Сказка о неведомом звере

Моя душа... она спокойна. Она плачет и радуется, что хоть что-то она закончила нормально и даже никого не убила. Заключительная глава писалась с трудом, я даже не уверен, что оправдал ваши ожидания с НЦ-ой, но мозг уже совершенно не хотел что-то придумывать и решил не писать всё до подробностей. Всё-таки в конце флафф и милота, пусть будет свет и радость, а не только потрахушки :З С уважением ваш Al Xandrea Глядя на неудавшееся чадо своего эксперимента, Айзену хотелось выть от злости. Гриммджо лежал на исполосованном полу и истекал кровью, тогда как рыжий парень сидел, согнувшись перед его телом. Соуске был не просто жутко расстроен, а в отчаянье, потому что его последняя надежда канула в небытие, оставив после себя лишь веер голубых волос. Силы были на исходе. Единственная его опора и надежда подозрительно щурила глаза и вглядывалась в две фигуры, темнеющие в некотором отдалении. - Что же ты будешь делать теперь? – Айзен оскалился. – Твоего защитника больше нет. Ты совершенно один. Тело мальчишки начала бить мелкая судорога, и мужчина всерьёз обеспокоился тем, чтобы наследник не умер раньше времени. Он начал уже придумывать связывающее заклинание, как из груди Ичиго стал доноситься клокочущий смех. Он казался кипящей водой из чайника – шипел и отдавал сталью. - Один? - парень снова странно засмеялся, медленно поднимаясь с пола. Кости неестественно затрещали, рука выгнулась под неправильным углом, тело изогнулось, а волосы стали принимать белый оттенок. Кожа тоже начала бледнеть. От лица и до конечностей она становилась светлой, как мел, губы посинели. Дрожащими руками Куросаки откинул волосы со лба, и его безумный взгляд заставил владыку вздрогнуть от ужаса. Хихиканье переросло в громогласный смех, переходящий в противный визг, похожий на вопль Баньши. Карие глаза окрашивались в янтарный цвет. - Что… ты… такое? На секунду существо затихло. Оно немного покачивалось из стороны в сторону свыкаясь с твёрдой поверхностью. Неожиданно Зангецу взвился в воздух и послушно лёг в руку чудовища. - Хичиго. Зови меня так… животинка. Миг – и на месте мальчишки лишь воздух. Руку Айзена пронзила яркая боль, и вдоль неё появилась алая полоса. Кровь фонтаном брызнула на белоснежные одежды Гина, оставив несколько капель на его лице. Соуске буквально затылком почувствовал, как позади него сгущается смертоносная аура. Он быстро пробормотал телепортирующее заклинание и переместился на другой конец зала. - Недоносок! Думал: вызовешь монстра, убьёшь меня и завладеешь королевством? Ха! Как бы не так! – безумно прокричал шатен. – Я не какой-нибудь светлый радужный маг, который дарит своим воспитанникам дерьмовых розовых единорогов. Я питаюсь кровью, а ею ты меня обеспечил порядочно. С этими словами Айзен здоровой рукой дотронулся до кровоточащей раны. Прямо перед ним возник великан, который своей головой подпирал потолок, грозя снести его к чёрту. - Я убью твоего любимого сосунка! – мужчина взмахнул рукой, и чудовище занесло ногу прямо над бездвижным телом Гриммджо. Нога опустилась, и великан взвыл от боли. Потекла кровь. Хичиго перекинул меч из руки в руку и хищно улыбнулся. Его руки по локоть были цвета спелой вишни. Монстр взревел, ударяя кулаком по полу, но парень снова остановил его удар и даже зевнул. Бинт на рукоятке размотался, и Хичиго исчез. Айзен успел его заметить в последний момент, когда сверкающее лезвие проходило сквозь шею и позвонки великана. - Это ещё не конец! Из ладоней владыки вырвался неистовый огонь. Он сжигал всё на своём пути: монстра, кровь, мелкие камни обугливал до черноты. Айзен смеялся, видя, что пламя подбирается к телу Джаггерджака. Однако беловолосый парень со скоростью молнии выхватил химеру из языков пламени, отскочив на порядочное расстояние. Хичиго приземлился возле трона, с тоской глянув на пустующее кресло. - Хэй, кошак, не смей умирать, а то Король будет мною недоволен, - проскрежетал Хичиго. Слабо-слабо, но пульс чувствовался у сонной артерии, однако шансов на то, что он выживет, было мало. Пламя бушевало. Айзен бесновался в кольце огня, придумывая новое препятствие на пути парня. Но время его подходило к концу. Тело начала одолевать лёгкая слабость, а губы побелели, хотя этого нельзя было заметить за яркой стеной янтарного демона. Хичиго хмуро обвёл взглядом тронный зал и грустно улыбнулся. «Неужели это всё, что я смогу увидеть? Неужели это моя награда за все мои старания? Король, вы неблагодарный человек. Я хотел…хн… мне нельзя чего-либо желать, ведь меня создали, чтобы я защищал вас, но я хочу лишь одного - чтобы внутри вас всегда светило солнце» - Чего застыло, чудовище? Боишься меня?! – вопил Айзен, распаляясь всё больше. Хичиго его не слушал. Кости его снова затрещали, и парень оголил грудь. В самом её центре расползалась дыра. Она росла, и от неё с каждой секундой всё сильнее веяло холодом. Парня передёрнуло. Магическая стрела, пущенная Соуске, отскочила от невидимого барьера и разрушила ближайшую стену. Противная тошнота подступила к горлу монстра, и белая жидкость выплеснулась наружу, начиная обволакивать всё тело юноши. Сантиметр за сантиметорм она завоёвывала новое пространство, создавая костяную кожу и въедаясь в податливое тело. Волосы снова приобрели рыжий оттенок, и стали ярче, чем пламя, сотворённое Айзеном. На лице стала появляться рогатая маска. - Что ты делаешь? – ошарашенно проговорил Айзен, лихорадочно придумывая новое заклинание. Он швырял в Хичиго молнии и стрелы, но все они отскакивали от него, будто мячики. Камни разбивались о его кожу и не причиняли ему никакого вреда. «Придётся использовать «это»» - решил Соуске и начал произносить смертоносные слова. А тем временем монстр набирал свою силу. Вокруг него вихрем носилась энергия. Чудовище взревело во всю силу своих лёгких и сделало всего один шаг, как пол под ногами покрылся сеткой трещин. Хичиго встал в стойку, открыл пасть, и энергия стала собираться в ало-чёрный шар. Зрачки Айзена расширились, и он сложил знакомую печать. - Барраган умер от этой магии, и ты умрёшь. Изумрудный луч столкнулся с красно-чёрной волной, полностью поглощая пламя, которое ревело со всех сторон. Казалось, сам воздух наэлектризовался. Искрились молнии, стены гудели и осыпались мелкой крошкой. - Я не сдамся! – проорал Соуске, увеличивая напор, но силы его подошли к концу. Прогремел взрыв, и владыка пал на колени от бессилия. Он простонал и попытался встать, но чья-то рука с силой сжала его воротник и швырнула шатена на середину зала. Мужчина упал на живот, выбросив одну руку вперёд. К своему ужасу он услышал сзади прерывистое дыхание и животный рык. Айзен боялся обернуться, он впервые чего-то боялся. В нескольких шагах от него стоял Ичимару, и смотрел на волшебника равнодушным взглядом. Айзен хотел по обыкновению рассердиться на него, но его тело уже пронзила когтистая рука. Соуске протянул руку беловолосому мужчине, беззвучно моля о помощи, потому что из его груди доносилось только клокотание. Алая жидкость с характерным хлюпаньем полилась через рот, а глаза подёрнулись дымкой. Гин отстранённо наблюдал за тем, как его бывшему господину вспарывают живот, достают кишки и разрывают их, потом вырывают сердце из груди и швыряют на пол, давя его безжалостно ногой. Мужчина устало прикрыл глаза и сложил руки на груди. Он ненавидел высокомерного владыку, и он сделал всё, чтобы тот умер так, как ему полагалось. Ичимару развернулся и зашагал в сторону запасного выхода, как вдруг лапа Хичиго отшвырнула его в сторону. Гин охнул, но встал на ноги, придерживая разодранный бок рукой. Монстр зарычал и стремительно бросился на него. Он совершенно не контролировал себя. Неожиданно прямо перед ним возник странного вида мужчина в полосатой шляпе. Он держал перед собою меч, по лезвию которого проходили изящные алые молнии. - Кричи, Бенихиме, - негромко произнёс он, и с меча сорвался красный луч, который отбросил чудовище на несколько метров. Гин кивком поблагодарил своего спасителя, сразу узнавая в нём Урахару Киске. Шляпник мельком бросил взгляд на распотрошённое тело Айзена, и повернулся в сторону Хичиго. А монстр уже давно встал, собирая вокруг себя убийственную ауру, которая молниями расходилась в стороны, оставляя следы на несчастном полу. Урахара сложил пальцы в изящный жест и проговорил несколько слов. Волшебные цепи окружили монстра и заключили его в свои объятия. Чудовище ревело, пыталось вырваться, но безуспешно – цепи надёжно сдерживали натиск Хичиго. Киске спокойно достал свиток, на котором мелким почерком было написано длинное заклинание и начал читать. По мере того, как он продвигался к концу, чудовище болезненно изгибалось, скрючивалось и ревело. Оно снова пыталось создать алый шар, но заклинание не позволило сделать ему даже этого. Урахара ускорил темп, и Хичиго упал на колени. Он стал мотаться из стороны в сторону, его маска начала трескаться, а серая кожа уступать место обычной розовой. - К-к-коро-о-оль! – неразборчиво прокричал монстр, и маска с треском рассыпалась. Устало опустились руки, и мужчина потёр переносицу. - Не думал я, что всё так обернётся, но я надеюсь, что ему больше не будет грозить такая опасность, - сказал Урахара, подходя к Ичиго. – Гин, ты великолепно выполнил свою роль, и я щедро вознаградил тебя. Твоя женщина теперь свободна. Она ждёт тебя у выхода из города, и ты теперь волен, как лисица. Киске хитро ухмыльнулся, наблюдая за тем, как Ичимару благодарно жмёт ему руку и ковыляющей походкой идёт к выходу. Куросаки зашевелился. В воздухе появился флакон воды, который опрокинулся на голову рыжему парнишке. Ичиго закашлялся и с кряхтением встал, потирая шею. - Где я? – недоумённо спросил юноша, всё ещё приходя в себя. - В тронном зале. Айзен мёртв. Глаза его расширились, и он проворно вскочил с места, но, увидев распростёртое тело, тут же отвернулся, с трудом подавляя в себе рвотный позыв. - Успокойся, это сделал не ты, а зверь, который до сих пор жил внутри тебя, - успокаивающе протянул Киске, протягивая ему воду. Но Ичиго отказался. Он негнущимися ногами шёл в сторону ещё одного тела. Сев перед ним на колени, он бережно притянул химеру к себе, дотрагиваясь губами холодного лба. - Прости меня… Гриммджо, прости. С силой прижимая его к себе, он старался ни в коем случае не заплакать. Стойко держал это чувство в себе, подавлял рвущиеся наружу всхлипы. - Ты можешь не сдерживаться. Мужчины тоже могут иногда всплакнуть, - философски заметил Урахара. Однако честь для Ичиго значила многое. Он не заплакал. Взгляд Куросаки упал на руку, и он с остервенением посмотрел на кольцо. - Пожалуйста, верни его. Верни. Верни! Ты можешь это сделать. Верни же его, грёбанное ты кольцо, я люблю его! Урахара готов был рассмеяться, когда сапфир начал ярко мерцать, освещая мертвенно-бледные лица. Он всегда поражался тому, как сказочно действуют слова любви на неодушевлённые предметы. Поэтому Киске всегда скептически относился к таким сюжетам, но они… на удивление заканчивались хорошо. Яркий свет озарил зал, сосредоточившись в одной точке над грудью Джаггерджака. Сапфир треснул и рассыпался на мелкие кусочки. Сфера вспыхнула и тут же погасла. Тишина. Ичиго замотал головой, пытаясь понять, что же произошло. Всё оставалось без изменений – Гриммджо всё так же лежал без сознания. Но вдруг по броне прошлась одна трещина, потом вторая, и вот она начала исчезать. Словно пепел, костяные пластины превращались в ничто. Хвост и уши исчезли, вместо изогнутых лап появились человеческие сильные ноги, когти втянулись, становясь обычными… человеческими. Куросаки затаил дыхание, заворожённо следя за тем, как химера превращается в человека. Перед ним предстал красивый мужчина с торчащими в разные стороны короткими синими волосами. Гриммджо что-то простонал и приоткрыл глаза, но его сознание снова погрузилось в темноту. *** С приоткрытого окна тянуло аппетитным запахом выпечки. Это показалось мне таким необычным, что я решил, будто до сих пор сплю. Ни аромата хвои, ни мерного шума ласковой реки. Я слышал тихий говор людей и щебетание птиц. Я рискнул приоткрыть глаза, и меня ослепил яркий солнечный свет. Пока зрение привыкало к освещению, я попытался угадать, где же я находился. Первое, что я заметил, было каменным потолком. На стенах висел странного вида герб, который до жути напоминал эмблему короля Баррагана. Снова открыл глаза и приподнялся на локтях. Я лежал в широкой постели огромной комнаты, у изголовья кровати стояли медицинские принадлежности и таз с водой и полотенцем. Видимо кто-то ухаживал за мной. Взгляд упал на руки, и я от удивления закричал. Вскочил с постели в чём мать родила, с ошарашенным видом созерцая своё тело. - Че…ловек… - я не верил этой нормальной бежевой коже, нормальным ногам и отсутствии хвоста. Взъерошил волосы и не почувствовал мягкого меха на ушах. Волосы! Они были короткими и кололи, будто иголки ежа. Я повертелся на месте и чуть не упал. Из груди вырвался ликующий вопль, на который тут же прибежала служанка. Девушка вскрикнула от удивления и зарделась краской смущения, тут же отвернувшись. Я хотел подбежать и обнять её на радостях, но мне отвесили звонкую оплеуху. - Блять, дура, что ли?! Нахера бить-то? – она обиженно надула губы и протянула мне одежду. - А нечего лезть ко мне в таком виде с распростёртыми руками, извращенец. Его Величество Куросаки сейчас занят, но вы можете увидеть его в тронном зале. На секунду я оторопел, и мне пришлось схватить служанку за локоть, чтобы она не ушла. - Подожди! Ичиго… король? - Батюшки! Уже как две недели королевствует, а вы в это время валялись без сознания. Он, бедняжка, от усталости с ног валился, а всё равно прогонял меня и следил за вами. Бесстыдник! С этими словами девушка развернулась и, вздёрнув подбородок, вышла из комнаты. Что мне оставалось делать? Я почесал затылок и глупо улыбнулся. Значит, этот рыжий наглец всё-таки одержал победу, он жив, и он где-то в этом замке. С этими радостными мыслями я натянул штаны, свободную рубашку, подвязал её поясом и обулся. Дверь со скрипом отворилась и я очутился в коридоре. По нему туда-сюда сновали люди. Они что-то держали в руках. Кто ткани, кто кувшины, кто свитки, и у всех на лицах царила некая озабоченность. Я осторожно направился к концу коридора. Редкий прохожий заглядывался на мою необычную шевелюру, но от этих взглядов всё равно становилось не по себе, и я начинал всё больше и больше беситься. Я оказался в небольшом зале с колоннами. Слуги начищали канделябры, и я невольно засмотрелся на их работу. Однако умудрился с кем-то столкнуться, и этот кто-то был сравнительно небольшого роста. Девичий смех замолк, а я поймал черноволосую девушку, которая грозным взглядом посмотрела на меня. От этих глаз у меня всё перемкнуло, мне показалось, что на меня смотрит Ичиго. - Мистер, а вы не слишком ли много себе позволяете? – громко поинтересовалась девушка, и я уловил в её голосе всё те же знакомые интонации. - А? Я… - признаюсь, я стушевался. Века, проведённые в лесах, вдали от общества и красивых девушек взяли своё, и я не мог и слова вымолвить под этим угрюмым взглядом. - Карин, не ругайся. Это была просто случайность, да? – к брюнетка подскочила вторая девчушка с русыми волосами, и она мило мне улыбнулась. Я кивнул на её слова. Девушка, которую назвали Карин, пожала плечами и презрительно хмыкнула, отвернувшись от меня. Но тут её лицо изменилось, когда на девочек понёсся странного вида мужик. Я на удивление быстро среагировал, замахнувшись ногой и припечатывая мужика к полу. Девушки застыли на месте и перевели взгляд на меня. - Блин, парень, благодарю от всей души, прости, что налетела, - неожиданно с уважением произнесла брюнетка. – Правда, это мой отец, но можешь о нём не волноваться – он живучий. Её сестра с укоризной взглянула на меня и подбежала к лежащему телу. - Папа, папа, ты как? – с заботой выкрикивала она. - Ой, да всё с ним будет в порядке, Юзу, забей, - махнула Карин рукой и повернулась снова ко мне. Пока я нёс её отца, мы разговорились. Карин оказалась интересным собеседником, и, благодаря ей, я понемногу набирался словарного запаса. Юзу на меня больше не дулась, но постоянно косилась в сторону отца, который мешком свисал у меня на плечах. - Ты всё-таки не переживай насчёт папки, он всегда такой, просто обожает нас. Такова черта всех Куросаки – заботиться о других, особенно о ближних. - Подожди! Что ты сказала? – внезапно воскликнул я. - «Особенно о ближних». - Нет, до этого! «Черта всех…». - Ну, Куросаки. Тот, кого ты несёшь – Ишшин Куросаки, а что не так-то? Меня будто ледяной водой облили. Значит, это сестры и отец Ичиго? Я. Ударил. Отца. Ичиго. Пиздец. - Ичиго – ваш брат? – спросил я, видя недоумённые взгляды сестёр. - Да, - настороженно протянула Карин. – Ты называешь его по имени… вы друзья? - Можно и так сказать. Взгляд этой девочки прожигал насквозь. В тронном зале творилось что-то невообразимое. Насколько я помню, он был в ужаснейшем состоянии, но сейчас полы просто сверкали, и все украшения были целы. Из разговора людей я понял, что скоро будет официальная коронация. - Братик Ичиго! – крикнула Юзу и помчалась прямо к трону, где высилась статная фигура. Карин ринулась вслед за ней. Обе девочки буквально повисли на рыжем парне, который счастливо улыбался своим сёстрам и весело смеялся. Я невольно залюбовался им. Ичиго немного похудел, исчезла юношеская пухлость – и не скажешь, что прошло две недели – а может, я просто этого не замечал. Он возмужал, на крепких плечах висела алая мантия, которую он снял перед сёстрами, чтобы та не мешала. Огненно-рыжие волосы были всё в таком же полном беспорядке, а карие глаза светились радостью. - Ичиго, а тот парень точно твой друг? – настороженно спросила Карин, оглядываясь на меня. Я чуть не сорвался с места, когда Куросаки взглянул на меня. Он как-то вздрогнул и немного пошатнулся, но тут же пришёл в себя, хотя, по-моему, он до сих пор не верил, что я стою прямо перед ним. Ишшин Куросаки что-то невнятно промычал, соскальзывая с моего плеча. Я еле успел подхватить его, а Юзу уже подлетела к отцу. Когда глаза его открылись, он вытянул губы трубочкой и пропел: - Сыноооочеееек! Чу-у-у-у~ Хлопок! И щетинистый мужчина снова валяется на полу. Ичиго брезгливо вытер ладонь о штанину и глянул на меня сверху вниз. - Что с тобой поделать? Не успел очнуться, как к тебе уже мужики приставать начинают. Он улыбнулся. Улыбнулся так, как мне ещё никогда не улыбались. - Гриммджо? Медленно встаю, беру его лицо в свои руки и вижу, как глаза распахиваются от удивления. Мысленно смеюсь от его реакции. Ичиго покраснел. Зная, на что этот мальчишка способен, я никак не мог перестать удивляться его человечности. Накрываю его губы своими, слыша чей-то удивлённый вздох и топот множества ног, крики. Его язык проникает внутрь, но Куросаки тут же отстраняется. Я стоял, как будто ослеплённый, не понимая, зачем вокруг нас толпился народ. Видел пред собой только его. Ичиго отдаёт короткие приказания, говорит, что я его близкий друг, имеющий способность наглеть, и люди постепенно расходятся по своим делам. Только Карин сверлила меня гневным взглядом, и Ичиго сверкал лукавыми карими глазами. Моя выходка не осталась незамеченной, и «добрая» принцесса Карин нагрузила меня тяжёлой работой. Я готов был убить эту маленькую бестию, но стоило Королю свести брови к переносице, как приходилось моментально возвращаться к работе. Тебе сестра важнее, да? Посмотрим, маленький ублюдок, как ты вечером запоёшь. А время летело. Ишшин очнулся и первым делом затискал своих дочерей и сына. Затем он отыскал меня, чтобы извиниться. Но извинялся не он один. Из его слов я узнал всю историю того, как Ичиго попал в семью Куросаки. Ишшин действительно был его отцом, а сам рыжий парнишка был незаконнорожденным ребёнком, но он был единственным наследником. После мужчина сказал мне: - Тебе пришлось несладко. Мы с дочками прибыли сюда только сегодня, но Ичиго уже успел мне немного рассказать о том, что с тобой произошло. О себе он сказал только то, что монстра внутри него больше нет, и Урахара запечатал его глубоко и надолго. Но даже из этого небольшого рассказа я успел понять его чувства к тебе. А вот тут мне стало даже как-то стыдно. - Как ты понимаешь, я естественно буду против этого, но сын имеет привычку упрямиться, и в этом деле он точно не сдастся, - Ишшин глубоко вздохнул. – Просто знай, что если с ним что-нибудь случится, то я сделаю всё, чтобы уничтожить тебя. Намёк понял? Этого бы не понял только полный дурак, и я согласно кивнул головой. Таким образом, я дотянул до вечера, попутно узнав, что весь Уэко Мундо встал на путь выздоровления. *** Старая дверь скрипнула. - Вы можете идти. Стража коротко поклонилась и зашагала в конец коридора. Мы остались одни в огромной комнате. Полыхал камин. Занавески легко вздымались от прохладных струек вечернего воздуха. Ичиго устало кинул мантию на стул и глубоко вздохнул. - Ты не заправил кровать, - тихо произнёс он, продолжая вглядываться вдаль. - Ну, извини, дикие леса не подразумевают под собой ложе в каждой пещере. Куросаки ухмыльнулся, позволив губам изогнуться в красивую улыбку. - Ты теперь стал Королём. Это похвальное звание. - Я не хочу править этой страной. - Но ты должен, ведь ты наследник, - это слово так и скрипело на зубах. Ичиго грустно посмотрел на меня. Его действительно утомляла вся эта суматоха. - Я останусь здесь, только если ты будешь со мной рядом. Я непонимающе уставился на него. Действительно, часть меня совершенно не хотела оставаться в этой стране, где меня удерживали совершенно ненужные воспоминания. - А если тебя не будет, то мне не нужен этот замок и этот город. А если не будет тебя, не будет и меня. Пусть нас уже не связывают узы, но другие чувства должны что-то да значить. Ведь когда я целую тебя, ты отвечаешь с двойным напором, сам расстёгиваешь пуговицы на моей рубашке и скидываешь её на пол. Сможем ли мы создать новые воспоминания? Расправившись с остатками одежды, вгрызаюсь зубами в шею и с наслаждением слышу протяжный стон. Как приятно ненадолго снова почувствовать себя хищником! Ичиго проводит рукой по моему члену, и возбуждение накатывает приятной волной. Рука пропускает рыжие пряди, а Ичиго жмурится от удовольствия, трётся о ласковую руку. Пальцы спускаются к губам мальчишки и требовательно проникают в рот. Куросаки обильно смачивает их слюной, при этом соблазнительно смотрит из-под полуопущенных ресниц. Это совершенно сносит крышу, и влажные пальцы начинают входить внутрь. - Расслабься. Целую, затем спускаюсь к ключицам, оставляя яркий след. Ичиго недовольно морщится и шипит, пытаясь оттолкнуть в отместку ногой, но её перехватывают и поднимают, что позволяет пальцам входить под другим углом. Мальчишка часто дышит, стонет и выгибается, сам насаживается на пальцы и сдержанным голосом просит: - Гриммджо, я прошу. Сколько раз я мечтал, просил подарить мне такой шанс? Сколько раз я умолял, чтобы мне хотя бы приснился такой сон, где Ичиго стонет и кончает подо мной? Даже тогда, когда я висел во льдах перед Айзеном, я думал не о себе. Его руки обвиваются вокруг моей шеи, и он шепчет. Но всё, что он говорил, я и так давно знал, поэтому отвечаю его Величеству с улыбкой. - Я тоже. Он резко вскрикивает, когда член начинает входить внутрь его тела. Ичиго дрожит, сжимает мои плечи, и я понимаю, что назавтра там будут пунцоветь большие синяки. Но на это мне было глубоко похрен. Я старался принести ему как можно меньше боли, Ичиго терпел. Кусал губы до крови, но терпел, больше от боли не кричал. Я начал медленно двигаться, чем вызвал новую порцию всхлипов, но с каждым новым толчком их становилось всё меньше, и вскоре Ичиго застонал от удовольствия. Это послужило для меня положительным сигналом, и я сорвался. Вдалбливался так, что перед глазами плыли разноцветные круги. Толчки сопровождались неприличным хлюпаньем, от которого хотелось двигаться ещё быстрее. Резким движением выхожу из Куросаки и ставлю его на колени. Он выгибается, будто кошка и хищно облизывается, тянется за поцелуем. Мальчишка практически не меняет своего положения. Он кричит, произнося моё имя, выдыхает с моим именем на устах. Но я снова разворачиваю его, укладывая на бок, и всё повторяется вновь. Сколько это продолжалось в минутах, я не считал, но надеялся, что это блаженство продлится до утра.