Я знаю, что у вас есть инструкция убивать друзей Поттера – чем больше, тем лучше. Однако мы не обсудили судьбу его двух главных соратников. Их нельзя просто убить… Их смерть должна шокировать, сломить Поттера. Темный Лорд встал из-за стола и пошел вдоль сидящих Пожирателей Смерти. Драко чувствовал волнение и страх: Люциус уже давно вышел из фавора, да и сам Драко так и не смог справиться с возложенным на него делом. Жизнь всех Малфоев висела на волоске. - Итак, друзья мои, - медленно ступая по залу, тихо говорил Волан-де-Морт, - что же мы сделаем с Рональдом Уизли и Гермионой Грэйнджер, когда они попадут в наши руки? Драко испуганно взглянул на Темного Лорда. Конечно, он знал, что Гермиону рано или поздно убьют, но старался не думать об этом. Однако сейчас в этом вопросе будет поставлена точка. Сейчас Грэйнджер вынесут смертный приговор, и ему, Драко, придется жить со знанием того, что в скором времени случится с любимой им девушкой. Да, Драко все же полюбил ее, вопреки всему. Он не отдавал себе в этом отчета, но любил её. Любил за показную смелость и в то же время слабость и наивность, за смешную гордость и растерянный взгляд теплых карих глаз… Эта странная любовь сочеталась в нем с презрением и злобой. Он презирал истинно гриффиндорские качества, считая их показными и глупыми, и в то же время любил ее за них. Её, наивную и не осознающую, что не все всегда играют по правилам и поступают честно, хотелось оберегать и защищать. В то же время хотелось открыть ей глаза и показать ей этот холодный жестокий мир, который Драко видел теперь каждый день. Хотелось, чтобы она смогла оценить не его безрассудную смелость и умение умирать с гордо поднятой головой, от которых не было никакого толка, а его способность приспособиться к жизни, оградив тем самым себя и тех, кого он любил. От того, что смелый Джеймс Поттер погиб, он не смог защитить свою любимую жену от смерти. Безрассудная смелость, смелость напролом не могут никого уберечь. От геройской смерти никому не становится лучше. Драко хотел, чтобы Гермиона оценила его способность защитника. - Какие будут предложения… ммм… Беллатриса? - Мой Лорд, - с подобострастным придыханием в голосе отозвалась Беллатриса, сидевшая справа от Драко, - разрешите мне лично заняться грязнокровкой. Вы не пожалеете. Я убью ее на глазах у Поттера, если хотите, да таким образом, что смерть от вашей руки покажется ему наградой… Она томно взглянула на Волан-де-Морта. В глазах самой верной из Пожирателей сверкало дьявольское безумие. - Я верю тебе, Беллатриса, - медленно и мягко сказал Темный Лорд, останавливаясь возле нее, - однако скажи мне, чего именно ждать, к чему готовиться этой мерзкой грязнокровке? - Ооо… Мой Лорд… Ей точно нужно готовиться к запредельной боли. Уверяю вас, она еще со слезами на глазах будет умолять о смерти… Малфой представил себе эту картину и содрогнулся всем телом. Он знал, что Беллатриса – изощренная маньячка, и боялся себе представить, что она может придумать. Он хотел что-то возразить Темному Лорду, придумать какой-нибудь предлог, чтобы оставить Гермиону в живых, но в голове не было ни одной мысли. Он еще раз взглянул на Волан-де-Морта и уже открыл рот, но тут мягкая теплая ладонь накрыла его левую руку. Драко повернулся влево и взглянул на свою мать. В её глазах он прочитал мольбу и боль. Малфой вздохнул и снова повернулся к Темному Лорду. - Но всё это должно происходить в самом конце, Белла. Когда Поттер связанный будет стоять передо мной на коленях. Я должен видеть всё. - М… Мой Лорд, - снова отважился подать голос Люциус, - а как мы поступим с Уизли? - Уизли? Хм… Дайте ка подумать… Северус… Я полагаю, у тебя найдется подходящий яд, чтобы перед смертью этому поганому осквернителю крови пришлось долго и мучительно страдать? - Конечно, Мой Лорд, - ровным глухим голосом отозвался Снейп, сидевший за столом справа от кресла Волан-де-Морта. - Превосходно… Я бы отдал эту честь Драко, если бы он смог доказать свою состоятельность в конце прошлого года. За столом раздался смех, Пожиратели Смерти бросали злобные и нахальные взгляды на семью Малфоев. - А, Драко? Смог бы ты убить Уизли или Грэйнджер, если бы я предоставил тебе это право? – с издевкой спросил Темный Лорд, наклонившись над Драко. Он не мог ответить. Его будто парализовало. Он бросил беспомощный взгляд на мать, которая держалась нарочито холодно, и поднял глаза на Волан-де-Морта. Господи, лучше уж смерть, чем эта нескончаемая пытка…***
Очень давно Драко не было так страшно. Хотя жизнь его превратилась в сущий ад с того момента, как Волан-де-Морт поселился в поместье Малфоев. Драко сидел в кресле у камина в гостиной особняка. Он знал, что в доме затевается что-то неладное. Невообразимая суета, страх, волнение и нервозность как будто наэлектризовали воздух. А все потому, что оборотень Сивый со своими прихвостнями притащил к Темному Лорду пленников и утверждает, что поймал Поттера и остальных. - Драко, подойди, - проговорила Нарцисса. Малфой встал из своего кресла и медленно подошел к связанным. Перед ним предстал распухший, как будто ужаленный, уродливый с розовым блестящим лицом черноволосый молодой мужчина. И хотя каждая черточка на лице Поттера исказилась, не узнать его Драко не мог. - Ну что, Драко, - с жадным интересом спросил Люциус, - это он, это Гарри Поттер? Сердце Малфоя подпрыгнуло: это точно был Гарри. Но если это так, а в этом Драко не сомневался, то сейчас, связанная одной веревкой с остальными пленниками, которых ожидает страшная участь, стоит она. Гермиона. - Ммм, не уверен, - дрожащим голосом ответил Драко, который старался лишний раз не смотреть на Гарри, чтобы не выдать себя. За прошедшие два года в родном доме Драко видел поистине страшные вещи. С тех пор, как жилье с Малфоями разделил лорд Волан-де-Морт, фамильный особняк превратился в преисподнюю, из которой невозможно вырваться. Сколько людей самым жестоким образом пытали и убивали на глазах у Драко! По природе ранимого, всё это сломало его, больше он не хотел жить, если жить ему придется вот так, в вечном страхе перед гневом Темного Лорда. Но тут Малфой как будто воспрял духом: он не позволит сделать с ней то же, что в этом особняке теперь часто делали с пленниками. В гостинной ведется какой-то тревожно-взволнованный разговор, споры о том, кого они поймали, но Драко не слушал их. Он лихорадочно думал, как он может обезопасить Гермиону от смерти, пыток, крови и страдания. Но всё казалось бесполезным, что он может сделать?! - Посмотри хорошенько, Драко, - вкрадчиво, но с напором подозвал Люциус. Взглянув на Гарри со страхом, Малфой ответил: -Н…не знаю я, - и отошел к камину поближе к Нарциссе. - Аааа… а грязнокровка?! – прорычал Фенрир и повернул пленников так, чтобы на свет вышла Гермиона. Сердце Драко упало. Конечно, и Люциус, и Нарцисса узнают Гермиону и тогда все пропало. Мысли испарились из головы Малфоя, остался только животный страх, замораживающий каждую клеточку. Драко прирос к полу и наблюдал за происходящим как будто со стороны. Больше всего на свете ему сейчас захотелось оказаться в своей спальне под одеялом, но страх, подобно яду разлился по телу и парализовал юношу. Нарцисса что-то уверенно и быстро заговорила, но Драко не слушал. - Посмотри, Драко, это Грэйнджер? – строго спросила мать. Но что же ответить? Он не мог соврать, потому что знал, что Нарцисса точно узнала Гермиону, но и признаться он не мог. Ее ведь убьют, сведут с ума пытками, ее истерзает оборотень или еще неизвестно что! Драко не мог думать, не мог говорить и, что самое ужасное, ничего не мог сделать. - Н…не знаю, мм…может быть, вроде да, - Малфой слышал свой голос будто бы со стороны. - А это – мальчишка Уизли, - вскричал Люциус, подойдя к следующему пленнику. Всё. Полный провал. Однако, страх немного отпускал: теперь общее внимание было приковано к Уизли, а до него Драко нет дела. Главное, что Гермиону пока оставили в покое. - Драко, взгляни, это действительно сын Артура Уизли … как его там?– торжествующе спросил Люциус. Было понятно, что он уже во всем уверен, а Драко спрашивает лишь для того, чтобы окончательно удостовериться. - Вроде да, может и он, - быстро проговорил Драко даже не повернувшись к отцу и уж тем более не подходя к пленникам. Он знал, что Малфой-старший наверняка применит легилименцию, если Драко посмотрит ему в глаза. И хотя Драко как истинный слизеринец умело контролировал свои эмоции, не позволяя им отражаться на лице, в мимике и жестах, он знал, что не сможет сейчас противостоять Люциусу. Виной этому – беспредельный отравляющий нутро страх. Страх за себя, свою семью и, конечно, за нее… - Что здесь происходит? – тихо входя в комнату, спросила Беллатриса, - в чем дело, Цисси? Она медленно обошла пленников и остановилась напротив Гермионы. Драко показалось, что его сердце пропустило удар. Вот теперь точно все кончено. Беллатриса обожает мучать грязнокровок, Драко не раз видел, как его тетушка убивала самыми изощренными способами маглорожденных просто для забавы. Гермиона обречена. Беллатриса не упустит такой случай. - Это же та самая грязнокровка, - вполголоса проговорила она, - это Грэйнджер? Драко судорожно вздохнул. Благо никто не обращал на него никакого внимания, все взгляды были прикованы к пленникам. Он тоже решился взглянуть на Гермиону. Связанная среди мужчин, Гермиона казалась совсем маленькой, хрупкой и беззащитной, ноги ее едва доставали до пола и ей приходилось стоять на цыпочках. Она затравленно смотрела то на одного, то на другого Пожирателя Смерти, взгляд ее выражал смертельный ужас, она готова была разрыдаться, как будто это что-то изменило бы. Оказавшись в центре гостиной, освещенная огромной люстрой Гермиона пыталась сделаться как можно незаметнее. На секунду она перевела взгляд на Драко, взгляды встретились. В полных слез бездонных карих широко открытых глазах Гермионы Грэйнджер читались неописуемый ужас, крик боли и мольба. Мольба, обращенная именно к нему, Драко Малфою, Пожирателю Смерти. Впервые в жизни эта гордая гриффиндорка о чем-то просила его, пусть и без слов. И как же чертовски обидно, что он не мог исполнить эту просьбу. Нет, лучше смерть от руки лорда, чем эта пытка – глаза любимой, полные слез и страха. - Поттер! – взвизгнула Беллатриса и заставила Драко перевести взгляд на нее, - ты уверен? Тогда нужно поскорее известить Темного Лорда. Она закатала левый рукав. - Я вызову его, Белла, - с плохо скрываемым гневом, перехватывая запястье Беллатрисы, прокричал Люциус, - Поттера привели в мой дом и потому мое право… Драко по-прежнему стоял возле камина и судорожно дышал. Он понимал, что должен придумать какой-нибудь план, ведь Поттер и его друзья остались без палочек, а значит не могут высвободиться и сбежать самостоятельно. Но что он мог? Ведь если даже Драко вступит в поединок с Пожирателями, его все равно одолеют. Его убьют вместе со всей семьей, а следом за ними на тот свет отправится и Гермиона. Взгляд Драко судорожно метался по комнате в поисках пути к спасению, но помочь было некому. Малфой едва стоял на ногах от ужаса перед тем, свидетелем чего ему предстоит стать. В гостиной продолжалась какая-то нервная возня: кто-то кричал, переругивался, угрожал, даже боролся. Наконец Беллатриса отобрала у егерей меч. - Драко, - обратилась она к нему, - убери отсюда этот сброд. Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь. Юноша взглянул на нее с ужасом и страхом. Беллатриса казалась ему безумной в своей одержимой любви к Волан-де-Морту, и поэтому Драко боялся ее. - Пусть пленников запрут в подвале, а я пока подумаю, что нам сделать… Выполняй!!! Ты даже не представляешь, какая опасность нам грозит!!! – завизжала Беллатриса. - Отведите пленников в подвал, Фенрир, - тихо проговорила Нарцисса. - Постойте. Всех, кроме… кроме грязнокровки. Ноги Драко подкосились, и он упал в кресло. Даже на лице его отразился ужас. Грудь его тяжело вздымалась, глаза застила пелена. Сейчас он увидит, как убьют его любимую. - Нет, - закричал Уизли, - лучше меня, меня оставьте! Впервые в жизни Драко был с ним согласен. Конечно, лучше, если бы они оставили Рона. Да что там, Драко и сам готов был оказаться на месте Гермионы и принять на себя все уготованные ей заклятья, унижения и боль. Широко раскрытыми глазами, не моргая, Малфой смотрел, как Гермиону отделили от остальных пленников и за волосы вытащили на середину комнаты. От возмущения слизеринец задохнулся и встал на ноги. Он хотел что-нибудь предпринять, но ужас приковал его к полу. Тем временем, Сивый уволок остальных пленников, а Беллатриса швырнула Гермиону на пол. - Круцио, - яростно прошипела она. Истошный протяжный крик наполнил замок. Этот вопль пронизывал Драко насквозь, заставляя сжаться каждую клеточку его тела. Гермиона извивалась и корчилась у ног его любимой тетушки. - А ТЕПЕРЬ ГОВОРИ, ГДЕ ВЫ ВЗЯЛИ МЕЧ, А?! КРУЦИО!!! Снова протяжный вопль и плач, отзывающийся в сердце Драко так, будто Беллатриса мучала непростительным заклятьем и его тоже. Он даже готов был закричать вместе с Гермионой, но из его уст вырвался только глухой стон. - ГОВОРИ БЫСТРО, А НЕ ТО, КЛЯНУСЬ, Я УБЬЮ ТЕБЯ!!! Беллатриса опустилась перед пленницей на колени, одержимая и безумная. В руке ее сверкнул серебряный кинжал. Гермиона громко плакала и что-то лепетала, не в силах пошевелиться после двойной дозы Круциатуса. Лицо ее исказилось из-за безудержного судорожного рыдания, слезы потоками стекали по щекам. Драко решился, он сделал шаг по направлению к Белатрисе и ее жертве, желая остановить ее, чего бы ему это не стоило, но тут мягкая теплая рука легла на его плечо. - Сын, не вмешивайся в это. Если мы отдадим Темному Лорду Поттера, нам все простят. - Но… - хрипло начал Драко, - она… она… - Она все равно не жилец. Она грязнокровка, и рано или поздно ее все равно убьют, - жестко сказала Нарцисса, - не мешай Белле. Отойди. Нарцисса мягко подтолкнула Драко к креслу. Он подчинился матери. - Я не знаю, я ничего не знаю… пожалуйста… не надо!!! – продолжала рыдать Гермиона. Слушать это было выше его сил. Казалось, за эти минуты он постарел лет на тридцать. Если бы у него были не такие светлые волосы, стала бы заметна седина. - ОТВЕЧАЙ, ЧТО ЕЩЕ ВЫ ВЗЯЛИ ИЗ СЕЙФА!!! Беллатриса низко наклонилась над Гермионой так, что ее черные локоны падали на мокрое и припухшее лицо несчастной пленнице, задыхавшейся в слезах. Блеснуло серебро, и кинжал вонзился в прекрасную руку его гриффиндорки. Новый истошный крик наполнил замок. Драко не мог сидеть, он принялся метаться по комнате. Он не знал, сколько времени все это длится: Гермиона истошно вопила и плакала, мучимая заклятьями и кинжалом, Беллатриса явно наслаждалась чужой болью. Ногти Малфоя глубоко вонзились в ладони, губы были искусаны в кровь. Он корчился и стонал почти так же, как Гермиона, но никто не обращал на него внимания. Действие переменилось. По приказу Беллатрисы в комнату привели гоблина, и теперь допрос с пристрастием предстояло выдержать ему. Пользуясь тем, что никто не смотрит, Драко подошел к Гермионе и встал перед ней на колени. Она обессиленно приоткрыла глаза и взглянула на него. Одна крошечная слезинка скатилась по ее правой щеке. Малфой поднес свою ладонь к ее лицу и большим пальцем нежно стер слезинку. Он смотрел на ее лицо с ужасом и не мог оторвать глаз. Грэйнджер, когда-то такая высокомерная, самоуверенная и гордая, лежала сейчас перед ним вся в слезах, раздавленная и сломленная, а взгляд ее прекрасных глаз молил о помощи. Драко нежно гладил ее по щеке, а ее крик по-прежнему стоял у него в ушах. Она пыталась что-то сказать, но силы покинули ее, она могла лишь безмолвно шевелить губами. Теперь Драко знал, что к его обычным ночным кошмарам теперь прибавился еще один, возможно самый ужасный. На минуту им овладело безрассудное желание взять и трансгрессировать с ней из замка, но, во-первых, теперь из поместья Малфоев, так же, как и из Хогвартса, нельзя было трансгрессировать, а во-вторых, он не знал места, где Пожиратели Смерти не настигли бы их. - Драко, - раздалось над его ухом, - отойди от нее. Он подчинился сильным рукам, оторвавшим его от Грэйнджер. Закрывая глаза, он видел перед собой ее исказившееся от муки лицо в слезах. Этот образ будет преследовать его до конца жизни.***
Гарри Поттер шел вдоль гриффиндорского стола и кого-то высматривал. Все головы в зале были повернуты к нему. Неудивительно, ведь он – нежелательное лицо №1 каким-то чудом пробрался в Хогвартс и выбил отсюда Пожирателей Смерти. А это значит, что война подошла к своему апогею – через несколько часов Волан-де-Морт направит сюда свое войско и разразится финальная битва. Битва за Хогвартс. Либо все, либо ничего. Глаза Драко так же, как и глаза Гарри, искали среди сидящих гриффиндорцев буйную гриву каштановых волос, но Гермионы нигде не было видно. На минуту Малфой испугался, что ее нет здесь, потому что ее убили – ведь Драко не знал о судьбе Грэйнджер ничего с того момента, как она в полуобморочном состоянии покинула Малфой-мэнор. Что, если она умерла после пыток Беллатрисы? Что, если ее в битве убил кто-то из Пожирателей? И вообще, каким еще опасностям мог подвергнуть ее Поттер за это время? Вдруг размышления Драко были прерваны громовым холодным ясным голосом, исходившим, казалось, из самих стен: - Я знаю, что вы готовитесь к битве, - проговорил голос Волан-де-Морта. За столами тут и там раздались испуганные вскрики, - Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать, я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников. Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумья время до полуночи. Драко тяжело вздохнул и осел. Вот теперь наступает развязка. Он, естественно, должен немедленно покинуть замок и присоединиться к армии Волан-де-Морта, ведь он и сам Пожиратель Смерти. Метка на его руке нестерпимо горела, призывая его в ряды армии Пожирателей, но сердце его горело еще сильнее. Он не мог уйти из Хогвартса, так и не узнав, что стало с Гермионой. Ему было плевать, кто победит в этой войне – сам он придерживался нейтральной позиции, но любовь заставляла его метаться. Малфой вспомнил себя несколько лет назад – саркастичный, уверенный в себе и своих родителях, высокомерный заносчивый парень, который всегда был не прочь поиздеваться над слабым. Отец с детства твердил ему, что когда Волан-де-Морт снова обретет власть, в их жизни наступит светлая полоса. Драко всегда мечтал вступить в ряды Пожирателей Смерти. Он представлял себя грозным и могущественным, дерзким и уверенным себе. Он представлял себе, как перед одним его видом трепещут люди, как они боятся и уважают его. Но действительность оказалась куда жестче. И теперь Драко вынужден был метаться между своей любовью к родителям, а вместе с ними и темной стороной, и своей нежной и пылкой влюбленностью в Гермиону, а с ней - светом. Эти мысли промелькнули в голове Малфоя за считанные секунды. Глаза его, как и глаза всех собравшихся в Большом зале, были обращены к Гарри. Драко смотрел на своего врага с укором. - Неужели ты не мог уберечь ее… - пробормотал Малфой, - где она сейчас?.. В этот момент из-за их стола поднялась Пэнси и замахала руками: - Так ведь он же здесь!!! Поттер здесь!!! Хватайте его!!! Драко лишь ухмыльнулся. Уж кто-кто, а Пэнси сделает все для спасения своей шкуры. Вспомнив о том, что он и сам был таким всего-навсего пару лет назад и даже встречался с этой девушкой, Малфоя накрыла волна презрения к ней и самому себе. - Благодарю вас, мисс Паркинсон, - сказала МакГонагл после того, как почти все палочки были направлены на Пэнси, - вы первой покинете этот зал в сопровождении мистера Филча. За вами пойдут остальные ученики вашего факультета. Тут началось массовое движение в стане слизеринцев. Шум отодвигаемых скамеек наполнил Большой зал. Не понимая, что делает, Драко поднялся вместе со всеми, и толпа понесла его к выходу. Будучи высоким, он все еще озирался по сторонам, надеясь, что просто не заметил ее, что она на самом деле здесь, в безопасности, пусть и ненадолго. Толпа поднималась вверх по мраморной лестнице, и Малфой недоумевал – как это МакГонагл рассчитывает в целости и сохранности переправить учеников домой, когда путь им преграждает сам Волан-де-Морт со своей армией. Тем временем слизеринцы поднялись на восьмой этаж. - Не может быть, Выручай-комната… Исчезательный шкаф… - пробормотал Драко, - ну нееет… Малфой быстро отделился от толпы и спрятался за статую, вытащив при этом за собой и Крэбба с Гойлом. - Что ты придумал, Драко? – испуганно спросил Крэбб. - Замолчи и стой тихо, - грубо оборвал его Малфой. Эвакуация шла полным ходом: за слизеринцами явились когтевранцы, а за ними и пуффендуйцы. Гриффиндорцы появились последними, их было значительно меньше, чем всех остальных. - Ну конечно, они же герои, - презрительно фыркнул Драко. Однако люди не только заходили, но и выходили из Выручай-комнаты: спустя несколько минут из прохода показалась целая толпа волшебников. Члены Ордена Феникса, бывшие ученики, родственники, да кого здесь только не было! Казалось, весь волшебный мир наконец-то разделился на два лагеря, и все они собрались сейчас здесь, чтобы положить войне конец. Остаться должен только один. Наконец все желающие войти или покинуть замок закончились, но двери по-прежнему оставались открыты. Вдруг на лестнице показались Гарри, Рон и Гермиона. Сердце Драко радостно подпрыгнуло. Улыбка отразилась на его лице. Он хотел на все наплевать, выбежать из своего укрытия и заключить, наконец , ее в объятиях и больше никогда не отпускать, но тут за его спиной послышалось тупое хрюканье Гойла. - Драко, это Поттер, Поттер, - повторял Гойл, - схватим его для Темного Лорда, Драко, он наградит нас всех. - А еще Уизли и грязнокровка, - вторил ему Крэбб. - Заткнитесь немедленно, - зло оборвал их Малфой, - у меня другой план. Будем ждать. - Чего ждать? Что ты там выдумываешь?! – разозлился Крэбб, - их трое и нас трое. Нападем и отдадим Поттера Темному Лорду! - Да, да, - задумчиво проговорил Драко, - подожди немного, - закончил он тихо. В голове Малфоя вырисовывался четкий план. Конечно, Поттер на стороне проигравших, ведь Драко прямо сейчас может преподнести Волан-де-Морту победу, захватив его в плен. Но тогда Темный Лорд убьет и ее. Нет, ее Драко так просто не отдаст. Он спрячет ее, нравится ей это или нет. Ведь если он окажет Волан-де-Морту эту маленькую услугу, он наградит его превыше всех остальных. А тогда уже Драко сможет позволить себе все что угодно. - Решено, - вслух произнес он, - Поттера и Уизли к Темному Лорду, Грэйнджер займусь я. - Но почему? Отдадим ему всех троих, он наградит нас. - Молчать. Я сказал, Грэйнджер заберу я. На не предвиденный случай, - добавил он, видя недоумение на лицах Крэбба и Гойла. В эту минуту из дверей Выручай-комнаты показалась статная пожилая дама, которая проворно направилась вниз по лестнице. Следом за ней появилась мракоборец Тонкс, племянница Беллатрисы. Последней из дверей комнаты буквально выпорхнула Джинни Уизли и побежала на поле боя. Теперь в Выручай-комнате оставались только три человека. - Еще чуть-чуть, - прошептал Малфой. Спустя несколько минут из комнаты вышли Поттер, Уизли и Грэйнджер. Последние двое казались смущенными и то и дело поглядывали друг на друга. Тут же к ним подбежали Тонкс и Джинни. Через некоторое время Тонкс снова умчалась в поисках своего мужа. - Джинни, ты посиди здесь и никуда не уходи, мы сейчас вернемся, - сказал Гарри и снова направился к стене, за которой ожидала новых просьб Выручай-комната. Но Джинни и не думала оставаться на месте, она тут же умчалась вниз по мраморной лестнице. Перед Поттером и остальными возникла дверь. Коридор опустел. - Пошли, - по-кошачьи выбираясь из укрытия, проговорил Драко своим глупо ухмылявшимся спутникам. Они подошли к стене. - Мне нужно Комната Спрятанных Вещей, - бормотал Малфой, проходя мимо стены. На третий раз дверь появилась, и Драко тихо открыл ее. Перед изумленными спутниками Малфоя предстал настоящий город с улицами, перекрестками и тупиками. На Драко все это не произвело никакого впечатления. Слишком много времени провел он здесь в прошлом году. - Акцио, диадема, - услышал Малфой ее голос. - Вперед и тихо, - прошептал Драко. Втроем они крались по одной из улиц этого чудо-города. По левую руку показался Исчезательный шкаф. Свернув, Малфой увидел Гарри, тянувшегося к старому обшарпанному буфету. Кровь застучала в висках, точно так с ним было на верху Астрономической башни год назад. - Поттер, стой, - громко и четко сказал Драко, направляя на Гарри палочку в просвет между Крэббом и Гойлом. - А что это вы трое не с Волан-де-Мортом? – гордо спросил Поттер. - Хотим получить награду, - улыбаясь, ответил Крэбб, - мы остались тут, Поттер, решили не эвакуироваться, решили доставить тебя к нему. - Гарри, с кем это ты там разговариваешь? – раздался справа голос Уизли. Мгновенно Крэбб сделал выпад в сторону высоченной стены, отделявшей их от Рона. Стена обрушилась. - Рон! – испуганно завопил Гарри. Драко тоже испугался. Во-первых, он не ожидал такой сообразительности от своих компаньонов, а во-вторых, он боялся, что они пренебрегут его планом и нападут на Гермиону как только увидят ее. Как раз в этот момент стена слева также обрушилась, и раздался вскрик Грэйнджер. Драко одновременно с Гарри дернулись в ее сторону. - Финито, - крикнул Гарри и лавина остановилась. Нужно немедленно урезонить Крэбба с Гойлом, пока они не убили ее. - Нет! – крикнул Малфой, перехватывая руку Крэбба, готового снова сделать выпад, - если ты обрушишь комнату, то мы уже никогда потом не найдем эту диадему! - крикнул Драко первое, что пришло в голову. - Ну и что! – сказал Крэбб, вырываясь, - Темный Лорд просил Поттера, а не диа-даму. - Поттер пришел сюда за ней, - с плохо скрываемой досадой сказал Драко. - Нет, Поттер, круцио! – крикнул Крэбб. - ПРЕКРАТИ, - заорал Малфой. Ему стало страшно, что Крэбб вышел из подчинения. В эту секунду из-за угла выбежала Гермиона и метнула оглушающее заклятие прямо Крэббу в голову. Сердце Драко пропустило удар, он глубоко вздохнул и кинулся в сторону Гермионы. Он хотел обнять ее, закрыть собой, зацеловать и спрятать. - ГРЯЗНОКРОВКА!!! АВАДА КЕДАВРА!!! – заорал Крэбб, в которого Грэйнджер чудом не попала. Малфой задохнулся и повернулся в сторону осмелившегося на убийство. В этот момент Поттер сделал выпад в сторону Крэбба, тот упал и выбил палочку из рук Драко. - Не убивайте его, не убивайте его, - закричал Малфой Крэббу и Гойлу, нацелившим палочки на Гарри. - Экспеллиармус! Теперь с палочкой из нападавших оставался один только Крэбб. Это не предвещало ничего хорошего, и Драко уже подумывал переметнуться на сторону врага, на сторону света, защищать замок вместе с ними, вместе с ними победить и потом честно взять Гермиону в жены. В это время Гермиона запустила в него оглушающим заклятием, от которого Малфой с трудом увернулся. В проходе показался Рон. Он пальнул в Крэбба заклятием окаменения, но немного промахнулся. - АВАДА КЕДАВРА, - вновь завопил Крэбб. Драко ничего не оставалось, как спрятаться за трехногим шкафом, стоявшим неподалеку. В этот момент к ним подлетела Гермиона и поразила безоружного Гойла. Малфой выскочил из-за своего укрытия и закрыл ее собой. Он встал лицом к Крэббу и широко раскинул руки. Никто, кроме Гермионы этого не заметил. Она удивленно посмотрела на юношу, увидев, что он бросился не ударить ее, а защитить. Почувствовав на себе ее взгляд, Драко обернулся и посмотрел на Грэйнджер. В ее глазах читалось удивление и недоумение, рука с палочкой, направленная ему в спину, медленно опускалась. - Она где-то здесь, - вдруг крикнул Поттер, искавший диадему, - поищи, а я пока помогу Рону. - Гарри! – испуганно крикнула она, показывая за его спину. Малфой проследил за направлением ее руки и увидел страшное: стену за спиной у Поттера стремительно пожирало пламя. Это был не простой огонь: огромные огненные языки, облизывая груды хлама, гнались за убегавшими Уизли и Крэббом, проревевшим: - А ГОРЯЧЕНЬКОГО НЕ ХОЧЕШЬ, ТВАРЬ?! Заколдованный огонь будто умел думать и стремился непременно убить. Это была страшная, но завораживающая картина. - БЕЖИМ!!! – заорал Поттер и бросился в не занятый пламенем проход. Драко растерялся, но, опомнившись, схватил пораженного заклятием Гойла и бросился бежать за своими противниками. Мысль о том, что Гойла можно бросить, даже не пришла ему в голову. «Как хорошо, что не приходится тащить еще и Гермиону», - пронеслось в голове у Малфоя. Тем временем скользящий по пятам огонь принимал разнообразные формы: языки пламени распались на стаю волшебных зверей – ужасных, смертоносных, стремящихся поглотить. Вековые завалы хлама, падая, пропадали навсегда в их прожорливых пастях. Сворачивая сам не понимая куда, да еще и с тяжелым Гойлом на руках, Драко очень скоро потерял Гермиону и остальных из виду. На одном из перекрестков он встретил убегающего от собственного колдовства насмерть перепуганного Крэбба. Но упреки так и не сорвались с уст Малфоя. Он внезапно понял, что бежать им больше некуда – со всех четырех сторон к ним подступал огонь преисподней. Глаза Драко и Крэбба встретились – ими овладел животный страх. Крэбб подбежал к Малфою и схватил бесчувственного Гойла за ноги, вместе они поволокли его к ближайшей стене. Более проворный Драко, тяжело дыша, вскарабкался на стену и подал руку Крэббу. Вместе они кое-как заволокли за собой и Гойла. Стараясь не думать о том, что стало с Гермионой, Малфой судорожно силился сообразить, как спасти себя и товарищей, но выхода не было. Драко настигло ощущение нереальности происходящего – смерть уже положила свою холодную руку ему на плечо. «Ну и пусть», - подумал в отчаянии Малфой, - «Жаль только, что она так и не узнает, как я ее люблю»… Огненные чудища теснили их, придвигаясь все ближе и ближе, выставив рога и когти, колотя хвостами. Жар окружил их прочной стеной. В этот критический момент Драко, увидел уже как в бреду, две метлы, ловко ускользавшие от огненных монстров, вырвавшихся, казалось, из самой преисподней. Одну метлу оседлал Поттер, другую – Уизли и Грэйнджер. Малфой попытался крикнуть, но силы уже покинули его – густой дым и жар сделали свое дело. Из его уст вырвался только тихий жалобный стон. Через пелену, застилавшую глаза, Драко увидел, как Гарри завис в воздухе. - Это слишком опасно! – раздался вопль Рона. Но, к счастью для Драко и остальных, Гарри не послушал своего друга. Поттер нырнул в огненную бурю внизу и сквозь плотный черный дым пытался разглядеть своих заклятых врагов. Наконец, Гарри удалось подлететь к стоявшему на шаткой груде хлама Малфою и подать ему руку. Однако, сжимавший в объятиях Гойла, Драко не мог ухватиться и принять спасительную помощь. Как долго он ждал этой руки… Со своего первого дня в Хогвартсе… Тем временем обезумевший от происходящего Крэбб, пошатнулся и с криком рухнул в огненную бездну. Бушевавшие вовсю пламенные звери поглотили эту жертву, сомкнув, увы, навсегда над ней свои пасти. Малфой не мог пошевелиться. Он смотрел на огненную реку, поглотившую Крэбба, широко открытыми глазами и не мог осознать происшедшее. - Ну же, - крикнул Поттер над самым его ухом, снова пытаясь спасти слизеринцев. - Если мы погибнем из-за них, я убью тебя, Гарри, - прошипел Рон, подлетая на своей метле к терпящим бедствие врагам. Позади него сидела Гермиона, обхватив Уизли за талию. Но ни облегчение от того, что она жива, ни ревность не могли зацепить сознание Драко. Осталось лишь неприятие смерти и животный страх. Гермионе и Рону все же удалось вытащить Гойла из онемевших рук Малфоя и усадить на свою метлу. Сам же Драко, освободившись от своей тяжелой ноши, наконец-то смог поймать скользкую, но крепкую ладонь Гарри. Он помог своему врагу забраться на метлу позади себя и взмыл в попытке найти выход. Впереди них летела метла сразу с тремя седоками, но Драко не смотрел на них. Он то и дело оборачивался, чтобы вновь увидеть то место, где Крэбб принял ужасную смерть. От угарного газа он практически потерял сознание, лишь руки его по-прежнему крепко держались за своего спасителя. - К двери, быстрее к двери, - только и смог простонать Малфой. Наконец, Драко увидел сквозь плотный черный дым светлый прямоугольник на закопчённой стене. Поттер послал метлу прямо туда вслед за Роном, Гермионой и Гойлом. Спустя мгновение они врезались в стену коридора, и легкие Малфоя наполнил свежий воздух. Через какое-то время зрение вернулось к нему, он практически чувствовал, как мозг насыщается кислородом, а сердце начинает работать в полную мощь. Вместе с кислородом вернулось и чудовищное осознание того, что Крэбба больше нет. - Крэбб… Крэбб… - только и мог выдавить Драко в перерывами между кашлем. - Его больше нет, - жестко сказал Рон. Малфой поднял на него глаза, в которых виднелись отблески огня. Он перевел взгляд на лежавшего без сознания Гойла, а затем на Гермиону. Она сидела на полу, тяжело дыша и кашляя. Волосы ее обгорели, а лицо покрылось копотью. Их взгляды пересеклись, но они оба слишком устали, чтобы думать сейчас о любви. Ее глаза – последнее, что помнил Драко перед тем, как отключиться. Впоследствии, он не раз проклинал себя за то, что не смог тогда найти в себе силы все же сказать ей: «Я люблю тебя».