Blind -Let's Kiss Our Courage-

- Так… твоя мама звонила. Суп с кимчи обжигает ему рот, и он быстро проглатывает его и поднимает взгляд: Ким Реук легко улыбается, размешивая в миске с супом кусочки кимчи. И Кюхен прекрасно знает это выражение лица. Всего его тело прекрасно знает его – он напрягается. - Да? И что… что она сказала? Реук поднимает голову и улыбается шире. - Она… она хотела представить тебя одной милой девушке, которая тебе…тебе понравится – она уверена в этом. Кюхен напряженно смеется. - Которая мне понравится! Опять ее глупые идеи… Но они оба знают, что есть что-то еще, из-за чего Реук опускает взгляд в свою миску. Это не ее слова и не она сама: Реук любит ее. Он всегда спешит поднять трубку, когда видит на экране ее номер или номер отца Кюхена… Реук улыбается. - Я пытался отговорить ее, но ты же знаешь. С тонких губ срывается тихий смешок, и внезапно счастье Кюхена разбивается. Ломается на мелкие осколки, покидает его – глаза Реука опустошают его душу. - Я… Я позвоню ей и откажусь. - Нет, не надо. Она прекрасная мать. Она заботится о том, чтобы ты был счастлив. И Кюхен вздрагивает. Он терпеть этого не может. Не то чтобы они никогда не ругаются, просто он терпеть не может, когда ему больно. Когда ему больно из-за того, что он так боится исправить и что он еще не готов принять. - Реук-а, я… Ты же знаешь, что я… Реук улыбается и поднимается, прибирая за собой посуду. - Я знаю, знаю. Я в порядке. И Кюхен остается сидеть и смотреть. Он видит, как Реук выливает содержимое своей (почти полной) тарелки обратно в кастрюлю на плите. Он видит, как он осторожно кладет ложку и палочки в раковину. И он хочет заговорить, хочет что-нибудь сказать, но вместо этого закрывает глаза. ________ Ее смех очень громкий, и Реуку он очень нравится. Она смешивает новую порцию кимчи, и Реук помогает ей, надев перчатки и приготовясь резать кимпаб. Она болтает без остановки: рассказывает о той женщине с рынка, оттолкнувшей ее в сторону, которой она прокричала вслед, что ее сын Чо Кюхен и что ей лучше бы извиниться (он легко улыбается). Она также выражает свое недовольство новым Кюхеновым образом, и она думает, что ему лучше подстричься покороче. Нож легко разрезает сухие листы водорослей, проходя через мягкий рис и редис. И Реук делит кимпаб на равные порции, едва заметно морщась, сосредоточившись. В каждом его движении сквозит спокойствие и умиротворенность. И она лишает его всего этого. - Ну, Реук-а… так кто она? Реук замирает и поднимает голову. - Ммм? Кто? - Девушка, которую Кюхен скрывает от меня! Я не идиотка, он думает, что я не знаю, но я знаю все. Она довольно улыбается, помахав рукой в перчатке. И Реук судорожно сглатывает. - Я… Я не… - Он и тебе сказал ничего никому не рассказывать, да? Хитрец! Он отказывается ходить на свидания, которые я для него устраиваю, и ни с кем не встречается… Реук молча смотрит на нее. Он ничего не говорит и сжимает рукоятку ножа, будто он может спасти его, заставить его сердце замереть и сказать вместо него то, что должно быть сказано. Но мать Кюхена засыпает его бесконечными вопросами очень спешно, пока не вернулся ее сын или муж. - Она знаменита? Она уважает старших? Она любит его? Уверена, что она красива, ведь правда? И Реук не отвечает, но похоже, ответа от него и не ждут, потому что она продолжает говорить. - И лучше бы, чтобы она хорошо готовила. И она радостно смотрит на кимпаб Реука. - Уверена, ты мог бы научить ее кое-чему. Ты только посмотри, как хорошо он сделан. У тебя золотые руки! Она любяще дразнит его, будто он ее второй сын, будто он член семьи. И ведь это правда, да? Он спокойно подмечает абсурдность ситуации: он идеальная пара для Кюхена, он идеально подходит под ее описание. Но он не подходит под тот образ, который она себе нарисовала. И никогда не сможет подойти. Дверной колокольчик обрывает ее тираду, и на кухню входит Кюхен, покрасневший от жары; он ставит тяжелую сумку рядом с миской полуготовой капусты, которая вскоре станет блюдом по особому семейному рецепту. - Мам, пусть в следующий раз кто-нибудь другой заберет покупки. У тебя куча слуг! Я специально нанял их, чтобы… - ПРЕКРАТИ НЫТЬ! Тут же возражает она, и обычно Реук улыбается, смеется и встает на ее сторону, но сегодня он молча режет кимпаб, скрывая под длинной челкой глаза, скрывая свою боль. - Ого, это выглядит великолепно! Кюхен вытирает пот со лба краем своей футболки и тянется за кусочком кимпаба, но его мать шлепает его по руке, добавляя: - Ты ничего не получишь. Пока не скажешь, с кем ты встречаешься. Я, что, слепая, по-твоему? Я вижу, что мой сын влюблен! Ну же, Кюхен! Кюхен замирает, и нож перестает резать. ________ Он мягко переворачивает страницу. Солнечные лучи проникают через стекло на балкон, где сушатся вещи. Он тихо смеется, потому что внезапно чувствует его за стулом – его нос утыкается в волосы, и он вдыхает, прежде чем обнять его за плечи, заставляя уронить книгу на колени. И он чувствует его губы на своей шее: легкие касания и игривые требования («ты так хорошо пахнешь»… «Знаешь что? Я думаю, тебе стоит читать обнаженным. Тебе стоит все время быть обнаженным…») Он смеется, оборачивается и целует Кюхена, закрывая глаза. И обычно Кюхен выпускает его после поцелуя и возвращается к своей игре, но в этот раз он остается. Он остается и опускается на колени рядом со стулом. Реук смотрит на него. Его сердце обеспокоенно бьется в частом ритме. - Все… ты в порядке? Кюхен поднимает голову и грустно улыбается, прежде чем взять руку Реука в свою, медленно поглаживая ее. Он коротко усмехается в ответ, горько и раздраженно: - Я… я облажался…как трус, просто облажался… Реук широко распахивает глаза и моментально возражает. - Что?! Что такое ты говоришь? Ты не… - Я встречался сегодня с ними за ланчем. И я пытался, правда. И Реук замирает, его сердце замирает тоже, глаза распахнуты в страхе ожидания. - И я собирался сказать им, когда моя мать заговорила о том, что хочет внуков…но мой отец так посмотрел на меня, что я… я струсил. Молчание. Голос Кюхена звучит обреченно и разбито: - Прости ме… И внезапно его крепко обнимают: Реук наклоняется со своего стула и обнимает его за шею, целуя в волосы. Его объятия крепки, очень крепкие, и Кюхен обнимает в ответ, целуя Реука в живот и грудь, и вдыхает его запах; а затем встречаются их губы, когда он поднимает голову. Поцелуй так нежен и так печален. Затем Реук отстраняется, обнимая ладонями лицо Кюхена. Он ничего не говорит, но Кюхен кивает. По его щекам катятся слезы, смывая его гордость (он пытается сдержать их и улыбается) – она увидит, когда будет готова. И Реук целует своего мужчину в лоб. Своего сильного смелого мужчину.